— Ну и с каких это пор мой дом стал нашим? — голос Кати прорезал тишину гостиной, как острый нож.
Она стояла у окна, спиной к мужу, и смотрела на знакомый двор. Тот самый двор, который покупала пятнадцать лет назад, когда еще была свободной и счастливой. Когда верила в любовь и думала, что навсегда.
— Катюш, не надо так... — Павел попытался приблизиться, но она резко обернулась.
— Не смей! Не смей называть меня так! — Ее глаза полыхали. — Ты утратил это право в тот момент, когда притащил свою даму в мой дом!
Павел скривился, будто от физической боли. Но Катя знала — болит только его самолюбие. Сердце у этого человека давно окаменело.
"Как же я была слепа", — билась единственная мысль в ее голове. Двенадцать лет брака. Двенадцать лет она строила семью с человеком, который воспринимал ее как удобную домохозяйку.
— Послушай, мы же взрослые люди, — Павел попытался взять себя в руки. — Снежана... она не просто так. Я ее люблю.
— Ах, любишь! — Катя рассмеялась, но смех этот был горьким, как полынь. — А меня что, ненавидел все эти годы? Когда я стирала твои рубашки, готовила твои любимые котлеты, терпела твою мамашу?
За стеной послышались шаги. Анна Александровна, конечно же, подслушивала. Старая женщина не могла упустить такой спектакль.
— Мама тут ни при чем, — пробормотал Павел.
— Не при чем? — Катя шагнула к нему. — Твоя драгоценная мамочка с первого дня нашего знакомства точила на меня зуб. "Не подходит тебе эта девушка, Павлуша. Слишком самостоятельная. Слишком умная". А теперь, когда ты нашел покладистую девочку, она прямо расцвела!
Дверь в гостиную распахнулась. В проеме показалась Анна Александровна — высокая, костлявая женщина с холодными серыми глазами.
— Катерина, не повышай голос, — произнесла она ледяным тоном. — В этом доме живут порядочные люди.
"Порядочные?" — Катя чуть не задохнулась от возмущения. — Это вы называете порядочностью? Когда ваш сынок водит любовницу в семейную постель?
— Снежана — прекрасная девушка, — отрезала свекровь. — В отличие от некоторых, она знает свое место.
— А! — Катя схватилась за голову. — Теперь все становится ясно! Вы уже познакомились с заменой!
Павел покраснел до корней волос. Этого движения было достаточно, чтобы понять — встреча действительно состоялась.
— Скажи мне только одно, — Катя подошла к мужу вплотную. — Как долго? Как долго ты делал из меня непонятно кого?
— Полтора года, — выдавил он из себя.
Удар был сильнее, чем она ожидала. Полтора года. Значит, когда она готовила ему сюрприз на день рождения в прошлом году, покупала дорогой костюм, планировала романтический ужин — он уже спал с другой.
— И что, думаете, теперь просто так возьмете и выгоните меня из собственного дома? — Катя медленно оглядела гостиную. — Этот дом я купила на свои деньги еще до нашего брака. У вас тут нет никаких прав!
— Есть брачный контракт, — вступила Анна Александровна. — Совместно нажитое имущество...
— Какое совместно нажитое? — взвилась Катя. — Я работала, а ваш сынок три года сидел без дела! Я его содержала!
— Павел занимался поиском себя, — надменно произнесла свекровь.
— Искал он себя в компьютерных играх и пивных барах! — Катя почувствовала, как внутри нее закипает ярость. — А теперь еще и в чужих постелях!
В этот момент зазвонил телефон Павла. Он глянул на экран и побледнел.
— Снежаночка? — сладко пропела Анна Александровна. — Отвечай, милый. Не стоит заставлять девушку ждать.
Павел неуверенно поднес трубку к уху.
— Привет, солнышко... Да, я дома... Нет, все нормально...
Катя наблюдала за этой сценой как зачарованная. Она видела, как ее муж превращается в подобострастного щенка, едва услышав голос любовницы.
— Скажи ей, что дом уже почти наш, — подсказала Анна Александровна.
