На вечОрки Ваньша собирается долго.
Стоит перед осколком мутного зеркальца, причёсывает льняные, непослушные кудри, думает, чем бы ему веснушки эти ненавистные замазать.
Не доволен своей внешностью Ваньша, ну что такое?
То ли дело, брат Гриша, да, росточку не большого, Ваньша уже догнал его, но ладный весь, жилистый глаза чёрные, что два уголька, насквозь прожигают, губы тонкие, скулы обтянуты кожей светло-коричневой, с чуть пробивающемся усиками , чёрными над верхней губой.
Волосы жёсткие, курчавые, шея жилистая, весь сильный, сухой какой-то...
Кличка у Гриши — Вьюн, а оно и правда... что вьюн...
А он — Ваньша, ну что такое?
Нос картошкой, да ещё на солнышке обгорит, весь в лушпайках, ну точно твоя картошка молодая, только мамкой подкопана и сварена в большом чугуне.
Веснушки эти ещё, глаза, как у коровы Пеструшки, только, что у коровы чёрные, как ночь, а у него у Ваньши, синие, тьфу ты.
А губы? Вареники, а не губы, ладно Лушка, сеструха Ваньши и Гриши, она девка, у неё красные губы, а ему то зачем? Он что? Девка что ли?
Причёсывается Ваньша, то на одну сторону, то на другую, а они всё никак не лежат, всё топорщатся.
Мама зашла, улыбнулась тихо, взяла щётку и начала чесать, как у неё складно получается.
-Матушка, ну почему у меня так не получается? Может остричь мне их, а?
Не успела мама ответить, как бабка с печи голос подаёт.
-Ну, а што стряги и бушь, как арестант, с бритым лбом ходить...Иди ужо, жаних, девки все ворота обостяли, кхе-кхе-кхе.
Ворочается бабка на печи.
Никак не укладётся, лето на дворе Петровки, а ей всё холодно, кровь не так уже греет старые жилы, то бабка говорит.
-А ты, Хришаня, отчего не идёшь девок шшупать?- спрашивает старуха высунувшись с печки.
-Я, бабушка, другими делами занят.
-Ишь та, другими делами...Молодоть, она пройдёть, Хриша и никому ты старый не нужон будешь.
-Ну и ладно бабушка, с тобой буду век куковать.
-С ума спятил малой, никак, да нечто я стокма проживу?- говорит бабушка, а сама лыбится...-Лушка, а ты ково сидишь, не идёшь никуды?
- Тятька не пускают.
-Правильно делают, неча девке шастать по селу.
-Ага, правильно, сама небось шастала?
-Ой, Лушка...шастала, ишшо как шастала, што только не творили, слышь. Один раз, слышь, ворота дёгтем намазали...
-Вы?
-Какой мы...нам.
-Каааак меня тятька в одной стнанушке, за косу волочил по двору...Лушка...Ой...А через три дня Семён, дед ваш бешаный, сватать меня пришёл, то слышь, он ворота изгадил, ноооо...с дружком своим, Петькой Савиным.
Бешаный, как есть бешаный, не понравилось ему, слышь- ка, што я с Митькой Гороховым стояла, как он сказал, зубы сушила.
Улыбалась знать.
Ну он мне и выпачкал.
А тятька мой, за то отлупил меня...
А он, как узнал, виниться пришёл, у ограды на коленки встал, картуз снял и стоял башку опустив...
Ну, а я ору, я же невиновата, мамка плачеть, бабка молится, а тятька пинаеть всё по двору ходить...это жа позорство какое ну, воротину дёгтём измазать.
Ну, а Сёмка стоить, не уходить.
Делать неча, отдали меня за его замуж.
-А что, баба? Ты его не любила?
-Ково? Деда?
-Ну.
-Ииих, не любила, ишшо, как любила. Как заслышу его голос, слышь-ка, Лушк, сердце в пятки падаеть, а потом обратно, к горлу прыгаеть. Вот как любила, ты что? Думаешь бабка усю жизнь старухой была? Нет мил моя, была и я молодой, да красивой.
Мы как на гулянку с дедом пойдём, бывало, я надену наряды свои самые лучшаи— бусы, шпилки в косу повтыкаю, с цветочками такие у меня были, барыня дарила, иду, все головы сворачивають.
А он, слышь, идёт гордый, што баба у его такая...красивая.
А ты говоришь...
Не любила.
Любила и он меня любил, домой придём, он меня отбуцкает, а потом спать ляжем.
-За что отбуцкает? Баба.
-За дело, а иной раз и так просто на будущее, чтобы не повадно было, хе-хе.
-Ваась, Василий.
-Ну.
-Ково ты нукаешь, чай не запрёг, пошто девку забижаешь, а? Девичий век короток, чичас не погуляит, потом взамуж выдадуть и всё, одну косу заплетёть платок наденеть и прошла жизня...Отпусти Лушку, сынок отпусти.
-Неча ей, мокрохвостой бегать.
-Ишь та...ну и пушшай сидить до старости на твоей шее, а чё? Кому она нужна будеть, скажуть у Васьки девка блаженная, людёв боится, никуда не ходить, шестнадцатый год девке...Пусти, Васька.
Лушка притихла, глаз на отца не поднимает.
Тот помялся, потом махнул рукой.
-Лууушк.
-Ойя.
- Чего сидишь, на вечорки -то не пойдёшь?
-Так ты же сам не велел, тятя.
-Когда это?
-Та давеча.
-Ну то было давеча, иди...
Ииих, подорвалась девка, вихрем по хате мечется, на печь подскочила, на одной ноге, бабку чмокнула в щёку...
-От бисова дитина, - улыбается старуха, - Лушка, иди чё скажу.
Подскочила девка к печи, старуха ей что-то горячо на ухо зашептала, Лушка покраснела, а потом залилась смехом, что колокольчики зазвенели по всей хате и двору.
Улыбается тятька починяя седло для Серка, хохочет Ваньша, сам не знает от чего, заразившись смехом сестры.
Тихо улыбается Гриша.
Из летника выходит матушка, вытирая руки, ласково смотрит на Лушку.
-Мама, я красивая?
-Очень, - тихо говорит мама, она всегда такая, сильно отличается от деревенских.
Лушка знает, папа откуда -то привёз маму.
Издалека.
Гриша, старший братец он в мамину родню, а они с Ваньшей в отцову.
У мамы платья не такие, как у деревенских баб, а ещё у мамы есть разные красивые вещицы, Лушка подглядела, когда ещё маленькая была.
Мама их в голбце прячет, в красивой такой коробочке.
Лушка и повадилась за капустой, да за картошкой в голбец лазить.
Бабка скажет, мол, долго чего, а Лушка ей в ответ, что хорошую выбирает, картошку -то, а то бочку не могла открыть...
А когда нет дома никого, бабка спит, залезет Лушка в голбец и от души наиграется, колечки меряет, серьги к ушкам прикладывает, бусы нацепит.
Сама намеряется маминых безделушек, зачем она их прячет там? Почему сама не носит.
А однажды коробочка та пропала, Лушка и туда и сюда, нет...Что за дела и маме не скажешь, как она скажет ей, что нашла мамины безделицы и играется ими?
Эх, загрустила Лушка, за мамой наблюдает, а та ничего, вроде и не случилось ничего.
Ну была же, была коробочка, Лушка точно знает.
Со временем подзабыла об этом, а так, нет- нет, да вспомнит, да взгрустнёт.
Вот и сейчас, стоит перед тихо улыбающейся мамой, крутится.
А в памяти бусы всплыли...Вот бы их сейчас надеть, Миша бы сразу на неё внимание обратил...
Вздохнула Лушка.
К старшему братцу подбежала.
-Гриша...Акулина в прошлый раз и позатот, про тебя спрашивала.
Вспыхнул братец, что маков цвет разлился по загорелой коже.
Встал, резкие движения у братца Гриши.
-Что спрашивала?
-Почему говорит, Григорий Васильевич, не приходят.
-А ей -то что? Вон полно парней, хоть и Никишка Короткий.
-Тююю, братец, да на что он ей нужен, она все глаза проглядела, всё тебя ждёт.
А Никишка, зараза такой, прохода Акулине не даёт, мы её с девками провожаем, до самого дома, до крыльца.
