- Что за Бартош Войнич? – недоумённо спросил Артём. – Я вроде из города не уезжал, но никогда о таком не слышал… Имя редкое, навряд ли я бы его забыл!
- Вы тоже не слышали? – повернулся Давид к Фросе. На лице его застыло искреннее удивление, будто он говорил о каком-то всемирно известном человеке.
Начало здесь. Предыдущая глава 👇
- Нет. Я в Москве до недавнего времени жила. И в целом криминальную хронику и тру-крайм* всегда обхожу стороной. Да и новости мельком смотрю, а чаше и вовсе не смотрю.
*тру-крайм – документальный жанр в современном искусстве. Это фильмы, сериалы, подкасты, в которых автор исследует какое-то криминальное дело, подробно рассказывает о ходе расследования, потерпевших и преступниках.
Фросе непросто было сохранять нейтральное выражение лица. Ей страшно хотелось рассмеяться! Существо внутри неё смеялось заразительно, а вдобавок ко всему, от смеха внутри было ощущение щекотки. Фросе пришлось закашляться, чтобы скрыть улыбку. Вспомнилась детская дразнилка:
- Смех без причины – признак дурачины!
Тревожность Фроси росла: это нечто, – ах да! У него же есть имя! – этот Бартош явно влиял на неё сильнее, чем ей казалось ещё несколько минут назад. И его влияние усиливалось. Он смеётся – ей тоже хочется. Разве это нормально? Тем более что в сложившейся ситуации нет ничего смешного. И ей совсем не до смеха, но тем не менее сдержаться трудно.
Давид терпеливо дождался, пока Фрося откашляется, и продолжил:
- Я, конечно, подробностей не знаю, – не в следственных органах работаю! – но десять лет назад на него вышли, как на серийного убийцу. Известно, что он помог уйти из жизни минимум пяти людям. Это, насколько я знаю, доказанные эпизоды. Когда на него вышли, Бартош Войнич исчез, причём самым таинственным образом! Десять лет его не могут найти, хотя доподлинно известно, что наши края он не покидал. До сих пор находят кровавые следы его новых деяний!
- Как это? – растерялась Фрося. Она точно знала, что Бартош вряд ли жив, потому что живой человек не стал бы искать себе другое тело.
Тело! Вот почему он ищет себя новые тела! Чтобы их руками продолжить убивать? «Нет, это уже слишком, – подумала Фрося и даже слегка встряхнула головой. – По-моему, просто разыгралась моя фантазия! Духи, мистика… Какой-то кошмар! Непрекращающийся кошмар!»
- Подробности не сообщаются, – продолжил свой рассказ Давид, не замечая реакции Фроси на его Слова. Впрочем, Артём тоже не заметил: он сидел, уткнувшись в телефон. – Дело вообще какое-то конфиденциальное. Тайна следствия! Я только знаю, что у нас в районе есть нераскрытые убийства, которые считаются продолжением дела Войнича. Тем более он сам не найден – ни живым, ни мёртвым. Странно, конечно, что не раскрывают подробности… вообще никакие. Обычно со временем побольше информации людям дают, а тут, что мы имеем? Только фото и имя. И приметы.
- А какие у него приметы? – поинтересовалась Фрося.
- Да особо никаких! Пара родинок – на лице и на правой руке. Особенно на руке заметно. Крупная родинка между большим и указательным пальцем. Ещё у него есть привычка смотреть на всех исподлобья. Сложно такое приметой назвать, да? Ух, у меня от этого фото мурашки по коже. Жуть какая!
Давид убрал телефон, в котором во время рассказа, он рассматривал присланную Артёмом фотографию.
- Что за странное имя у него? Он серб, что ли? – поинтересовался Артём. Он уже активно искал информацию в сети, но ничего пока не находил, кроме того, что Давид им уже поведал.
- Нет, он поляк, но в нашей стране живёт легально. Имеет двойное гражданство. На момент исчезновения ему было сорок лет, значит, сейчас пятьдесят. Я уже написал одному приятелю из следственного, может, он поделится немного информацией. Но меня волнует другое: где вы его сфотографировали? И что за странное фото? Жуть! Будто вы его на том свете отыскали!
И мужчина даже издал звук, похожий на смешок. Но рассмеяться Давид не успел: его остановили настороженные, испуганные лица друга и его сестры.
