—Сделаешь, как я сказал! — отец грохнул кулаком по столу так, что тот жалобно пискнул… — Ты олух безмозглый! Я лучше знаю, что для твоего счастья надо! Маруська девка справная! Родители зажиточные! Я все сделаю, чтоб ты в гору пошел и жил припеваючи, ни в чем не нуждаясь…
—Я не люблю Маруську! Не люблю! Она мне не нравится! Даже противна! — повысил голос Матвей.
—Я сделаю так, что полюбишь! Я обещаю! — сказал отец кивнув на висящие на стене пучками связанные, сухие травы. —Не захочешь добровольно, опою втайне!
Матвей испуганно отшатнулся.
—Ты не имеешь право! — вскрикнул он. — У меня есть свобода! Ты не можешь насильно заставлять!
Глаза отца сверкнули лихорадочным блеском.
—Я твой отец! — снова стукнул он по столу кулаком. — Я знаю, что для тебя лучше! Эта семья — билет в твою счастливую и безбедную жизнь! Я это точно знаю! Магия не ошибается! Я отливал на воске и все видел!
—Нет! — мотнул головой Матвей.
—До чего же упрямый остолоп мне достался в сыновья! — вдруг неожиданно спокойно и грустно вздохнул Гордей. — Я ведь мог передать тебе все свои знания, но ты не захотел. Теперь я пытаюсь сделать так, чтобы ты жил-как сыр в масле катался, снова не так… Была б жива мать…
—Она потому и умерла, что ты за свою магию расплатился ее жизнью! — воскликнул Матвей. — Это ты виноват в ее смерти! Ты!
—Замолчи! Замолчи! — разозлился отец. — Да я тебя! Я тебя!…
Он что-то злобно зашептал, похожее на заклинания, потом вскочил и потянулся через стол до сына сухими костяшками пальцев.
Матвей вскочил с табуретки и выскочил во двор, а потом и на пыльную, почти заросшую бурьяном дорогу.
Их с отцом, деревянная изба, стояла уединенно на самом отшибе небольшой деревеньки. Местные старались без особой нужды не подходить к потемневшей от времени избе с перекошенным забором и такими же перекошенными и облезлыми, когда-то бывшими голубыми, ставнями.
Предисловие
Когда-то давно, тогда когда была жива мать Матвея и жена Гордея — тихая и улыбчивая Анна или Анечка, как тогда называл ее ласково Гордей их жизнь была совсем иная. Обычная. Такая как у всех. А потом отца как подменили. Никто так толком и не понял почему. Только он все время твердил о том, что он встретил знающую старуху, которая дала ему силы и знания и теперь-то они уж точно заживут. Что ему теперь многое подвластно. А потом Анечки не стало. А отец, погрязший в чтение странной, черной книги, которую дала ему та самая старуха, не очень-то и горевал.
—Все здесь временно… Жизнь временна… Это короткий миг… Есть то, что вечно… Ниоткуда не приходит и никуда не уходит… — тихо говорил он раскачиваясь и положив руку на открытую черную книгу. —Иди, сынок, я тебе почитаю! Ты будешь многое знать и многое уметь… А что непонятно, я тебе объясню. Ведь я многое понял…
Но Матвей не хотел. Ни за что не хотел! Он боялся этой книги и отца боялся. Ему не терпелось вырасти и поскорее сбежать без оглядки из этого дома и от ополоумевшего отца, погрузившегося в чтение старинной книги, которая казалась Матвею живой и оттого жуткой.
Деревенская ребятня считала Матвея странным, его так и обзывали, сын колдуна. Играть его почти не звали и единственное, что ему оставалось, это бродить одиноко за деревней, вдали от людей. Бродить подольше, до темна, а потом потихоньку заходить в дом незамеченным.
Люди опасались подходить к их дому близко без особой надобности. Но когда была безвыходная ситуация: кто-то тяжело заболевал или какая-нибудь девка мечтала выйти замуж за определенного парня, или у кого-то никак не клеилась работа или личная жизнь, бежали к Гордею. Вскоре слава о нем разлетелась далеко вокруг. К нему стали приезжать из других деревень и даже из города, который находился за сотни километров.
Казалось, что Гордей с сыном должны купаться в золоте, есть деликатесы и одеваться в шелка, но нет…
Хатенка их ветшала, одежда обнашивалась, еда на столе была самой скромной.
Куда Гордей девал деньги, которые привозили ему страждущие здоровья, денег, любви и благополучия люди?
Он будто помешался на них, бережно складывая в тугие узелочки, а потом прятал в разных местах, частенько забывая, куда именно засунул. Допрашивал Матвея, обзывая воришкой.
—Прокляну! Прокляну! — кричал Гордей грозя кулаком…
Так Матвей и рос.
А не успел вырасти, отец стал говорить о том, что ему надо обязательно жениться на богатой девке! Обязательно!
—Я нашел тебе девку! Я знаю, что отец даст дочери хорошее приданое! И дом у них большой! И для дочери он рядом построит новый, такой же! Бедствовать не будешь! Я задавал вопросы, мне ответили образами, поэтому я точно знаю! Точно! Еще пару-тройку годочков и можно будет вас поженить. Я все для этого сделаю. Маруська тебя дождется! Я обещаю!
Маруська, высокая, крупная и конопатая, засидевшаяся в невестах, горластая девка. Единственная дочь в семье. И отец у нее такой же крупный и горластый мужик, который в своей дочери души не чаял.
Глава 1
В тот день к отцу на сеанс из города приехал рослый мужик на дорогой машине. Его звали Михаил, он уже приезжал к отцу неоднократно.
Близко к дому Гордей подъезжать никому не разрешал. Он говорил, что ему необходима тишина. А машины раздражают своим гулом и выхлопными газами и мешают сосредоточиться…
Если сеанс, то это надолго.
Матвей отошел от дома и подошел к стоявшей невдалеке машине. Какая красивая! Черная, блестящая! Загляденье одно. Обойдя вокруг машины в задумчивости, Матвей, оглянувшись по сторонам, дернул за ручку заднюю дверь и она тихо открылась. План у Матвея созрел мгновенно. Он вернулся к дому и обойдя его, подошел к перекошенному, почти развалившемуся сарайчику. Там были отцом припрятаны несколько узелочков с деньгами. Матвей это видел. Но когда отец его обвинял в воровстве и обзывал воришкой, тот назло отцу не напоминал ему, куда тот прятал деньги. Еще раз обернувшись по сторонам он выудил три тугих узелочка и засунув их себе за пазуху, пригнувшись выскочил на улицу и поспешил к машине.
Открыв заднюю дверь он залег на сиденье. На счастье Матвея там лежала небрежно брошенная легкая куртка, которой он и укрылся.
Вскоре вернулся хмурый Михаил, сел за руль, повернул ключ зажигания и уставился отрешенно в одну точку. Подождав, пока машина немного прогреется, он резко выжал сцепление, надавив на газ, развернулся и рванул из деревни.
Матвей лежал тихо, боясь, что его обнаружат. Но Михаил был настолько погружен в раздумья, что ему, казалось нет ни до чего на свете дела…
Ехали долго, несколько часов. В какой-то момент Матвей даже задремал. Проснулся он оттого, что машина резко остановилась и он чуть не грохнулся с сиденья на пол.
Михаил смачно выругался, пытаясь завести машину.
—Что случилось?! — спрашивал он не пойми у кого. — Ты что заглохла, железяка ржавая?!
Подергав рычаг, повернув еще пару раз ключ зажигания, Михаил стукнул со злостью по рулю.
— Немножко до города не доехали! — выругался он. — Ну что тебе надо?! Заводись давай!
Он дернул рычажок капота и матерясь вышел из машины. Подняв капот он встал перед ним с растерянным видом взъерошив себе волосы.
На землю опустилась ночь. Через некоторое время рядом с ними остановилась машина. Матвей слышал обрывки фраз: заглохла рухлядь, выручи, дотяни до города, я заплачу…
Вскоре машина дернулась и беззвучно покатилась по асфальту…
У них рвался трос. Впереди идущая машина надрывалась.
—Я не пойму! Ты тормозишь что ли? — периодически останавливался и выговаривал мужик из впереди идущей машины.
—Да ты что? Я ж не ду рак! Я сам чувствую! И не понимаю, что происходит! Может колесо заклинило?!
Матвей понимал, что происходит. Отец заметил, что сына дома нет…
Продолжение здесь:
Так же на моем канале можно почитать: