Глава 1
Глава 8
— Простите! И примите мои соболезнования. Это страшное горе! Я должна была догадаться, когда вы сказали, что сын у вас был.
— Ничего страшного. Я уже научился с этим жить.
— А как ваша жена? Она в порядке?
— Он скончалась на три недели раньше сына. Женька его даже не увидела. Не пришла в себя после экстренного кесарева. Меня тогда не было в городе. Мы договорились с роддомом, но роды начались раньше, по скорой ее повезли в ближайший… самый отвратительный в городе. В общем, ей дали слишком сильный наркоз, а сыну занесли инфекцию и не особо старались его вылечить. Я был в командировке на другом конце света. Успел застать живым только сына. Даже подержал его на руках. Крошечного! Целых восемьсот двадцать граммов! Такой красивый, боец за жизнь. Но его сил не хватило. Перевезти в другую больницу его не позволили, был риск, что он не перенесет дорогу. Но он и «ухода» в детской реанимации не перенес.
— Вы не можете знать, каким мог быть исход.
— Я знаю. Много раз прокручивал это в голове, обращался к специалистам и все в один голос говорили, что он, скорее всего, не выжил бы в любом случае.
— Вы подали в суд на больницу? — Аня вспомнила, как Артём настаивал на том, чтобы она обратилась за помощью к блюстителям закона.
— Нет. А зачем? Родных мне иск бы не вернул.
— Но наказание заставило б врачей и сотрудников роддома иначе относиться к своим обязанностям. Вы же сами мне только что это сказали.
— Возможно. Но я не в том состоянии тогда был. Даже домой не мог заходить. Жена не была суеверной, сыну всё заранее купила. Его комнатка была полностью обставлена. И кроватка, и коляска, и ванночка, и …горшок, — мужчина вымученно улыбнулся, но Аня понимала, как нелегко ему даются эти слова.
— Куда вы дели все эти вещи?
— Попросил друзей забрать и отнести в ближайший детский дом. Детские вещи должны детям принадлежать, а не становиться экспонатами в музее скорби. — Впервые за прошедшие годы Артем рассказал кому-то о трагедии, которая навсегда разделила его жизнь на «до» и «после». Его жизнь в последние годы превратилась в работу. Ничего и никто его не могло отвлечь от тяжких мыслей.
— А что было потом?
— А потом я продал квартиру, собрал вещи и уехал, подался к «врачам без границ». Много лет отработал в Африке. Полгода назад узнал, что отец при смерти. Успел вернуться. Он мне признался, что буквально отнял меня у матери и она – хороший человек. Долгие годы он внушал мне, что она меня сама бросила и не интересовалась мной. А я верил. Когда отца не стало, я сам ее нашел. Правда, тоже поздно уже.
— То есть как? Что с тётей Машей? — Ахнула Аня, прижимая руки к груди.
— Возраст, болезни и, по всей видимости, онкология, о которой она не хочет рассказывать. Я решил уволиться и всё время, что нам осталось, провести с ней. Больше-то у меня никого и нет.
Артем рассказывал о своей жизни и чувствовал, что ему становится легче. Оказывается, порой надо освобождаться от груза воспоминаний, чтобы идти дальше. Впервые за долгие годы в нем проснулся интерес к жизни, захотелось суетиться, заботиться об этой девушке, которая оказалась в трудной ситуации. Но главной причиной была голубоглазая кроха, которая так доверчиво и внимательно смотрела на него сегодня утром, когда он обнаружил её в саду. Он влюбился с первого взгляда, окончательно и бесповоротно! Он точно знал, что не даст Лидочку в обиду никому. Поэтому и накупил столько вещей. Поэтому так грубо и агрессивно заставил взять их.
— А где Лидочка?
— Спит. Младенцы в этом возрасте почти всё время спят.
— Можно на неё посмотреть? Я тихо. Не разбужу.
— Хорошо. До месяца дети спят так крепко, что можно на барабанах играть. Во всяком случае - моя спит именно так. Я порой, её с трудом поднимаю, чтоб покормить.
Следующие десять минут мужчина просто стоял и любовался спящей крохой. Он чувствовал какую- то неразрывную связь с ней, такую же, какую почувствовал много лет назад, взяв на руки своего сына.
— Наверное, мне пора. Мама будет волноваться. Да и поздно уже, вам надо спать ложиться. Пользоваться моментом, пока крошка не проснулась.
— Да, я уже носом клюю, если честно. Спасибо вам большое! Вы для нас очень много сделали!
Аня осеклась, сказав это. На самом деле, совершенно чужой Артем сделал для Лидочки не просто много, он сделал всё, что должен был сделать родной отец. Юрий даже не хотел давать ей свою фамилию, чтобы не платить алименты на «неродную» дочь. Хотя теперь он обязан был бы платить, ведь Аня успела зарегистрировать Лидочку.
Проводив Артема, Аня снова задумалась о муже.
— Интересно, как бы Юра отреагировал, если бы я подала на алименты и раздел имущества? — она сказала это самой себе, но тут же испугалась собственных слов. Её пугала сама мысль о том, что муж может явиться к ней в деревню.
И вдруг, Аня поняла, что теперь, если Юра их всё же надет, у неё будет защита в лице Артёма.
— Да уж, дорогая! Мало тебе для счастья надо. Пару пакетов вещей и задушевный разговор … и вот ты уже нафантазировала, что посторонний мужчина возьмется решать твои проблемы.
Как оказалось, она не зря надеялась. Вскоре ей довелось убедиться в том, что не все мужчины такие, как ее муж. И некоторые действительно готовы решать чужие проблемы.