Последняя ночь
Чемодан уже стоял в прихожей. Безмолвный свидетель скорого расставания.
— Теперь ты одна... Что делать будешь? — Андрей произнес это не с издевкой, а с искренним беспокойством.
Анна смотрела на мужа и не узнавала человека, с которым прожила десять лет. Когда между ними выросла эта стена? Когда они перестали слышать друг друга?
— Я справлюсь, — только и смогла ответить она.
— Аня, ты счет в магазине оплатить боишься! — его голос звучал устало, словно они обсуждали это уже сотый раз. Так и было. — Ты вздрагиваешь, когда звонит телефон. Как ты будешь разбираться с документами, счетами, маминым лечением?
Она отвернулась к окну. Что она могла сказать? Что он прав? Да, она боялась. Боялась остаться одна. Боялась ответственности. Боялась, что не справится.
— Мы месяц это обсуждаем, Ань. Сейчас почти четыре утра, такси приедет через полчаса. В аэропорту нужно быть за два часа до вылета, а мой самолет в восемь. Неужели мы не можем найти выход? — Андрей сел рядом с ней на диван и попытался взять её за руку, но она машинально отодвинулась.
— Какой выход, Андрей? — наконец посмотрела она ему в глаза. — Ты улетаешь в Шанхай на три года. Я должна остаться с мамой. Она никого, кроме меня, не узнаёт после инсульта.
— Мы могли бы нанять хорошую сиделку, с моей новой зарплатой...
— Никакая сиделка не заменит дочь! — Анна сама не ожидала, что её голос прозвучит так резко. — Ты не видишь, как она смотрит на меня? Как держит меня за руку? Она только месяц назад начала заново говорить!
Андрей тяжело вздохнул и откинулся на спинку дивана.
— Мы могли бы забрать её с собой... — в его голосе уже не было уверенности.
— В чужую страну? С её состоянием здоровья? Без знания языка? Ты сам-то веришь в то, что говоришь?
Молчание. Оно говорило громче любых слов.
«Иногда самые важные решения в жизни принимаются в полной тишине, когда слова уже бессильны».
— Я понимаю, что ты не можешь отказаться от контракта, — продолжила она тише. — «Global Design» — это возможность, о которой ты мечтал со студенческих лет. Ведущий архитектор проекта реконструкции исторического квартала Шанхая — это твой шанс войти в историю архитектуры. Я бы никогда не попросила тебя отказаться от этого.
— А я не могу просить тебя бросить маму и твою работу в хосписе, — эхом отозвался он.
Как всё начиналось
Десять лет назад они были молодой парой, только что окончившей архитектурный. Полные энтузиазма, они открыли своё маленькое бюро. Первые годы работали день и ночь. Она — дизайнер интерьеров с нестандартным взглядом, он — талантливый архитектор со специализацией в проектировании конструкций. Вместе они были идеальной командой. По крайней мере, так казалось.
А потом... потом что-то надломилось. Их бюро стало успешным, заказы поступали один за другим, но Анна чувствовала какую-то пустоту внутри. Каждый новый проект — очередной ресторан, офис или частный дом — приносил всё меньше удовлетворения.
— Знаешь, когда именно я поняла, что больше не могу заниматься архитектурой? — спросила Анна, глядя куда-то сквозь окно в ночное небо.
— Когда проектировала детскую для дочери Кравцова? — тихо ответил Андрей.
Она удивленно посмотрела на него:
— Ты помнишь?
— Конечно, помню. Ты тогда вернулась домой какая-то потерянная. А потом три дня пересматривала весь проект, хотя клиент уже всё утвердил.
Анна кивнула. Тот случай и правда перевернул её мир. Она проектировала роскошную детскую комнату для дочери богатого клиента и случайно узнала, что девочка неизлечимо больна.
— Я тогда подумала – какой смысл создавать идеальное пространство для ребенка, который, возможно, не доживет до подросткового возраста? И в то же время — разве не заслуживает этот ребенок самого лучшего, пусть даже на короткое время?
Пять лет назад она ушла из архитектуры. Андрей не понял её решения, но и не мешал. Он продолжал развивать бюро, а она выучилась на медсестру и пошла работать в детский хоспис. Там Анна наконец почувствовала, что делает что-то по-настоящему важное. Каждый день был наполнен болью, но и особым смыслом, которого ей так не хватало в архитектуре.
Разные пути
— Когда ты уходила из бюро, я не понимал тебя, — вдруг произнес Андрей, нарушая затянувшееся молчание. — Если честно, я и сейчас не до конца понимаю. Ты была талантливым дизайнером, Ань.
— Талант можно применить в разных областях, — улыбнулась она грустно. — Сейчас я использую своё чувство пространства и цвета, чтобы создавать для детей из хосписа особую среду. Среду, где им не так больно и страшно.
— Я знаю, — он кивнул. — Видел твои проекты игровых комнат. Они... потрясающие.
