Моей Ласточки не было на месте.
Я трижды обошла парковку, вглядываясь в ряды машин, как будто она могла просто телепортироваться на другое место. Но нет. Пустое, сиротливое пятно асфальта там, где еще утром я оставила свою старенькую, но верную Kia Rio. Сердце ухнуло в пятки. Угнали. Первая, паническая мысль, которая заставляет кровь леденеть в жилах.
Я влетела в квартиру, лихорадочно роясь в сумке в поисках телефона, чтобы позвонить в полицию. Мой муж, Игорь, сидел на кухне. Он не читал новости, не смотрел в ноутбук. Он просто сидел, глядя на чашку с остывшим чаем. И по его напряженной спине я все поняла. Это был не угон. Это было что-то гораздо хуже.
– Игорь, где машина? – спросила я, и голос прозвучал так тихо, словно принадлежал не мне.
Он медленно поднял голову. В его глазах была странная смесь вины и… вдохновения. Так смотрят фанатики, готовые взойти на костер святой инквизиции за свою идею.
– Оль, сядь. Нам надо поговорить.
– Я не хочу садиться! Я хочу знать, где моя машина!
Он глубоко вздохнул, встал, подошел ко мне и взял за руки. Его ладони были влажными и холодными.
– Оленька, я знаю, ты сейчас будешь злиться. Но это ради нас. Ради нашего будущего! Я продал твою машину. Срочно нужны были деньги на мой новый проект.
Мир сузился до его слов. Продал. Мою. Машину.
Каждое слово было отдельным, тяжелым камнем, который падал на мою голову. Это была не просто машина. Это был символ моей независимости. Я купила ее пять лет назад, еще до Игоря, на деньги, которые копила три года, отказывая себе во всем. Я сама сдала на права в тридцать пять лет. Эта «Ласточка» была моим личным пространством, моей свободой, моим доказательством самой себе, что Я МОГУ. Я возила на ней маму на дачу, сына на тренировки, с подругами выбиралась в лес за грибами. Она была частью меня.
И он ее продал.
– Как… продал? – прошептала я. – Документы у меня.
– Ты же оставила мне генеральную доверенность, помнишь? Год назад, когда уезжала к маме на месяц, на всякий случай, – он сказал это так буднично, будто объяснял, почему купил не тот хлеб. – Вот бумага наконец-то и пригодилась.
Генеральная доверенность. Знак абсолютного доверия. Который он только что растоптал.
– Ты сейчас шутишь, да? – я все еще цеплялась за призрачную надежду.
– Оль, ну что ты как маленькая? Это же просто кусок железа! А я нашел дело всей жизни! – его глаза снова загорелись тем самым фанатичным огнем. – Это прорыв! Эко-капсулы для медитации из переработанного пластика! Рынок свободный, ниша золотая! Я нашел инвесторов, но нужен был первоначальный капитал, чтобы запустить производство. Прямо сейчас, иначе бы место заняли другие! Я вырвал для нас этот шанс! Мы через год миллионерами будем! Купим тебе любой джип, какой захочешь!
Он говорил, а я не слышала про миллионы и джипы. Я слышала только одно: он взял мое, самое личное, и швырнул это в топку своей очередной «гениальной идеи».
Игорь был таким всегда. Вечный стартапер. Современный Остап Бендер. Генератор идей, которые должны были перевернуть мир. Он горел, убеждал, увлекал за собой. А потом идея лопалась, как мыльный пузырь, оставляя после себя только долги и разочарования, которые разгребала я, обычный бухгалтер с твердой земной зарплатой. Я верила ему. Поддерживала. Любила его в этом его безумном полете фантазии. Но всегда была черта, которую он не переходил. До сегодняшнего дня...
– Сколько? – спросила я ледяным тоном. – За сколько ты ее продал?
– Четыреста пятьдесят тысяч, – гордо ответил он. – Даже не торговался! Срочно же было! Все до копейки уже вложил в материалы.
Рыночная цена моей ухоженной, обслуженной «Ласточки» была не меньше шестисот. Он отдал ее первому встречному, по дешевке. Просто чтобы быстрее избавиться.
