В кассе автовокзала она купила билет на рейсовый автобус. До Сосновки ехать три с половиной часа, с пересадкой в районном центре.
Анна села у окна в старом, потрёпанном автобусе и смотрела, как город медленно остаётся позади. Сначала мелькали многоэтажки спальных районов, потом частные дома на окраине. Затем пошли поля и леса. В автобусе было душно, пахло бензином, перемешанным с запахом старых сидений.
Пожилая женщина напротив вязала тёплый носок и изредка поглядывала на Анну с нескрываемым любопытством. Наверное, удивлялась, что молодая городская женщина с дорогими чемоданами едет в такую глушь. Рядом дремал мужчина в рабочей одежде, а через проход сидела мать с маленьким ребёнком, который то плакал, то смеялся.
Анна достала из сумки старую фотографию дедушки и долго смотрела на неё. Николай Иванович улыбался в объектив, держа в руках только что пойманную рыбу. На заднем плане виднелся тот самый дом в Сосновке.
Тогда Анне было лет двенадцать, и дедушка учил её ловить карасей в местном пруду. Это было одно из самых ярких воспоминаний детства: тихое утро, туман над водой, терпеливое ожидание поклёвки.
— Дешка… — прошептала она, глядя на выцветшую фотографию. — Зачем ты оставил мне этот дом? Что я с ним буду делать? О чём ты думал?..
Автобус подпрыгивал на ухабах. За окном мелькали сосны и берёзы, изредка — маленькие деревеньки с покосившимися домами. Солнце уже клонилось к закату, когда наконец показались первые дома Сосновки.
Деревня встретила её тишиной и полным запустением. Больше половины домов стояли пустыми, с заколоченными досками окнами. На некоторых крышах росла трава. На единственной улице не было ни души — только рыжая кошка бродила по дороге, да куры клевали что-то в пыли.
Водитель — немолодой мужчина в мятой рубашке — помог Анне выгрузить чемоданы возле остановки и сочувственно покачал головой.
— Далеко тащить? — спросил он. — Тут ведь почти никто не живёт. Только бабка Марья, вон в том доме, — он кивнул на покосившуюся избу, — да ещё парочка стариков.
— Дом Морозова, — ответила Анна. — Николая Ивановича.
— А, Колю знаю. Хороший был мужик, царство ему небесное. Его дом — в самом конце, за старой липой. Пешком минут десять.
Автобус уехал, оставив Анну одну на разбитой деревенской дороге с чемоданами.
Она огляделась, пытаясь сориентироваться. Деревня выглядела ещё более заброшенной, чем в её детских воспоминаниях: покосившиеся заборы, заросшие бурьяном огороды, развалившиеся сараи… И эта гнетущая тишина, которую нарушал только ветер в кронах старых деревьев.
Анна взялась за ручки чемоданов и потащила их по ухабистой дороге. Они были тяжёлые, и ей приходилось часто останавливаться, чтобы перевести дух и перехватить поудобнее. Асфальта здесь давно не было — только утоптанная земля с глубокими колеями от тракторов.
Наконец, когда уже совсем стемнело, показался знакомый силуэт: старая липа, под которой дедушка когда-то поставил скамейку. А за ней — дом.
Анна остановилась у покосившейся калитки и посмотрела на своё новое жилище при свете редких уличных фонарей.
Дом выглядел ещё хуже, чем в её детских воспоминаниях. Серый, с потемневшими от времени деревянными стенами и проржавевшей крышей. Ставни висели криво — некоторые держались на одной петле. Крыльцо прогнулось посередине. Во дворе выросли лопухи и крапива выше человеческого роста. Забор держался больше по привычке, чем за счёт прочности.
И это теперь её дом. Единственное место на земле, которое она могла назвать своим. Последнее, что у неё осталось в жизни.
Анна достала тяжёлые, железные ключи и с трудом открыла калитку — она заржавела и заедала. Петли жалобно скрипнули в ночной тишине. Путь к крыльцу пришлось прокладывать сквозь заросли бурьяна и крапивы, которая больно жалила руки.
