«Прототипы» всех героев примерно ясны: жители Дикого Запада по ту или по эту сторону – аборигены индейцы либо приезжие европейцы, а также успевшие родиться тут новые поколения.
Все они были искателями приключений – каждый в своем роде.
«...как мы давно мечтали... но так и не смогли»
И все они как один были с легендарного «Мейфлауэра», в 1620 г. высадившего здесь первых европейцев, решивших переселиться на новые земли: в Северную Америку.
Сегодня почти у любого жителя Штатов, Канады и др. имеются предки с того самого «Мейфлауэра». Даже интересно: как только корабль не разломился от перегруза?..
Это как частицы святых в Средние века, которых, если бы кто тогда удосужился посчитать по миру в сумме, набралось бы не один десяток на каждого святого…
Даже мистера Фёста можно вычислить. Был такой типаж людей, которых в дальние страны гнали не материальные, а высокие духовные интересы. Как тут не вспомнить миссионеров, которые несли веру народам Африки, Северной и Южной Америки...
Фёст также хотел сделать людей чище, добрые, умнее и светлее. Только не в религиозном, а в общекультурном смысле: «Все будем мы жить по-другому. Без гнева и печали, на благо всей земли...»
Почти в стиле нашей рок-оперы «"Юнона" и "Авось"» Андрея Вознесенского и Алексея Рыбникова: «Земли новые – табула раза… третий мир – без деньги и петли… ни республики, ни короны… будут лица людей светлы…»
«...философ мог стать гробовщиком»
Мало кто обращает внимание, кстати, что в фильме показан еще один вариант Фёста, но менее удачливый и более мрачный: гробовщик-философ в исполнении Льва Дypoва. Он тоже приехал покорять новую землю, но средства покорения выбрал не самые подходящие.
Условно говоря:
- Фёст был проводником, хоть и светлой, но все же массовой (доступной для понимания всех) культуры – и выиграл… Выиграл хотя бы на время, до прихода еще более массовой, доступной и уж куда как более темной культуры, привнесенной мистером Сэкондом;
- гробовщик же остановился на философии, т. е. элитарной (понятной лишь редким избранным) культуре, – и проиграл. Причем сразу и подчистую.
Словом, как и философ, так и каждый персонаж в советской комедии Аллы Суриковой просчитывался запросто.
«...если ты и виноват, то только в том, что не встретил хорошего человека»
А вот кем был самый таинственный из них: герой Михаила Боярского – Черный Джек?
Любопытно, что Черный Джек не относился ни к одной из групп, показанных напрямую или подразумеваемых в комедии Суриковой. Он не был:
1) ковбоем в духе модного Дикого Запада, пародию на которых показали в «Человеке с бульвара Капуцинов» или, скажем, в замечательном мультике СССР, вышедшем на экраны за 6 лет до нашей комедии – «Раз ковбой, два ковбой» Анатолия Резникова;
2) киллером в стиле примитивных стрелков:
- от yбийц «на один выстрел», после которого их сразу арестуют,
- до элиты вроде героя французского «Леона» Люка Бессона, который умудрялся грациозно убирать людей так, чтоб его не поймали, но при этом, видите ли, не знал грамоты. И это в урбанистическом обществе;
3) представителем массовой культуры – ведь он единственный (!) из всей публики мистера Фёста не поддался на провокационные показы мистера Сэконда;
Диана не в счет. Она больше влюбилась в Фёста как джентльмена, чем поддалась магии кино.
4) головорезом в духе будущей культуры Штатов с ее гангстерами, мафией и т. п.
Чувствуете, как разрастается фигура Джека?!
Пожалуй, это был чуть ли не единственный человек на том клочке суши, достойный мистера Фёста с его необычной культурой и высокими стремлениями к улучшению людей.
По всему выходит, что Джек был некогда европейцем из тех, кто приехал покорять не столько новые земли, сколько новые… миры.
Был такой род авантюристов, стремившихся к прекрасному, но с детства, увы, не получивших образования и не имевших достойных учителей. Поэтому их так тянуло к людям грамотным и с прекрасной, интересной, высокой целью.
