Через два дня Леру вновь навестили Вера и Алексей. До выписки оставалось ещё несколько дней, и девушка уже решила, что из больницы она вернётся к Ульяне. Но у Бахмановой-младшей ещё остались вопросы к родственникам.
— Лерочка, мы тебе хотим кое в чём признаться, — неожиданно объявила Вера.
— Да неужели? — Лера сделала свое лицо удивленным.
— Мы понимаем, что то, что ты о нас услышала, звучит, мягко говоря, нелестно. Но ты попробуй понять нас. Когда умерла наша дочь Аня, твоя биологическая мама, мы совершенно обезумели от горя.
— Аня у нас перед глазами стояла как живая, — продолжил за супругу Алексей. — Мы хотели поскорее забыть этот кошмар. Не было для нас ребёнка, понимаешь, Лерочка, не было. А был кровавый кошмар с нашей дочерью.
— Кошмар? А почему же он закончился? Деньги понадобились? — серьезно спросила Валерия.
— Какие деньги? — не поняла Вера.
— Вот только не надо придуриваться. Артём слышал ваш разговор о том, что вы меня ищете ради денег. — Лера отлично помнила, что в тот день услышал Артем.
— Бред какой-то. Ничего не понимаю. — Вера посмотрела на мужа.
— Мы ни с кем ни о чем не говорили. Твой Артём просто обманул тебя или спутал нас с кем-то, — возмутился Алексей.
— Артём может быть и гад, но ещё не идиот. И к чему тогда ему так врать?
— Это просто смешно. Я могу тебе показать распечатку банковского счёта, Лерочка. Мы небедные люди.
— Не надо мне ничего показывать. Нужно просто меньше врать.
— Лерочка, мы действительно не обманываем тебя.
— А с чего я должна об этом знать, если мне все всегда врут?
— Лерочка, милая, ты попробуй понять нас. Ты знаешь, тогда, когда мы увидели тебя в Усовске, в поликлинике, такую красивую, уже взрослую, совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки... — Вера вдруг расплакалась. — Мы даже не имели права подойти к тебе, заговорить с тобой.
— Мы пятнадцать лет гнали от себя мысли, что у нас внучка растет, — обняв жену, сказал Алексей.
— Лерочка, ты прости, пожалуйста, нас, если сможешь, — выдавила из себя Вера.
— Ладно, ладно, ладно, всё, всё, всё, хватит, хватит, всё, всё, успокойся. — Алексей успокаивал жену. Затем мужчина вновь обратился к внучке: — Лерочка, мы на старости лет хотели внучку обрести, но видно не судьба.
Алексей взял свою трость, поднялся на ноги и, кивнув жене в сторону двери, зашагал прочь. Вера, утирая себе нос платком, послушно пошла за ним.
Лера не знала, как относиться к тому, что ей рассказали новоиспеченные родственники. Ведь, с одной стороны, они показались очень даже искренними людьми, а с другой, ее смущали деньги, про которые говорил Артём. И, подумав, Лера решила, что сначала поговорит с Ульяной, и только потом уже будет думать, что ей делать с Верой и Алексеем.
***
Следующим вечером Ульяна решилась на откровенный разговор с дочерью. До этого момента ни Лера, ни её приёмная мать не затрагивали болезненной темы, предпочитая говорить о сугубо бытовых вещах. Но необходимость сказать полную правду была очевидна обеим.
Ульяна прогуливалась по палате, теребя в руке зеленое яблоко, все думала с чего начать.
— Ты знаешь, мы ведь с Анюткой ещё со школы дружили, как сестрёнки были, — неожиданно для дочери начала она. — Сначала я замуж вышла, и Сашенька у нас появился. Потом Анюта своего Рому встретила. Они долго жили и расписываться не хотели. Только когда Анюта забеременела, тогда решили расписаться. Но, видно, не судьба была. В тот день я попросила Рому моего Сашеньку из садика забрать. Так получилось, что больше некому было. Их занесло, машина, на встречку вылетела. Ну, дальше ты знаешь. В общем, потеряла я своего Сашеньку.
— А Рома? Он тоже погиб? — спросила Лера.
— Да, и Рома погиб. Его в закрытом гробу хоронили. И, конечно, родители начали уговаривать Анечку сделать аборт, потому что такой стресс очень опасен. Но я её отговорила. Убедила, что важно сохранить память о Роме. Ну и потом, согласись, ребёнок-то ни в чём не виноват.
— Так они хотели ещё и аборт сделать? — переспросила Лера. — В помойку меня?.. Хорошенькие бабушка с дедушкой, нечего сказать!
— Нет-нет, Лера, в этом смысле я их могу понять. Потому что мы все очень переживали, чтоб ребёнок, не дай Бог, больной не родился. Ну и молились все, конечно. Ты знаешь, Анечка стала как-то оживать, приходить в себя. Но наступил день запланированной свадьбы. Посыпались звонки, поздравления, разговоры. Вот тут она и сорвалась.
— Господи, ужас какой.
— Да, потом позвонила мне Вера, как-то вечером говорит, срочно приезжай, Анечке плохо, кровотечение открылось, скорую вызвали. В общем, я прибежала... Тебя спасли, а ее уже не смогли. Так мы похоронили Анечку, как невесту в фате и под венечным платьем. — На глаза Ульяны от воспоминаний навернулись слезы. — Потом я приехала к тебе в роддом и узнала, что к тебе никто не приходит. И даже лекарства купить некому.
— А Вера с Алексеем что? Я к ним заходила, они меня за дверь выставили.
— Ироды?
— Да. Я просто поняла, что им ребёнок не нужен. Поэтому быстро собрала все документы и тебя к себе забрала.
— А ведь они мне сказали, что ты меня у них украла.
— Потому что они до сих пор считают меня во всем виноватой.
— А ты с ними потом общалась?
— Ну конечно. Мы же до твоих двух лет жили в Усовске. И они видели, как я с коляской гуляла, только отворачивались. А теперь, видишь, вспомнили, что у них внучка есть. Видно, время пришло. Теперь ты, кровиночка, память об Анечке.
— А они мне сказали, что ты фамилию поменяла, не могли найти тебя долгое время.
— Ну да, я поменяла фамилию. Потому что после смерти Сашеньки мы с мужем жить уже не смогли. Как-то всё не ладилось. Но поверь мне, Лера, они прекрасно знали и мою фамилию, и где меня найти. Просто время летит быстро. Видно совесть замучила на старости лет.
— Как это ужасно — чувствовать себя разменной монетой. — Лера нахмурилась.
— Лерочка, ты прости меня, прости. Мне, конечно, надо было тебе сразу всё рассказать. Но сначала мне казалось, что ты всё маленькая, маленькая. А потом я просто испугалась. Мы с тобой ссорились всё время, и я испугалась, что ты вообще перестанешь меня слушать, если узнаешь, что я не твоя родная мама.
— Мамочка, прости меня, пожалуйста, я себя вела как свинья. — Лере вдруг стало жутко жаль Ульяну. Она потянулась к ней, чтобы обнять. — Я тебя люблю больше всех.
Мать подошла к дочери, и они обнялись.
Валерии было так стыдно перед мамой, но после того, как та всё рассказала, девушка поняла, как была неправа. Теперь она радовалась, что они помирились, но хотелось успокоиться и переварить услышанное. Сформировался некий передоз информации, и Лера планировала постепенно во всём разобраться.