Семейный ужин у мамы по воскресеньям был традицией, которую никто не смел нарушать. Для меня, Лидии, после смерти мужа эти ужины превратились из теплого ритуала в тяжелую повинность. Я сидела за столом, стараясь быть как можно незаметнее, и слушала, как мой старший брат Павел, развалившись на стуле, словно падишах, вещал о своих успехах.
– Представляете, на той неделе сделку закрыли. Премия – во! – он показал внушительный кулак. – Маринка моя сразу себе шубку присмотрела. А что? Может себе позволить жена успешного человека!
Марина, его жена, сидевшая рядом, зарделась от удовольствия и поправила идеально уложенный локон.
– Пашенька у меня молодец, добытчик, – проворковала она, бросив на меня быстрый, оценивающий взгляд. Взгляд, в котором читалось всё: и жалость, и лёгкое пренебрежение.
Я потупила взор в свою тарелку с остывшим картофельным пюре. Мой сын, пятнадцатилетний Ванька, сидел рядом и тоже молчал, уткнувшись в телефон. Он всё понимал. После ухода Олега мы с ним остались одни. Я работала медсестрой в районной поликлинике, зарплата была скромная, и помощи ждать было неоткуда.
– Лида, а ты чего молчишь? – голос мамы, Анны Петровны, вывел меня из оцепенения. – Совсем тихая стала. Может, нужно что?
Сердце ухнуло. Нужно. Ещё как нужно. Ваньке для учебы в новом лицее, куда он с таким трудом поступил, требовался хороший компьютер. Старый ноутбук дышал на ладан. Но просить… Просить у Павла было унизительно.
– Да так, мам, всё в порядке, – я попыталась улыбнуться.
– Да что у неё может быть в порядке? – хмыкнул Павел. – Сидит на своей даче, как сыч. Кому она нужна, эта развалюха? Только деньги тянет. Я тебе, сестра, сто раз говорил – продай её! Будут живые деньги, Ваньке на компьютер твой хватит, и ещё останется.
Дача. Единственное, что осталось от Олега. Наш маленький домик в сосновом лесу, где пахло смолой и земляникой. Место, где я чувствовала себя живой. Где по вечерам, уложив сына спать, я доставала из старого бабушкиного сундука свои сокровища: лоскутки ткани, кружева, пуговицы, фарфоровые головки…
– Паша, не начинай, – тихо сказала я. – Это память.
– Память! – он громко рассмеялся. – Памятью сына не накормишь и не оденешь! Что ты за неё держишься? Упрямая. Мы же тебе помочь хотим. Продай, добавим немного, купишь Ваньке всё, что надо. Будешь как человек жить, а не перебиваться с копейки на копейку.
– Мы тебе добра желаем, Лидочка, – подхватила Марина. – Ну зачем тебе эта обуза? Ты женщина одинокая, тебе тяжело. А так – и нам спокойнее за вас будет.
Они говорили это так, будто делали мне величайшее одолжение. Будто имели право решать за меня, как мне жить и что мне делать с моей памятью.
– Я не продам дачу, – мой голос прозвучал твёрже, чем я ожидала.
Павел перестал улыбаться. Он посмотрел на меня в упор, его глаза стали холодными и колючими.
– Ну и дура. Сиди тогда в своей поликлинике за три копейки. Только к нам потом не беги, когда прижмёт. Посмотрим, как ты запоёшь без нас!
Марина фыркнула, а мама лишь тяжело вздохнула и отвела глаза. Никто не заступился. В тот вечер я ушла от них с ощущением, будто меня окунули в ледяную воду. Ванька всю дорогу домой молчал, только крепко держал меня за руку.
