Предыдущая часть:
Однажды, сидя в дешёвом кафе с подругой Ларисой, которая работала в посёлке неподалёку от колонии, Марина пожаловалась, помешивая кофе в треснутой чашке:
— Ларис, я на мели. Долги душат, живу в пустой квартире. А Алёша, представляешь, на поселении, работает, деньги копит. Скоро на УДО выйдет, говорят.
— Ну, ты сама его бросила, — заметила Лариса, откусывая пирожное и глядя на неё с лёгкой насмешкой. — Чего теперь жалуешься?
— Это несправедливо! — вспылила Марина, стукнув ложкой по столу, так что кофе плеснул на скатерть. — Я тут выкручиваюсь, а он с какой-то девчонкой живёт, дом скоро купит!
— Говорят, он женился, — добавила Лариса, вытирая крошки с губ. — Ксения её зовут. Но брак вроде фиктивный, для перевода на поселение. Ей тоже что-то от этого нужно было.
— Фиктивный? — оживилась Марина, её глаза сверкнули. — Значит, есть шанс. Я его уговорю, он всегда был мягким.
Она проверила через знакомых. Всё правда: брак зарегистрирован, но, по слухам, фиктивный. Это давало надежду. Марина считала себя привлекательной, несмотря на потрёпанный вид — выцветшую одежду, отсутствие макияжа. Местная девушка, по её мнению, не могла с ней тягаться, особенно если брак был лишь формальностью.
Встреча у ворот поселения стала провалом. Алексей не обрадовался, смотрел холодно, даже с ноткой извинения перед Ксенией. Та, хоть и простая, с короткими рыжеватыми волосами и серыми глазами, смотрела на него с явной привязанностью. Марина пыталась быть нежной, но он отстранялся. Когда Ксения, обычно тихая, резко ответила, назвав её паразиткой, Марина едва сдержала гнев, который кипел, как вода в чайнике. Они ушли, оставив её у ворот. Ей, с долгами, приходится выкручиваться, а Алексей живёт с новой женой и скоро освободится? Это было несправедливо.
Вернувшись домой, она снова встретилась с Ларисой в том же кафе, где пахло подгоревшими блинчиками.
— Не вышло с Алёшей, — пожаловалась Марина, теребя ложку, её голос дрожал от злости. — Он с этой Ксенией, представляешь? Отверг меня, как будто я никто.
— Ну, Марин, ты сама его бросила, — заметила Лариса, глядя на неё с лёгкой насмешкой. — Чего теперь хочешь?
— Я хочу, чтобы он заплатил за это! — выпалила Марина, её глаза сверкнули раздражением. — Я в долгах, а он там с ней, дом скоро купит! Это несправедливо!
Она решила действовать. Нашла контакты администрации колонии через знакомого, который когда-то работал в посёлке. Написала анонимный донос, указав, что Алексей нарушает правила: пьянствует, торгует спиртным, а его жена занимается сомнительным промыслом, тратя деньги на алкоголь. Упомянула мать Ксении-пьяницу для правдоподобия. Отправила и стала ждать результата. Но ничего не произошло. Алексей получил УДО, как и планировал.
Тем временем жизнь Алексея и Ксении в посёлке налаживалась. Подготовка к УДО шла полным ходом. Алексей с Николаем Сергеевичем собирали документы в комнате охраны, где пахло старым деревом и кофе.
— Характеристики у тебя отличные, — сказал охранник, поправляя очки и листая бумаги. — На лесопилке тебя хвалят, взысканий нет. Я за тебя слово замолвил. Но знаешь, в колонии всякое бывает. Доносы, кляузы — обычное дело. Ты держись, не давай повода.
— Спасибо, Николай Сергеевич, — ответил Алексей, аккуратно складывая справки в папку. — Без вас я бы не справился. Надеюсь, всё получится.
— Получится, — кивнул охранник, улыбнувшись. — Я тут тридцать лет работаю, повидал всякое. Ты парень толковый, не то что некоторые. Бывало, таких кляуз накатывали, что хоть комедию снимай.
Алексей зашёл на лесопилку, чтобы взять характеристику. Григорий, бородатый здоровяк, подписывая бумагу, сказал:
— Алёша, ты молодец. Работаешь, как вол, семью строишь. Если на УДО отпустят, останешься у нас?
— Планирую, — ответил Алексей, вытирая пот. — Здесь жизнь спокойная, Ксюше нравится.
Месяц спустя Николай Сергеевич, встретив его на лесопилке, весело сказал:
— Алёша, кому ты там мозоли отдавил? Анонимку на тебя накатали! Пишут, что ты пьёшь без меры, дебоширишь, бордель у себя устроил, а Ксюша твоя — главная там работница. Ещё и спиртным торгуешь.
Алексей, услышав это, замер, хлопая глазами, не зная, что ответить. Николай Сергеевич рассмеялся, хлопнув его по плечу.
