Для Марины это был не просто абонемент. Это был глоток воздуха. Годовой абонемент в студию йоги и пилатеса, о которой она мечтала несколько лет. Она, работая наравне с мужем, много месяцев брала подработки по ночам – сводила бухгалтерские отчёты для маленьких фирм – чтобы накопить на эту свою маленькую, личную роскошь. Место, где она могла бы на час в день забыть о стрессе, о цифрах, о вечных проблемах и просто подышать.
Она с радостью крутила в руках пластиковую карточку, когда в их квартиру, как всегда без приглашения, вошла свекровь, Галина Петровна.
- Ой, а что это у тебя? – с любопытством спросила она.
- Абонемент на йогу купила, представляете! На целый год! – поделилась радостью Марина.
- На год? Это, поди, дорого? – свекровь цепко выхватила из её рук чек, лежавший на столе. Глаза её округлились, а лицо окаменело.
Она посмотрела на Марину, потом на своего сына Алексея, который как раз вышел в прихожую. И вынесла свой вердикт.
- Хватит тратить деньги на ерунду! – её голос звенел от праведного гнева. – Совсем уже с жиру беситесь! Отдайте их моему сыну, если они у вас лишние!
Марина замерла, глядя на мужа. Она ждала. Ждала, что он сейчас подойдёт, обнимет её и скажет: «Мама, это не твоё дело. Марина заработала и имеет право тратить свои деньги, как хочет».
Но Алексей лишь неловко кашлянул и промямлил:
- Мам, ну что ты начинаешь…
Молчание мужа ударило Марину больнее, чем наглые слова свекрови. Это было предательство. Тихое, трусливое, но от этого не менее горькое.
Вечером, когда Галина Петровна, удовлетворенная произведённым эффектом, ушла, Марина попыталась поговорить с мужем.
- Лёша, почему ты промолчал?
- Ой, Марин, ну не обращай внимания, – отмахнулся он. – Ты же знаешь маму. У неё вечно Димка на уме.
Димка. Младший брат Алексея. Тридцатипятилетний «мальчик», который всю жизнь «искал себя», сидя на шее у матери и периодически вытягивая деньги из старшего брата на очередной «гениальный стартап», который неизменно прогорал.
Марина не стала спорить. Она молча проглотила обиду. Но Галина Петровна не унималась. Следующие несколько дней она вела телефонную артподготовку. Звонила Алексею на работу, плакала в трубку, рассказывала, как тяжело её «бедному Димочке», как он перебивается с хлеба на воду, пока «некоторые на йогу по сто тысяч тратят».
И она его дожала.
В субботу Алексей подошёл к Марине с виноватым, но решительным видом.
- Марин, слушай… Я тут подумал… Может, ты правда вернёшь этот абонемент? Ну, пока… Мама права, Диме сейчас действительно нужнее. Я ему обещал помочь с первым взносом по кредиту, а денег не хватает…
Марина слушала его, и в её душе что-то окончательно выгорело. Вся любовь, всё терпение, всё желание понять и простить. Остался только холодный, звенящий пепел.
- Хорошо, – сказала она неожиданно спокойно. – Давай обсудим наши финансы.
Она молча достала свой ноутбук. Открыла файл, который уже несколько дней готовила, предчувствуя этот разговор. Таблица в Excel. Простая, наглядная, безжалостная.
- Смотри, Алексей. Вот наш семейный бюджет за последний год.
На экране было две колонки. «Доходы» и «Расходы». В доходах – их зарплаты, почти одинаковые. А вот в расходах…
- Вот, – она ткнула пальцем в ячейку, – «Общие траты». Квартплата, еда, школа, одежда. Всё понятно. А вот, – она выделила целую группу ячеек красным, – «Помощь Дмитрию».
Алексей уставился на экран. Там было всё. Перевод на «начало бизнеса». Потом на «покрытие кассового разрыва». Потом на «срочно отдать долг». Ещё один – на «новый проект». Он никогда не видел все эти суммы вместе. Общая цифра внизу колонки была чудовищной.
- А теперь, – Марина открыла вторую вкладку, – вот мои личные доходы. Тот самый фриланс, которым я занимаюсь по ночам, когда ты спишь. И вот, – она выделила ячейку зелёным, – покупка моего абонемента. Он куплен на них. На мои деньги. А теперь давай сравним.
Она поставила две цифры рядом. Стоимость её «ерунды». И общая сумма, ушедшая из их семейного бюджета на «не-ерунду» его брата. Сумма помощи Диме была больше в пять раз.
- Так чьи деньги и на какую ерунду уходят, по-твоему? – тихо спросила она.
Алексей смотрел на эти цифры и бледнел. Он впервые в жизни увидел реальную картину. Увидел, как его «помощь брату» выглядит со стороны. Увидел, как выглядит его лицемерие, выраженное в безжалостных, неопровержимых числах. Он чувствовал себя пойманным, уличённым во лжи.
- Я… я не думал, что так много… – прошептал он.
- Ты никогда ни о чём не думал, Лёша, – спокойно сказала Марина, закрывая ноутбук. – Ты просто делал, как говорила мама. Так вот, я так больше не хочу.
Она посмотрела ему прямо в глаза.
- Своему брату ты можешь помогать. Я не против. Но только из своей половины доходов. Абонемент я возвращать не буду. И ещё одно. Если ещё раз твоя мама или ты посмеете сказать мне, на что тратить МОИ деньги, мы будем вести бюджет полностью раздельно. И жить, возможно, тоже.
Алексей, раздавленный и посрамлённый, молча кивнул. Он понял, что его тихая, терпеливая жена только что выстроила границу. Непробиваемую, как Великая Китайская стена. И он понял, что ещё один такой «урок», и он останется один. Со своей мамой, братом и их бесконечными проблемами.
Он взял телефон. Дрожащим пальцем набрал номер матери. И впервые за сорок лет своей жизни сказал ей твёрдое, взрослое «нет».