Добравшись до входной двери, Анна вставила ключ в старый замок. Он не поддавался сразу — пришлось покрутить и нажать несколько раз. Наконец замок щёлкнул, и дверь медленно открылась с протяжным скрипом.
Анна переступила порог и нащупала рукой выключатель. К её удивлению, свет включился. Значит, электричество не отключали.
Она огляделась — и сразу же остановилась в полном изумлении.
Внутри дом был совершенно не похож на то, что она ожидала увидеть. Вместо пыли, паутины и запустения её встретила почти идеальная чистота. Полы были вымыты, мебель аккуратно расставлена. На окнах висели выстиранные занавески — словно кто-то регулярно убирался здесь, несмотря на то что дедушка умер уже полгода назад.
Анна медленно прошла в центр комнаты, оставив чемоданы у двери. Воздух пах не затхлостью, а чем-то приятным — может быть, лавандой или полынью.
На полированном столе не было ни пылинки. На подоконниках стояли горшки с живыми цветами, которые явно кто-то поливал.
— Как странно… — прошептала она, оглядываясь по сторонам. — Кто мог здесь убираться?
В гостиной стояла старая мебель, которую Анна смутно помнила из детства: большой дубовый стол, несколько стульев с резными спинками, старинный буфет с посудой за стеклом. В углу расположился потёртый, но ухоженный диван тёмно-зелёного цвета. На нём лежали вышитые подушки — именно на этом диване она когда-то засыпала, слушая дедушкины рассказы о войне и послевоенной жизни.
Анна подошла к окну и раздвинула занавески. За стеклом была полная темнота. Лишь изредка мелькал жёлтый свет далёкого фонаря.
В доме царила удивительная тишина, которая постепенно успокаивала её растерзанные нервы. Здесь не было городского шума, гудения машин, криков соседей — только тихое тиканье старых часов на стене, да еле слышный шорох ветра в листве за окном.
Она прошла на кухню и включила свет. И здесь всё было в порядке. На плите стояла начищенная до блеска посуда. В шкафчиках аккуратно расставлены банки с крупами и консервами. В холодильнике даже оказались продукты: молоко, хлеб, масло. Всё свежее.
Словно кто-то готовился к её приезду.
— Не может быть… — пробормотала Анна, разглядывая срок годности на пакете молока. — Это же вчера купили…
Она вернулась в гостиную и опустилась на диван. Мягкие подушки приняли её уставшее тело, и впервые за два дня она почувствовала что-то похожее на покой. Дом встретил её не враждебно, а с каким-то странным теплом — словно он действительно ждал её приезда.
Анна закрыла глаза и попыталась вспомнить, каким был этот дом в её детстве. Тогда он казался ей огромным и полным тайн. Дедушка водил её по комнатам, показывал старые фотографии, рассказывал истории о своих родителях и дедах.
В доме было много укромных уголков, где можно было спрятаться и мечтать. А ещё здесь всегда пахло чем-то особенным: деревом, старыми книгами и дедушкиным табаком.
Сейчас запах табака исчез. Но дерево и книги по-прежнему наполняли воздух своим уютным ароматом.
Анна встала и подошла к книжному шкафу, который стоял у дальней стены. За стеклянными дверцами виднелись ряды потёртых томов. Многие названия были ей незнакомы, но некоторые книги она помнила — дедушка читал ей их в детстве.
Она открыла дверцу и достала один из томов — Русские народные сказки. Знакомый голубой переплёт с золотыми буквами. Анна открыла книгу на случайной странице и увидела пометки дедушки на полях. Его аккуратный почерк, сделанные карандашом заметки.
Для Анечки. Про Василису Прекрасную, — было написано рядом с одной из сказок.
Слёзы неожиданно навернулись на глаза. Дедушка помнил, какие сказки она любила больше всего. Даже несмотря на редкие её визиты, он не забывал о своей маленькой внучке — той, которая всегда была тише и незаметнее своей старшей сестры.