— Не бери в голову! У нас что, глаз нет? Проверили для порядка, подшили к делу кляузу и приписку: всё враньё. Ты трудолюбивый, сознательный. На УДО это не повлияет. Но я бы на твоём месте подумал, кто тебе так желает добра. В нашей колонии доносы — не редкость, но на тебя первый раз пишут.
— Похоже, бывшая, — признался Алексей, нахмурившись, вспоминая встречу у ворот. — Ей что-то от меня надо было, а я не дал.
— И как ты такую женщину выбрал? — покачал головой Николай Сергеевич, улыбнувшись. — Хорошо, что теперь у тебя Ксюша. Рад за вас. Скоро выйдешь, начнёте нормальную жизнь.
Он оказался прав. Через месяц Алексей получил УДО, с ограничениями, но это были мелочи. Он решил остаться в посёлке, продолжить работу на лесопилке. Его сразу сделали начальником участка. Сначала они с Ксенией снимали комнату у пожилой женщины, но вскоре родители продали деревенский дом за приличную сумму. Алексей добавил свои сбережения — в колонии платили, хоть и вычитали на ущерб, который он уже погасил. В посёлке жильё было доступным, и они купили дом. Деревянный, старый, с удобствами на улице, но с участком у озера. Местные, включая соседку Тамару, уверяли, что паводки его не затапливают.
Тамара, помогая Ксении тащить старый комод в дом, сказала:
— Хорошее место выбрали. У нас тут озеро красивое, а дома крепкие, хоть и старые. С ремонтом справитесь?
— Справимся, — улыбнулась Ксения, вытирая пыль с комода. — Алёша рукастый, а я ему помогу. Хотим, чтобы всё своё было.
— Молодцы, — кивнула Тамара, поправляя платок. — В посёлке вас уважают. Если что, обращайтесь, у меня муж инструменты даст.
Соседи поделились мебелью — старой, но крепкой. Ксения устроила генеральную уборку, и дом стал жилым. Алексей взялся за ремонт. Починил крышу, поменял входную дверь, заменил оконные рамы. Ксения покрасила их в яркий жёлтый цвет, который оживлял фасад. Николай Сергеевич посоветовал печника, дядю Пашу, который так отремонтировал старую печь, что удалось сделать паровое отопление. Алексей получил разрешение на газовый баллон и купил Ксении новую плиту, чтобы ей было удобнее готовить. Затем взялся за удобства. На участке была скважина. С помощью коллег с лесопилки, включая Григория, который притащил трубы и помог копать, он провёл воду в дом, оборудовал септик, переделал сени под санузел с водонагревателем.
Григорий, сидя в бытовке и разливая чай, сказал:
— Алёша, ты молодец. Дом купил, семью строишь. Скоро ребёнок будет. Начальство тебя ценит, говорят, далеко пойдёшь. Что дальше планируешь?
— Хочу, чтобы Ксюша с ребёнком ни в чём не нуждались, — ответил Алексей, грея руки о кружку. — А дом приведём в порядок, чтобы жить по-человечески.
Ксения, узнав о беременности, сходила к врачу в местную больницу. Доктор, пожилая женщина с доброй улыбкой, осмотрела её и заверила:
— Ты здоровая, Ксюша, хоть и хрупкая. Беременность проходит легко, всё будет хорошо. Через пару лет за вторым придёшь?
— Планируем, — улыбнулась Ксения, поправляя платок. — Мальчика ждём, а потом девочку хотим.
Медсестра, молодая женщина с веснушками, подавая справку, добавила:
— Молодец, что готовишься. Если что, приходи, подскажу, где детские вещи недорого взять. У нас в посёлке много семей, все помогают.
Ксения вернулась домой окрылённая. За ужином она рассказала Алексею:
— Врач говорит, всё хорошо. Мальчик будет здоровый. А я уже думаю, как кроватку обустроить. Может, ты сам сделаешь?
— Сделаю, — кивнул Алексей, улыбнувшись. — И кроватку, и всё, что надо. Главное, чтобы ты не переживала.
Когда родители Алексея приехали в гости, они были поражены домом.
— Хоромы, как есть хоромы! — воскликнул Роман Юрьевич, осматривая новые рамы и крепкую крышу.
Мама, узнав, что Ксения ждёт ребёнка, обняла её.
— Ксюша, это такая радость! — сказала она, вытирая слёзы. — Не первый наш внук, но всё равно — счастье.
Вскоре вся семья приехала с подарками для будущего малыша. Сёстры Алексея, Ольга и Надежда, привезли одежду, пелёнки, советы по уходу за ребёнком. Дед, Роман Юрьевич, отправился с внуками рыбачить на озеро, рассказывая байки. Ксения с матерью Алексея готовили на кухне, обсуждая рецепты, и никаких споров не возникало — они ладили, как подруги.
