Что определяет характер Ивана Рябова, изображённого автором? Можно вспомнить и отвагу, и верность дружбе, и непокорность, и гордость («Я и Богу-то земно не кланяюсь»). Но самое, как мне кажется, - то, что будет сформулировано в заглавии другого знаменитого романа Германа, – «Я отвечаю за всё» (конечно, сам Рябов так никогда не сказал бы, но суть не меняется). Достаточно вспомнить сцену (в фильм она вошла практически без изменений и тем не менее много потеряла, потому что «за кадром» остались тяжёлые размышления Иевлева), когда обговаривается смелый план – посадить на мель вражеский корабль, а капитан-командор никак не решится послать кормщика на верную гибель. «Для чего ж не рассчитать? - спросил Рябов. - У меня, я чай, голова не дырявая, не позабуду. Мне и идти, более некому...» Или когда, чудом уцелев, он будет объяснять жене, почему решится сам идти в острог: «По совести, иначе и жизнь не в жизнь».
Но складывается этот характер всей жизнью. Он будет вспоминать отца, который мечтал «выйти в море не на судёнышке, а на большом корабле», «с гордостью говаривал, как поведёт тот корабль в дальние теплые моря, в страну Арапию, станет там наипервеющим кормщиком и возвернётся со славою и превеликим богатством», но погиб в бурю на море. Вспомнит и мать, вскоре после мужа умершую от лихорадки. Жил в бедности: уходя из дома, будет искать, «нет ли чего, что сгодилось бы на память? Нет ли сумочки батюшкиной, пояска, мягких рукавиц, что помнились ему с детства, с того самого времени, как брал его отец зуйком в дальний путь», - и ничего не найдёт… А дальше – обычная дорога: «Из зуйков пошёл в покрутчики, из покрутчиков вырвался в кормщики. Шёл тем же путём, с моря в баню, из бани в кружало, поминать дружков, отгуливать студёную морскую соль, кровавые волдыри на руках, скрип карбаса, рёв падеры...»
Но сразу же будет отличать его нежелание склониться, повышенное чувство справедливости. При посвящении в кормщики он ответит «поклонюсь» на вопрос «Поклонишься ли честным матерям рыбацким, жёнкам да малым детишкам, что покуда жив будешь - не оставишь рыбарей в морской беде?» - и останется верен своему слову.
Вторая встреча с ним в романе произойдёт в трудный момент – предстоит монастырский суд за то, что, попав в бурю, рыбаки «потопили карбасы, потеряли дорогие снасти». Но не позволит Рябов глумиться над собой и рыбаками. Он верно заметит: «А что потопил карбас - разочтёмся! Пойдёт рыба - велика цена тому карбасу? И за снасть возьмите, так договорились, так покручивались, так запивную деньгу поставили». Укажет на недостойное поведение монахов: «Где бы помолиться за новопреставленных рабов Божьих, что делаете? Суд учинили? Кому? Тем, что только из моря вынулись, не поенным, не кормленным, не согретым?.. Сколько дней люди мучались, сколько страху натерпелись для монастырской казны, а как их нонче встретили? Мало вам от нас прибытку? На Новую Землю хаживали - сколько рыбьего зуба привезли. Да и не един раз хаживали». И на упрёк в том, что «предерзлив», отзовётся: «Море робкого не пожалеет!»
Сам Рябов отделается вроде бы относительно легко: «Пойдёшь нынче же, детушка, лоцманом на иноземные корабли, а Митрий Горожанин с тобой толмачом. Проводную деньгу, что идёт от корабельщиков лоцману, со всей честностью и без воровства будешь отдавать отцу Агафонику на новый карбас и снасть». Но показательно другое: не только избавившись от напастей, но и попав в милость к царю, Рябов не забудет своих товарищей. Разыскивая схваченного монахами Митеньку и узнав, что другие рыбаки посажены «в подвал на смертное сидение», он будет уговаривать Иевлева «вызволить» их, не постеснявшись даже и слукавить, пообещав завтра же пойти вместе со спасёнными в море. А когда станет ясно, что измученные тюрьмой люди нуждаются и в отдыхе, и в лечении, только заметит: «На первый ход и без них обойдёмся!..» И обманутый Иевлев почему-то не разозлится, а признает правоту кормщика: «чем больше он думал о людях, что сидели за его спиной и гуторили, острословили, пошучивали, тем теплее делалось у него на сердце».
А потом узнаем мы, что обещание «не оставить рыбарей в морской беде» будет свято исполняться в самых тяжёлых условиях и, более того, впитает (наверное, вместе с воздухом моря) рыбак всё лучшее из данных ему наставлений.
