Свой план «Барбаросса» Гитлер начал разрабатывать еще в конце 1940 года, после того, как Сталин отказался участвовать вместе с ним в войне против Британии. Чем это грозит СССР, Сталин прекрасно понимал, мало того – он знал и о гитлеровском плане агрессии если не в деталях, то достаточно для того, чтобы что-то против него предпринять. И он предпринял против этого плана ответные действия, разработав свой план, который сегодня кому-то покажется кощунственным, и даже варварским, но в то время никаких других планов против «Барбароссы» придумать было просто невозможно.
Эта публикация - не попытка восстановить историческую истину, а результат воспоминаний о том, что говорили о начале Великой Отечественной войне еще во времена СССР, но не публично, а как бы «на кухне».
Я помню свои школьные годы в 70-е и уроки истории, когда мы проходили Великую Отечественную. Учитель истории у нас был очень просвещенный мужик, он не только в истории разбирался, но еще вел и уроки географии. Но в историческом кабинете школы он собрал столько литературы про войну, сколько я не видел даже в библиотеках. И кульминацией этого собрания была многотомная энциклопедия «Вторая Мировая война», которая меня сразу заинтересовала, и я на уроках ее изредка тайком пролистывал, так как сидел на задней парте рядом со стеллажами.
Но дело даже не в энциклопедии. Наш учитель знал гораздо больше, чем было написано во всех книгах, которые можно было у нас найти, и изредка он делился с нами своими соображениями. Тогда ведь считалось, что Сталин летом 1941-го не верил в то, что Гитлер нападет на СССР, не закончив войну с Англией, и всех разведчиков, докладывавших о том, что немцы нападут как раз 22 июня, он называл провокаторами, а тех генералов, которые собирались заранее переводить войска на военное положение – паникерами.
На самом деле Сталин прекрасно знал не только о том, что Гитлер нападет на СССР, но и то, что он это сделает именно утром 22 июня. Однако он запрещал генералам готовиться к нападению, но не потому, что верил в честность Гитлера. Уж в честность Гитлера и в то, что тот будет соблюдать договор о ненападении, он вообще не верил, и дата 22 июня не была для него тайной.
Но Сталин ничего не мог с этим поделать. К войне он, несмотря на усиленные темпы, он подготовиться не успел. В войсках было пока еще мало хорошо подготовленного состава, было мало современной техники, и вообще всё было не очень хорошо. Прекрасно зная мощь первых ударов вермахта по событиям в Европе и Северной Африке, он понимал, что никакие посланные срочно к границе СССР войска не остановят немцев, а только погибнут.
К тому же он боялся, что генералы, одержимые шапкозакидательскими настроениями, попытаются ударить по Гитлеру первыми еще до объявления Германией войны СССР, и тогда получится, что это именно СССР напал на Третий Рейх, а не наоборот. Пожалуй, это соображение для Сталина было главным – мир уже обвинял его в агрессии против Финляндии в 1939-м, поэтому второй раз звание агрессора он получать не хотел. Он был опытным политиком, и понимал, что агрессору никто помогать не станет хотя бы по формальным соображениям, а вот если СССР получит статус страны, подвергшейся агрессии, то это совсем другое дело.
Именно поэтому Сталин не хотел давать не повода Гитлеру на нападение, а повода Запада объявить СССР агрессором, причем второй раз. Именно поэтому он и запрещал генералам производить хотя бы малейшие действия по противодействию агрессии до официального объявления Германией войны СССР. Такое объявление поступило ровно в 4 часа утра 22 июня 1941 года, хотя вторжение началось еще на два часа ранее, по крайней мере, уже в 3:06 люфтваффе пытались бомбить Севастополь, а чуть позже налетам подверглись другие советские города, военно-морские базы и сухопутные аэродромы.
В 3:15 по всей линии советско-германской границы немецкая артиллерия открыла огонь по советским войскам и укреплениям, а это все говорило о том, что война началась задолго до объявления войны. Правда, обращение Адольфа Гитлера к немецкому народу в связи с началом войны против Советского Союза по немецкому радио, зачитанное рейхсминистром пропаганды Геббельсом, случилось только в 5:30, а до этого Сталин приказывает «не вестись на провокации», хотя прекрасно знает, что война уже давно началась.
И только в 5:30, когда Германия объявила войну СССР на весь мир, пришла пора действовать и Сталину. Дело было сделано – СССР официально стал жертвой агрессии, и, как бы это цинично не прозвучало, но Сталину это было на руку – это было гораздо выгоднее, если бы Красная Армия нанесла упреждающий удар, который закончился бы для нее с еще более разгромным результатом, чем случилось после этого.
То есть, Сталин задолго до начала войны – даже не за дни, а за недели, прекрасно знал, чем для Красной Армии закончится первый удар немцев, но поделать ничего не мог. Что толку стягивать к границе войска, когда они не подготовлены, не имеют современного вооружения и даже мотивации?
