Ольга не заметила, как с момента её приезда в Берёзовку пролетело два месяца. За это время она успела почти со всеми познакомиться, и даже обзавелась несколькими приятельницами: учётчицей Нотой Печёнкиной и кассиром Надей Пересветовой. К ноябрьским праздникам ремонт домика, что ей обещали, наконец был закончен, и она из гостиницы перебралась туда. Её новое жилище оказалось уютным, хоть и небольшим. Две комнаты, кухня с русской печью, и крошечная веранда, выходящая в сад.
— Везёт тебе, — говорила Нота, обходя комнаты, — собственное жильё, и ты ту полноправная хозяйка.
— Тоже мне везёт, — проговорила с раздражением Ольга, — что в этой халупе хорошего. Иволгин обещал дом со всеми удобствами, а на деле что? Печка, которую нужно топить дровами, туалет на улице, баня вон, в огороде, которую тоже нужно топить. Из всех удобств, только то что вода в доме.
— Да ты что, — горячо воскликнула Нота, — вода ведь это самое главное. Не нужно от колодца таскать. Попробовала бы ты это делать когда развезёт всё, или зимой по сугробам. А печку и баню истопить, это же раз плюнуть. Если бы мне дали такой домик. Я бы на седьмом небе от счастья была. А так с родителями жить приходится. А они вечно со своими нравоучениями лезут. Туда не ходи, с тем не дружи, как будто я школьница, а мне уже двадцать пять лет, хочется быть самостоятельной.
— Так и будь?
— Говорю же тебе, с родителями живу, какая тут самостоятельность. Хоть бы замуж что ли выйти.
— Выходи, кто мешает? — отвечала Ольга, разбирая чемодан с одеждой.
— За кого? Все путные ребята женаты давно. А остальные или младше меня, или пьяницы да лодыри, такие мне не нужны.
Ольга вздохнула. Она понимала Ноту, но её собственные проблемы казались гораздо масштабнее. Берёзовка, этот тихий уголок, казался такой непроходимой глушью, что выть от тоски хотелось. Обещания Иволгина об интересной работе и больших перспективах пока оставались лишь словами. Юрьева поручила ей вести бухгалтерию двух МТФ и свинофермы, работа эта не приносила ни удовлетворения, ни достойного заработка, а хотелось чего-то другого. Приятельница по институту, Соня Корогодина, с которой в общежитии жили в одной комнате, и с которой неизвестно для чего, обменялись адресами. Впрочем, скорее всего для того, чтобы потом похвастаться как удачно устроилась в новой жизни, писала, что попала в колхоз миллионер, живёт в благоустроенном доме, и ей уже доверили должность заместителя главного экономиста. А тут бухгалтер третьей руки, не жизнь, а тоска зелёная. Стоило ли тогда ради красного диплома, спать с этим старым хрычом, ректором института.
— Слушай, а ты в городе жила, или тоже деревенская? — задала вопрос Нота.
— В городе, мы с матерью и бабкой, на двадцати квадратах в коммуналке жили. Кровати только занавесками друг от друга отделены были. Мать хахалей водила, и мне приходилось слушать, как они утешаются. Как только в институт поступила, всеми правдами и неправдами, место в общежитии выбила и сбежала.
— Как это? — Нота непонимающе посмотрела на Ольгу.
— А вот так, местным общага не положена, пришлось кое с кем договариваться.
— Денег что ли заплатила?
— Ага, денег, — усмехнулась Ольга.