Фрося и Артём переглянулись. Сказать правду? Засмеёт!
- Так, пошла игра в переглядки. Вы меня за дурака держите? Что-то вы, ребята, скрываете!
Давид, конечно, не выглядел простодушным или глупым. Нужно было сообразить, что у него возникнут вопросы! Как подобрать слова, чтобы объяснить происходящее? Но тянуть нельзя.
Фрося поняла, что Бартош набирает силу. Она уже могла различить в его шёпоте конкретные слова:
- Ты можешь уйти… Твоя жизнь пуста… бессмысленна… Я подарю тебе сына… мужа…
- Так что? Может, расскажете, наконец, что происходит? Вы же взрослые люди! Должны понимать, что такому человеку не место среди обычных, нормальных людей. Это серьёзный преступник! Говорите всё как есть! Скрывать информацию в данной ситуации, всё равно что способствовать сокрытию улик! Сокрытию преступника! Между прочим, это карается по закону!
Артём и Фрося снова переглянулись.
- Мы не хотим ничего скрывать, просто наша информация… как бы это сказать помягче… – Тёма посмотрел на сестру, ища нужные слова.
- Бессмысленная для следствия, – нашлась та. – И она прозвучит абсолютно безумно! Совершенно нереально! А мы не хотим оказаться в клинике рядом с психами.
Давид сел на свободный табурет, задумчиво глядя на брата с сестрой, и сообщил:
- Я чего только не видел за годы работы в полиции! А чего наслушался! Конечно, большая часть – выдумка. Рассказывайте. Иначе я буду вынужден передать следователю, что вы что-то знаете. Дело слишком серьёзное.
- Я начну, – решила Фрося. – А ты открой фотографии. Начнём с Дениса.
Артём кивнул.
Фрося принялась рассказывать, но начала она с себя. Как потеряла мужа и сына, как решила вернуться в город, где родилась и жила до тех пор, пока не настала пора покинуть родное гнёздышко ради учёбы.
Она рассказывала сухо, стараясь не поддаваться эмоциям. Впервые за пять лет она себя контролировала! Фрося плавно перешла к своему увлечению фотографией и снимками в парке.
- Я не смотрела, что фотографирую. Точнее, смотрела, но не рассматривала. Пока в один из дней не решила обработать фото.
Она кивнула Артёму, и тот показал оригинал снимка, указал на расплывчатый силуэт, больше напоминающий пятно, и увеличил это место.
- Что за ерунда! – воскликнул Давид, увидев чёткое фото Дениса.
- И я не поняла, – кивнула Фрося. – Потом я нашла его и на других фотографиях… На всех моих фотографиях. При всём при том в парке его не было.
Артём продолжил увеличивать и показывать.
- Потом он перестал прятаться…
Тёма открыл последние снимки из парка, где Денис стоит в полный рост.
- Но он не похож на Бартоша! – воскликнул Давид. – Хотя взгляд да, тяжёлый. И тоже исподлобья.
- Дело в том, что на снимке два человека. Точнее, два духа. Вот сейчас объяснить будет сложнее…
Фрося вздохнула, глядя на Артёма. Ей бы хотелось, чтобы дальше рассказал он. Но брат не знал того, что знала она. Он мог что-то не так понять… «А нужно ли это знать Давиду? Нет времени особо думать! Нужно говорить, что-то делать!»
И Фрося продолжила рассказ историей, как оказалась внутри своего тела.
- Смахивает на шизофрению, – заметил Давид, не сводя с неё внимательного взгляда. В целом, для сотрудника полиции, он был довольно интеллигентным, приятным человеком. Но сейчас он смотрел на неё так, словно она в чём-то виновата.
Артём поспешно открыл оригинал фотографии, которую Фрося обрезала, чтобы переслать Давиду.
- Не знаю, почему, но только телефон моей сестры улавливает это существо. Бартош! Ты сам хотел узнать, откуда у нас фото. Смотри, вот оригинал. Так я узнал, что Фрося – это не Фрося.
Давид молча рассматривал фотографию, а потом пробормотал:
- То есть вы хотите сказать, что Бартош Войнич даже не человек? Но у нас есть его фотографии! Документы, подтверждающие въезд в страну! Его проживание здесь! Какой-то бред!
- Они меня не остановят, – раздался голос, казалось, прямо в голове Фроси. – Ты это понимаешь. Ты не сможешь долго сопротивляться! Денис тоже пытался… Думал, что он сумасшедший. Он недалеко от правды ушёл: вы все психи в какой-то степени. Уж я-то знаю.
В этот раз голос стал ещё более насыщенным. Вместо бесцветности в нём появились привычные человеческие интонации. Войнич говорил, как профессор в университете, читающий лекцию студентам. Но читающий не скучно. Если бы он был преподавателем, то, несомненно, любимчиком у студентов.
- И где он сейчас? – поинтересовался Давид.
- Во мне, – тихо ответила Фрося, опустив глаза. Она устала видеть недоверие во взгляде приятеля брата. Не хотела видеть насмешку, которая скользнула по губам Давида, когда она произнесла это вслух.
- Ну, допустим, он тебе поверит, – спокойно произнёс голос внутри. – дальше что? Ты принимаешь меня, как зло, но подумай: разве не я подарил тебе блаженные минуты с твоей семьёй? Будешь послушной, увидишь их ещё.
Сердце сжалось. Да, её родные мальчики – теперь призраки прошлого, но увидеть их… Какая мать, потерявшая своего ребёнка, не захочет обнять его вновь? А женщина любимого мужа? Да многие за такую возможность жизнь бы отдали!
Телефон Давида издал какой-то ужасный громкий звук, и тот пояснил:
- Сообщение пришло. О, про Бартоша! Так-так… Хм. Он работал врачом-психиатром в местной клинике, что в десяти километрах от города. Там, где тяжёлые лечатся, и хроники периоды обострения переживают.
Фрося и Артём кивнули. Они поняли, о какой лечебнице идёт речь. Клиника за городом – главная страшилка их детства!
- Получается, знаток человеческой психики? Интересно, – пробормотал Давид, бросив быстрый взгляд на Фросю. – Так, убил трёх пациентов, доведя их до самоубийства. А после, ему удалось довести до самоубийства двух их родственников. Любопытно… зачем ему это нужно было?
- Я им помог, – раздался в голове голос. – Хочешь верь, а хочешь не верь, но я им помог! Они воссоединились с семьями, обрели покой… Как же тяжело жить, когда тебя не понимают. Ты знаешь. Я вижу. Все вокруг пытаются навязать тебе модель жизни! Правильную, на их взгляд, модель, совершенно не считаясь с твоими чувствами! Сестра твоя… Всё детей своих подсовывает, будто хвастается: «Смотри, я мать! Мои дети живы!». Родители пытаются заставить тебя снова сблизиться с мужчиной. Они не понимают, как сильно ты любишь Гришу. А я понимаю. И верну их тебе. Вспомни, что ты почувствовала, когда я вернул тебе их ненадолго?
Она вспомнила запах сына, его улыбку, довольный смех… Спокойствие внутри при виде мужа. Тепло внутри.
Вспомнила и полетела в пропасть… Падение не было, была пустота, окутавшая её с головы до самых кончиков пальцев на руках и ногах.
- Ну так что, сначала поужинаем, а потом мороженое съедим, или ну их, правила эти? Нарушим, и сразу со сладкого начнём? Жарко сегодня, сил моих нет!
- Да! – поддержал Гришу Серёжа. – Мороженое!
И оба уставились на растерявшуюся Фросю. Часть ей сопротивлялась, понимая, что они не настоящие, а часть, причём большая часть, хотела принять условия игры. Зато её семья рядом!
- Мороженое так мороженое! – беззаботно воскликнула она.
- Ура-а! – хором воскликнули мальчики.
- А потом, может, прогуляемся? – предложила Фрося, целуя сына. – Сходим в парк, покатаемся на аттракционах? Ну хоть на полчасика?
Серёжа радостно завизжал, а Гриша согласно кивнул:
- Отличная идея! Гулять так гулять! Лето всё же.
Сын расправил руки, будто это крылья, побежал на кухню за отцом, есть мороженое. Фрося, помедлив, пошла за ними. Она не пыталась прислушаться или выбраться, чтобы понять, что происходит в реальности, а просто шла за своими родными.
Шла и больше не хотела сопротивляться. Она почувствовала, что уже нашла всё, о чём и мечтать не могла.
Не забывайте подписываться на канал, сообщество VK, ставить лайки и писать комментарии! Больше рассказов в навигации по каналу.
Продолжение 👇