Анна аккуратно поставила книгу на место и продолжила осматривать дом.
В спальне стояла большая деревянная кровать с чистым постельным бельём. На прикроватной тумбочке лежали дедушкины очки и старый будильник, который по-прежнему тикал. Всё выглядело так, словно дедушка просто вышел на минутку — и вот-вот вернётся.
В углу стоял старинный комод с множеством ящичков. Анна помнила, как в детстве дедушка доставал оттуда всякие интересные вещи: старые монеты, засушенные цветы, пожелтевшие письма. Тогда ей казалось, что комод волшебный — и в нём можно найти что угодно.
Она подошла ближе и осторожно потянула за одну из ручек. Ящик выдвинулся легко, без скрипа. Внутри лежали аккуратно сложенные носовые платки, запонки, старые часы на цепочке. Всё было чистое, ухоженное — словно кто-то регулярно перебирал эти вещи.
В следующем ящике Анна обнаружила фотографии. Множество старых, чёрно-белых снимков: дедушка в молодости, его родители, незнакомые люди в старинной одежде. А в самом низу — цветные, более поздние.
Анна узнала себя — маленькую девочку с косичками, стоящую рядом с дедушкой возле этого самого дома. На одной фотографии они вместе сидят на крыльце, и дедушка читает ей книгу. На другой — идут по лесной тропинке, держась за руки. А на третьей Анна помогает дедушке в огороде, серьёзно копая грядку своей маленькой лопаткой. Она была такой сосредоточенной, так старалась помочь.
— Я совсем забыла… — прошептала Анна, разглядывая фотографии. — Я ведь любила сюда приезжать… Почему же перестала?
И она вспомнила.
Елена всегда находила причины не ехать к дедушке: то у неё были планы с подругами, то подготовка к экзаменам, то ещё что-то "важное". А родители не настаивали — говорили, что старшая дочь уже взрослая и сама решает, как проводить каникулы.
Анна тогда тоже перестала просить. Не хотела казаться навязчивой. А дедушка никогда не жаловался. Он звонил по праздникам, интересовался делами, всегда говорил, что рад их слышать. Но в его голосе иногда звучала грусть — ту самую, которую Анна тогда не замечала… а сейчас вспоминала с болью в сердце.
Она сложила фотографии обратно и закрыла ящик. В доме становилось всё тише. За окнами сгустилась ночь.
Анна почувствовала усталость — день был слишком тяжёлым, слишком насыщенным. Слишком много всего произошло. Ей хотелось просто лечь и забыться хотя бы на несколько часов, не думать о рухнувшей жизни.
Она вернулась в гостиную за чемоданами и перетащила их в спальню. Достала пижаму и необходимые вещи на ночь.
В ванной комнате, к её удивлению, тоже всё было в порядке: чистое полотенце, мыло, даже зубная паста и щётка — в запечатанной упаковке.
Определённо, кто-то готовился к моему приезду, — подумала Анна. Но кто? И откуда они знали, что я приеду?..
Умывшись и переодевшись, она легла в дедушкину кровать. Постельное бельё пахло свежестью и каким-то травяным ароматом. Матрас оказался удобным, подушка — мягкой.
Анна лежала в темноте и прислушивалась к ночным звукам деревни. Где-то ухала сова, шуршали листья, тихо мурлыкала кошка под окном.
Впервые за много месяцев она чувствовала себя в безопасности. Здесь не было Михаила с его претензиями и раздражением. Не было Елены с её снисходительными взглядами. Не было коллег, считающих её работу несерьёзной.
Только тишина. Покой. И какое-то странное ощущение, будто дом принимает её как родную.
— Дедушка… — прошептала она в темноту. — Если ты меня слышишь… спасибо. Спасибо за то, что оставил мне этот дом. Я не знаю, что буду с ним делать, но сейчас… сейчас это единственное место, где я могу быть собой.