Дома, когда сын уже лёг спать, я прошла в свою комнату. Подошла к шкафу, открыла дальнюю створку. Там, в большой картонной коробке, жили они. Мои куклы. Не простые игрушки, а настоящие произведения искусства. Каждая со своим характером, в тщательно сшитом наряде. Была там и барышня в пышном платье девятнадцатого века, и смешной рыжий клоун, и задумчивый ангел с крыльями из лебяжьего пуха. Я занималась этим с детства, научилась у бабушки. После смерти Олега это увлечение стало моим спасением от тоски.
А полтора года назад, листая интернет, я наткнулась на форум для коллекционеров авторских кукол. Просто из любопытства выложила фотографию своего ангела. И забыла. А через неделю мне в личные сообщения написала женщина из Москвы. Она умоляла продать ей эту куклу, предлагала сумму, равную моей месячной зарплате. Я не поверила своим глазам. С этого всё и началось.
Я завела страничку в социальной сети, назвав её «Лидина светлица». Фотографировала своих кукол при дневном свете, писала к каждой маленькую историю. Заказы посыпались не сразу. Сначала один-два в месяц. Потом больше. Я никому не рассказывала. Ни маме, ни, тем более, Павлу. Боялась их насмешек. «Куклами в сорок лет играется, совсем с ума сошла от горя». Это был мой маленький секрет, мой тайный сад, куда я никого не пускала. Деньги я откладывала на отдельный счёт, копила на «чёрный день». Кажется, он настал.
На следующий день я сняла часть денег и пошла с Ванькой в магазин. Мы купили самый лучший компьютер, который только смогли найти. Сын смотрел на меня огромными, сияющими глазами.
– Мам, откуда? Ты же говорила, что денег нет…
– Нашлись, сынок, – я улыбнулась. – У мамы есть свои маленькие секреты.
Вечером позвонила Марина. Её голос был сладким, как перезрелая дыня.
– Лидочка, ну что, ты подумала над предложением Пашеньки? Покупатель, между прочим, уже есть, знакомый наш. Хорошие деньги даёт.
– Не нужно, Марина. Спасибо. Мы уже купили компьютер.
В трубке повисла пауза.
– Как… купили? Откуда у тебя деньги?
– Представь себе, заработала, – я старалась, чтобы мой голос звучал как можно спокойнее.
– Заработала? – она недоверчиво хмыкнула. – Ну-ну. Смотри, Лида. Помощи потом не жди.
Они не верили. Они думали, я взяла кредит или заняла у кого-то из подруг. Это их успокаивало. Ведь это означало, что я всё равно в зависимом положении, и рано или поздно приду к ним с протянутой рукой.
А моя «Светлица» тем временем жила своей жизнью. Мне написал владелец крупной галереи из Санкт-Петербурга. Он увидел моих кукол и предложил сделать персональную выставку. А после – выкупить всю коллекцию для своего частного музея. Когда он озвучил сумму, у меня закружилась голова. Это были не просто деньги на компьютер. Это была стоимость однокомнатной квартиры в нашем городе.
Я работала как одержимая. Ночи напролёт сидела за швейной машинкой, расписывала крошечные фарфоровые личики, подбирала ткани. Я почти перестала спать, но усталости не чувствовала. Мной двигало какое-то азартное, пьянящее чувство свободы. Я знала, что скоро всё изменится.
За неделю до открытия выставки мне позвонила мама.
– Лида, дочка, тут такое дело… У меня трубу на кухне прорвало. Затопило соседей снизу. Они требуют деньги на ремонт, сумму назвали огромную… Я не знаю, что делать. Паша сказал, что денег у него сейчас нет, все в дело вложил. Может, ты всё-таки… с дачей решишь?
Я слушала её и чувствовала не злость, а какую-то горькую усталость. Даже сейчас, в такой ситуации, они продолжали давить на самое больное.
– Мам, я приеду завтра и всё решу, – сказала я и повесила трубку.
На следующий день я приехала к маме. Она сидела на кухне, бледная, постаревшая. На полу стояли вёдра и тазы. Пахло сыростью.
– Где соседи? – спросила я.
– Внизу. Ждут.