А что она? Сам знаешь с мамкой живёт, плетень у их шаткий, ну...толкнёшь и завалится, две бабы живут, обидеть только так их можно, вот и боимся с девками, стоим у крыльца, пока Акулина в дом не зайдёт и не закроется на засов.
Вилы и топор держит в сенях.
А этот, слышь, похабник какой, ночью в окно пьяный лез...Ох, наделает он делов...
Ходят желваки под смуглой кожей Гриши.
-А тебя, никто не обижает?
-Так кто же меня забидит, Гриша? Когда у меня два таких братца.
Все знают, на кулаках тебе равных нет...
-Тссс, тихо, а то мама услышит, - шепчет Гриша, - а потом уже погромче заявляет, что любому тумаков надаёт, кто Лушку обидит.
-Я побежала, маманя, тять...
-Беги, стрекоза. Смотри у меня Лушка, ежели чего, вожжи возьму...
-Я знаю, тятька...
-А ты, Гриша, - робко спрашивает отец, он всегда будто с уважением со старшим сыном разговаривает, - собралси куда?
-Да, пойду, пройдусь, отец...Мало ли за Лушкой пригляжу, - будто безразлично говорит Григорий, а у самого в глазах прыгают чертенята.
-Иди, да, конечно, только ты это, Гриша. Поосторожнее там, знаешь же мать...еслив чего, она не переживёт...
-Всё хорошо, отец.
Гриша быстро умылся, переодел рубаху, надел начищенные сапоги и закинув пиджак на плечо, перемахнул через плетень, чтобы мама не видела, так спокойнее ей.
Дрался Гриша отчаянно, как волчонок, это ещё с детства у него пошло, не был злым, кошек, собак лечил, вечно у них больные животные рядом отирались, даже ёжики, а вот в драке не мог остановиться.
Бил сильно, чётко, хлёстко.
Голыми кулаками, маленький, ловкий, жилистый.
В последний раз, когда стенка на стенку шли. хотели Гришу даже сослать куда -то...В участок забирали, Василий с Натальей ездили, слёзно молили...Мёда флягу отвезли, да двух барашков, бабка сутки у икон стояла, отпустили парнишку...
Велели смотреть за ним...
А он будто образумился...Спокойный стал и тихий, книжки читает и умает о чём что.
Сейчас вон пошёл, а на душе у Василия неспокойно, хотя что уж там? Гриша парень умный.
Пошёл и Ваньша, пока шёл, намоченные водой кудри высохли, опять в разные стороны торчат.
Злится Ваньша, руками их приминает, как увидел Алёну...так забыл обо всём.
Стоит девчонка у калитки, глазищи, что плошки, косы русые чуть ли не до колен, губки пухлые, носик чуток вздёрнут.
Увидела Ваньшу и покраснела.
Это раньше, могли они носиться вдвоём, верхом на палочке, словно на коне скакать, костёр жечь у речки, картошку печь и голыми руками, обжигаясь таскать её из углей.
А потом, посыпав крупной солью, есть горячую, обжигающую...
А теперь взрослые стали, степенные.
-Здравствуйте, Алёна Савватеевна.
-Здравствуйте, Иван Ваильевич, - отвечает покраснев девушка.
-На вечёрки придёте ли?
- Собираюсь, вот девушек жду.
Говорит Алёна, а у самой в глазах бесенята скачут, кажется вот- вот рассмеётся, вскочит на палочку верхом и засверкав босыми пятками, рванёт вдоль по улице, подначивая Ваньшу...
Подходит Иван к вытоптанному пятаку за околицей, там парни уже собрались, кто семечки щёлкает, кто в кулак курит.
Девушки отдельно сидят, хихикают, тоже семечки лузгают.
Сестра Лушка среди них, высокая нарядная, красивая девка растёт. Глаз да глаз теперь за ней надо, Гриша брат стоит с парнями постарше, уважают брата, надо и Ваньше фасон держать, а как?
Подошёл, степенно со всеми поздоровался...Услышал голосок звонкий, Алёнка пришла...
Да не только Ваньша голосок тот услышал, Кирюха, сын лавочника Власова, тоже загядывался на красивую девушку...
https://dzen.ru/a/aJbiKKO1EA8j8erh
Доброе утро, мои хорошие.
Обнимаю вас, шлю лучики своего добра и позитива.
Всегда ваша,
Мавридика д.