Сон приходил медленно. Анна думала о том, что завтра нужно будет заняться практическими вопросами: оформить документы на дом, решить, оставаться ли здесь или всё-таки попытаться продать участок. Надо будет звонить на работу, объяснять ситуацию. Нужно как-то устраивать свою новую жизнь.
Но всё это казалось далёким. И не очень важным.
Важно было то, что она нашла убежище. Место, где можно остановиться, перевести дух и понять, что делать дальше.
Дедушкин дом встретил её как старый друг. И впервые за долгое время Анна почувствовала, что не одна.
Засыпая, она вспомнила дедушкины слова о том, что она особенная. Тогда это казалось просто проявлением любви старого человека к внучке. Сейчас Анна подумала:
А может, дедушка действительно видел во мне что-то такое, чего не замечали другие? Может быть, оставляя мне дом… он знал, что делает?
Завтра… — пообещала она себе. Завтра я всё пойму. Обязательно пойму.
И с этой мыслью она наконец погрузилась в глубокий, спокойный сон — такой, какой ей не снился уже очень давно.
Анна проснулась от птичьего пения. За окном уже светило утреннее солнце, и весь мир казался другим — не таким мрачным и безнадёжным, как вчера.
Она потянулась в постели, ощущая, что выспалась впервые за несколько месяцев. В городской квартире она постоянно просыпалась от шума машин, голосов соседей, строительных работ. А здесь царила такая тишина, что слышно было только пение птиц и шелест листьев за окном.
Анна встала и подошла к окну. Утром деревня выглядела совсем иначе, не так уныло, как накануне вечером. Солнце золотило верхушки старых деревьев, где-то вдалеке мычала корова. За покосившимся забором виднелся заросший сад, в котором Анна разглядела яблони, груши, кусты смородины. Всё заросло травой, но под бурьяном угадывались аккуратные дорожки и грядки.
Дедушка много трудился здесь, — подумала она. А теперь всё зарастает…
Анна быстро умылась, переоделась и спустилась на кухню. В холодильнике действительно были свежие продукты — кто-то явно позаботился о её приезде. Она сварила кофе, поджарила яичницу и села завтракать у окна, любуясь видом на сад.
Во время завтрака она всё думала о том, кто мог убираться в доме и купить продукты. Может быть, дедушка просил кого-то из соседей присматривать за домом? Или… у него была какая-то помощница? — Но где в такой глуши домработница?
После завтрака Анна решила тщательно осмотреть весь дом при дневном свете. Вчера она была слишком уставшей, чтобы обращать внимание на детали.
Она начала с гостиной, внимательно разглядывая мебель, картины на стенах, безделушки на полках. На стенах висели старые фотографии в рамках: дедушка в молодости, его родители, какие-то родственники, которых она не помнила.
Одна фотография особенно привлекла её внимание.
На ней был изображён этот же дом, но много лет назад. Он выглядел новым, ухоженным. Вокруг него был разбит красивый сад с цветущими клумбами и аккуратными дорожками. Рядом с домом стояли нарядно одетые люди — вероятно, семья дедушки.
— Какой красивый был дом, — пробормотала Анна. — И сад… какой замечательный.
Она продолжила осмотр. В буфете стояла старинная посуда — тарелки с росписью, хрустальные бокалы, серебряные ложки. Всё было ухоженным, начищенным до блеска. В ящиках комода лежали старые документы, письма и другие бумаги, которые дедушка, похоже, бережно хранил.
Анна дошла до дивана и остановилась. Что-то в нём показалось ей странным.
Диван стоял не совсем как обычно — не параллельно стене, а под небольшим углом. Словно его недавно отодвигали, а потом не слишком аккуратно поставили обратно. Она подошла ближе и заметила, что одна из подушек лежит как-то не так, как остальные.
Анна осторожно приподняла её — и ахнула...
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Книга на вечер, если хотите что-то почитать " от ненависти до любви":
"Тайна для бывшего", Анастасия Франц ❤️
***
Что почитать еще:
***
Все части:
Часть 3 - продолжение