Всем привет! Ну что, читаем дальше?
Помните, там Агата откопала странную вещь? БУ! 😄
Шестая часть здесь.
Старик с явным облегчением передал парню находку и, неловко наклонившись, попытался промыть руку в маленькой лужице. По ее поверхности разбежалась неровная рябь, заметался свет фонаря.
–Этот ваш колдун, – вдруг с чувством произнёс старик, выпрямляясь, – просто негодяй!
–Это точно, – кивнул Серёга. – Гад тот ещё! Чтоб ему на том свете также башку открутили!
Фонарь погас. Все замерли, в растерянности глядя друг на друга. А тут еще и такса, подскуливая, ткнулась в ноги хозяина.
–Так. Давайте мы вас до подъезда проводим, – первым пришел в себя Леонид, который так и зажимал в руке голову злосчастной куклы.
Старик только молча кивнул.
***
Сон не шел к Леониду. «Выдрыхнулся у Серёги, теперь лежу, мысли всякие гоняю», – недовольно поморщился он, чувствуя, что начинает болеть голова. А ведь после куриной лапши он чувствовал себя почти здоровым! Он встал, выпил снотворное, накрылся подушкой и вскоре заснул.
«Хорошо, что хоть не снилось ничего, – пробормотал Леонид утром, собираясь в университет. – А вот голова дурная».
Он почему-то был уверен, что Инны там снова не будет. Но ее крики он услышал, еще открывая первую дверь – тяжелую, деревянную, с огромными стеклами.
Всё явно произошло только что. Инна прижимала к носу ладонь, пальцы были в крови. Другой рукой она вцепилась в волосы Маши, металлическая заколка которой с жалобным звоном упала на пол. Маша, отбиваясь, яростно била оранжевой замшевой сумкой противницу по голове. Леонид успел разглядеть красную царапину на сжимающей сумку руке. Длинная бахрома металась в воздухе, одна кисточка с металлическим шариком и замшевыми полосками валялась на полу, и на нее сразу же наступил Леонид, когда кинулся их разнимать.
–Ненормальная! Психичка! – орала Маша, пытаясь высвободить волосы из крепкого захвата Инны, которая пригибала ее всё ниже, не переставая тоже вопить:
–Дура! Ты просто дура! Он проклят! Нафиг он мне теперь сдался! Забирай, дура! Я чуть не вляпалась, твоя очередь! А вот руки распускать не надо было!
–Так ты первая начала, истеричка!
Леонид кинулся вперёд, и руки всё сделали сами: сумка Маши упала под ноги, и он ее отпихнул подальше. Одновременно он сделал быстрое движение локтем в сторону Инны, и она, внезапно потеряв равновесие, выпустила шевелюру соперницы и взмахнула рукой, чтобы не упасть. Леонид подхватил ее, но она сразу же отшатнулась и с силой оттолкнула его от себя. Этого бывшей возлюбленной показалось мало, и она отскочила в сторону и стала возле подбежавшего к ним дежурного, выставив вперед руки.
Всё произошло так быстро, что Леонид ничего не понял и смог только повторить слово, которое в одну секунду проникло в его мозг, просверлило там большую дыру и угнездилось в ней, с интересом выглядывая наружу и ожидая продолжения.
–Проклят? – тупо спросил он, в упор глядя на растрепанную девушку, которая даже не делала попыток привести себя в порядок. Это было так не похоже на Инну, что Леонид продолжал во все глаза смотреть на нее.
–Проклят? – повторил он.
Инна раскрыла рот, пытаясь ответить, но у нее перехватило горло, и она только молча кивнула и отвела взгляд от его ошарашенного лица.
Маша подняла сумку, подобрала то, что осталось от висюльки, взглянула на сплющенный шарик и сунула его в карман куртки.
Оттуда она достала салатовую упаковку бумажных платочков, осторожно приблизилась к Инне и протянула ей со словами:
–Нам все-таки надо поговорить. Спокойно.
Инна только кивнула. Леонид, видя, что воинственный пыл девушек себя исчерпал, почувствовал, как устал. Силы как-то сразу кончились, хотя день только начинался.
Маша перевела взгляд с Инны, машинально размазывающей бумажным платком по лицу кровь, на парня, который, ссутулившись, глядел под ноги.
–Так. Ин, пойдем, тебе умыться надо. Да и мне тоже. А ты, Лёнь, никуда не уходи, жди нас. Дело такое… – она неопределенно махнула рукой, и Леонид снова увидел эту длинную красную царапину.
–У меня же хлоргексидин есть, сейчас, погоди…, – Леонид раскрыл клапан сумки и попытался быстро найти белый флакон, который вместе с плотной перчаткой до локтя и сеткой-авоськой всегда носил с собой: никогда не знаешь, где придется оказывать помощь какому-нибудь очередному кошачьему. Тут его повело в сторону, и он почувствовал, что пальцы стали неметь, и сумка сейчас упадет на пол. Он попытался перехватить руки, но клапан выскользнул, и содержимое сумки начало вываливаться ему под ноги. Маша инстинктивно подскочила помочь, лишь Инна не сделала к парню ни шагу. Широко раскрыв глаза, она смотрела, как что-то круглое выскользнуло из газеты и подскочило к ее ногам. Это была голова несчастной куклы. Инна закричала – громко, хрипло, срывая связки. Маша сразу же оказалась рядом, схватила ее за плечи, развернула и потащила за собой.
Инна почему-то послушно пошла вслед за Машей, а Леонид подобрал голову, кое-как снова завернул в газету и еле дотащился до ближайшей стены. Там он сел прямо на пол, привалился к ней спиной и закрыл глаза. Случайные свидетели этой сцены начали расходиться, и никто не решился подойти к нему. Только пожилой дежурный спросил, нужна ли помощь. Леонид, не раскрывая глаз, лишь головой помотал.
*
А в это время в деревне Верхний погост Владимирской области возвращавшийся с охоты старик Матвеич провалился в узкую, не шире метра, яму с водой. К тому же одна нога застряла в чем-то, что задержало его падение, но сработало не хуже капкана. Его бок и рука оказались накрепко зафиксированными какими-то ветками. Он знал коварство таких ям, остающихся на месте упавших больших деревьев или выгоревшего торфа во время лесного пожара. Но сам так попался впервые.
Вот что значит не выспаться, а потом в азарте утиной охоты намотать кучу километров до дальнего болота! Решил срезать обратный путь и забрел непонятно куда… «Ну что, срезал», – ругал он себя, судорожно соображая, что делать. Обиднее всего было то, что охота оказалась на редкость удачной. «Вот так помру здесь, али зверь какой наскочет, и даже не похвастаюсь Григорьевичу-то», – с бессильной злостью думал он, чувствуя, как охлаждаются ноги и как мучительно начинают ныть колени, и так измученные его марш-броском. Он начал было кричать, но только быстро выстудил горло и сорвал голос. Впадая в отчаяние, он беззвучно ругался матом, плакал, бил свободной рукой по коричневой воде, сквозь которую видны были колышущиеся в воде силуэты злополучных уток, закрепленных на специальном поясе.
Попытки стащить висящее через плечо ружье успехом не увенчались, а рюкзак он и на суше снимал с огромным трудом. Здесь же задачу неимоверно осложняла та ветка за его спиной, протаранившая рюкзак и рукав куртки и болезненно упирающаяся в бок. Она не давала ему даже повернуться. Через час, показавшийся ему бесконечным, Матвеич почувствовал, что начинает впадать в то вязкое равнодушное состояние, которое парализует волю, но облегчает боль. Утомленный бесполезной работой по поиску способов спасения своего неосторожного хозяина, мозг начал выдавать картины прошедшей жизни. Там было тепло, много солнца, а ноги – как же надежно они ему служили! Матвеич прикрыл глаза и задремал, уносясь сознанием туда, в очень далекий май…
Очнулся он от звука хрустнувшей ветки. Резко раскрыл глаза, осознал, где он и что с ним случилось, удивился, что уже темнеет, застонал было от тоскливого чувства скорой смерти. Но тут звук повторился. Он раздавался где-то сзади, и Матвеича охватил такой ужас, что он снова закричал. Крик этот, казалось, зарождался где-то в животе и рвался наружу всё нарастающей звуковой волной, рвущей и так сорванные связки, разрывающей грудь, гасившей остатки разума…
Всем хорошего дня! ❤️
И о погоде:
Следующая часть здесь.