У меня в кармане жужжал телефон. Сообщения сыпались одно за другим, но я не хотела их видеть. Знала, от кого они. От Риты, сестры мужа. Не надо было гадать, о чём очередная гневная тирада.
Телефон не унимался. Мне казалось, что даже мой шестилетний Егорка слышит его вибрацию, хотя он сидел на диване в другом конце комнаты, рисуя что-то в своём альбоме. Младшая, Машка, спала в кроватке, и я молилась всем богам, чтобы не разбудить её. Только уложила.
– Не хочешь отвечать? – Егорка поднял голову, чутко уловив моё настроение. Этот ребёнок всегда замечал, когда со мной что-то не так.
– Не хочу, – я вздохнула и всё-таки достала телефон.
«Надеюсь, ты помнишь, что я говорила. Никаких детей на юбилее! Мама и так нервничает. Ей нужен спокойный праздник, а не детский сад!»
Я смотрела на экран, перечитывая сообщение раз за разом. Шестьдесят лет свекрови – большое событие. Готовились месяц. Арендовали зал в ресторане, заказывали музыкантов. Приглашали родственников из других городов. И теперь, за три дня до праздника, Рита решила, что дети, её племянники, мешают.
– Мам, ты плачешь? – Егорка оказался рядом. Я и не заметила, как он подошёл. В руке зажат цветной карандаш.
– Нет, что ты, – я украдкой смахнула слезу. – Просто устала. Иди, заканчивай свой рисунок.
Егорка пожал плечами и вернулся на диван. А я пошла на кухню, чтобы не видел, как я набираю номер мужа.
Андрей взял трубку сразу.
– Да, родная?
– Твоя сестра снова за своё. Говорит, чтобы мы детей не приводили на юбилей.
В трубке повисла тишина. Затем послышался тяжёлый вздох.
– Она мне тоже писала. Я ей ответил, что мы придём всей семьёй.
– Ты понимаешь, что будет скандал? – в моём голосе появились нотки отчаяния. – Твоя мама станет между нами, выберет сторону Риты...
– Моя мама любит своих внуков, – твёрдо ответил Андрей. – И Рита не имеет права указывать, кого нам приводить, а кого нет. Это семейное торжество. Семейное, понимаешь?
Я понимала. Но также понимала, как складывались отношения в семье Андрея последние десять лет. Его младшая сестра Рита, которая так и не обзавелась своей семьёй, постепенно присвоила себе право решать все вопросы в семье родителей. Что готовить на ужин. Куда поехать в отпуск. Какую мебель купить в гостиную. Даже в какую клинику должен обращаться свёкор со своими проблемами со спиной.
И я была для неё чужой. Девушка из провинции, которая увела столичного перспективного Андрюшеньку. Родила ему детей и привязала намертво, не давая развиваться, как любила выражаться Рита.
Телефон снова завибрировал. Новое сообщение.
«Ты меня поняла? Только попробуй их привести! Это будет катастрофа для мамы!»
Я выключила телефон.
– Милая, – голос Андрея в трубке звучал успокаивающе, – не переживай. Всё будет хорошо. Мы придём всей семьёй, и мама будет рада. Я обещаю. Рита просто... ну, ты знаешь.
Я знала. Свёкор называл её маленькой деспотичной принцессой. Он был единственным, кто иногда осмеливался ей перечить. Но сейчас он был в больнице, и мы планировали забрать его только в день юбилея.
– Хорошо, – сдалась я. – Но я возьму для детей планшеты на всякий случай. И много раскрасок.
– Договорились, – в голосе Андрея слышалась улыбка. – Мне пора бежать на совещание. Вечером обсудим. Люблю тебя.
– И я тебя.
Положив трубку, я смотрела в окно, где накрапывал мелкий дождь. Капли ползли по стеклу, соединялись, образуя извилистые дорожки. Как и события в нашей жизни – текут, сливаются, образуют узоры, иногда красивые, иногда не очень.
Для Риты я всегда была помехой. Она привыкла быть главной женщиной в жизни брата до моего появления. А тут я, с другим мнением, другими привычками. С детьми, которые шумят и требуют внимания.
Я устала воевать. Но и сдаваться не собиралась.
На следующий день Егорка проснулся с температурой. Красные щёки, сухой кашель. Мы вызвали врача. Обычная простуда, ничего страшного, но нужен постельный режим.
Вечером в дверь позвонили. На пороге стояла свекровь, Нина Сергеевна. В руках пакет с апельсинами и банка малинового варенья.
– Как мой мальчик? – она прошла в коридор, снимая пальто. – Рита сказала, что он заболел. Я сразу к вам.
Из комнаты выглянул Егорка, закутанный в одеяло.
– Бабуля! – он бросился обниматься, забыв про температуру и кашель.
– Осторожнее, милый, не разбей банку, – Нина Сергеевна улыбнулась и поцеловала внука в лоб. – Горячий. Как мой чайник, когда закипает.
Они прошли в комнату, а я осталась на кухне, доставая заварку и чашки. Голос свекрови доносился до меня:
– А где моя маленькая красавица?
– Маша спит, – отвечал Егорка. – Мама говорит, что она растёт во сне.
– Правильно говорит. Все дети растут во сне.
Я вошла с подносом. Нина Сергеевна сидела на диване, Егорка прижался к ней, положив голову на плечо. Она гладила его по волосам, и что-то в этой картине защемило моё сердце.
– Нина Сергеевна, вы рискуете, – я поставила поднос на столик. – Вдруг заразитесь перед юбилеем?
– Глупости, – она махнула рукой. – В моём возрасте уже не боишься простуды. Это в молодости кажется, что любая болезнь – конец света.
Мы пили чай, Егорка показывал бабушке свои рисунки, а я думала о том, насколько эта женщина не похожа на свою дочь. Тёплая, заботливая, без претензии на особую роль.
– Ниночка, – я редко называла её так, только в моменты особой близости, – вы же знаете, что дети очень хотят прийти на ваш юбилей?
Она подняла на меня удивлённый взгляд.
– Конечно, милая. Я и не представляю праздник без них.
– Просто... – я запнулась. – Рита считает, что детям там не место. Что вам нужен спокойный праздник.
Лицо свекрови изменилось. В глазах промелькнула тревога.
– Что за глупости? Кто ей дал право решать за меня?
– Она заботится о вас, – я старалась говорить мягко.
– Странная забота – лишать меня общения с внуками в такой день, – Нина Сергеевна покачала головой. – Я поговорю с ней.
– Не надо, – я испугалась. – Пожалуйста. Она расстроится. Мы просто придём все вместе, хорошо?
Свекровь внимательно посмотрела на меня, потом кивнула.
– Хорошо.
Когда она ушла, я снова включила телефон. Двенадцать пропущенных от Риты. Семь сообщений. Не стала читать. Меня больше волновало состояние Егорки. К утру температура спала, но кашель остался. Если до выходных не пройдёт...
– Он поправится, – уверенно сказал Андрей, когда вернулся с работы. – Наш богатырь крепкий.
– А если нет, придётся мне остаться дома с детьми, – я пожала плечами. – Может, так будет даже лучше. Не будет скандала.
Андрей обнял меня.
– Никуда ты не останешься. Мы семья и пойдём вместе. Рита должна понять, что не может всё контролировать.
Мы сидели на кухне допоздна, обсуждая предстоящий юбилей. Я рассказала о визите свекрови, о её реакции на слова Риты.
– Видишь? – Андрей улыбнулся. – Мама всё понимает. Это только моя сестрица воображает себя центром вселенной.
На следующий день Рита заявилась без предупреждения. Я открыла дверь, и она ворвалась в квартиру, как маленький торнадо – стремительно и безжалостно.
– Где Андрей? – бросила она вместо приветствия.
– На работе, – я старалась сохранять спокойствие. – Что случилось?
– Ты случилась! – она сбросила туфли и прошла в гостиную. – Мама вчера позвонила мне. Выговаривала, что я не хочу видеть детей на празднике. Это ты ей наговорила?
Я последовала за ней.
– Я не наговаривала. Просто спросила, хочет ли она видеть внуков на своём юбилее.
– Ты всё испортила! – Рита плюхнулась в кресло. – Всё было организовано идеально! Взрослый праздник, без этих криков и беготни. Папа выписывается из больницы, ему нужен покой. А теперь мама расстроена!
– Она расстроена, потому что ты решаешь за неё, – я старалась говорить тихо, чтобы не разбудить Машу, спящую в соседней комнате. – Нина Сергеевна любит своих внуков и хочет их видеть.
– Ты не понимаешь мою маму так, как я, – отрезала Рита. – Я знаю, что для неё лучше.
В этот момент дверь детской приоткрылась, и в проёме показалась заспанная мордашка Егорки.
– Мам, я проснулся, – он потёр глаза и заметил гостью. – Привет, тётя Рита.
Лицо Риты смягчилось. Какой бы она ни была, племянника она любила. По-своему, конечно.
– Привет, сорванец, – она потрепала его по волосам. – Как себя чувствуешь?
– Нормально, – Егорка шмыгнул носом. – Почти не кашляю. Бабуля говорит, что я богатырь, как папа.
– Мама была здесь? – Рита нахмурилась.
– Вчера приходила, – я решила не скрывать. – Принесла апельсины и варенье.
– И не сказала мне! – в голосе Риты было столько обиды, что я на мгновение почувствовала к ней жалость. – Я ей говорила, что не надо ходить к больным детям перед юбилеем!
Я покачала головой.
– Рита, ты не можешь указывать своей маме, к кому ходить, а к кому нет. Она взрослая женщина и сама принимает решения.
– Да? А кто о ней заботится последние годы? Кто возит её по врачам? Кто покупает лекарства? – в голосе Риты зазвенели слёзы. – Ты со своими детьми даже не представляешь, что значит заботиться о пожилых родителях!
Я молчала. Что я могла сказать? Что Андрей отправляет деньги родителям каждый месяц? Что мы приглашаем их к себе каждые выходные, но они часто отказываются, потому что Рита уже запланировала что-то другое? Что я звоню свекрови каждый день, чтобы узнать, как она себя чувствует?
– Тётя Рита, ты злишься? – Егорка подошёл ближе, заглядывая ей в лицо.
– Нет, малыш, – она вытерла слёзы. – Просто взрослые иногда не понимают друг друга.
– Как я с Машкой, когда она берёт мои игрушки?
Рита невольно улыбнулась.
– Примерно так.
Из детской донёсся плач. Маша проснулась.
– Извини, – я поднялась. – Мне нужно к дочери.
Когда я вернулась с Машей на руках, Рита и Егорка сидели на диване. Мой сын что-то увлечённо рассказывал, размахивая руками, а она слушала с улыбкой.
– ...и мы с папой сделали такой большой самолёт! Он летал по всей комнате, а потом врезался в люстру, и мама сказала, что больше никаких самолётов дома!
– Она права, – кивнула Рита. – Самолёты должны летать на улице.
Маша, увидев гостью, радостно замахала руками.
– Смотри, она тебя узнала, – я подошла ближе.
– Вряд ли, – Рита покачала головой, но всё же протянула руки. – Дай мне её.
Я передала дочь. Рита неловко держала её, как будто боялась сломать. Маша схватила прядь её волос и потянула.
– Ай! – Рита попыталась освободиться. – Хватка у неё крепкая.
– Тебе не идёт роль заботливой тёти, – я не удержалась от колкости.
Рита поджала губы.
– Я не против детей вообще. Я против того, чтобы они были на взрослом мероприятии, где будут скучать и мешать.
– Они не будут мешать, – я забрала Машу. – Мы возьмём планшеты, раскраски. Они умеют себя вести.
– Но... – начала Рита.
– Рита, – я посмотрела ей прямо в глаза, – я знаю, что дело не в детях. Дело во мне. Ты с самого начала была против нашего брака с Андреем. Ты считаешь, что я испортила ему жизнь. Что из-за меня и детей он не сделал карьеру, о которой мечтал.
Она отвела взгляд.
– Я просто хочу, чтобы у брата всё было хорошо.
– У него всё хорошо, – мягко сказала я. – Он счастлив. У него есть семья, дети, которых он любит. Работа, которая ему нравится. Чего ещё желать?
– Он мог бы достичь большего, – упрямо сказала Рита. – Если бы не обременял себя семьёй так рано.
– Но он выбрал именно этот путь, – я покачала Машу на руках. – И, кажется, не жалеет.
Мы помолчали. Потом Рита встала.
– Мне пора. Нужно ещё заехать в ресторан, проверить украшение зала.
Она наклонилась к Егорке.
– Пока, сорванец. Поправляйся быстрее.
