Пустая детская кроватка смотрела на Вадима укоризненно. Розовые простынки ещё хранили запах его дочери – тот сладкий, молочный аромат, который заставлял сердце сжиматься от нежности. А теперь... теперь в доме стояла такая тишина, что слышно было, как тикают часы на кухне.
— Твоя мать перешла уже все границы, чтобы ноги её больше не было в моём доме! — эти слова Кристины до сих пор звенели в ушах, хотя прошло уже три дня с тех пор, как жена хлопнула дверью и увезла Милу к своей матери.
Вадим сидел на краю кровати, где ещё недавно спала его семья, и пытался понять — как всё дошло до этого? Когда обычные свекровьи придирки превратились в войну, а его дом стал полем битвы?
Три месяца назад
— Опять каша пригорела? — Фаина Михайловна даже не поздоровалась, когда вошла в квартиру. Прошла прямиком на кухню, где Кристина, прижав к груди месячную Милу, пыталась одной рукой помешать овсянку.
— Доброе утро, Фаина Михайловна, — тихо произнесла Кристина, чувствуя, как внутри всё напрягается. Ребёнок беспокойно заёрзал, словно почувствовав мамино состояние.
— Какое уж тут доброе, — свекровь открыла холодильник, не спрашивая разрешения. — Молоко прокисло. Хлеб чёрствый. И чем ты собираешься кормить моего сына?
Своего сына, — мысленно передразнила Кристина. Как будто Вадим был не мужем, а ребёнком, которого она отобрала у заботливой мамочки.
— Фаина Михайловна, я только что из роддома... — начала было Кристина, но свекровь уже разгорячилась.
— Вот именно! А дом в каком состоянии? Пыль везде, посуда немытая. В моё время женщины умели и дом вести, и детей растить, и мужу угождать. А вы, современные...
Мила заплакала. Сначала тихо, а потом всё громче. Кристина начала качать её, но малышка не унималась.
— Даже ребёнка успокоить не можешь, — презрительно бросила Фаина Михайловна. — Дай-ка мне.
— Не надо, она голодная...
— Я сказала — дай! — голос свекрови стал злым. — Я троих детей вырастила, знаю лучше тебя.
Кристина неохотно передала дочь. Фаина Михайловна взяла Милу так неловко, что та заплакала ещё сильнее.
— Что за ребёнок такой нервный? — свекровь смотрела на внучку с недовольством. — Наверное, во время беременности нервничала много. Дети всё чувствуют.
Как не нервничать, когда ты каждый день находишь повод для критики, — подумала Кристина, но промолчала.
В этот момент вернулся с работы Вадим. Увидев мать с плачущим ребёнком на руках, он нахмурился:
— Мам, что происходит?
— Да так, помогаю невестке. Она никак не может войти в роль матери, — Фаина Михайловна говорила так, словно Кристины не было в комнате.
— Мама, отдай мне дочку, — попросил Вадим. Как только Мила оказалась у папы на руках, она затихла.
— Видишь? — торжествующе произнесла свекровь. — У тебя получается лучше, чем у неё. Может, тебе в декрет идти?
Вадим неловко засмеялся, не зная, что ответить. Кристина почувствовала, как в груди что-то болезненно сжалось.
Два месяца назад
— Кристина, ты собираешься на работу выходить? — Фаина Михайловна устроилась за кухонным столом с чашкой чая, как у себя дома.
— Милке только два месяца...
— Так я же могу посидеть! — свекровь говорила это таким тоном, словно делала огромное одолжение. — Хотя нет, подожди. А вдруг она заболеет у меня? Или покакает? Нет уж, лучше сиди дома сама.
Кристина растерянно смотрела на неё. Сначала предлагает помочь, а потом тут же отказывается?
— Да и вообще, зачем тебе работа? — продолжала Фаина Михайловна. — Вадим зарабатывает. Женщина должна заниматься домом и детьми. А то понарожали, а воспитывать некому.
— Но мне нравится моя профессия...
— Нравится! — свекровь фыркнула. — В моё время о таких глупостях не думали. Замуж вышла — забудь о своих капризах. Мужа обеспечь, дом создай, детей воспитай. Вот это настоящая женская судьба.
В комнату вошёл Вадим, услышав голоса.
— О чём говорите?
— Да я твоей жене объясняю, что семья важнее карьеры, — Фаина Михайловна довольно улыбнулась сыну.
— Мам, это их с Кристиной дело, — мягко сказал Вадим.
— Конечно, конечно. Только потом не жалуйся, что дома бардак, а жена нервная и усталая.
Кристина встала и вышла из кухни. В спальне она прислонилась к стене и закрыла глаза. Сколько это ещё будет продолжаться?