"Наш?" — Катя не поверила своим ушам. — Вы совсем с ума сошли?
— Катюш... то есть, Катерина, — Павел убрал телефон. — Мы с адвокатом все проверили. Поскольку дом был существенно улучшен за время брака...
— Улучшен? — Катя захохотала. — Ты прибил одну полку в прихожей! За двенадцать лет!
— Я вкладывал деньги в ремонт, — упрямо повторил Павел.
— Мои деньги! — закричала Катя. — Я работала на двух работах, чтобы сделать этот ремонт!
— Но он помогал советами, — вмешалась Анна Александровна. — И присматривал за процессом.
Катя поняла — они действительно сговорились. Мать и сын решили отобрать у нее дом. Отобрать то, что она покупала на свои кровные, во что вкладывала душу.
"Но они просчитались", — подумала она, припоминая толстую папку документов, которая лежала у нее в спальне. Папку, которую они не видели.
— Хорошо, — сказала Катя неожиданно спокойно. — Если дом теперь наш, значит, и долги тоже наши?
Павел нахмурился:
— Какие долги?
— А вот посмотрим, — Катя направилась к лестнице. — Сейчас принесу все документы.
Через несколько минут она вернулась с папкой. Анна Александровна и Павел переглянулись — что-то в поведении Кати их насторожило.
— Значит, так, — Катя разложила бумаги на столе. — Дом действительно был существенно улучшен за время брака. Новая крыша — два миллиона. Перепланировка — полтора миллиона. Ландшафтный дизайн — миллион.
— И что? — не понял Павел.
— А то, что все это было сделано в кредит! — торжествующе объявила Катя. — Я брала займы под залог дома. И если дом теперь наш, то и кредиты наши. Четыре с половиной миллиона долга!
Лицо Анны Александровны покрылось мертвенной бледностью.
— Но это же... мы не можем... у нас нет таких денег...
— А у меня есть, — спокойно сообщила Катя. — Я уже год копила на досрочное погашение. И если вы откажетесь от своих претензий на дом, я закрою все кредиты сама.
Павел растерянно моргал. Его простой план рухнул в одночасье.
— Но ты же не оставишь нас на улице? — пролепетал он.
— Очень даже оставлю, — Катя начала собирать документы. — У вашей Снежаны наверняка есть жилье. А если нет — снимите квартиру.
Катя посмотрела на растерянные лица свекрови и мужа. Еще утром они были уверены в своей победе. А теперь поняли — попались в собственную ловушку.
— У вас есть ровно неделя, чтобы освободить мой дом — сказала она, направляясь к двери.
Катя достала телефон и набрала номер адвоката:
— Михаил Сергеевич? Это Катерина Волкова. Подавайте документы на развод. И да — они попались на наши условия.
В трубке послышался довольный смех:
— Я же говорил — жадность их погубит. Когда будете праздновать победу?
Катя подняла лицо к солнцу и улыбнулась:
— Прямо сейчас. В своем доме. В своем прекрасном доме.
Три месяца спустя Катя стояла у того же окна, но теперь в гостиной царила совсем другая атмосфера. Никто не хлопал дверями, не повышал голос, не портил воздух ложью и предательством.
Телефон зазвонил — звонила подруга Марина.
— Катюш, ты не поверишь! — взволнованно затараторила она. — Я сегодня видела твоего бывшего с его пассией. Боже мой, на что они стали похожи!
— Где видела? — поинтересовалась Катя, наливая себе кофе.
— У общежития на Заводской. Они там живут теперь, представляешь? В комнатушке десять квадратов! А Павел... Катя, он так постарел! Волосы поседели, спина сгорбилась. И одет как бомж какой-то.
Катя слушала и чувствовала не злорадство, а странную пустоту. Этот человек когда-то был частью ее жизни. Теперь он казался чужим, как будто из другой реальности.
— А что Снежана?
— О, это вообще отдельная история! — Марина явно получала удовольствие от рассказа. — Она устроилась посудомойкой в кафе. Работает по двенадцать часов, а Павел все никак работу найти не может. Говорят, она уже жалеет, что связалась с женатым мужиком.
