Казалось бы, всё просто: президент сказал – значит, так и есть. Владимир Путин, выступая на полях Петербургского международного экономического форума, как отрезал: Россия предлагала Ирану совместные проекты по ПВО, но, мол, "большого интереса тогда партнёры не проявили, ну и всё". Да и в свежем Договоре о стратегическом партнёрстве, по его словам, никаких оборонных пунктов нет, а Тегеран и не просит о военной помощи в конфронтации с Израилем. Ну, нет так нет, дело житейское. Или всё-таки нет?
Потому что, если копнуть чуть глубже, эта стройная картина начинает шататься, как башня из кубиков под напором весеннего ветра. И вот тут-то начинается самое интересное.
Начнём с того самого Договора о всеобъемлющем стратегическом партнёрстве, который Москва и Тегеран подписали ещё в январе этого года. Документ, кстати, рассчитан на целых 20 лет с автоматическим продлением. Президент Путин ясно дал понять: никакой "оборонки" там и в помине нет. Это, дескать, про экономику, культуру, борьбу с терроризмом. Но тут возникает нюанс.
Коллективное бессознательное или коллективная шизофрения?
Другие уважаемые люди, кажется, читают совсем иной договор. Вот, например, заместитель председателя комитета Совета Федерации по международным делам Андрей Климов, ничтоже сумняшеся, заявляет, что основания для военного сотрудничества в документе как раз-таки есть.
А Госдума, ратифицируя договор, вообще подчеркнула, что примерно треть из 47 статей посвящена... угадайте чему? Правильно, военно-техническому сотрудничеству и международной безопасности! Там, между прочим, и про "укрепление кооперации в области безопасности и обороны", и про "развитие военно-технического сотрудничества" вполне себе написано. Ну, разве что пункт о взаимной военной помощи при нападении, как в случае с КНДР, отсутствует, и на том спасибо. Не военный союз, это да.
Но вот совсем уж вишенка на торте: зампред комитета Госдумы по обороне Алексей Журавлёв прямо-таки сенсационно сообщил, что Россия... внимание! ...поставляет Ирану "новейшие системы ПВО" в рамках этого самого стратегического партнёрства! То есть Путин говорит, что Иран не проявил интереса к "проекту в области ПВО", а депутат Госдумы уверяет, что "мы поставляем Ирану в том числе и новейшие системы ПВО".
Что это? Недопонимание? Игра слов? Или тонкая дипломатическая игра, где каждый говорит свою часть правды, чтобы в итоге пазл сложился так, как выгодно? Похоже на то, как если бы вы пришли к врачу с насморком, а вам прописали таблетки от жадности. Вроде бы про здоровье, но как-то не бьётся.
На фоне конфликта Ирана с Израилем, когда Москва, по словам Путина, не получает просьб о помощи, и сосредоточена на своих делах, главным образом на Украине, эти заявления выглядят особенно пикантно. Россия, конечно, осуждает нарушение международного права и даже предлагает посредничество. Но вот с ПВО – картина маслом, достойная кисти какого-нибудь авангардиста: кто-то не заинтересован, кто-то не просит, а кто-то тем временем активно поставляет.
Так что же на самом деле происходит в воздушно-оборонных отношениях между Москвой и Тегераном? Это тайна, покрытая мраком дипломатических формулировок и, возможно, сложной логистики. Главное, что отношения добрые и доверительные, как подчеркнул Путин. А остальное, видимо, детали.
Что думаете по этому поводу? Кто-то явно что-то недоговаривает, или это мы просто не доросли до понимания высокой дипломатии? Делитесь своими версиями в комментариях!