Месяц назад
— Кристина! — голос Фаины Михайловны разнёсся по всей квартире. — Иди сюда немедленно!
Кристина, которая укладывала Милу спать, вздохнула и пошла на зов. Свекровь стояла в ванной с мрачным лицом.
— Что это такое? — она показала на детские вещи, развешенные над ванной.
— Детские вещи сушатся...
— В ванной? Где люди моются? Это антисанитария! Немедленно убери это безобразие!
— Но где же их ещё сушить? На улице дождь...
— Не знаю где, но не здесь! И вообще, почему Мила всё время плачет? Соседи уже жаловаться начали.
— Никто не жаловался...
— Не перечь мне! — Фаина Михайловна вдруг повысила голос. — Я прожила на свете в два раза больше тебя и знаю, о чём говорю!
Мила проснулась от крика и заплакала. Кристина бросилась к ней, но свекровь не унималась:
— Вот видишь? Даже ребёнка нормально уложить не можешь! Я своих детей растила одна, без нянек и памперсов, и никто не плакал!
— Фаина Михайловна, пожалуйста, потише...
— Я в своём доме буду говорить как хочу! А если тебе не нравится — валяй, съезжай к своей маме в деревню!
В этот момент с работы пришёл Вадим. Услышав плач ребёнка и громкие голоса, он быстро вошёл в квартиру.
— Что случилось?
— Да твоя жена совсем обнаглела! — Фаина Михайловна была вся красная от возмущения. — Перечит мне, спорит! А дома такой беспорядок — стыдно смотреть!
Вадим обнял Кристину, которая качала заплакавшую Милу.
— Мам, может, не стоит так часто приходить? Кристина устаёт, ребёнок маленький...
— Как не стоит? — свекровь возмутилась. — Это же мой внук! Или внучка... в общем, моя кровь! И я имею право видеть её когда хочу!
— Конечно, имеете, — тихо сказала Кристина. — Но может быть, предупреждать заранее?
— Чтобы ты успела прибраться и показать, какая ты хорошая хозяйка? Нет уж, я должна видеть, как вы живёте на самом деле!
Вадим растерянно смотрел то на жену, то на мать. Ему хотелось всех помирить, но он не знал как.
Две недели назад
Тётя Маша приехала неожиданно. Кристинина мама попросила сестру заглянуть к молодым, передать гостинцев из деревни и посмотреть на правнучку.
— Ой, какая красотка! — тётя Маша взяла Милу на руки, и та доверчиво прижалась к ней. — Вылитая мама в этом возрасте!
Кристина впервые за долгое время улыбнулась. Было так приятно услышать добрые слова о дочке.
— А дом у вас уютный, — оглядывалась тётя Маша. — Видно, что с любовью обустраивали.
В этот момент, словно по расписанию, появилась Фаина Михайловна. Увидев чужую женщину с внучкой на руках, она нахмурилась:
— А это кто такая?
— Знакомьтесь, это моя тётя, — представила Кристина.
— Очень приятно, — тётя Маша протянула руку, но Фаина Михайловна проигнорировала жест.
— Отдайте мне ребёнка, — резко сказала она. — Я не знаю, чистые ли у вас руки.
Тётя Маша опешила, но молча передала Милу. Девочка, почувствовав напряжение, начала хныкать.
— Вот видите, — удовлетворённо произнесла Фаина Михайловна. — Дети чувствуют чужих людей.
— Извините, но я не чужая, — мягко возразила тётя Маша. — Я родная сестра Кристининой мамы.
— Для этого ребёнка чужая, — отрезала свекровь. — И я не понимаю, зачем пускать посторонних к такому маленькому младенцу. А вдруг инфекцию принесёте?
Кристина почувствовала, как щёки горят от стыда. Тётя Маша была самым добрым человеком на свете, а Фаина Михайловна унижала её прямо в глаза.
— Фаина Михайловна, тётя Маша здорова, она принесла гостинцы от мамы...
— Гостинцы из деревни! — презрительно фыркнула свекровь. — А там санитарии никакой. Кто знает, чем там всё заражено.
Тётя Маша встала:
— Знаете что, я, пожалуй, пойду. Не хочется мешать семейному общению.
— Тётя Маш, не уходите! — взмолилась Кристина.
— Нет, деточка, я понимаю. У вас тут свои порядки, — тётя Маша грустно улыбнулась и направилась к выходу.
Когда за ней закрылась дверь, Кристина не выдержала:
— Как вы могли так с ней поступить? Она же пожилая женщина, приехала издалека!
— А как ты смеешь повышать на меня голос? — Фаина Михайловна вскинулась. — Я тебе не ровня! Я старше, опытнее, и этот дом принадлежит моему сыну!