— Спасибо, — Анна не ожидала этих слов. За пять лет он никогда не комментировал её новую работу.
Они снова замолчали. В открытое окно доносился шум ночной Москвы — далекие гудки машин, чьи-то голоса, музыка из соседнего двора. Обычная летняя ночь. Необычно было только одно — это их последняя ночь вместе.
— Тебе страшно? — вдруг спросил Андрей.
— Ужасно страшно, — честно призналась она. — А тебе?
— До чертиков, — он невесело усмехнулся. — Новая страна, другой язык, огромная ответственность...
— Ты справишься, — мягко сказала Анна. — Ты всегда справляешься.
«Странно, как часто мы верим в других больше, чем в себя».
— Помнишь, как мы познакомились? — вдруг спросил Андрей.
— На защите курсового проекта второго курса, — невольно улыбнулась она. — Ты раскритиковал моё решение по освещению атриума, а я назвала тебя занудой с линейкой вместо души.
— А потом мы случайно оказались в одной проектной группе...
— И сначала чуть не убили друг друга, — рассмеялась Анна.
— А потом внезапно создали лучший учебный проект курса, — закончил он.
Еще одна пауза, но уже не такая тяжелая.
— Мы всегда были разными, Ань, — тихо сказал Андрей. — Ты — творческий хаос, я — математический порядок. Но вместе мы создавали что-то особенное. Я скучаю по тому времени.
— Я тоже, — честно призналась она. — Но людям свойственно меняться.
Тревоги и надежды
Часы показывали половину четвертого утра. За окном начинало светать. Скоро рассвет, а там и время прощаться.
— Знаешь, я ведь правда беспокоюсь, — он посмотрел ей в глаза. — Не потому, что считаю тебя неспособной или глупой. Просто... ты последние годы отдавала всю себя работе и маме, забывая о практических вещах. Я боюсь, что тебе будет тяжело.
— Мне и будет тяжело, — кивнула Анна. — Но это не значит, что я не справлюсь.
— Обещаешь звонить, если будут проблемы?
— Обещаю, — соврала она, зная, что никогда не позвонит. Не для того они расстаются, чтобы превратиться в вечных должников друг друга.
Андрей, кажется, понял её ложь, но не стал уличать. Вместо этого он вдруг обнял её — крепко, отчаянно, как в первые годы их отношений.
— Ты самая сильная женщина из всех, кого я знаю, — прошептал он ей на ухо. — Даже если сама в это не веришь.
Она не стала спорить. Может быть, он прав? Может быть, где-то глубоко внутри действительно скрывается сильная женщина, способная справиться со всем? Женщина, которую она сама в себе не видела долгие годы.
— Нам пора собираться, — тихо сказала Анна, отстраняясь. — Такси скоро приедет.
Андрей кивнул и встал с дивана. Анна смотрела, как он идет в ванную комнату — высокий, немного сутулый от постоянной работы за чертежным столом, с проседью на висках, которую она только сейчас заметила. Десять лет вместе. Целая жизнь. И вот теперь — конец.
Или начало чего-то нового?
«Иногда нужно отпустить то, что имеешь, чтобы понять, кто ты на самом деле».
Новая глава
Аэропорт Шереметьево встретил их предрассветной суетой и сонными пассажирами. Анна почти не разговаривала — горло сдавило невидимой рукой, и она боялась, что не сможет сдержать слезы, если произнесет хоть слово.
— Регистрация на рейс Москва-Шанхай заканчивается через двадцать минут, — объявил металлический голос из динамиков.
— Мне пора, — Андрей поставил чемодан и повернулся к ней. — Аня, я...
— Не надо, — она покачала головой. — Просто иди. Всё будет хорошо.
Он кивнул, понимая, что длить прощание — только делать больнее обоим.
— Я позвоню, когда прилечу, — сказал он и, помедлив секунду, добавил. — Теперь ты одна... но я знаю, что ты справишься.
Анна смотрела, как он проходит контроль, как исчезает за дверями, ведущими к самолету. И только тогда позволила себе заплакать. Не от горя, не от страха перед будущим, а от странного чувства свободы, которое вдруг нахлынуло на неё.
На самом деле муж был уверен, что она не справится. А может быть, именно эта уверенность все эти годы и мешала ей стать той, кем она могла бы быть?
Анна вытерла слезы и направилась к выходу из аэропорта. Новый день только начинался, и ей еще предстояло выяснить, на что она действительно способна.
«Иногда самые важные слова в нашей жизни — те, что брошены случайно. Слова, заставляющие нас сомневаться в себе, могут стать тем самым камнем, о который мы спотыкаемся, чтобы подняться сильнее. "Теперь ты одна... Что делать будешь?" — вопрос, который превращается из приговора в вызов, из сомнения — в шанс доказать себе и миру, на что ты действительно способна».
Если вам понравилось, обязательно жмите на палец вверх и поделитесь в соцсетях с помощью стрелки. С уважением, @Алекс Котов.