Ночная смена в диспетчерской службе скорой помощи тянулась медленно. Наталья надела наушники и приготовилась к очередному вызову. В пятьдесят пять лет она работала здесь уже два года — устроилась после развода, когда нужно было начинать жизнь заново.
— Служба скорой помощи, слушаю, — произнесла она привычную фразу.
— Помогите... Мне плохо... Сердце...
Голос был знакомым. Слишком знакомым.
Наталья замерла, сжимая наушники. Двадцать три года этот голос будил её по утрам и этот же голос желал ей спокойной ночи. Пока не сказал: «Я влюбился в другую».
— Алло? Вы слышите... — в голосе слышалась паника.
На экране высветился адрес. Наталья узнала — это новая квартира Виктора, где он жил с той женщиной. С секретаршей, ради которой разрушил семью.
Момент выбора
— Назовите ваши данные, — сказала Наталья, включив диктофон.
— Виктор Сергеевич Морозов, пятьдесят семь лет. У меня... кажется, сердечный приступ. Боль в груди, тяжело дышать...
Наталья автоматически заполняла карточку вызова. Пальцы дрожали.
— Вы одни дома?
— Да... жена уехала к матери... Помогите, пожалуйста...
«Жена...» — слово резануло по сердцу. Та самая секретарша из его офиса, которая ответила на его телефон в тот роковой вечер.
Наталья посмотрела на часы. Половина второго ночи. Ближайшая бригада была занята другим вызовом, следующая — в двадцати минутах езды. Но можно было перенаправить вызов в другой район, где свободные бригады были ещё дальше.
«Двадцать минут или час?» — подумала она.
— Опишите ваше состояние подробнее, — попросила Наталья, выигрывая время.
— Боль за грудиной... отдаёт в левую руку... потею сильно... Это серьёзно?
Он не узнал её голос. За пять лет она изменилась — похудела и стала увереннее. Развод после пятидесяти сломал её, но и закалил.
— Сейчас к вам выедет бригада, — сказала она нейтрально.
И замерла перед выбором.
Воспоминания
Наталья сняла наушники и откинулась в кресле. Двадцать три года вместе. Дом, дети, общие планы. И всё рухнуло в один день, когда она узнала о его романе с сотрудницей.
— Это ничего не значит, — говорил тогда Виктор. — Просто увлечение, я сам не понимаю, как это случилось.
— Ничего не значит? — кричала Наталья. — Год романа — это ничего?
— Наташа, я выберу тебя. Конечно, выберу тебя. Семью, детей...
Но он выбрал её. Ту, другую. Подал на развод через месяц после скандала.
Теперь Виктор умирал от сердечного приступа в квартире, где жил со своей новой женой. И Наталья могла выбирать — спасти его или позволить судьбе решить самой.
«Моральная дилемма» — так бы назвали это психологи.
Выбор между местью и прощением определяет не жертву, а того, кто выбирает.
Наталья снова надела наушники.
— Виктор Сергеевич, вы меня слышите?
— Да... но мне всё хуже... когда приедет скорая?
— Скоро. Скажите, вы принимаете какие-нибудь лекарства?
— Да, от давления... конкор... и ещё что-то для сердца...
Наталья слушала и понимала — состояние серьёзное. Каждая минута промедления могла стоить жизни.
Внутренняя борьба
— Виктор Сергеевич, откройте окно, лягте, расстегните одежду, — инструктировала Наталья. — Постарайтесь дышать ровно.
— Спасибо... а как вас зовут?
— Наталья Владимировна.
— Наталья... как мою бывшую жену. Хорошее имя.
Наталья сжала зубы. Он говорил о ней как о части прошлого, которое давно забыто.
— Виктор Сергеевич, сколько лет вы в браке с нынешней женой?
— Четыре года... а что?
— Просто уточняю анамнез. Бывают ли у вас стрессы в семье?
— Нет... жена хорошая... заботливая... не то что прежняя... та была нервная, скандальная...
Наталья почувствовала, как внутри всё сжимается. «Скандальная...» Значит, это она была виновата в разрыве? Она, которая двадцать три года терпела его равнодушие, плохое настроение, забывание годовщин?
На экране мигала бригада скорой помощи. Можно было отправить её по адресу немедленно. Или найти причину для задержки.
— У вас есть родственники, которых нужно уведомить? — спросила Наталья.
— Дети... но они живут далеко... с матерью... с бывшей женой...
— Как их зовут?
— Анна и Денис. Анна работает врачом в Москве, Денис — программист в Питере. Хорошие дети выросли, но... мы редко общаемся после развода.
Наталья знала, почему они редко общались. Дети осудили отца за измену, за то, что он разрушил семью. Анна прямо сказала ему: «Ты предал маму, значит, можешь предать и нас».
— Может, стоит им позвонить? — предложила Наталья.
— Не знаю... они же на меня обиделись... думают, что я виноват в разводе...
— А вы не виноваты?
Пауза. Виктор тяжело дышал.
— Наверное... виноват... но я же тоже имел право на счастье...
Решение
Наталья посмотрела на фотографию в ящике стола. Их счастливые лица, полные надежд на будущее. А потом вспомнила последний разговор с Виктором:
— Наташа, пойми. Я больше не могу притворяться. Не люблю тебя уже давно.
— А детей любишь?
— Конечно! Но это другое.
— Другое? Семья — это единое целое, Витя. Нельзя любить детей и не любить их мать.
Сейчас Виктор лежал один в своей новой квартире, и его новая жена уехала к матери. А он находился в критическом состоянии, называя бывшую жену «скандальной».
Наталья взяла мышку и выбрала ближайшую свободную бригаду.
— Виктор Сергеевич, бригада выезжает к вам. Будет через восемь минут.
— Спасибо... вы очень добрая...
— Не отключайтесь, я буду с вами на связи до приезда врачей.
— А можно... можно вас попросить... если что-то случится... передать детям, что я их любил?
Наталья закрыла глаза.
— Виктор Сергеевич, ничего не случится. Вы поправитесь и сами им всё скажете.
— Но если...
— Если что-то случится, я передам. Обещаю.
Человеческая жизнь дороже любых обид. Даже самых справедливых.
Восемь минут она провела в телефонном разговоре с умирающим бывшим мужем. Помогала ему продержаться. Он рассказывал о работе, о том, как скучает по детям, о том, что жалеет о многих своих поступках.
— Наталья Владимировна, а вы замужем?
— Была.
— Что случилось?
— Муж выбрал другую.
— Дурак, — прошептал Виктор. — Наверняка дурак.
Главный урок
Бригада приехала вовремя. Виктора увезли в больницу с острым сердечным приступом. Наталья проследила по системе — операция прошла успешно, жизнь вне опасности.
Через неделю ей позвонила дочь.
— Мама, представляешь, папе стало плохо. Сердечный приступ был.
— Я знаю.
— Откуда?
— Я была дежурным диспетчером, принимала его вызов.
— Ты? И что... ты послала к нему скорую?
— Конечно. А что я должна была сделать?
— Не знаю... после всего, что он нам сделал...
— Аня, он твой отец. И человек. Больше ничего не важно.
Дочь помолчала.
— Мам, ты его простила?
— Я простила себя. За то, что пять лет носила в сердце злость.
Наталья повесила трубку и достала из ящика старое фото. Посмотрела на него в последний раз и положила в мусорное ведро.
Прошлое больше не властвовало над ней.
Прощение — это не оправдание чужих поступков. Это освобождение собственной души от груза обид.
Если вам понравилось — ставьте лайк и поделитесь в соцсетях с помощью стрелки. С уважением, @Алекс Котов.