Но вскоре пришёл участковый и вручил Алексею повестку: явиться в райцентр к правоохранителям с документами, подтверждающими источники денег на покупку дома и ремонт. Марина, узнав о покупке через Ларису, не могла сдержать злости. Ей, с долгами, едва хватало на жизнь, а Алексей обзавёлся жильём? Она написала очередной донос, анонимный, утверждая, что Алексей имеет деньги неизвестного происхождения, вероятно, преступные. Алексей, собирая папку с документами, сказал Ксении:
— Не волнуйся, Ксюша. У нас всё чисто, все бумаги в порядке. Просто лишние хлопоты.
— Я знаю, — ответила она, но её голос дрожал от тревоги. — Просто неприятно, что кто-то так на тебя наговаривает. Это опять она, да?
— Скорее всего, Марина, — вздохнул он, завязывая шнурки. — Больше некому. Не бери в голову, я разберусь.
В райцентре он предъявил все документы: справки о доходах с лесопилки, выписку со счёта, дарственную от родителей на недостающую сумму.
— А налог с этой суммы платили? — спросил следователь, внимательно листая бумаги.
— Налог? — переспросил Алексей, спокойно глядя на следователя. — Это подарок от родителей. По закону с таких сумм налог не взимается.
Следователь, мужчина средних лет с усталыми глазами, кивнул, перелистывая документы в тесном кабинете. Стол был завален папками, на стене висел календарь с видом леса, на подоконнике стояла пыльная фиалка. Перед встречей секретарь, пожилая женщина в строгом костюме, уточнила:
— Григорьев? Документы с собой? Проходите, вас ждут.
Алексей предъявил всё: справки о доходах с лесопilки, выписку со счёта, договор купли-продажи дома, данные продавца. Следователь, Петров, сделал пометки карандашом, снял трубку и позвонил родителям Алексея.
— Роман Юрьевич? Следователь Петров беспокоит. Подтвердите дарственную вашему сыну, — говорил он, записывая ответы, его голос звучал устало, но деловито.
Затем связался с продавцом дома, пожилым мужчиной, который подтвердил сделку. Все ответы совпадали: деньги законные. Петров, потирая виски, вернул бумаги.
— Всё в порядке, гражданин Григорьев, — произнёс он, откидываясь на стуле. — Претензий нет. Извините, обязаны проверять такие сигналы. Всего хорошего.
Алексей вышел, чувствуя облегчение, но и лёгкое раздражение. Опять Марина. Вспомнилось, как она бросилась к нему у ворот, её фальшивая нежность. Он заехал к знакомому юристу, чтобы узнать, могут ли такие доносы помешать снятию судимости, и когда подавать ходатайство.
— С такими характеристиками проблем не будет, — заверил юрист, сидя в офисе с книжным шкафом и старым компьютером. — Срок отсидки заканчивается, вы на хорошем счету. Доносы — пустое, их не рассматривают всерьёз. Подадите документы, как закон позволит. Я помогу оформить.
— А если она ещё напишет? — спросил Алексей, нахмурившись, глядя на плакат с юридическими услугами.
— Пусть пишет, — улыбнулся юрист, поправляя очки. — Это легко опровергается. Главное — держите бумаги в порядке, и никто вас не тронет.
Дома Алексей успокоил Ксению, которая ждала его, нервно теребя край скатерти на кухонном столе.
— Всё нормально, Ксюша, — сказал он, обнимая её и чувствуя тепло её худеньких плеч. — Документы проверили, всё чисто. Скоро начну собирать бумаги на снятие судимости.
— Это опять она, да? — тихо спросила Ксения, глядя на него серыми глазами, полными тревоги. — Почему она не оставит нас в покое?
— Не знаю, — вздохнул Алексей, садясь за стол, где уже стоял горячий суп. — Но ей это дорого обойдётся. Юрист сказал, такие доносы наказуемы, если доказать.
— Лишь бы ты не переживал, — ответила Ксения, ставя перед ним тарелку. — Нам сейчас главное — ребёнок и дом. Остальное не важно.
Марина, сидя в своей полупустой квартире, ждала новостей. Старый телевизор мигал, показывая очередной сериал, но она не смотрела — мысли были о долгах. Комната выглядела уныло: выцветшие обои, потрёпанный диван, пара стульев, на столе — чашка с недопитым чаем и пачка дешёвых сигарет. Внезапно зазвонил телефон. Номер незнакомый.
— Гражданка Павлютина? — раздался строгий голос. — Налоговая инспекция, инспектор Иванов. Вы в курсе, что введение в заблуждение государственных органов — правонарушение?
Марина, сжав телефон так, что побелели костяшки, выдавила:
— О чём вы говорите? — её голос дрожал, в горле пересохло.
— Мы знаем о ваших анонимных жалобах, — продолжал инспектор холодно. — Только что разобрались с одной. Советую прекратить, иначе будут серьёзные последствия. Государству не нравится, когда его отвлекают от дел пустыми доносами.
Продолжение: