Знаете, что для женщины обиднее всего? Когда понравившуюся вещь ты можешь купить, но тебе она категорически противопоказана. Словно судьба специально издевается — и деньги есть, и желание жгучее, а носить нельзя. Вот такая вот женская трагедия в миниатюре.
Я мечтаю о белом пальто. Белоснежном, изысканном, элегантном. Чтобы рукава три четверти, и длинные перчатки по локоть. Носить его с маленьким клатчем, алой помадой и томным взглядом кинозвезды тридцатых годов. Представляю себя в этом образе — плывущей по городу, словно богиня, а прохожие оборачиваются и восхищённо вздыхают.
Но фиг мне, а не пальто! Потому что я неуклюжая раззява и угроблю эту роскошь ещё в примерочной. Я размажу по воротнику помаду, вляпаюсь рукавом невесть во что, а если сделаю в нём хоть шаг — непременно грохнусь. И не абы куда, а в самую что ни на есть грязную лужу с противным месивом из слякоти, листьев и собачьих неожиданностей.
— Девушка, может, лучше бежевое? — робко предлагают продавщицы в бутиках.
— Нет! — отвечаю я решительно. — Хочу именно белое!
А потом стою и смотрю на эту красоту, понимая всю безнадёжность ситуации.
Ещё мечтаю о чёрных чулках с задней стрелкой. Таких винтажных, ретро, как носили роковые красотки в сороковые. Но с моими ногами бесконечной красоты в форме восьмёрки — это строжайшее табу. Ну, надеть-то могу, конечно. Но люди ржать будут, да ещё и фотографировать для своих инстаграмов с подписями типа «Угадай, что не так на этом фото».
Подруга Машка как-то сказала:
— Слушай, а может, тебе просто кажется? Может, ноги нормальные?
— Маш, — отвечаю ей, — у меня одна нога идёт налево, другая направо, а встречаются они где-то в районе коленок. Какие тут чулки со стрелкой? Разве что со стрелкой, указывающей путь к ортопеду.
Также дико хочется высоких сапог. Прямо до ушей чтобы! Бежевых, замшевых и дорогущих, как чугунный мост. Таких, в которых длинноногие модели дефилируют по подиумам, а мужчины падают в обморок от их красоты.
Но, во-первых, ноги кривые, во-вторых, денег на чугунный мост нет, а в-третьих, в этих сапогах я буду похожа на толстозадого Д'Артаньяна, который лет тридцать с коня не слезал и основательно расплылся в седле. Консультант в магазине, глядя на меня в этих сапогах, деликатно кашлянул:
— Может быть, рассмотрим что-то... более универсальное?
— Вы хотите сказать — менее ужасное? — уточнила я.
— Ну... в общем, да, — честно признался он.
Ещё хочется волосы до пят. Длинные, густые, шелковистые. И чтобы на ветру красиво развевались, как в рекламе шампуня. Вроде бы проблем-то — пойди в салон и нарасти хоть до колен. Технологии нынче позволяют.
Так я же наращивала! Потратила на это безумные деньги, высидела в кресле часов шесть. И чтобы волосы развевались, как задумано, решила прокатиться с ними на мотоцикле подруги. Романтично же!
— Ты уверена? — спросила Ленка, протягивая мне шлем.
— Конечно! — ответила я. — Представляешь, как красиво будет?
До конечной точки доехали не все волосы. На голове остались лишь самые стойкие шесть волосин да ком спутанных капсул размером с кирпич. Один чёрт пришлось всё выстригать под машинку. Остальная роскошь улетела куда-то на Ленинградское шоссе, прихватив с собой кусочек моего скальпа и последние остатки веры в счастливое будущее.
Мастер в салоне, глядя на результат, только качал головой:
— Ну зачем же так, девочка? Зачем на мотоцикле-то ездить с наращенными волосами?
— А как же романтика? — всхлипывала я.
— Романтика — это когда всё заканчивается хорошо, — философски заметил он, беря в руки машинку.
Ещё страсть как хочется джинсовых шортиков, как у певицы Лолиты в девяностые. Таких откровенных, что больше на трусы похожи. Чтобы попка задорно торчала, ножки казались бесконечными, а прохожие мужчины оборачивались и хватали лёгкий инфаркт от восхищения. А пенсионеры — так те вообще гипертонический криз.
Так вот! У меня такие есть, и я их ношу! Летом ношу. В Турции ношу с гордо поднятой головой. В Таиланде тоже щеголяю. И пусть соседка Самсонова орёт с балкона:
— Баба, у тебя целлюлитные складки на всю улицу видно! Стыдно должно быть в твоём-то возрасте!
— А мне всё равно! — кричу я ей в ответ. — Мечта сбывается! Хоть какая-то!
Пенсионеры, правда, ничего не хватают. Только брезгливо отворачиваются и что-то бормочут про молодёжь, которая совсем распустилась. Зато арабские женщины в отелях, глядя на меня, стремительно закрывают глаза детям и себе, а арабские мужчины предлагают страстный секс в обмен на один пёстрый китайский купальник из моего чемодана.
— Very beautiful! — говорят они, показывая на мои шорты. — You give me?
— Это моя последняя радость! — отвечаю я на ломаном английском. — Never!
Но мне наплевать на всех критиков. Ходят же стопятидесятикилограммовые дамы по улице в обтягивающих лосинах с леопардовым принтом? Ходят! Красят же губы ярко-красной помадой седые старушки? Красят! Вот и моя самооценка ничем не хуже. У каждого должно быть право на небольшое безумство.
Муж, правда, каждый раз вздыхает:
— Может, всё-таки что-то более... возрастное купим?
— Что значит «возрастное»? — возмущаюсь я. — Я ещё молодая!
— Дорогая, тебе сорок пять...
— И что? В сорок пять жизнь только начинается!
Он молча покупает мне новые шорты, ещё короче предыдущих.
И вообще, женские мечты должны сбываться, иначе она станет злой, несчастной и будет мстить всему миру за нереализованные фантазии. Будет ворчать на мужа, пилить детей, грубить продавцам и превратится в ту самую вечно недовольную тётку, на которую все косо смотрят в общественном транспорте.
Как я сейчас, между прочим. Потому что...
Очень хочется белое пальто! Всё равно хочется, несмотря на все разумные доводы. И знаете что? Пойду и куплю. Пусть испачкаю в первый же день, пусть буду выглядеть нелепо — зато буду счастливой. Хотя бы пять минут, но счастливой.
— Уважаемая, вы уверены? — спросит продавщица.
— Абсолютно! — отвечу я, доставая кредитку. — Заверните самое белое, что у вас есть!
И пусть весь мир подождёт. У женщины появилась новая мечта, и она намерена её осуществить. Во что бы то ни стало!
Автор: Елена Стриж ©