"Поздно пить боржоми", — подумала Катя.
— И знаешь что самое смешное? — продолжала Марина. — Анна Александровна теперь к ним в общагу заявляется! Ей же деваться некуда стало. Снимать жилье не на что, а к родственникам не берут — характер у нее тот еще.
Катя представила эту картину: надменная свекровь, которая раньше воротила нос от "простых людей", теперь ютится в студенческой общаге. Справедливость иногда имеет горький привкус.
— Послушай, а я слышала, Павел к тебе приходил? — осторожно спросила Марина.
— Приходил, — коротко ответила Катя.
Это было два недели назад. Павел стоял у калитки, не решаясь войти. Худой, в старой куртке, с потухшими глазами. Катя вышла к нему.
— Что тебе нужно?
— Катюш... — он запнулся, увидев ее холодный взгляд. — Катерина. Я хотел поговорить.
— Говори.
— Я ошибся. Понимаешь? Все было не так, как я думал.
Она молча смотрела на него. Этот человек когда-то был ее мужем. Она готовила ему завтраки, гладила рубашки, мечтала о детях...
— Снежана... она не такая, как ты. Она не понимает меня.
— А что она должна понимать? — спросила Катя. — Что ты бездельник и лентяй?
Павел вздрогнул, словно она ударила его.
— Я изменился. Я понял, что потерял. Дай мне еще один шанс.
— Нет.
— Но почему? Ведь мы столько лет прожили вместе!
Катя посмотрела на него внимательно. Искала хоть что-то от того мужчины, в которого когда-то была влюблена. Но видела только жалкую тень.
— Потому что я больше не та дура, которая верила твоим обещаниям.
— Катюш...
— Уходи, Павел. И больше не приходи.
Он постоял еще немного, потом развернулся и поплелся прочь. Сгорбленный, постаревший, раздавленный собственными решениями.
— Катя? Ты меня слышишь? — голос Марины вернул ее в настоящее.
— Слышу. Просто думаю.
— О чем?
— О том, как хорошо, что все так закончилось.
— Не жалеешь?
Катя посмотрела на свою гостиную. Теперь здесь стояли только те вещи, которые ей нравились. Никаких футбольных кубков на полках, никаких пивных бокалов, никаких портретов свекрови на стенах.
— Знаешь, Мариш, я первый раз за много лет чувствую себя по-настоящему дома. В своем доме.
— И что дальше? Планы какие-то есть?
Катя улыбнулась. Планы были. Большие и красивые планы.
— Открываю свое дело. Курсы дизайна интерьеров. Всегда мечтала об этом.
— Серьезно? А деньги где взять?
— А помнишь, я тебе говорила про кредиты, которыми Павла напугала? Так вот — их на самом деле не было. Я просто сделала поддельные справки.
Марина так громко рассмеялась, что Катя отодвинула трубку от уха.
— Ты гений! Чистый гений!
— Просто я наконец-то научилась играть по их правилам, — спокойно ответила Катя. — А деньги, которые копила "на погашение кредитов", теперь вложу в себя.
После разговора Катя прошла по дому. В каждой комнате теперь было светло и просторно. Она выбросила все, что напоминало о прошлой жизни. Начала все заново.
Вечером, сидя в любимом кресле с книгой, она услышала звук машины за окном. Подошла посмотреть и увидела старенькие "Жигули", из которых выходил Павел. Снежана осталась в машине — видимо, стесняется.
Павел снова стоял у калитки. Но на этот раз Катя даже не подумала выходить. Пусть стоит. Пусть думает о том, что потерял.
Через полчаса машина уехала.
Катя вернулась к книге. За окном начинался дождь, в камине потрескивали дрова, где-то тикали часы. Звуки ее новой жизни. Спокойной, честной, свободной жизни.
И впервые за много лет она засыпала без тяжести на сердце. В своем доме. В своей постели. Без лжи, без предательства, без фальши.
Она победила. И эта победа была слаще всех обещаний, которые когда-либо давал ей Павел.