Её квартира была её миром. Не просто стены и крыша, а тихая гавань, которую она унаследовала от родителей. Каждый уголок был наполнен её заботой, её воспоминаниями, её любовью. Анна любила возвращаться сюда, вдыхать знакомый запах чистоты и свежезаваренного чая, чувствуя себя в безопасности.
В тот вечер безопасность рухнула. Олег, её муж, пришёл домой взвинченный, с горящими глазами.
- Пашка поживет у нас, – заявил он с порога, не спрашивая, а ставя перед фактом.
Павел, его младший брат. Вечный ребёнок тридцати пяти лет, ходячая катастрофа. В прошлый раз, когда он «перекантовывался» у них неделю, из дома пропали Аннины золотые серьги, а в холодильнике поселились бутылки с дешёвым пивом.
- Нет, – спокойно сказала Анна. – Олег, ты же помнишь, чем это закончилось в прошлый раз. Мой дом – не проходной двор и не ночлежка для твоего брата.
- Это и мой дом тоже! – взвился Олег. – Он мой брат, я не оставлю его на улице!
- Сними ему комнату. Помоги найти работу. Но здесь его не будет.
Она была непреклонна. И тогда Олег, видя, что уговоры не действуют, решил её сломать. Он подошёл вплотную, глядя на неё сверху вниз, и с ледяной жестокостью произнёс слова, которые должны были стать её приговором.
- Или ты впускаешь моего брата пожить в нашу квартиру, или же собирай вещи и уходи отсюда!
Он был уверен в своей победе. Уверен, что она, его тихая, мягкая Анна, испугается, заплачет, подчинится. Куда она пойдёт?
Анна смотрела на мужа, и в её глазах не было ни слёз, ни страха. Что-то внутри неё, что годами прощало, терпело и надеялось, с хрустом сломалось. На его месте образовался холодный, острый осколок льда. Она молча смотрела на него несколько секунд, а потом просто развернулась и ушла в спальню, плотно закрыв за собой дверь.
Олег усмехнулся. Сработало. Обиделась, конечно, но посидит, подумает и смирится. Он с торжеством достал телефон и набрал номер брата.
- Паш, всё в порядке. Приезжай завтра с вещами. Жена немного покапризничала, но я её на место поставил.
На следующее утро он, насвистывая, ушёл на работу, бросив на прощание жене: «К вечеру чтобы никакого кислого лица. Встречай Павла как родного».
Он не знал, что как только за ним закрылась дверь, Анна начала действовать. Она не плакала. Она не собирала свои вещи. Она достала с антресолей большие чемоданы. И начала методично и спокойно собирать его вещи. Его костюмы, его рубашки, его дурацкие галстуки, его коллекцию пивных кружек. Каждая вещь, которую она укладывала в чемодан, была как кирпичик, который она вынимала из стены своей тюрьмы.
Закончив, она сделала два звонка. Первый – своему двоюродному брату, крепкому парню, бывшему десантнику. Второй – его другу.
- Мальчики, нужна помощь, – сказала она в трубку. – Нужно, чтобы вы сегодня вечером были у меня. Просто посидеть, чай попить.
Вечером Олег, сияя от гордости за свою мужскую твёрдость, подкатил к дому. Рядом семенил Павел с огромным чемоданом.
- Вот, братан, сейчас всё увидишь. Моя жена – шёлковая, когда надо, – хвастался Олег, открывая дверь своим ключом.
Он вошёл в прихожую и замер.
Прямо у входа стояли три его аккуратно упакованных чемодана. Рядом – коробка с его вещами. В кресле сидела Анна. Спокойная, собранная, с прямой спиной. А за её спиной, на кухне, пили чай два широкоплечих парня, которые при виде Олега молча встали и вышли в коридор, встав по бокам от Анны.
- Что… что это значит? – ошеломлённо пролепетал Олег. Павел за его спиной испуганно втянул голову в плечи.
- Это значит, – ледяным тоном ответила Анна, и её тихий голос резал, как стекло, – что ты сделал свой выбор. Ты выбрал брата. Вот твои вещи.
Она подняла со столика папку с документами.
- А это, дорогой мой, – она медленно продемонстрировала ему свидетельство о праве собственности, – документы на ЭТУ квартиру. Как видишь, она оформлена на меня. Она была моей до нашего брака и останется моей после. И я, как хозяйка, не потерплю здесь ни тебя, ни твоего брата.
Она посмотрела на часы.
- У вас десять минут, чтобы забрать вещи и покинуть мой дом. Если не уложитесь, мои братья вам помогут.
Олег смотрел на неё, как на привидение. На эту незнакомую, сильную, безжалостную женщину. Он попытался что-то крикнуть, возмутиться, но слова застряли в горле. Взгляд её братьев не обещал ничего хорошего.
Павел, сообразив быстрее, схватил чемоданы – и свои, и брата – и потащил их к выходу.
- Пошли, Олег, пошли отсюда…
Дверь за ними закрылась. Анна подошла и повернула ключ в замке. Потом ещё один. Потом задвинула щеколду. Она стояла, прислонившись лбом к холодной двери, и слушала тишину. Свою. Безопасную. Тишину своего дома.
- Спасибо, мальчики, – сказала она, не оборачиваясь.
- Всегда пожалуйста, сестрёнка, – ответил её брат.
Когда они ушли, она осталась одна. И только тогда позволила себе заплакать. Но это были слёзы не горя и не обиды. Это были слёзы облегчения. Она только что разрушила свой брак. Но она спасла себя. И сегодня, впервые за долгие годы, хозяйка дома наконец-то вернулась домой.