Марина стояла у окна роддома и смотрела на заснеженный двор. В палате было тихо — её соседки спали после тяжёлой ночи. А она не могла сомкнуть глаз, всё думала о том, как сказать Андрею новость. Третья дочка. Снова девочка.
Малышка лежала рядом и тихо посапывала. Такая крошечная, беззащитная. Марина осторожно поправила розовое одеялко и почувствовала, как сердце сжимается от нежности. Каждую из своих дочерей она любила безумно, но знала, что муж ждёт совсем другого.
Дверь палаты тихо скрипнула. На пороге появился Андрей с букетом розовых роз и коробкой конфет. Лицо у него было напряжённое, в глазах мелькало что-то тревожное.
— Привет, — тихо сказал он, подходя к кровати. — Как ты? Как... как малыш?
Марина заметила, как он запнулся на слове «малыш». Не «малышка», а именно «малыш». Он до сих пор надеялся.
— Всё хорошо. Роды прошли легко. Дочка здоровая, весом три двести.
Андрей замер. Букет в его руках чуть дрогнул.
— Дочка? — переспросил он.
— Да. Ещё одна красавица у нас родилась.
Марина попыталась улыбнуться, но улыбка получилась какой-то жалкой. Она видела, как меняется лицо мужа. Сначала разочарование, потом что-то похожее на злость.
Андрей поставил цветы на тумбочку и молча посмотрел на спящую малышку. Его челюсти напряглись, и Марина поняла, что сейчас будет скандал.
— Опять девочка, — глухо произнёс он. — Третья девочка подряд.
— Андрей, пожалуйста...
— Что пожалуйста? — он повернулся к жене, и в его голосе прозвучали нотки раздражения. — Мои родители уже замучили вопросами, когда же будет внук. Мать постоянно намекает, что род прерывается, что фамилию некому передать.
Марина молчала. Эти разговоры начались ещё после рождения второй дочери, Кати. Свекровь действительно не упускала случая напомнить, что в их роду всегда рождались сыновья, что это неправильно.
— А соседи что говорят? — продолжал Андрей. — Петров уже второго сына воспитывает, а у нас... у нас одни девчонки.
— Наши девочки прекрасные, — тихо сказала Марина. — Умные, красивые...
— Да не в этом дело! — взорвался муж. — Перестань рожать девочек, мне нужен сын! Хватит уже!
Слова прозвучали так резко, что малышка вздрогнула и тихо заплакала. Марина автоматически взяла её на руки, прижала к себе. Глаза наполнились слезами.
— Как ты можешь так говорить? — прошептала она. — Это же твоя дочь...
Андрей осёкся. Он увидел слёзы жены, услышал плач ребёнка и вдруг понял, какие ужасные слова только что произнёс. Лицо его побледнело.
— Марин, я... я не хотел...
— Выйди, — тихо попросила она. — Пожалуйста, уйди отсюда.
Андрей постоял немного, потом молча вышел из палаты. Марина осталась одна с дочкой и своими слезами.
Дома атмосфера стала напряжённой. Андрей пытался вести себя как ни в чём не бывало, но Марина чувствовала между ними холодок. Он почти не брал на руки новорождённую, называл её просто «малышкой», хотя имя давно выбрали — София.
Старшие дочери — семилетняя Лиза и пятилетняя Катя — не понимали, что происходит. Они с восторгом возились с сестрёнкой, помогали маме, но папа почему-то стал молчаливым и хмурым.
— Мам, а почему папа не играет с Софией? — спросила однажды Лиза, когда они втроём сидели в детской.
— Папа устаёт на работе, доченька.
— А с нами он раньше играл, даже когда уставал.
Марина не знала, что ответить. Лиза была очень наблюдательной девочкой и чувствовала перемены в доме лучше других.
В тот вечер, когда дети уже спали, Марина решила поговорить с мужем начистоту.
— Андрей, нам нужно поговорить.
Он оторвался от телевизора и посмотрел на жену.
— О чём?
— О Софии. О нас. О том, что происходит в семье.
Андрей вздохнул и выключил телевизор.
— Марин, я понимаю, что тогда в роддоме сказал неправильные слова. Но ты же понимаешь меня? Каждый мужчина хочет сына.
— А каждая женщина хочет, чтобы её дети были желанными. Все дети, Андрей. Не только сыновья.
— София желанная. Просто... просто я надеялся...
— Ты даже на руки её не берёшь. Девочки это замечают. Лиза уже спрашивает, почему папа не играет с сестрёнкой.
Андрей опустил голову. Он действительно чувствовал себя виноватым, но не мог справиться с разочарованием.
— Что мне делать, Марин? Как мне полюбить её так же, как старших?
— Просто будь с ней рядом. Бери на руки, разговаривай. Она ведь тоже твоя дочь.
Изменения начались постепенно. Сначала Андрей стал помогать с ночными кормлениями, потом начал носить Софию на руках, когда она плакала. Девочка оказалась на удивление спокойной — почти не капризничала, много спала и очень рано начала улыбаться.
Однажды вечером Марина зашла в детскую и увидела удивительную картину. Андрей сидел в кресле с малышкой на руках и тихо что-то ей рассказывал. София внимательно смотрела на папу своими большими тёмными глазами.
— О чём это вы беседуете? — шёпотом спросила Марина.
— Да так, рассказываю ей про работу, — смущённо ответил муж. — Она очень внимательно слушает.
Марина улыбнулась. Лёд начал таять.
