Только что в Третьяковской галерее на Крымском валу открылась выставка «Карл Брюллов. Рим-Москва-Петербург». Более 170 работ великого художника (в том числе «Последний день Помпеи» и другие шедевры) расположены в огромном полутемном зале с черными стилизованными колоннами, который напоминает интерьер античного храма. Картины ярко подсвечены и смотрятся очень эффектно на фоне бархатной темноты.
Собираясь на выставку, я заранее прослушала аудиокнигу «Юлия Самойлова. Муза Карла Брюллова» Ольги Бутковой в замечательном исполнении актрисы Марины Лисовец. Там увлекательно изложены судьбы художника и графини Самойловой, которую он считал идеалом женской красоты и часто изображал на своих полотнах. Поэтому многие картины на выставке оказались знакомыми для меня, я уже знала истории их создания и людей, запечатленных там.
Вот сама красавица Юлия Павловна, удаляющаяся с бала с приемной дочерью Амацилией Пачини (портрет написан не позднее 1842 года в Петербурге). Здесь графине уже около 40 лет, но она по-прежнему обворожительна, как когда-то в Милане, где в ее доме собирались талантливые художники и музыканты. Она покровительствовала композитору Джованни Пачини, автору оперы «Последний день Помпеи. После смерти его жены графиня взяла на воспитание дочерей Пачини, старшую Джованину и младшую Амацилию (они – на картине «Всадница» (1832) Брюллова).
Встреча Брюллова и Самойловой произошла в 1830 году в салоне Зинаиды Волконской в Риме. Художник и красавица много времени проводили вместе, путешествовали по Италии, бродили по раскопкам античного города Помпеи. Наверное, именно Юлия Павловна рассказала своему другу об опере «Последний день Помпеи», популярной в то время. Но Карл уже был осведомлен о подробностях гибели Помпеи под пеплом Везувия, поскольку раскопки проводились при участии его брата, архитектора Александра Брюллова. Так постепенно складывался замысел самой знаменитой картины художника, которая была окончена в 1833 году.
Среди многочисленных людей на картине, спасающихся от извержения Везувия, мы видим мать, прижимающую к себе двух испуганных дочерей. Считается, что здесь тоже изображена Юлия Самойлова с воспитанницами. Еще один образ с чертами графини – это библейская Вирсавия на картине 1832 года. Правда, сам художник был недоволен этой картиной и даже швырнул в нее сапогом с досады (недавно реставраторы подтвердили впадину на холсте).
Взглянем еще раз на петербургский портрет Юлии Самойловой (кстати, это единственный портрет в России, другие находятся за границей). Ее лицо оживлено, глаза блестят, губы приоткрыты в улыбке – сколько чувства в лице и в движении! Да, сердечная привязанность руководила кистью художника. Хотя Карл Брюллов написал много великолепных портретов других аристократок в роскошных платьях, но там он лишь выполнял заказ. Уловить разницу можно, любуясь разными портретами на выставке: красивых женщин много, а обольстительница всего лишь одна.
