На следующее утро, на работу к Тане пришёл Сергей Петрович.
— Татьяна, подурили и хватит, домой возвращайся. Нечего с ребёнком в старом доме жить, да на работу по грязи и снегу таскаться. Зима на носу, ты про Нюту подумала, как в сад её водить в непогоду будешь, — примиряюще проговорил он.
— Нет папа, — ответила Таня, — возвращаться нам с Нютой некуда. Ваш дом, оказывается родным для меня так и не стал. Так что моё место в доме где вырастила меня бабушка. И для Нюты он тоже станет родным. Так что передайте Лидии Филипповны, без нужды на глаза я ей показываться не стану, по работе только. Сами понимаете, медицинский осмотр отменить никто не может.
— Тань, — попросил свёкор, — ты прости Лидию, не в себе она, сама не понимает что говорит. А без Анюты, ей совсем худо станет. Зачахнет она без внучки.
— С Нютой видеться я вам не запрещаю, приходите, общайтесь, можете даже у себя иногда оставлять, она для вас родная. Только проследите, чтобы Лидия Филипповна не говорила ей всякую ерунду обо мне. Но жить дочь, будет только со мной, об этом даже разговора никакого не может быть. И ещё, давайте сразу договоримся, прежде чем взять девочку к себе, приходите сюда и предупреждаете меня. Возвращать будете тоже вы, приведёте на медпункт и всё. В ваш дом за дочкой я не пойду, зачем лишний раз нервировать вашу жену.
Сергей Петрович тяжело вздохнул. Он понимал что Таня права, Жена никогда не любила невестку. А теперь и подавно, считает её злейшим врагом, и обвиняет во всех смертных грехах. Он понуро опустил голову, знал, что Лидия Филипповна действительно может наговорить внучке гадостей о матери. Непримиримая обида отравила ее сердце, и она, казалось, не замечала, какую боль причиняет своим словам.
— Ладно, Тань, — проговорил он, — пусть будет по-твоему. Только ты подумай еще раз. Зима близко, одной с ребенком в старом доме… Я переживаю за вас.
Татьяна благодарно кивнула. Она ценила заботу свекра, но решение свое менять не собиралась. Дом бабушки, пусть и старый, был ее крепостью, ее убежищем. В нём она чувствовала себя в безопасности.
— Спасибо, папа, — сказала она, — я все обдумала. Мы справимся.
Сергей Петрович еще немного постоял, словно не решаясь уйти. Потом вздохнул и направился к выходу. У порога он обернулся:
— Я машину у председателя возьму, вещи ваши перевезу, продукты, что же вы с одним чемоданчиком то ушли.
— Хорошо, если сделаете так, я буду благодарна, — грустно улыбнулась она ему в ответ.
В тот же день, после обеда, Сергей Петрович сдержал слово. К старому дому Матрёны, подъехал грузовик, доверху набитом коробками и мешками, за рулём был Сергей Бутузов, а рядом сидела Светка и свёкор. Татьяна вышла помочь им разгрузить все это добро. Вещей оказалось немало: одежда, посуда, продукты, одеяла и даже старенький ковер, который когда-то висел в их с Антоном спальне. Татьяна с благодарностью принимала каждую вещь, понимая, что свекор старается как может. Разгрузив машину, Сергей Петрович с Бутузовым уехали, а Светка осталась с ней.
— Я как узнала что эта старая грымза вас с Нютой из дома выжила, у меня прямо кулаки зачесались, накостылять ей, — проговорила Светка, глядя как машина мужа скрылась за поворотом, — ну что в дом пошли, помогу тебе всё это добро разобрать.
— Пошли, — вздохнула Таня.
— Я сегодня у родителей на ночь останусь. Посидим с тобой, поболтаем. Как в детстве, помнишь?
Таня кивнула в ответ головой.
— Конечно помню.
Они вошли в дом, беспорядочно заваленный привезёнными вещами.
— Ох и теснотища, — как ты тут с Нюткой жить будешь.
— Ничего, в тесноте да не в обиде, жили же мы здесь с бабушкой, — ответила Таня.
Светка принялась энергично разбирать мешки и коробки. Татьяна наблюдала за ее суетливыми движениями, и на душе становилось немного теплее. Светка всегда была такой – шумной, деятельной, готовой прийти на помощь. Вдвоем они быстро разобрали большую часть вещей, рассортировали одежду, расставили посуду на полках. К вечеру в доме стало уютнее. Таня затопила печь, и приготовила нехитрый ужин. Они сидели за столом, пили чай и вспоминали детство, шалости, первую любовь. Им обоим сейчас казалось, что она вернулась в прошлое, когда все было просто и безмятежно.
Когда Нюточка наигравшись уснула на кровати за занавеской, Светка достала из сумки бутылку домашнего вина.
— Ну, за новоселье, что ли, — провозгласила она, разливая вино по стаканам.
