Начало. Глава 8
Мне нравится проводить время с Наташей. Я знаю, что нужен ей. Каждую свободную минуту бегу в отделение, где она лежит. Меня даже не останавливают тени, которых там почти как в морге. Злые и голодные снуют под ногами, лезут из всех щелей, облизываются, предчувствуя скорую добычу. Я прихожу к Наташе, касаюсь её руки и тень убегает, на время наевшись болью.
В палате вместе с Наташей лежат ещё две женщины. Им ничего не угрожает. Их уже прооперировали и они просто проходят здесь лечение. Тень приходит к моей Наташе. Она большая, жирная и очень голодная. Она просто выжидает. Знает, что скоро наступит время. А я стараюсь оттянуть этот момент. И каждый раз, касаясь девушки, пытаюсь побороть не боль, а болезнь. Не получается. Не выходит. Не дано. Алкашей или наркоманов привести в чувство легко выходит, а избавить замечательного человека от страшного диагноза нет.
Наташа настояла, чтобы я послушался бабушку и получил аттестат. И я теперь занимаюсь вместе с ней. Пользуясь, как говорится, служебным положением, приходу в больницу ни свет ни заря и уходу, когда медсёстры начинают выключать свет. И в выходные бегу Наташе.
Прошло уже полторы недели с момента нашего знакомства. И я очень рад, что Наташа всё ещё со мной.
Мой лень рождения пришёлся на субботу. Дожди наконец-то прекратили сыпать с неба, на дорогах подсохли лужи и вернулось запоздалое бабье лето. Ночью листва покрывалась инеем, а днём солнце грело почти как летом. Я проснулся чуть позже обычного. Сейчас позавтракаю и побегу в больницу. Наташа просила отвести её в парк погулять, если погода будет хорошая. А там светит солнце.
Мы будем гулять, кататься на карусели и есть мороженое.
Я в хорошем настроении пошёл умываться. Было слышно, что кто-то пришёл, но я не придал этому никакого значения. Побрился, умылся и вышел, накинув полотенце на шею.
— Юра! — позвала меня бабушка с кухни, — Подойди на минутку.
Я прямо так с голым торсом и полотенцем на шее зашёл на кухню. Посредине стояла бабушка с огромным тортом в руках и Юлька с коробочкой в яркой обёртке.
— С днём рождения! — закричала Юлька и протянула мне свой подарок.
— Спасибо.
Это было очень неожиданно. Я не привык к тортам и подарком. На мой последний день рождения друзья подарили мне два веса и мы зависли на неделю, которая просто выпала из моей памяти.
— С днём рождения, внучок! — бабушка вытерла морщинистой рукой глаза.
Я подошёл, забрал у неё торт, поставил его на стол и обнял её.
— Бабушка, ну ты чего? !
— Ну ты давай, разворачивай! Не знаю, угодили ли. Мы с бабой Раей долго выбирали.
Я сел на стул и зашуршал красивой обёрткой. В коробочке оказался новенький телефон. Моей радости не было предела. Я соскочил и обнял сначала бабушку, затем Юльку.
— Спасибо! Спасибо большое! Это как раз то, что я больше всего хотел! Как вы угадали? !
Как же это было приятно! !!
— Ну, иди, одевайся и чай пить! Мы тебя ждём.
Я пошёл в комнату, быстро оделся и вернулся на кухню, где Юля и бабушка уже поставили кружки на стол. Я быстро выпил свою порцию чая и буквально заглотил торт. Кстати, очень вкусный.
— Чем ты планируешь сегодня заниматься? — спросила Юля, — может, в кино сходим?
— Не, Юль, не сегодня, у меня другие планы.
Я видел, что она обиделась, но меня ждала Наташа. Я чувствовал, что ей нужна моя помощь, поэтому хотел побыстрее уйти.
— Ты опять к этой своей, которая тебе каждый день названивает? — с раздражением спросила бабушка.
Не стал ничего отвечать, ещё раз из поблагодарил за подарок и пошёл обуваться. Когда уже хотел выйти, бабушка протянула мне пакет.
— На, угости хоть.
Улыбнулся, поблагодарил кивком и побежал в больницу.
Наташа, скрючившись, лежала на кровати, а над ней висела огромадная тень. Она стала ещё больше. Я сел рядом на кровать и положил свою руку Наташе на бок. Её боль потекла вверх к голодной тени.
— Я думала, ты уже не придёшь.
— Меня дома задержали. Смотри, что я тебе принёс.
Наташа с удовольствием поела торт и угостила им своих соседок. Затем она оделась, и мы отправились в парк в центр посёлка.