Джек с самого начала потянулся к Фёсту. Когда молодчики, состоявшие под его началом, грабили дилижанс, главаря заинтересовал джентльмен, читавший книгу.
Поначалу он принял Фёста за одного из миссионеров и даже хотел поспорить, что тот держится «двумя руками за Библию». Скорее всего, бандит неоднократно сталкивался с людьми, которые вот так пытались защититься Библией, но за которыми Джек интуитивно чувствовал веру лишь поверхностную.
«Запомните, джентльмены...»
В отличие от большинства людей, Джек умел анализировать и даже давать прогнозы. Ведь именно в его уста сценарист вложил предсказание, данное в момент знакомства с Фёстом: «...эту страну погубит коррупция!»
Оно, конечно, во многом фраза в комедии состоялась сугубо для юмора. Однако в каждой шутке – лишь доля шутки. На самом деле такой человек, как Джек, вполне мог глубоко понимать ситуацию и делать выводы.
Однако куда мог приложить силы этот авантюрист?
Неординарная энергия в нем кипела, а других путей выхода, кроме как преступность, он для нее не видел. Гуру же на его пути не встретился.
Думаете, д’Артаньян стал бы таким, каким мы его узнали, если б не попал к де Тревилю и/или если б среди прочих мушкетеров не было Атоса?..
Вот и стал Джек не просто головорезом, но профи, асом высокого полета в своем деле. «За деньги я могу сделать… всё», – это была не просто бравада и беспринципность, но то, что юристы называют высоким профессионализмом в преступности.
В криминальном мире тоже есть свои специализации, квалификации и проч., просто они антиобщественны.
Наверняка жители прерий сочиняли рассказы о каком-нибудь черном ковбое (наподобие легенд о «Летучем голландце» в Средние века, о черном монахе в русской классике, о черном альпинисте в наши дни и т. п.). Неуловимый Джо Черный Джек с его недосягаемостью, таинственностью и шармом был достоен стать прототипом сочного рассказа из тех, что шепотом и с придыханием рассказывают у очага.
«И сам вместе с нами поверь, что эту равнину возможно проехать почти без потерь»
Особое впечатление на Джека оказали слова Фёста: «Если у человека есть цель в жизни, смерть ему не страшна». Можно сказать, это была стартовая теоретическая точка его преображения.
Спустя время бандит получил ей практическое подтверждение – когда подстреленный им же самим (стало быть, промашки быть не могло) Фёст выжил благодаря вере в свой синематограф. Не даром пару раз его сравнивали с религией.
Фёст стал тем учителем, который повернул его жизнь в сторону.
Да, Джек сам хотел свернуть – просто, повторимся, в его условиях не было позитивных точек, куда приложить силы, и не было того, кто бы его направил.
Фёст же стал проводником Джека в мир, из которого он точно не выйдет («преданней человека вам не найти от Мексики до Канады»), – в отличие, увы, от стремящегося к светлому, но так и оставшегося в темном Билли Кинга, сыгранного Николаем Караченцовым.
Именно такого искал Джек: высокая цель, которая бы стоила многих сил и вносила великие преобразования.
Может быть, если б он столкнулся с Фёстом раньше, тот не оказал бы на него столь сильного влияния. Но, будучи уже зрелым, опытным, много повидавшим на своем веку, Джек мог сравнивать и делать выбор: «Я знал много счастья, я испытал любовь женщин, я познал власть денег, но всё это – пыль по сравнению с... этим!»
Что ж, самым важнейшим из искусств и в годы Фёста с Джеком было кино, даже на столь Диком Западе. Так что, «механик, крути киноленту… вноси свою светлую лепту в суровые будни души!».
П. с. Дорогие читатели, делитесь: а что можете сказать о Черном Джеке вы?
И про «Человека с бульвара Капуцинов» читайте посты о том, как здесь и в других советских кино выкручивались при съемках, чтоб показать другую страну, как эта комедия стала фильмом СССР из тех, где участвовало больше всего звезд, как в мистере Сэконде показали инфо-цыгана.
И отвечайте на тест на знание «Человека с бульвара Капуцинов».
#кино #культура #телевидение #психология #знаменитости #СССР #интересныефакты