Я отстранилась от него. Прошла в комнату. Села на кровать. Унижение было таким густым и вязким, что мешало дышать. Он не просто продал вещь. Он показал мне, чего я стою в его системе координат. Мои чувства, мое прошлое, моя безопасность – все это оказалось лишь разменной монетой на пути к его великой цели.
Вечером я рассказала все своей подруге Ирке. Ирка, женщина циничная и битая жизнью, выслушала и вынесла вердикт:
– Оль, он не просто муж, он аферист. Сегодня он твою машину продал, завтра квартиру твою заложит под очередной «проект века». Доверенность отзывай немедленно. И подавай на развод. Это не лечится. Он живет в своем выдуманном мире, а ты для него – просто ресурс. Удобный, бесплатный банкомат.
Когда Игорь понял, что его пламенные речи про будущее богатство на меня не действуют, он сменил тактику. Он начал давить на жалость.
– Я же для нас старался! – говорил он с обидой в голосе. – Я не сплю ночами, думаю, как обеспечить семью! А ты… ты меня не поддерживаешь! Не веришь в меня! Цепляешься за свое старое корыто! Как я могу добиться успеха, если у меня такой тыл?
И вот это было последней каплей. Моя «Ласточка» – старое корыто. Я, его жена, – ненадежный тыл. Он перевернул все с ног на голову. Он стал жертвой, а я – эгоистичной мегерой, которая мешает гению творить. Обрубает крылья на самом взлете!
– Игорь, ты должен был спросить, – твердо сказала я. – Просто прийти и спросить.
– И что бы ты ответила? «Нет»! – вскипел он. – Ты бы сказала, что это рискованно, что нужно подумать! Ты бы задушила мою идею на корню своей приземленностью! Иногда, чтобы победить, нужно действовать быстро и решительно! На войне как на войне!
На войне. Значит, мы с ним были на войне. И он только что нанес удар по моим тылам.
Я молчала два дня. Я добиралась до работы на автобусе, давясь в утренней толпе. Я смотрела на пустое место на парковке, и во мне закипала холодная, спокойная ярость. Это была не истерика. Это было решение. Взвешенное и хладнокровное.
В пятницу вечером я села за кухонный стол напротив Игоря. Положила перед ним лист бумаги и ручку.
– Что это? – настороженно спросил он.
– Это долговая расписка, – спокойно ответила я.
Он недоуменно посмотрел на меня.
– Ты поступил как бизнесмен, – продолжила я, глядя ему в глаза. – Решил проблему, нашел инвестицию. Что ж, я тоже буду действовать, как бизнесмен. Я оценила свой вклад в твой проект. Моральный ущерб, стоимость машины по рыночной цене, плюс проценты за пользование чужими средствами без спроса. Итого – семьсот тысяч рублей. Ты можешь написать расписку. Со сроком возврата – полгода. Когда твой проект выстрелит, для тебя это будут копейки.
Игорь побагровел.
– Ты… ты с ума сошла? Какая расписка? Я же твой муж как-никак!
– Ты мой бизнес-партнер. Поневоле, – отрезала я. – Ты сам установил эти правила, когда втайне от меня продал мое имущество. Ты же любишь действовать решительно? Вот и я решила. Либо ты пишешь расписку, и мы пытаемся как-то жить дальше, как два партнера по бизнесу. Либо ты не пишешь ничего. И завтра же собираешь вещи и запускаешь свои эко-капсулы с какой-нибудь другой, более верующей в тебя женщиной.
Он смотрел на меня, и я видела, как в его глазах гаснет огонь пророка и появляется холодный блеск оценщика. Он просчитывал. Взвешивал. Что ему выгоднее.
Он встал из-за стола, взял куртку и молча вышел из квартиры. Он не написал расписку. Он выбрал свой проект.
Я осталась одна на нашей кухне. С чувством опустошения и странной, горькой свободы. Я потеряла мужа. Потеряла машину. Но я, кажется, наконец-то вернула себе себя. Ту женщину, которая когда-то смогла всего добиться сама. И больше никогда не подпишет ни одной генеральной доверенности.
*****
Современный бизнес-подход или обыкновенное предательство? Игорь – гений, которого не поняли, или просто инфантильный мошенник? Ольга поступила правильно, потребовав деньги, или унизила мужа и разрушила семью? Что бы вы сделали на ее месте? Давайте обсудим.