В самом начале романа он со смехом будет напоминать деду Мокию: «Как мы в запрошлом году с тобой, дединька, зазимовали, вспомнил! Повалился я тогда спать, а ты меня верёвкой, верёвкой... Осерчал, да живой остался. А ты меня, дединька, погнал моржовое сало беречь...»
А спустя годы, вернувшись после долгой и страшной зимовки на Груманте, уже сам Рябов станет рассказывать, как заставлял зимовщиков не спать: «У нас там, вишь, какое дело. Спячка. Она, Марья Никитишна, страшнее всего. Она да цинга рядом живут… Значит, самое зло сон и есть. А чего в зимнюю-то ночь станешь делать?.. Тут и велишь - вяжите, ребята, узлы. И урок ему, горемыке, задашь. Сию, дескать, верёвку всю узлами накрепко завяжи, смочи, затяни потуже, а после – развязывай»
И добавит: «Вот нынче и сам смеюсь, а тогда не смеялся, нет. Тогда не до смеху было… Пришлось, грешным делом, палку в руки взять».
Подчеркнёт автор и ещё одну черту кормщика – то, о чём «рыбацкая бабинька» Евдоха скажет: «Бесстыдства в тебе нету!» Найдя на потонувшем корабле клад, потратив немного на себя, он приносит почти всё старухе, которая когда-то «выхаживала» его в детстве, на сирот, но не желает помыкать другими ни сейчас («Самому в хозяева идти неохота… А миросос из меня не произойдёт»), ни позже, когда тесть поставит условием прощения службу себе: «Уволь, батюшка. Не пойду я к тебе в приказчики… Не надобно мне ни чести твоей, ни прощения от тебя. Не был я никогда и не буду живоглотом, за лодьи да за снасти, что рыбацким по́том достались, ещё три шкуры драть. Сам я себе хозяин, сам себе и покрутчик...»
И сама история его любви будет разворачиваться, казалось бы, вопреки всему. Случайно встреченная девушка, которая при первой встрече «метнула на него взгляд, исполненный пренебрежения, не ответила ни единым словом; покачиваясь тонким станом, ушла в усадьбу», входит в его жизнь сразу и навсегда. «И с того мгновения образ её преследовал Рябова неотступно и на берегу, и в море, и на промыслах, и в чаду кружала; и даже в церкви, когда пробовал он молиться, виделись ему спутанные, мокрые от дождя волосы, точно бы летящий взор, тонкие в запястьях руки, колеблющийся стан».
Автор с добрым юмором будет рассказывать о попытках кормщика завоевать сердце недотроги: узнав, что «любит безмерно птиц», просит у шхипера иноземного корабля «жёлтую, в малиновых разводьях птицу» и приносит, хотя «проклятая птаха так впилась клювом в ладонь, что он едва её отодрал», и всю дорогу«терзала его руки».
Но когда попытается принести ей «гостинчика» (тот самый найденный на корабле клад), сразу поймёт, что купить её любовь нельзя: «Таисья оттолкнула его тонкой рукой, щёки её вспыхнули, глаза сразу налились гневными слезами».
«Теперь поизносишь сапогов за нею. Пока простит, пока все изначала почнёшь», - скажет бабинька Евдоха, и будет права. Не сразу «поняла Таисья: не тот Рябов человек, чтобы можно было выгнать его вон, как гоняла она всех до нынешнего утра». Это потом она признается ему: «Люб! С того дня, как батюшке ревяка принёс, - люб!» Но кроме «колдовской» рыбы, будет и совместный выход в море, несмотря на жестокие слова «Первеющий кормщик за девкин подол держится, не оторвать. Не пойдёшь весельщиком! В зуйки бы ещё нанялся...». «Но он пошёл весельщиком, пошла и она на весь длинный летний промысел». И будет новый выход, уже кормщиком, и будет объяснение, когда, каким-то чудом спасшись от бури, впервые услышит долгожданные слова «Любый мой, кровиночка моя...»
Но нужно будет ещё преодолеть и отказ отца Таисьи («В кой раз говорено - не отдам! Голь перекатная, пёс шелудивый, рыло неумытое, что надумал!»), и неожиданное соперничество поручика Крыкова… Наверное, именно в эти минуты и прозвучало его горькое «А ежели она не в радость бывает, жизнь, - тогда как?»
И хотя услышит он от любимой заветное «Ничего мне не надо, ничего, слышишь, медведушка? Батюшка не благословит, все едино уводом меня уведёшь, ты кормщик, я не велика боярыня, прокормимся», ещё долгий путь предстоит…
До следующего раза!
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Уведомления о новых публикациях, вы можете получать, если активизируете "колокольчик" на моём канале
Путеводитель по циклу здесь
Навигатор по всему каналу здесь
