Я тебя так ненавижу, что, наверное, влюблюсь
Маша отложила приборы, глотнула еще вина для храбрости и громко сказала (громко, потому что за последние пятнадцать минут чувствовала себя почти невидимкой и уже стала сомневаться, замечают ли ее остальные).
— Послушайте... Я не знаю, как вас зовут...
— О, — воскликнул Николаев почти сразу, — это моя оплошность, простите. Мария Игоревна, разрешите представить мою мать — Ольга Павловна Николаева.
Ольга Павловна слегка опустила глаза в знак приветствия и бросила неодобрительный взгляд на сына, как бы говоря, что война войной, а хорошие манеры никто не отменял.
— Ольга Павловна! — решительно, тем временем, продолжила Маша. Видимо слишком громко, так как в углу что-то грохнулось, и все обернулись. Это Дарья опрокинула поднос с фруктами, опять сделалась белой, как привидение, закрыла лицо руками и, расстроенно мыча, выбежала из комнаты.
Компания еще несколько секунд хранила тишину, а потом невозмутимо (все, кроме Маши) вернулась к ужину.
— Ольга Павловна, я вижу, что мне тут не особо рады, — Анна кинула на Машу ироничный взгляд, но вмешаться, заметив предостерегающий жест матери, не решилась. — Понятия не имею, что вам наговорил обо мне Николаев, — опять она что-то не то ляпнула, судя по реакции присутствующих — ну и фиг с ним. — Только я не меньше вас мечтаю покинуть этот гостеприимный (на самом деле — нет!) дом. Если вы вызовите мне такси до Москвы — сестра все оплатит, в том числе компенсацию за мое нежданное вторжение — последнее предложение Маша произнесла уже своим обычным покровительственным тоном. Как она могла забыть, кто ее сестра! Кем бы не были эти люди — семья Кравцовых занимает слишком высокое положение, чтобы с ней не считаться. Даже в этом захолустье среди ряженых клоунов.
И Николаеву не стоит об этом забывать. Вскинув бровь, Маша выразительно на него посмотрела, но в ответ, к удивлению, поймала жалость и... сочувствие?
— Короче, — стараясь не терять уверенности, которой в обычной жизни ей было не занимать, а тут как-то вся распылилась под их многозначительным молчанием. — Я хочу немедленно вернуться домой. И требую, чтобы вы вызвали мне такси. Или отвезли на своей машине до цивилизации, — заметив, как остальные в очередной раз обменялись взглядами, Маша не выдержала, выскочила из-за стола, но почти сразу услышала жалобный треск узкого платья, и тут же села обратно. Еще не хватало голой перед Николаевым предстать. Сравнение будет не пользу его худосочных родственников. Хотя какая ей разница? И дела Маше нет до высокомерного Николаева! — Только не говорите, пожалуйста, что у вас тут одни кони да экипажи. Никогда не поверю! Никогда!
Ее «никогда» поднялось наверх к элегантной лепнине потолка, замерло там на мгновение и шлепнулось о стол вместе с ладонью Ольги Павловны. Не поднимаясь со своего места, она пригвоздила Машу (или попыталась это сделать) тяжелым, особенно для такой хрупкой и миниатюрной на вид женщины, не терпящим возражения взглядом.
— Она требует! Какая вопиющая бестактность! Андрей! Неужели там, — «там» прозвучало громче и выразительнее, если это вообще возможно, учитывая бескомпромиссность ее тона, — неужели ТАМ все барышни такие?
Пряча улыбку (а улыбался Андрей не часто — и зря, ему очень идет), Николаев ответил уклончиво:
— Мир сильно изменится, мама.
— Есть вещи, например, воспитание, целомудренность и тактичность, которые не должны меняться, — жестко отрезала его мать. — Но как бы там ни было, барышня — Мария Игоревна, я не ошибаюсь? Вы не в том положении, чтобы диктовать нам условия. Прошу не забываться! Кто вы — и кто мы!
Маша чуть не задохнулась от ярости. Да кто она, собственно, такая, чтобы читать ей нотации о воспитании? Великолепное у Маши воспитание! Это еще ее мама не слышала, как эта ряженая старуха о ее воспитании отзывается.
— Вот именно, — высокомерно заметила она, стараясь нее повышать голос в тон Ольге Павловне. Она ей еще покажет, что тоже вполне может владеть собой. Как леди, блин. — Наша семья очень крутая. И вы очень сильно пожалеете, если и дальше будете силой удерживать меня здесь.
К удивлению, эффект от ее речи оказался прямо противоположным ожидаемому. Родственники за столом развеселились, Николаев коротко хохотнул, и даже Анна не удержалась от замечания.
— Вот смех! Как жаль, что Алексей спит — от души бы повеселился.
Обескураженная, Маша нахмурилась.
— Да вы хоть у него, — она кивнула на Николаева, — спросите, и дернула Николаева за рукав, к его явному неудовольствие. Сразу нахмурился. — Андрей, скажите им, кто такой Кравцов, — потребовала она.
Но ответить Николаеву помешала вездесущая Ольга Павловна. В отличие от остальных она неявно выражала свои чувства, но тоже не смогла скрыть снисходительной улыбки.
— Мне неведомо, какое положение вы занимаете у себя. В любом случае, вам об этом придется забыть. Вероятнее всего, навсегда. Здесь вы — большая проблема и угроза для нашей семьи. Которую мы должны устранить до того, как невеста Андрея и его родственники прибудут в усадьбу.
Продолжение
ДЕВУШКА С ПРОБЛЕМАМИ (выложена полностью)