Татьяна улыбнулась и чокнулась со Светкой. Вино было терпким и ароматным, после пары глотков у неё закружилась голова, и стало вдруг как-то легко. Она почувствовала, что не одинока, что у нее есть подруга, соседи, Сергей Петрович, которые поддержат её в трудную минуту.
Поздним вечером, когда Светка засобиралась домой, Татьяна обняла её.
— Спасибо тебе, Света. За все.
— Да что ты, Тань. Была бы возможность, я бы эту гадюку сама выселила куда-нибудь на Соловки. Ты держись. Все наладится.
Оставшись одна, Татьяна прибралась на кухне, вымыла посуду и, набросив старую телогрейку Матрёны, вышла на улицу. Ночь разлилась над Романовкой своей чернотой. Она вздохнула полной грудью, вдыхая свежий воздух. “Все действительно наладится, — подумала она, глядя на звезды, — главное, не сдаваться.” Вернувшись в дом, она поправила одеяло на дочке и присела на диван. Взяла в руки свадебную фотографию, на которой они с Антоном, счастливые и беззаботные, с бокалами шампанского в руках с любовью смотрели друг на друга. Слезы навернулись на глаза, но она быстро смахнула их. “Я сильная Антош, ради дочки я всё вынесу”, прошептала она, и поставила фотографию на тумбочку.
Новый 1977 год, они встречали с дочкой вдвоём. Светка приглашала её к себе, но Таня отказалась. Не хотелось никакой суеты и веселья. Сергей Петрович принёс для них небольшую ёлочку, она достала с чердака старые ёлочные украшения, которые покупала ещё бабушка, когда Таня уже ходила в старшие классы, и когда у них стало получше с деньгами. Они с Нютой украсили ёлку, под которую Таня потом спрятала подарок. Ничего особенного готовить не стала, испекла пирог, натушила картошки с мясом, да сделала оливье. Они поужинали с дочкой, потом долго читали сказки из книжки, купленной накануне свёкром. А когда Нюта уснула, Таня оделась потеплее и вышла на улицу. В небе светила полная луна, заливая округу синеватым сиянием. Стояла тишина, такая, что звенело в ушах. Только снег тихонько поскрипывал под ногами. Таня глубоко вдохнула морозный воздух. Он обжигал легкие, но это было приятно. Словно прочищал от горечи и тоски. Год выдался тяжелый, очень тяжелый. Она всё ещё не смирилась с потерей мужа, всё ждала, что откроется дверь и на пороге появится он, живой и невредимый. Словно вернулся из дальней командировки, улыбнётся и спросит: “Ну как вы тут, мои хорошие, скучали без меня?” Она вышла за калитку и побрела по дороге, туда, где заснеженные поля уходили в темноту. Лунный свет отражался от снега, и казалось, что идешь по волшебному пути. Таня подняла голову к небу. Звезды мерцали, словно бриллианты, рассыпанные на черном бархате. Ей вспомнилось как Антон любил смотреть на них. Они часто вот так гуляли вечерами, держась за руки, и он рассказывал ей про созвездия. В глазах защипало от слез. Таня отвернулась и пошла обратно. Вернувшись в дом, тихонько прикрыла дверь и прошла за занавеску, где спала Нюта. Она присела на край кровати и долго смотрела на спящую дочку. Такая маленькая, такая беззащитная. Таня поправила одеяло и поцеловала Нюту в щёчку.
Пролетела зима, промчалась весна, почти проскочило лето. Нюта в этом году пойдёт в школу. Таня вспоминала как они с Антоном представляли себе её на школьной линейке, в коричневом платьице и с бантами в светлых кудрявых волосах. Недели за две до первого сентября, она сказала дочке что в выходные поедут в Курск, покупать к школе всё необходимое.
Нюта очень обрадовалась. Всю неделю она не давала матери покоя. Всё выспрашивала, когда же наконец наступят выходные.
В субботу рано утром они пошли на остановку в Отрадное. Теперь не нужно было трястись на телеге, как когда-то в город ездила сама Таня с бабушкой. Недавно от деревни до райцентра проложили асфальтированную дорогу и пустили рейсовый автобус. Нюта всю дорогу смотрела в окно. В райцентре они сделали пересадку, и поехали уже до самого города. В Курске первым делом отправились на рынок, там в эти дни работал школьный базар. Первым делом купили красивый удобный портфель. Потом они долго выбирали форму. Кроме платьица и фартуков, купили ещё синюю юбочку в складку и белую блузку. Туфли выбрали лаковые, чтобы блестели. После рынка зашли в канцелярский магазин. Где выбрали красочный пенал, ручки, карандаши, ластики, цветные карандаши. И много ещё всяких нужных вещей. Нагруженные сумками и пакетами, наконец добрались до остановки. Таня усадила Нюту на скамейку, в ожидании троллейбуса, а сама подошла к краю тротуара. Мимо неё проехала легковая машина, синие жигули, потом притормозила и дав задний ход остановилась, из неё вышел мужчина в тёмных очках и окликнул.
— Татьяна.
Она обернулась на голос и просмотрела на него.