Я спустилась этажом ниже. Дверь мне открыла сердитая женщина в халате. Она с порога начала кричать про испорченный евроремонт и дорогую мебель. Я молча её выслушала, а потом достала из сумки кошелёк.
– Вот, – я протянула ей пачку купюр. – Здесь с запасом. Хватит и на ремонт, и на моральный ущерб. Только, пожалуйста, больше не кричите на мою маму. Она пожилой человек.
Женщина опешила. Она молча взяла деньги, пересчитала их и, не найдя слов, просто закрыла дверь.
Когда я вернулась к маме, на пороге уже стояли Павел и Марина. Они приехали «проконтролировать ситуацию».
– Ну что, надумала? – с порога начал брат. – Я позвонил знакомому, он готов завтра приехать с задатком за дачу.
– Не нужно, Паша. Я уже за всё заплатила, – спокойно ответила я.
Он уставился на меня, потом на маму.
– Заплатила? Чем? Ты что, почку продала?
– Почему сразу почку? – я усмехнулась. – Я заработала.
– Да где ты могла столько заработать? – взвилась Марина. – В своей поликлинике? Не смеши мои тапочки! Взяла очередной кредит? По уши в долги залезешь!
И тут я поняла, что больше не хочу молчать. Не хочу ничего скрывать. Я достала из сумки телефон, открыла свою страницу в сети и протянула ему.
– Вот. Смотри.
Он взял телефон с таким видом, будто я протянула ему что-то грязное. Он смотрел на фотографии моих кукол, на сотни восторженных комментариев, на цены под каждым изделием. Его лицо медленно менялось. Спесь сходила с него, как позолота с дешёвой безделушки.
– Это… что? – прошептал он.
– Это моя работа, – сказала я. – Та, что позволяет мне не просить у тебя помощи и не продавать память о муже. А через неделю у меня открывается выставка в Петербурге. Вот, кстати, пригласительные. Можете приехать, если хотите.
Я положила на стол два глянцевых прямоугольника. Марина подобрала один, её пальцы с идеальным маникюром слегка дрожали.
– Выставка?.. Персональная?..
– Да. А после выставки всю коллекцию забирает частный музей. Так что, как видишь, я не пропаду. И петь буду. Только уже свою песню.
Я посмотрела на маму. Она сидела, прикрыв лицо руками, и плечи её мелко дрожали. То ли от слёз, то ли от стыда.
Я подошла и обняла её.
– Всё хорошо, мам. Не плачь.
Павел так и стоял с моим телефоном в руках, растерянно глядя то на меня, то на экран. Вся его напускная уверенность, вся его роль «главы семьи» и «добытчика» рассыпалась в прах за несколько минут. Он увидел, что маленькая, тихая сестра, которую он привык поучать и жалеть, оказалась сильнее, успешнее и свободнее его.
Я забрала у него телефон и направилась к выходу.
– Мне пора, у меня ещё много дел перед отъездом. Ванька ждёт.
– Лида, подожди! – крикнул он мне вслед. – Ну… я же не знал… Я же помочь хотел…
Я обернулась на пороге и посмотрела ему прямо в глаза.
– Спасибо за желание помочь, Паша. Но я, пожалуй, справлюсь сама.
В тот вечер я сидела на своей любимой даче, в кресле-качалке, укрывшись пледом. Рядом на столике дымилась чашка с травяным чаем. Ванька возился с дровами для камина. В воздухе пахло хвоей и свободой. Я смотрела на огонь и думала о том, что самый ценный козырь – это не деньги и не успех. Это вера в себя. Та тихая, упрямая вера, которая помогает тебе идти вперёд, даже когда самые близкие люди говорят, что у тебя ничего не получится.
А вам, дорогие читатели, приходилось ли доказывать близким, что вы сильнее, чем они думают? Поделитесь своими историями в комментариях, очень интересно будет почитать и обсудить. Ваша поддержка друг для друга бесценна