Нота ещё немного походила по дому, поохала от восхищения, и ушла. Ольга осталась одна. Она бросила на кровать ворох платьев и устало присела рядом оглядывая оклеены весёленькими обоями, жёлтыми в цветочек, стены. “Нота, конечно, права насчет воды, но что толку от воды, если вокруг такая безнадега”, подумала она. Разговор с Печёнкиной, заставил её еще острее почувствовать неудовлетворенность от жизни. “Соня Корогодина… как же все у нее удачно сложилось. Кто бы мог подумать, что этой вечной зубрилке и серой мыши, так повезёт. А я? Красный диплом есть, а счастья нет, — воспоминания о ректоре вызвали неприятную дрожь, — неужели все было зря? Нет, нужно что-то придумать. Иволгина охмурить, что ли? Хотя опять старикана ублажать, да ну его к чертям собачьим. Лучше уж с этим, заведующим мастерскими закрутить, от него за версту мужик чувствуется”. Ольга блаженно потянулась, представив себя в объятиях Егора. Первую ночь в своём новом жилище она почти не спала. Все прислушивалась к звукам, к скрипу половиц, к завыванию ветра за окном. А утром проснулась с головной болью им полностью разбитая. Дом за ночь выстыл, и в комнате было прохладно, а вставать топить печь совсем не хотелось. Ольга кое-как заставила себя подняться. Накинула халат, нашла валенки, оставленные прежними хозяевами в сенях, и вышла на улицу. Дрова лежали аккуратной поленницей у стены. Она принялась растапливать печь. Накануне вечером Нота подробно показала и объяснила как это делается. Поначалу дым валил во все стороны, но в конце концов огонь разгорелся. Поставив на плиту чайник, Ольга не торопясь стала приводить себя в порядок. Благо была суббота, выходной день, и спешить на работу не нужно. Горячий чай немного привел ее в чувство. После завтрака она решила немного прогуляться. Солнце светило ярко, недавно выпавший снег искрился под ногами. Деревня жила своей обычной жизнью: где-то лаяли собаки, где-то скрипела колодезная вертушка. Ольга шла и смотрела по сторонам, пытаясь найти что-то, что могло бы ее заинтересовать. Вдруг она увидела, как из одного дома выходит мужчина. Высокий, статный, с открытым взглядом. Ольга сразу узнала в нём Егор, того самого заведующий мастерскими. Мужчина тоже заметил ее и улыбнулся.
— Здравствуйте, Ольга. Как вам у нас, обживаетесь? — спросил он.
– Надо же, он оказывается помнит как меня зовут, — подумала она, и ответила, — здравствуйте. Да вот, потихоньку обживаюсь. А вы тут давно живете?
— С рождения, — ответил Егор, — места у нас хорошие, люди добрые. Обживётесь, привыкните. А там гляди и жениха найдёте, замуж выйдете, так и насовсем останетесь.
— Это вряд ли, — скривилась Ольга, — хотя, ели такого как вы встречу, тогда может и выйду.
Егора смутили её слова, а в голове пролетела мысль: “Неужели я могу понравиться девушке, вот таким, какой есть? Со шрамом и ожогами на лице”.
— Ты с кем там разговаривал у калитки? — спросила Тая мужа, когда он вошёл в дом.
— С бухгалтершей, что по осени к нам приехала, с Ольгой.
— И о чём вы беседовали?
— Ни о чём, просто спросил, как ей у нас живётся.
— Ну и как ей у нас живётся? — Тае не понравилось, что муж разговаривал с этой девушкой. Она у них в селе всего пару месяцев, а про неё уже стали говорить что высокомерная, заносчивая, а как специалист, не очень, Юрьева ей не слишком доверяет, поэтому серьёзную и ответственную работу не даёт. Так, ведёт приход и расход кормов на ферме, да зарплатные ведомости доярок и скотников составляет.
— Говорит, что потихоньку обживается. Спрашивала, давно ли я тут живу, — Егор пожал плечами, стараясь не выдать своего смущения.
Тая нахмурилась. Её не покидало ощущение, что муж что-то недоговаривает. Слишком уж он выглядел рассеянным.
— Я слышала она в клубе на танцах, всех наших парней отшивает. Говорит что от них за версту деревней несёт. Живёт в одном селе с людьми, и так он их думает. Непорядочно это.
— Ну это её дело, — махнул рукой Егор, — собери мне что-нибудь поесть, я чего-то проголодался, а до обеда ещё далеко.
Тая посмотрела на мужа и улыбнулась.
— Сейчас соберу, от завтрака оладьи остались. С мёдом и молоком будешь?
— Конечно буду, — согласился он.
Пока Тая собирала на стол, он стал играть с Леночкой. Дочка сидела в уголке и что-то на своём языке рассказывала плюшевому зайцу.
— Иди за стол Егор, — позвала его Тая, — всё уже готово.
Насытившись, он поцеловал Таю и сказал.
— Пойду в сарай, обещал вчера Варьке лыжи наладить, они завтра в лес в поход собрались всем классом.
— Иди, а я пока обедом займусь, — ответила Тая.
— Слушай, может вечером в клуб сходим, там говорят фильм новый привезли? — неожиданно предложил Егор.
— А Леночку с кем оставим, — засомневалась Тая, — Варька ведь тоже уйдёт, её там Санёк ненаглядный дожидаться будет.
— А мы крёстную мою попросим, — предложил Егор, — думаю она не откажется с внучкой посидеть.
— Ну хорошо, вечером посмотрим, — пообещала Тая.