Анна смотрела на женщину, стоящую напротив, и никак не могла сопоставить её с той самой Ирой Петровной, что раньше пекла ароматные пироги с яблоками по воскресеньям и звала её ласково «доченька». Когда Анна впервые познакомилась с родителями Сергея, свекровь показалась ей воплощением тепла и доброты. Но сейчас перед ней стояла совсем другая женщина — жёсткая, сухая, с напряжёнными губами и колючими, холодными глазами, которые больше напоминали льдинки, готовые порезать до крови.
– Подумай сама, Анечка, – голос свекрови звучал удивительно сладко, почти тягуче, как засахарившийся мёд, от которого тошнит. – Зачем тебе одной такая большая квартира? Ты ещё молода, снова выйдешь замуж, создашь семью… А нам с отцом, – она выдохнула, как будто устала, – нам ведь уже недолго осталось…
Эти слова больно резанули слух, словно кто-то провёл наждаком по живому. Анна прикусила губу, чтобы не сказать лишнего. Ведь эта квартира была не просто четырьмя стенами и метрами – это был их с Сергеем общий труд, их проект, их будущее. Ипотеку оформляли вдвоём. Скребли по сусекам, отказывая себе во всём – не ездили отдыхать, не покупали новой одежды, даже дни рождения отмечали скромно. Родители действительно помогли собрать первоначальный взнос, но каждый последующий платёж тянули они вдвоём с Сергеем, из месяца в месяц, из года в год. И теперь, когда прошло всего несколько недель после похорон, эти люди, которых она считала родными, пришли требовать своё.
– Ирина Петровна, – сказала Анна, стараясь, чтобы голос звучал ровно, – мы уже обсуждали это. Я… я никуда не поеду.
***
Слушайте аудиокниги неделю за 1 рубль 🎧
***
В комнате повисла тяжёлая пауза. В разговор вмешался отец Сергея. Его голос был сухим, безжалостным:
– Это несправедливо. Сын умер, а квартира остаётся тебе. А как же мы? Мы старики… нам негде жить.
Анна посмотрела на него с непониманием. У них была собственная двухкомнатная квартира всего в десяти минутах на автобусе. Как это – «негде жить»?
– Но ведь у вас есть жильё, – напомнила она тихо.
– Мы хотим оставить его Вадиму, – оборвала свекровь.
Вадим. Младший брат Сергея, вечно ищущий себя, бесконечно меняющий работы, уходящий в долги. Родители обожали его, прощали всё: лень, хамство, даже ту историю, когда он проиграл их накопления. А Сергею с юности внушали, что он обязан – помогать, заботиться, тащить всех.
Анна ощутила, как внутри поднимается волна тошноты. Сергея не стало, а они уже решили, что его доля в их общем доме должна достаться не ей, а «любимому сыну».
– Я думала… мы семья, – голос предательски дрогнул. – Но вы даже траур не выдержали…
– Ой, ну при чём тут траур? – фыркнула свекровь, отмахнувшись. – Мы просто думаем о будущем. Сергей бы хотел, чтобы мы были в безопасности.
Анна повернула голову к стене, где висела их свадебная фотография. Сергей. Её опора, её любовь, её мир. Она представила, что бы он сказал, увидев всё это. Одобрил бы, что её пытаются выгнать из их дома? Из той крепости, которую они строили вместе?
– Мне нужно подумать, – выдавила она и вышла в коридор, чувствуя, как дрожат колени.
Эта ночь превратилась в бесконечное кручение мыслей. Она лежала в темноте, глядя в потолок, и думала: может, они правы? Может, действительно, такая большая квартира не нужна одной женщине? Но тут же перед глазами вставали их разговоры с Сергеем о детях, которых они хотели. Где бы они росли, если не здесь, в просторной комнате с яркими обоями, которые они выбирали вместе?
Под утро, не выдержав одиночества в своей тревоге, Анна позвонила Тане.
– Они хотят, чтобы я переписала квартиру на них, – голос сорвался. – Говорят, я молодая, выйду замуж, а им жить негде.
На том конце провода повисла тяжёлая пауза, а потом раздалось резкое, полное злости:
– Ты это серьёзно, Ань? А их квартира где? В космосе?
– Говорят, оставят Вадиму…
– Вот оно как… – Танино дыхание участилось. – Ань, очнись. Это твой дом. Ты никому ничего не должна.
– Но я чувствую себя виноватой, – прошептала Анна.
– Виноватой?! – в голосе подруги звучал такой гнев, что Анна на секунду отодвинула телефон. – Перед кем? Перед людьми, которые едва сына похоронили, как уже делят его имущество?
Эти слова ударили сильнее пощечины. Но в них была правда. Сергей бы никогда не согласился, чтобы её лишили их общего дома. Их мечты.
– Послушай, – продолжила Таня. – Иди к юристу. Узнай всё досконально. А потом говори с ними спокойно, без чувства вины. У тебя есть право защищать свою жизнь.
Юрист оказалась молодой женщиной в строгом костюме и с быстрым, цепким взглядом. Она выслушала Анну, пролистала документы и, вздохнув, покачала головой:
– К сожалению, подобные ситуации не редкость. Но вы должны знать: закон на вашей стороне. Квартира оформлена в браке. Это совместно нажитое имущество. После смерти супруга его часть наследуют вы и родители. Но это только доля, а не вся квартира.
– То есть… они не могут меня выгнать?
– Абсолютно. Они могут претендовать лишь на часть его доли. Но никто не вправе требовать, чтобы вы отдавали им всё. У вас есть права, и они серьёзные.
Анна почувствовала, как в груди поднимается тепло, разливается по телу спокойствием. Она поняла, что больше не позволит втянуть себя в их вину, в их манипуляции. Это был не просто спор о квадратных метрах. Это была битва за память о Сергее. За их жизнь, которой её так безжалостно лишили.
– Что вы посоветуете мне дальше?
– Спокойно поговорите с ними. Объясните юридическую ситуацию. И если они продолжат давить, ограничьте общение. К сожалению, в таких случаях только чёткие границы могут остановить родственников.
Анна кивнула, встала и на прощание поблагодарила юриста. Впервые за долгие недели её спина выпрямилась, плечи расправились. В груди поселилась твёрдая решимость.
Теперь она знала: отступать некуда. Потому что речь шла не просто о квартире. Речь шла о том, чтобы сохранить их с Сергеем мир. О том, чтобы жить с памятью о нём достойно, а не как изгнанница.
И на этот раз она собиралась сражаться до конца...
Продолжение следует...
Все части:
Часть 2 - продолжение
***
Книга на вечер от меня:
"Завтра будет вчера", Ульяна Соболева ❤️
Однотомник, роковая любовь и безумная страсть.