– Я приду на праздник бабули, – уверенно сказал он. – И буду очень тихим, обещаю.
Рита бросила на меня быстрый взгляд, но ничего не сказала. Уже в коридоре, надевая туфли, она произнесла:
– Я всё равно считаю, что детям не место на таком мероприятии. Но если мама хочет их видеть... – она не закончила фразу. – В общем, делайте что хотите. Только не говорите потом, что я не предупреждала.
И она ушла, оставив после себя шлейф дорогих духов и недосказанности.
Вечером я рассказала обо всём Андрею. Он лишь покачал головой.
– Всё будет хорошо, – снова сказал он. – Вот увидишь.
День юбилея выдался солнечным, несмотря на прогноз дождя. Мы забрали свёкра из больницы. Он выглядел бодрым и был рад видеть внуков.
– Ну, показывайте, как вы выросли, – он обнял их обоих. – Совсем большие стали!
В ресторан мы приехали вовремя. Рита встретила нас у входа. Окинула взглядом детей – Егорка был в костюме, Маша в нарядном платьице – но ничего не сказала.
– Проходите. Мама уже здесь, гости собираются.
Нина Сергеевна, увидев нас, просияла.
– Вот и моё счастье! – она раскрыла объятия, и дети бросились к ней. – Как же я рада, что вы пришли!
Я заметила, как Рита отвернулась, делая вид, что проверяет сервировку стола.
Вечер начался. Гости произносили тосты, дарили подарки. Музыканты играли любимые песни Нины Сергеевны. Егорка сидел с планшетом, временами поглядывая на взрослых. Маша сначала капризничала, но потом уснула у меня на руках.
– Может, отвезти их домой? – предложила я Андрею в какой-то момент. – Уже поздно.
– Не надо, – он покачал головой. – Смотри, как мама счастлива.
И правда, Нина Сергеевна светилась от счастья. Она танцевала с мужем, смеялась, принимала поздравления. И часто поглядывала на внуков с нежностью.
К моему удивлению, Рита тоже казалась довольной. Она даже подсела к нам за стол.
– Хорошо получилось, правда? – она кивнула на танцующих родителей.
– Очень, – согласилась я. – Ты молодец, всё организовала отлично.
Она улыбнулась – впервые за вечер искренне.
– Знаешь, – вдруг сказала она, – я, наверное, просто завидую.
– Чему? – я удивилась.
– Тебе. Андрею. Вашей семье, – она пожала плечами. – У вас есть что-то настоящее, понимаешь? То, что не купишь и не организуешь, как этот праздник.
Я не знала, что ответить. Просто накрыла её руку своей.
– Я никогда не хотела занять твоё место, Рита. Просто хотела стать частью семьи.
Она кивнула.
– Я знаю. Просто мне нужно время привыкнуть.
В этот момент к нам подбежал Егорка.
– Мама, тётя Рита, бабуля зовёт всех танцевать! – он потянул нас за руки. – Давайте!
И мы пошли. Танцевали все – и взрослые, и дети. Даже Маша проснулась и хлопала в ладоши на руках у дедушки.
Я поймала взгляд Нины Сергеевны через зал. Она беззвучно произнесла: «Спасибо». И я поняла – она благодарит не за подарок, не за поздравления. А за то, что мы пришли все вместе. Семьёй.
Рита стояла рядом с братом, что-то ему говорила, смеялась. Маленькая трещина в их отношениях начала затягиваться на моих глазах.
Домой мы вернулись поздно. Дети спали на заднем сидении машины.
– Ну как, было так ужасно, как предсказывала Рита? – спросил Андрей, помогая мне нести сонную Машу.
– Нет, – я улыбнулась. – Было хорошо. Даже очень.
– Я же говорил, – он поцеловал меня в щёку. – Всё будет хорошо.
И я ему поверила. Не потому, что он всегда оказывался прав. А потому что мы были вместе, и это давало силы справляться с любыми трудностями. Даже с такими, как Рита и её страхи потерять своё место в семье.
На следующий день пришло сообщение от Риты: «Спасибо, что пришли. Мама была счастлива».
Я улыбнулась и ответила: «Мы тоже. Приходи к нам в выходные на чай».
Она не ответила. Но я знала – лёд тронулся.
Самые популярные рассказы среди читателей: