Глава 2. Земля и Кровь. Книга 3
Филарет, византийский стратег, прозванный за свою хватку Орлом, был почти пьян от предвкушения скорой победы. С высоты холма он с надменной ухмылкой оглядывал войско, что раскинулось в долине.
«Горстка кочевников, кучка отступников-греков да какой-то прибрежный сброд…» — пронеслось в его мыслях.
Он верил в свою звезду и в несокрушимую мощь своей армии. Его гордость, железные катафракты, сверкали на солнце, словно чешуя гигантского дракона, готового испепелить всё на своём пути. Он сокрушит их, развеет по ветру одним-единственным ударом.
— ВПЕРЁД! — зычно скомандовал Филарет, взмахнув рукой. — Сметите это отребье с лица земли!
И лавина закованной в сталь конницы, гордость империи, ринулась вниз. Земля застонала под тысячами копыт. На острие этого стального клина, в самом центре построения Османа, их ждали воины Кёсе Михала, вчерашнего соратника византийцев, а ныне — верного бея молодого вождя кайи.
Михал, глядя на несущуюся на него стену из стали и ярости, до боли стиснул зубы. Его воины, как один, выставили вперёд длинные копья, превратив свой строй в щетину из острых жал.
Удар был страшен.
Первые ряды столкнулись в ужасном грохоте ломающегося дерева, рвущегося металла и предсмертных криков людей и коней. Греки, бывшие братья по оружию атакующих, держались отчаянно, но византийский напор был слишком силён, слишком яростен. Казалось, ещё мгновение — и их строй будет прорван.
И в этот самый миг, точно по невидимому знаку, они дрогнули. Сначала один отряд, потом другой, начали в показной панике отступать вглубь узкой долины.
— ОНИ БЕГУТ! ТРУСЫ! — восторженно взревел Филарет, наблюдая за происходящим. — Вперёд! Преследовать! Не дать уйти ни одному!
Он совершил ошибку. Роковую. Ослеплённый гордыней и лёгкой, как ему казалось, наживой, он сам, лично, повёл свои основные силы в погоню, втягиваясь в ловушку, растягивая боевые порядки и подставляя уязвимые фланги.
Наживка была проглочена.
Волчий капкан
Увлёкшись преследованием, византийская армия глубоко втянулась в долину, превратившись из грозной силы в длинную, уязвимую колонну. И тут же с лесистых холмов по обеим сторонам раздался оглушительный, первобытный рёв тысяч голосов, от которого, казалось, задрожали сами скалы.
Осман, наблюдавший за битвой с потаённой позиции, отдал приказ.
С правого фланга, подобно удару молнии, вылетел отряд Тургут-бея. Сотни всадников, словно степные соколы, осыпая врага дождём стрел, на полном скаку врезались в беззащитный бок византийской колонны.
А слева, с рёвом, подобным медвежьему, свою атаку повёл могучий Бамсы. Его воины не тратили время на стрелы. Они, как несокрушимый таран, врубились в ряды противника, круша всё на своём пути тяжёлыми секирами.
Для византийцев начался сущий ад.
Они оказались зажаты в тиски. Их строй, ещё недавно монолитный и грозный, распался на десятки очагов сопротивления. Началась сумятица. Те легионеры, что ещё миг назад гнались за отступающим Михалом, теперь в смятении пытались развернуться, чтобы встретить новую угрозу, но было уже поздно.
Долина, которую позже назовут Волчьей, начала оправдывать своё имя.
Ярость морских волков
Филарет, с ужасом видя, как рушится его триумфальный план, отчаянно пытался перестроить свою пехоту, чтобы отразить сокрушительные фланговые удары. Но Осман приготовил для него ещё один, последний сюрприз.
— САМСА! ЧАВУШ! — прокричал он, и его голос, усиленный эхом, разнёсся над полем. Это был сигнал для последнего резерва.
И с тех же холмов, где до этого скрывался Осман, вниз ринулись они.
Бывшие пираты. Морские волки, сменившие палубу корабля на поле брани. Без коней, но их вид был страшнее любой конницы.
Бородатые, с обветренными лицами и горящими диким огнём глазами, они неслись в бой с яростным рёвом. Их оружием были не изящные мечи, а тяжёлые корабельные топоры и абордажные сабли, привыкшие прорубать не только канаты, но и вражеские доспехи.
Они врезались в стройные ряды имперской пехоты, как стая акул в косяк испуганной рыбы. Эти воины не знали строя и дисциплины легионов. Каждый из них был сам по себе совершенной машиной для истребления. Они рубили щиты, дробили шлемы, подрезали сухожилия коням.
Их дикая, необузданная ярость окончательно сломила боевой дух византийцев. Атакованные с трёх сторон, солдаты империи бросали оружие и пытались спастись бегством.
Сломленный Орёл
Битва превратилась в побоище. Некогда грозная армия Филарета была разгромлена и рассеяна по долине.
Сам «Орёл», окружённый горсткой своей личной гвардии, в полном отчаянии пытался организовать оборону на небольшом, последнем клочке земли, что ещё оставался под его контролем.
Осман увидел его. Вот он, его шанс. Шанс покончить с этим раз и навсегда.
— ЗА МНОЙ, АЛЬПЫ! — крикнул он своим сорока нукерам, личной гвардии, и пришпорил коня.
Небольшой отряд, как остриё копья, пронзил остатки вражеского строя и устремился прямо к холму, где находился Филарет.
Прорубившись сквозь последних телохранителей, Осман оказался лицом к лицу со своим заклятым врагом. Их кони, почуяв ярость всадников, встали на дыбы.
Филарет, его лицо было искажено от ненависти и горького осознания своего полного поражения, выхватил меч.
— Ты!.. — прорычал он, задыхаясь от ярости. — Филарет! — ответил Осман, и его голос прогремел над полем битвы, перекрывая стоны и лязг оружия. — Твой судный день настал!
Сражение выиграно. Гениальный план Османа сработал. Но остался последний, самый главный враг. Сам Филарет. Орёл, что так долго терзал земли кайи.
Теперь они стоят друг против друга. Два вождя. Два заклятых врага. И только один из них уйдёт с этого поля живым.
Чем закончится этот поединок? И какую цену придётся заплатить за окончательную победу?
Вся развязка этого противостояния — в следующей, третьей главе! Не пропустите, напряжение достигнет своего предела!
😊Спасибо вам за интерес к нашей истории.
Отдельная благодарность за ценные комментарии и поддержку — они вдохновляют двигаться дальше.