Она была такая красивая в лучах осеннего солнца! Волосы Наташа заплетала в гульку на голове, говорила, что ей так удобней. Но я-то знал, что они у неё выпадают от лекарств, которые в неё вливают. Но сегодня она светилась.
Мы бегали по дорожкам и кидались в друг друга листвой. Затем прыгали в кучу, которую собрал дворник. Потом ели мороженое, сидя на скамейке. Потом пошли кататься на карусели. Выбор аттракционов здесь был не велик. Две карусели большая и маленькая, колесо обозрения и машинки. Наследие СССР. После карусели покатались на машинках, а после пошли на колесо. Наташа села со мной рядом и положила голову мне на плечо.
— Юра, спасибо тебе за этот день! Я впервые забыла о своей болезни.
Она повернула ко мне своё лицо, прикрыла глаза и поцеловала.
Она меня поцеловала!
Я почувствовал те самые пресловутые бабочки в животе. Они порхали у меня внутри, заставляя сердце стучать где-то в висках.
Весь второй круг мы целовались. Потом ещё пока гуляли. Я был счастлив. Впервые в своей жизни. Я был нужен кому-то, нравился такой, какой есть и... я понял, что люблю Наташу.
И мне ещё сильнее захотелось научиться лечить!
Мы прогуляли до самого вечера, поужинали в кафе. Наташа вся светилась, глаза горели. Если бы я не знал об её болезни, ни за что не догадался бы. Затем проводил её в больницу. Мы поднимались по лестнице и всю дорогу целовались.
— Ты придёшь завтра?
— Конечно. Или не приходить?
— С ума сошёл? Конечно, приходить! !! Я тебя ждать буду. Давай, завтра куда-нибудь сходим?
— Мне завтра нужно будет уехать. Я посижу с тобой немного, затем уйду.
— Ммм.
Наташа сразу поникла.
— Я хочу съездить к матери.
— А где она?
— Она в больнице. Психиатрической.
— О, Юра! Я не знала! А что с ней?
— Шизофрения. Она видит то, что другие не могут.
— Ну тогда и у тебя тоже.
Она знает?
— Ты думаешь, я не поняла, что это ты мне помогаешь выживать? Как только ты появляешься, мне становится легче.
— Да, у меня тоже, что и у неё. Не боишься? — Наташа помотала головой и чмокнула меня в губы, — Я хочу спросить как лечить. Хочу, чтобы ты жила! Я
Наташа ничего не ответила, она ещё раз меня поцеловала и зашла в отделение. Я уже не пошёл за ней. Того заряда, что я ей дал, хватит до утра.
Когда я вернулся домой, бабушка уже спала. На кухне на столе накрытый салфеткой стоял мой ужин. Мне стало немного неловко, что я вот так ушёл, а они ждали меня. Но Наташа мне стала дороже всего. Я поел, помыл за собой посуду и ушёл в комнату. Мне не спалось. Я учился пользоваться телефоном и думал о завтрашнем дне.
В воскресенье я зашел к Наташе, мы прогулялись по больничному парку, целовались пока никто не видит, затем она проводила меня до вокзала. Было страшно ехать. Но мне было просто необходимо поговорить с мамой. Я давно собирался, но тогда у меня не было такой острой необходимости.
Больницу я нашёл без труда. Туда шла маршрутка. Она забилась ещё на конечной остановке, там же где я садился в неё и все доехали до ворот лечебницы. Высокий забор, поверху колючая проволока, КПП со строгим охранником.
— К кому идём?
— К Александровой Марии.
— Какое отделение?
Я пожал плечами. Отец мне такую инфу не дал. Охранник поворчал, затем поднял трубку и у кого-то спросил.
— Кем приходится? — спросил он уже у меня.
— Мать.
— Проходи. Третий корпус.
Он отдал мне паспорт и махнул куда-то рукой. Я зашёл на территорию. Цветочки, деревья, остатки некогда зелёной травы. Возле входа огромный щит, на котором карта территории. Я нашёл третий корпус и пошёл. Ноги меня не слушались, мне почему-то вдруг стало безумно страшно. Узнаю ли я её, узнает ли она меня? Вообще в уме ли она? Может ли она мне хоть что-то сказать, ответить хоть на один из моих вопросов?
Я вошёл в двери. Меня обдало теплом и запахом кислых щей и киселя.
— Ты к Александровой? — мне на встречу вышла бойкая немолодая уже медсестра, — Надевай бахилы, снимай верхнюю одежду и пошли.
Я шёл за женщиной и слышал её мысли. Она думала о непутёвом внуке, который решил жениться на своей однокласснице, залетевшей от него. Думала о борще, который стоит у неё в холодильнике и уже, наверное, прокис. Но ничего об моей матери.
— Скажите, а как она? — решился я спросить.
Медсестра оглянулась и смерила меня взглядом и спокойно так ответила:
— Нормально. Входи. Мария, к тебе посетитель.
Я перешагнул через порог маленькой, одноместной палаты. Обстановка прямо как дома. Плед на кровати, на полу ковёр, тумбочка возле окна, кресло и в кресле женщина с уставшими глазами. Она была очень худая, чёрные волосы разметались по плечам, на коленях вязание, на худеньких ногах носки из той же пряжи, что и на незаконченном вязании. Я не узнавал её. В моей памяти мама была совсем другая.
А она подняла на меня глаза.
— Юрочка пришёл.
Мне на глаза навернулись слёзы. Я вдруг превратился в маленького мальчика, которого силой оторвали от матери и заперли дома. Я кричал, звал её, но отец вместо того, чтобы успокоить, выпорол меня.
— Ты ей не поможешь. — снова заговорила мама. Я бросился к ней и упал на колени возле неё.
— Не плачь, милый. Не надо.
А я не мог остановиться. Слезы лились рекой. Мама гладила меня по голове прямо как когда-то в детстве. Вскоре я немного успокоился.
— Ты молодец, ты всё делаешь верно. Помогай тому, кому можешь.
— Я хочу лечить.
— Твой дед начал лечить после тридцати лет, когда я уже родилась.
— А ты?
— А я не могу лечить. И теней не вижу. И призраков. И будущее тоже.
Мама приложила палец к своим губам. Всё же прибывание здесь оставило некий отпечаток на её психике.
— Ты не бойся теней, они не могут тебе навредить.
— Я знаю. Да я и не боюсь, просто они смердят иногда так, что желудок выворачивается.
— Знаю, милый, знаю. Даже если бы ты и мог лечить, ты не смог бы помочь Наташе. Её тень слишком большая, она обречена. Дед тоже не за всё брался. Он помогал только тем, кому мог.
— А если бы раньше, я бы ей помог?
— Возможно.
— Но что мне делать, ведь я её люблю!
— Сделай так, чтобы она ушла без боли и с улыбкой на устах.
— А я? Как же я без неё?
— Ты сильный, ты справишься. Твоя судьба ходит рядом. Но вам ещё рано быть вместе. Ты ещё не готов быть с ней.
Мама вновь погладила меня по голове и запустила пальцы в волосы. Затем наклонилась ко мне и прошептала в самое ухо.
— Скажи: "Я добровольно принимаю!"
— Мама, ты о чём?
— Устала я, сынок. Очень устала. Я уже не смогу жить в том мире.
— Я не понимаю...
— Просто произнеси.
— Я добровольно принимаю.
— Дай мне свои руки.
Мама взяла меня за руки. Я почувствовал, как от её рук исходит тепло.
— Только выполни свою миссию! — снова прошептала она, — А теперь иди. Я очень устала.
Она поцеловала меня в макушку и легонько оттолкнула. Я поднялся на ноги и обнял её.
— Я ещё приду. До встречи.
Мама грустно улыбнулась и обняла меня своими худыми ручками.
— Иди, сынок, иди.
На пороге я ещё раз оглянулся на неё. Мне показалось, что возле её ног мелькнула маленькая тень, размером с крысу. Или это и была крыса? Я мотнул головой, отгоняя дурные мысли и ушёл. Вновь ко мне подошла та медсестра, как будто она всё это время караулила под дверью.
— Поговорили? Вот и славненько. Она всё ждала тебя, говорила, что сын обязательно придёт.
— А почему её не выписывают?
— Так нельзя. У неё за воротами сразу обострение начинается. Она сама попросила, чтобы её здесь держали.
— Мама сама просила?
— Да. Мы насильно никого не держим. Только если буйные. А так только добровольно.
Я вздохнул, снял бахилы, натянул свою курточку и уже собрался уходить.
— Деньги своему внуку не давайте. Купите ему на Челюскинцев студию. И только там. Даже если дешевле предлагать будут.
— Не поняла. Ты откуда знаешь? Тебе мама сказала?
Я кивнул и вышел. Я уже почти дошёл до КПП, как услышал, что меня кто-то догоняет. Сердце ушло в пятки. Сейчас меня определят в отделение для буйных.
— Слышишь, парень? А что будет, если не там купим?
— Деньги потеряете. А там купите, всё хорошо будет. И не женятся они. И ребёнок не от него окажется.
— Спасибо! — она меня крепко обняла и ушла восвояси. А я поехал домой.
Продолжение следует...
Спасибо всем тем, кто помогает мне накопить на компьютер. Очень скоро я уже смогу его купить. Осталось совсем немного накопить.
Сделать это можно здесь.