Интересно, что Сталин заранее знал о гитлеровском плане «Барбаросса» если и не в деталях, но и не только в общем, по крайней мере о количестве и качестве германских войск, задействованных для нападения на СССР имел представление. Также он имел представление о боеспособности советских войск на линии удара, но вполне обоснованно предполагал, что даже невзирая на эту низкую боеспособность Красной Армии, вермахт завязнет на первых линиях обороны, которые были размещены на присоединенных к СССР в 1939-1940 гг. территориях, а когда немцы их прорвут, то Сталину удастся организовать если и не контрнаступление, то новую, уже гораздо более мощную оборону на «материковой» территории СССР.
Правда, эти планы Сталина были реализованы не до конца, но это совсем не значит, что до конца были реализованы планы Гитлера. Даже не до конца реализованные планы Сталина за несколько месяцев полностью провалили план «Барбаросса», и это, конечно же, можно поставить в заслугу именно Сталину. Ясно, что Красная Армия в процессе срыва «Барбароссы» понесла просто колоссальные потери, но, как говорил какой-то китайский философ- «цель оправдывает средства».
И как вы думаете, мог ли Сталин в сложившейся ситуации поступить иначе, чтобы достигнуть своей цели – сохранить Красную Армию и СССР в итоге?
Хочу напомнить, что Гитлер в 1939-1940 гг. очень быстро разгромил лучшие армии мира – польскую и французскую, разгромил бы и британскую, но он просто за ней не угнался - так быстро англичане драпали с континента. При этом Гитлер сокрушил Францию и Британию, имея в два раза меньше самолетов, танков и орудий, да и вермахт имел личного состава тоже почти о столько же меньше (если вычесть итальянскую армию, которая никакой пользы во Франции Гитлеру не принесла).
И были ли у Сталина какие-то иллюзии по поводу того, что его практически никогда не участвовавшая в масштабных военных операциях Красная Армия, остановит такую махину и обратит в бегство?
Не было никаких иллюзий. Хотя Стали был не военным, но он своим генералам, которые постоянно закидывали его оптимистическими заявлениями, не верил. Но зато он был опытным политиком, и мог рассчитывать на много ходов вперед. И еще до начала войны он уже имел план ведения этой войны, которую никакими превентивными наступлениями не выиграть.
Мало кто знает, что планы эвакуации советской промышленности из европейских регионов СССР за Урал и в Сибирь начали разрабатываться сразу же после того, как Сталину стало известно о плане «Барбаросса». То есть, Сталин уже тогда, в 1940-м, понимал, что в одиночку ему агрессию Гитлера не выдюжить.
Поэтому как только в нему стали поступать все новые и новые детали «Барбароссы», в том числе и из Великобритании, он начал налаживать связи с Черчиллем, через которого надеялся получить доступ к американской помощи. А для того, чтобы такую помощь получить в необходимом размере, ему надо было представить СССР не как агрессора, а как жертву, подвергшуюся не санкционированному нападению. И если для англичан это не играло никакой роли – Черчилль сам давно предлагал Сталину союз против Гитлера, - то с американцами было все сложнее. Рузвельт никак не смог бы объяснить американцам, почему он намерен оказывать помощь агрессору.
И ни за что бы он Сталину никакую помощь не оказал бы – ну, ему просто не разрешили бы, ведь он не царем был, а только лишь чиновником «на службе у американского народа».
Вот этот момент Сталин и учел, и делал все, чтобы Красная Армия в порыве безумной пропагандистской эйфории «вести войну на чужой территории малой кровью» не бросилась на вермахт до официального объявления войны и не сорвала такой прекрасный, заранее разработанный со всей тщательностью план.
Но не мог же он об этом плане предупреждать своих военачальников заранее? Это был очень секретный план, и Сталину приходилось на виду всей страны играть роль тупоумного Фомы Неверующего, в этом качестве он рассматривается и сегодня.
А на самом деле это было гениальное решение – не провоцировать до нужного момента. А когда нужный момент настал, и план начал работать, то его тем более не следовало раскрывать, чтобы американцы не почувствовали себя дураками, да и советский народ не понял бы – ради чего в первые месяцы войны были понесены такие потери? Ради того, чтобы американцы поделились своей щедростью?
Нет, это был сугубо тайный план, тайным он остается и сегодня. В противном случае Сталину приписали бы не тупоумие, из-за которого он якобы «про*рал» столько ресурсов и человеческих жизней в начале войны, а обвинили бы его в самом настоящем преступлении, когда он решил кинуть под немецкий каток столько якобы бездарно потерянных армий ради чего-то, что даже сегодня мало кто понимает.
А понимать-то тут совершенно нечего. Сталин пожертвовал армиями, но спас державу, которую создавал двадцать лет. И он считал, что поступил единственно правильно. А иначе поступить было просто невозможно, по крайней мере, никто другого плана в той ситуации предложить не смог бы, потому что все другие планы были бы для Красной Армии и СССР еще более провальными.
ДРУГИЕ ПУБЛИКАЦИИ ПРО ВОЙНУ НА МОЁМ КАНАЛЕ:
Летом 1941-го в пределы России вторгся не только один Гитлер, а практически вся Европа