Через несколько месяцев София стала папиной любимицей. Она узнавала его голос, тянула к нему ручки, а он готов был часами с ней возиться. Лиза и Катя сначала ревновали, но потом привыкли — папа всегда находил время и для них.
— А знаешь, — сказал однажды Андрей жене, — мне кажется, София на меня похожа. Вот тут, около глаз.
— Ещё бы, — засмеялась Марина. — Она же твоя копия, только в женском варианте.
Андрей гордо улыбнулся. Ему нравилось, когда говорили, что дочка на него похожа.
Проблемы начались, когда София подросла и стала ходить. Она оказалась невероятно активным ребёнком — лазила везде, куда только могла добраться, разбирала всё, что попадалось под руку, и абсолютно не знала страха.
— Марин, она же совсем как мальчишка! — удивлялся Андрей, наблюдая, как двухлетняя дочка забирается на спортивный комплекс в детской.
— Ну и что? Девочки тоже могут быть активными.
— Могут, конечно. Но она... она особенная.
София действительно была особенной. В три года она требовала, чтобы ей покупали машинки вместо кукол, обожала возиться с папиными инструментами и мечтала о велосипеде. Когда Андрей работал в гараже, она всегда крутилась рядом, задавала миллион вопросов и пыталась помочь.
— Пап, а можно я тоже буду чинить машины? — спросила она как-то, когда они вместе меняли масло в автомобиле.
— Конечно можно, — улыбнулся Андрей. — Будешь лучшим автомехаником в городе.
— А девочки могут быть автомеханиками?
— Девочки могут быть кем угодно. Главное — любить своё дело.
Марина стояла в дверях гаража и слушала их разговор. Сердце наполнялось теплотой от того, как нежно муж общается с дочкой.
Когда Софии исполнилось пять лет, случилось событие, которое окончательно изменило отношение Андрея к вопросу сыновей и дочерей.
Они всей семьёй поехали на дачу к его родителям. Свекровь, как обычно, не преминула упомянуть о внуках.
— Андрюша, а когда же ты сына родишь? — спросила она за обеденным столом. — Уже три дочки, пора бы и о продолжении рода подумать.
Марина напряглась, но Андрей неожиданно спокойно ответил:
— Мама, у меня есть три замечательные дочери. Мне больше никого не нужно.
— Но фамилию-то кто продолжит?
— А зачем обязательно фамилию? — вмешалась София, которая внимательно слушала разговор взрослых. — Я могу оставить папину фамилию, когда вырасту.
Свекровь растерялась от такого заявления пятилетней внучки.
— Но ты же девочка...
— Ну и что? — София посмотрела на бабушку серьёзными глазами. — Девочки тоже могут сохранять фамилии. Правда, пап?
Андрей почувствовал, как гордость переполняет его. Эта маленькая девочка только что защитила не только себя, но и всех женщин.
— Правда, принцесса. Ты можешь делать всё, что захочешь.
Вечером, когда они остались наедине, свекровь попробовала ещё раз заговорить с сыном на эту тему.
— Андрюша, ну неужели тебе совсем не хочется сына?
Андрей долго молчал, потом тихо сказал:
— Мам, когда родилась София, я думал так же, как и ты. Мне казалось, что без сына я неполноценный мужчина. А теперь понимаю, что был дураком.
— Почему?
— Потому что мои девочки дают мне больше радости, чем мог бы дать любой сын. Лиза — умница, отличница, будет прекрасным врачом. Катя — художница, видит красоту во всём. А София... София готова горы свернуть, только чтобы папа ею гордился.
Свекровь задумалась.
— Может, ты и прав. Но всё-таки...
— Мам, — перебил её Андрей, — я был бы счастлив, если бы у меня родился сын. Но я ещё больше счастлив от того, что у меня есть три дочери. И если Марина захочет ещё детей, я буду рад любому ребёнку — и сыну, и дочке.
По дороге домой София спросила у папы:
— Пап, а ты расстроился, когда я родилась?
Андрей чуть не свернул с дороги от неожиданности.
— Почему ты спрашиваешь?
— Бабушка сказала, что ты хотел мальчика.
Марина повернулась к мужу. Она тоже ждала ответа.
— Знаешь, Софочка, — медленно начал Андрей, — когда ты родилась, папа был глупый. Он думал, что сыновья важнее дочерей. Но потом понял, что ошибался.
— А теперь ты рад, что я родилась?
— Теперь я думаю, что ты — самый лучший подарок, который мне дарила жизнь. Ты и твои сёстры.
София довольно хмыкнула и отвернулась к окну. А Марина тихо взяла мужа за руку.
Вечером, когда дети уже спали, Андрей сказал жене:
— Марин, прости меня за те слова в роддоме. Я был идиотом.
— Ты уже давно искупил свою вину, — улыбнулась она. — Посмотри, как София тебя обожает.
— А знаешь, о чём я думаю? Возможно, у нас ещё будут дети. И если родится сын, я буду счастлив. А если дочка — тоже буду счастлив. Потому что понял наконец: важно не то, кто родится, а то, чтобы ребёнок был здоровым и любимым.
Марина обняла мужа. Они прошли через трудный период, но стали только крепче. А их три дочери выросли с пониманием того, что папа любит их безусловно, просто за то, что они есть.
Через несколько лет София действительно стала автомехаником — лучшим в городе, как и предсказывал папа. И она оставила его фамилию, чем очень гордилась. А Андрей понял, что продолжение рода — это не только передача фамилии, но и передача ценностей, любви и уважения к людям.
🔔 Чтобы не пропустить новые рассказы, просто включите уведомление 💖
Самые популярные рассказы среди читателей: