— Бессовестные! — вскрикнула женщина в черном платке, швыряя телефон на диван. — Двадцать лет я за ним ухаживала, двадцать лет! А они... они!
Артём замер на пороге. Тётя Лиза стояла спиной к нему, её плечи содрогались от рыданий. В квартире пахло увядшими хризантемами и чем-то кислым — словно само горе имело запах.
— Тёть Лиз? — осторожно позвал он.
Она обернулась резко, и Артём испугался. Лицо тёти исказилось, глаза покраснели от слёз, а губы скривились в горькой усмешке.
— А-а-а, племянничек явился, — процедила она, вытирая нос рукавом. — Племянничек, дорогой, а ты знаешь, что дом уже поделён и ты опоздал.
— Что? — Артём почувствовал, как земля уходит из-под ног. — Какой дом? О чём ты?
— О доме деда Николая! — взвизгнула Лиза. — Твоего деда! Моего отца! Который завещал его мне и тебе поровну! Но твоя мамочка решила, что она умнее всех!
Артём медленно опустился на стул. Дед умер месяц назад, но все документы должны были оформляться через нотариуса. Мама сказала, что всё решится само собой.
— Расскажи толком, — попросил он.
Лиза схватила с комода пачку бумаг и швырнула их на стол.
— Вот! Читай! Твоя Валентина и её братец Михаил уже всё оформили на себя. Дом в Подмосковье, дачу, даже дедушкины сбережения — всё забрали!
Артём пробежал глазами по документам. Сердце стучало так громко, что, казалось, соседи должны услышать. Там действительно была его подпись... но не его рука.
— Это подделка, — прошептал он.
— Конечно, подделка! — Лиза села напротив, её голос стал тише, но от этого не менее страшным. — Они подделали твою подпись и оформили отказ от наследства. А я, дура, поверила, что ты сам не захотел...
— Почему ты мне не позвонила?
— Позвонила! — взорвалась тётя. — Твоя мать сказала, что ты в командировке и согласился уступить свою долю "семье". Я думала, ты так решил из благородства...
Артём откинулся на спинку стула. В голове проносились обрывки недавних разговоров с мамой. Её странная настойчивость, с которой она отговаривала его ехать к деду на похороны. Как она твердила, что "всё утрясётся" и "не стоит лезть в эти дела".
— А дядя Петя? Он что, тоже в доле?
Лиза горько рассмеялась:
— Петя... твой дядя Петя получил свои тридцать сребреников. Михаил пообещал ему работу в своей фирме. Теперь он делает вид, что ничего не знает.
— Мы можем обратиться в суд.
— На что? — Лиза развела руками. — У меня нет денег на адвокатов. А у них есть. У них есть всё — и деньги, и связи, и липовые документы.
Артём встал и подошел к окну. Во дворе играли дети, их смех казался издевательством. Где-то там, в Подмосковье, стоит дом его детства. Дом, где дед учил его чинить велосипед и рассказывал про войну. Дом, который теперь принадлежит другим людям.
— А знаешь, что самое страшное? — тихо сказала Лиза. — Не то, что они украли дом. А то, что твоя мать, моя родная сестра, смотрела мне в глаза и врала. Врала, зная, что я двадцать лет не отходила от папы ни на шаг.
Артём обернулся. Тётя сидела, опустив голову, её седые волосы растрепались.
— Мне пятьдесят восемь лет, — продолжала она. — Я не вышла замуж, потому что ухаживала за родителями. Сначала за мамой, потом за папой. А теперь остаюсь ни с чем. В этой хрущёвке с трёхтысячной пенсией.
— Лиз... — начал Артём.
— Нет, послушай! — она подняла голову, и в её глазах загорелся огонь. — Они думают, что я сдамся. Что пойду с протянутой рукой просить милостыню. Но они ошибаются.
— Что ты имеешь в виду?
Лиза встала и подошла к старому секретеру. Достала из нижнего ящика потёртую папку.
— У меня есть кое-что, о чём они не знают. Дедушка не зря всю жизнь копил документы.
Она открыла папку. Внутри лежали старые справки, квитанции, письма...
— Смотри. Дом в Подмосковье дед купил не на свои деньги. Половину дала моя бабушка Мария — его первая жена. А бабушка Мария завещала эту долю мне. Дед просто никогда этого не оформлял официально.
Артём взял справку о покупке дома. Документ был старый, но печати и подписи выглядели подлинными.
— Значит, дом наполовину мой, наполовину — твой. А их доли там вообще нет.
— Вот именно. — Лиза улыбнулась впервые за весь вечер. — Более того, у меня есть письма, где дед просил Валентину не претендовать на наследство бабушки Марии. Твоя мать обещала.
Артём почувствовал, как внутри поднимается волна гнева. Не просто обида — настоящая ярость.
— Они нас обманули.
— Да. И теперь мы им это докажем.
— Но ты говорила, что нет денег на суд...
Лиза закрыла папку и посмотрела на племянника:
— А кто сказал, что мы пойдём в суд? У нас есть кое-что получше — правда. И я знаю, как ею воспользоваться.
Артём почувствовал мурашки по коже. В голосе тёти звучало что-то такое, от чего становилось не по себе.
— Что ты задумала?
— Завтра приезжают Валентина и Михаил. Хотят забрать оставшиеся дедушкины вещи. Думают, что я молча отдам им всё и попрощаюсь.
— И что?
— А ты приедешь тоже. С этими документами. И мы устроим им такой разговор, который они запомнят на всю жизнь.
Лиза подошла к шкафу и достала бутылку коньяка.
— Будешь?
— Лиз, я за рулём...
— Тогда чай. — Она поставила чайник. — Знаешь, Артём, я всю жизнь была тихой. Покладистой. Все говорили: "Лиза такая хорошая, Лиза всем поможет". А оказывается, хорошими быть невыгодно.
— Не говори так.
— Почему? Это правда. — Она налила себе коньяк и выпила залпом. — Дядя Петя приезжал вчера. Принёс мне пять тысяч рублей. Сказал: "Это тебе от нас, не обижайся". Пять тысяч! За дом стоимостью в несколько миллионов!
— Ты взяла?
— Взяла. — Лиза усмехнулась. — И знаешь почему? Потому что эти деньги станут доказательством. Расписку он дал — "за согласие не претендовать на наследство отца". Теперь у нас есть письменное признание, что они знали о моих правах.
Артём посмотрел на тётю с новым уважением. Она оказалась куда хитрее, чем все думали.
— Лиз, а что если они откажутся всё вернуть?
— Тогда документы уйдут в прокуратуру. Подделка подписи — это уголовное дело. Михаил работает в банке, Валентина — в школе. Скандал их просто уничтожит.
Чайник засвистел. Лиза заварила чай, её движения стали спокойными, уверенными.
— Ты знаешь, что самое обидное? — сказала она, садясь за стол. — Дед всю жизнь мечтал, чтобы дом остался в семье. Чтобы внуки там собирались, чтобы правнуки бегали по саду. А они его продадут первому покупателю.
— Откуда знаешь?
— Михаил уже договорился с риелтором. Слышала, как он по телефону говорил: "Старый дом сносим, участок под коттедж пойдёт". Даже яблони дедушкины срубят.
Артём сжал кулаки. Эти яблони дед сажал сам, когда Артём был ещё маленьким. Каждое лето они вместе собирали урожай...
— Завтра в два часа дня, — сказала Лиза. — Приезжай пораньше. И Артём... спасибо, что поверил мне.
— Ты моя семья, тёть Лиз. Настоящая семья.
Уходя, Артём обернулся. Лиза стояла в дверях, маленькая, сутулая, в застиранном халате. Но в её глазах больше не было отчаяния. Там горел огонь, который не потушить никакими деньгами.
Завтра будет интересный день.
Артём приехал в половине первого. Лиза встретила его на пороге — причёсанная, в строгом тёмном платье, с папкой документов в руках.
— Они уже звонили, — сказала она вместо приветствия. — Валентина спрашивала, всё ли я приготовила для вывоза. Представляешь наглость?
— Где они хотят встретиться?
— Здесь. Сказали, что зайдут "попрощаться и забрать последние вещички". — Лиза передразнила голос сестры. — Ещё и торт принесут. Для примирения, видите ли.
Артём прошёл в комнату. На столе лежали те самые документы — справки, письма, фотографии. Всё было разложено по порядку, как в суде.
— Нервничаешь? — спросил он.
— Нет. — Лиза села в кресло. — Знаешь, я всю ночь не спала. Думала о том, как дед работал на заводе, как мама стирала бельё соседям, чтобы купить этот дом. А они... они думают, что всё досталось им просто так.
В два часа раздался звонок. Лиза открыла дверь.
— Лизонька! — защебетала Валентина, входя с коробкой торта. — Как дела, сестрёнка?
За ней шёл Михаил — высокий, в дорогом костюме, с золотыми часами на руке. Следом плелся дядя Петя, старательно не встречаясь глазами с Лизой.
— О, Артём! — Валентина изобразила радость. — Сынок, ты как? Давно не виделись!
— Здравствуй, мам, — холодно ответил Артём.
— Ну что вы стоите? Проходите, садитесь, — пригласила Лиза.
Михаил оглядел комнату хозяйским взглядом:
— Лиза, мы, собственно, по делу. Нужно вывезти оставшиеся дедушкины вещи. Книги там, одежду... А то квартиру освобождать надо.
— Какую квартиру освобождать? — спросила Лиза.
— Ну как же, — Валентина села на диван, — дом-то теперь наш. А эта квартира была оформлена как временное жильё для тебя. Теперь её продавать будем.
Артём почувствовал, как кровь стучит в висках:
— Мама, о чём ты говоришь?
— Сынок, мы же всё обговорили. Ты согласился уступить свою долю семье. Теперь дом принадлежит мне и Михаилу. А тётя Лиза получит свою долю деньгами — мы ей справедливую сумму дадим.
— Сколько? — тихо спросила Лиза.
— Ну... — Валентина переглянулась с Михаилом. — Миллион триста тысяч. Это очень хорошие деньги, Лиза. На них можно купить хорошую однушку в спальном районе.
— Миллион триста тысяч, — повторила Лиза. — За дом стоимостью восемь миллионов.
— Лиза, — вмешался Михаил, — давайте без эмоций. По документам вы не имеете права на наследство. Мы идём вам навстречу из человечности.
— Из человечности... — Лиза встала и подошла к столу. — А подделка подписи моего племянника — это тоже из человечности?
Воцарилась тишина. Валентина побледнела.
— Что... что ты имеешь в виду? — пролепетала она.
— Вот. — Лиза положила на стол поддельный документ. — Это подпись Артёма? Артём, это твоя подпись?
— Нет, — твёрдо сказал Артём. — Это не моя подпись.
— Чушь! — взорвался Михаил. — Ты сам отказался от наследства! Валентина при мне тебе звонила!
— Мне никто не звонил, — спокойно ответил Артём. — И документы я не подписывал. Это подделка.
Дядя Петя втянул голову в плечи, словно хотел стать невидимым.
— Лиза, что ты затеяла? — прошипела Валентина. — Думаешь, нас запугать можешь?
— Затеяла восстановление справедливости. — Лиза достала из папки старые документы. — Знаете, что это?
Михаил взял справку, пробежал глазами:
— Какая-то старая бумажка...
— Справка о покупке дома, — объяснила Лиза. — Половину денег дала бабушка Мария. А бабушка Мария завещала свою долю мне. Вот завещание.
— Это недействительно! — закричала Валентина. — Прошло столько лет!
— Наследство не имеет срока давности, — сказал Артём. — Я навёл справки.
— Мало того, — продолжала Лиза, — вот письмо от дедушки, где он просит тебя, Валентина, не претендовать на долю бабушки Марии. Ты обещала. Вот твой ответ — "конечно, папа, я же не жадная".
Валентина выхватила письмо, прочитала и швырнула обратно:
— Это... это было давно! Я передумала!
— А это расписка от дяди Пети, — Лиза положила на стол ещё один документ. — "Получил пять тысяч рублей за согласие не претендовать на наследство отца". Подпись, дата. Признание того, что вы знали о моих правах.
Дядя Петя застонал:
— Лиза, я же не думал...
— Молчи! — рявкнул на него Михаил. — Лиза, это всё глупости. Мы уже всё оформили, нотариус заверил...
— Нотариус заверил подделку, — спокойно сказала Лиза. — Это уголовное дело. Мошенничество в особо крупном размере.
— Ты нас шантажируешь! — взвизгнула Валентина.
— Нет. Я предлагаю мирное решение. — Лиза села в кресло. — Дом делится поровну между мной и Артёмом. Всё остальное наследство — тоже пополам. Вы отказываетесь от своих претензий добровольно.
— Никогда! — Михаил вскочил. — Мы уже вложили деньги! Я кредит взял под залог этого дома!
— Это ваши проблемы, — холодно ответила Лиза.
— Лиза, — Валентина вдруг изменила тон, стала жалобной, — мы же сёстры. Неужели ты меня погубишь? У меня дочка в институте учится, кредиты висят...
— А у меня что? — Лиза встала. — Я двадцать лет жизни отдала, чтобы за родителями ухаживать! Работу бросила, личную жизнь! А ты что делала? Раз в год на день рождения приезжала!
— Но я же не знала...
— Врёшь! — рявкнула Лиза. — Ты прекрасно знала! Но тебе было удобно, что есть дурочка Лиза, которая всё сделает! А теперь хочешь ещё и наследство отобрать!
Валентина заплакала:
— Лиза, ну что ты делаешь... Мы же семья...
— Семья? — Лиза подошла к сестре вплотную. — Когда ты в последний раз интересовалась, как я живу? Когда предлагала помочь с папой? Когда хоть раз сказала спасибо?
— Лиза, — Михаил попытался взять дело в свои руки, — давайте по-деловому. Что вы хотите?
— Всё, что нам принадлежит по праву. Дом, дачу, сбережения — пополам с Артёмом.
— Это безумие! Дом стоит восемь миллионов!
— Тогда покупайте свою долю у нас, — предложил Артём. — По четыре миллиона за половину.
— У нас таких денег нет!
— Значит, живите в доме вместе с нами, — улыбнулась Лиза. — Я как раз хотела переехать из этой хрущёвки.
Михаил побагровел:
— Вы не можете нас заставить!
— Можем, — спокойно сказал Артём. — Через суд. А можете добровольно. Тогда обойдётся без уголовного дела.
— Это шантаж!
— Это справедливость.
Дядя Петя вдруг заговорил:
— Ребята, а может, правда договоримся? Лиза, прости меня, старого дурака. Я не подумал...
— Петя, заткнись! — рявкнула Валентина. — И без тебя тошно!
— Не кричи на мужа, — холодно сказала Лиза. — Он хотя бы совесть имеет.
— Лиза, — Валентина встала, — хорошо. Пусть будет по-твоему. Но дом мы не отдадим. Лучше через суд.
— Как хочешь. — Лиза открыла дверь. — Завтра документы уходят в прокуратуру. И в банк, где работает твой Михаил. Интересно, как руководство отнесётся к сотруднику, который подделывает документы?
Михаил побледнел:
— Вы не посмеете...
— Посмею. Мне больше нечего терять.
— Мама, — тихо сказал Артём, — пока не поздно. Соглашайся.
Валентина посмотрела на сына, потом на Лизу. В её глазах боролись злость и страх.
— Хорошо, — процедила она наконец. — Но мы хотим денежную компенсацию. За моральный ущерб.
Лиза рассмеялась:
— За моральный ущерб? Это я должна с вас требовать компенсацию!
— Лиза, — вмешался Михаил, — давайте цивилизованно. Сто тысяч, и мы подписываем отказ от наследства.
— Нет.
— Пятьдесят?
— Нет.
— Но что-то же надо!
— Надо было раньше думать, — сказал Артём. — Вы получите ровно то, на что имеете право по закону. То есть ничего.
Валентина схватила сумочку:
— Идём, Михаил. Увидимся в суде.
— Увидимся, — кивнула Лиза. — Только суд будет уголовный.
Когда они ушли, Лиза упала в кресло.
— Боже, как же я устала...
— Тёть Лиз, ты была великолепна.
— Знаешь, что самое страшное? — тихо сказала она. — Я всё-таки надеялась, что Валентина одумается. Что скажет: "Прости, сестра, я была не права". Но нет...
— Зато теперь ты знаешь, кто есть кто.
— Да. — Лиза встала и подошла к окну. — А знаешь, что я сделаю первым делом, когда мы переедем в дом?
— Что?
— Посажу новые яблони. Рядом с дедушкиными. Пусть растут.
Артём обнял тётю за плечи:
— Обязательно посадим. И будем собирать урожай каждое лето.
— Да, — улыбнулась Лиза. — Каждое лето. Всей настоящей семьёй.
Через окно было видно, как Валентина и Михаил сворачивают за угол. Они шли быстро, о чём-то горячо спорили.
— Как думаешь, подадут в суд? — спросил Артём.
— Нет, — покачала головой Лиза. — Они понимают, что проиграют. Скорее всего, попытаются найти какой-то компромисс.
— А если нет?
— Тогда пусть отвечают по всей строгости закона. Я больше не намерена быть доброй тётей Лизой, которую можно обманывать.
Артём посмотрел на неё с восхищением. За один день тихая, забитая женщина превратилась в человека, который умеет постоять за себя.
— Тёть Лиз, а что мы будем делать с домом?
— Жить, — просто ответила она. — Жить и помнить тех, кто его построил. И передавать дальше — но только тем, кто этого достоин.
На столе зазвонил телефон. Лиза взяла трубку:
— Алло? Дядя Петя? Да, слушаю... Что? Валентина согласна? И Михаил тоже? Хорошо, завтра к нотариусу... Да, Петя, я не сержусь. На тебя не сержусь.
Она положила трубку и улыбнулась:
— Сдались. Будут оформлять добровольный отказ от наследства.
— Неужели?
— Михаил испугался за работу. А Валентина поняла, что ей светит уголовное дело.
Артём обнял тётю:
— Мы победили.
— Нет, — покачала головой Лиза. — Победила справедливость. А мы просто не дали её растоптать.
Вечером, когда Артём уезжал, Лиза стояла на балконе и смотрела на звёзды. Завтра начнётся новая жизнь. В доме, где она выросла, где будут расти её яблони.
Жизнь, которую она заслужила.