— Вадим мой муж!
— И мой сын! И он был моим сыном задолго до того, как стал твоим мужем!
Мила расплакалась от криков. Кристина хотела взять её, но свекровь отстранилась:
— Не смей! Сначала успокойся, а потом подходи к ребёнку. Дети всё чувствуют!
В этот момент пришёл Вадим. Увидев плачущую дочь на руках у матери, расстроенную жену и тяжёлую атмосферу в доме, он устало спросил:
— Опять ссоритесь?
— Твоя жена хамит мне! — пожаловалась Фаина Михайловна. — И пускает в дом всяких подозрительных личностей!
— Это была моя тётя, — тихо сказала Кристина.
— Мам, ну зачем ты так? — Вадим взял дочь и стал её успокаивать. — Тётя Маша хороший человек.
— Хороший, плохой — я не знаю! Но к маленькому ребёнку нельзя пускать посторонних!
— Она не посторонняя...
— Для меня посторонняя! А моё мнение в этом доме что-то да значит!
Кристина молча ушла в спальню. Села на кровать и обхватила голову руками. Так больше нельзя. Я схожу с ума.
Неделю назад
— Кристина, мы должны поговорить, — Вадим сел рядом с женой на диван. Мила спала у неё на руках после кормления.
— О чём?
— О маме. Я вижу, что вам тяжело друг с другом... Может, переедем?
Кристина подняла голову, в глазах появилась надежда:
— Правда? Ты согласен?
— Ну... не совсем переедем. Просто поищем квартиру побольше. Чтобы мама могла приходить в гости, но не каждый день.
— А может, совсем отдельно? — робко предложила Кристина. — В другой район?
Вадим нахмурился:
— Кристина, это моя мать. Она одна, ей нужна поддержка семьи.
— А мне разве не нужна поддержка? Я родила ребёнка месяц назад, я устаю, а она каждый день придирается ко всему!
— Она просто хочет помочь...
— Помочь? — Кристина не поверила своим ушам. — Вадим, она отказалась сидеть с Милой, когда я просила! Сказала, что вдруг ребёнок заболеет у неё!
— Мам боится ответственности...
— А ко мне придираться не боится! Каша пригорела, вещи не там сохнут, ребёнок много плачет — всё из-за меня виновато!
Вадим молчал. Он видел, что жена права, но не мог пойти против матери.
— Кристина, давай потерпим ещё немного. Мама привыкнет к тому, что у неё есть внучка...
— А если не привыкнет? Сколько мне терпеть? До тех пор, пока я не сломаюсь окончательно?
— Не говори глупости. Ты сильная.
— Я не железная! — Кристина встала, качая проснувшуюся Милу. — Я живой человек, и у меня есть предел!
— Кристина...
— Знаешь что? Я так больше не могу. Либо ты ставишь свою мать на место, либо я уезжаю к маме.
— Ты угрожаешь мне?
— Я говорю, как есть. Я не буду жить в доме, где меня не уважают.
Вадим встал и пошёл на кухню. Кристина поняла — разговор окончен. И решения принято не будет.
Три дня назад
Фаина Михайловна пришла к обеду. Кристина как раз кормила Милу, когда услышала знакомое:
— А дверь почему не заперта? Любой может войти и обокрасть!
— Добрый день, Фаина Михайловна, — устало поздоровалась Кристина.
— Что за вид у тебя? Волосы немытые, в халате... Как Вадим с работы придёт — подумает, что на неряху женился.
Кристина промолчала. Сил спорить больше не было.
— И что это за запах? — свекровь принюхалась. — Подгорело что-то?
— Нет, не подгорело...
— Врёшь! — Фаина Михайловна прошла на кухню и открыла духовку. — Вот! Запеканка чёрная! Деньги на ветер выбросила!
— Милочка проснулась, я отвлеклась...
— Отвлеклась! А если бы пожар начался? Ты не только себя, но и ребёнка подвергаешь опасности!
Кристина почувствовала, как подступают слёзы. Последние недели она спала по два-три часа в сутки, Мила часто плакала по ночам, а тут ещё постоянные придирки свекрови...
— И чего ревёшь? — презрительно спросила Фаина Михайловна. — Слабонервная какая-то. В моё время женщины были покрепче.
— В ваше время свекрови не издевались над невестками каждый день! — не выдержала Кристина.
— Что-о-о? — свекровь выпучила глаза. — Как ты смеешь! Я тебе всё время помогаю, советы даю, а ты...
— Какие советы? Вы только критикуете всё, что я делаю!
— Потому что делаешь всё неправильно! Ребёнка испортила, дом запустила, мужа не ценишь!
— Хватит! — Кристина встала, прижимая к груди испуганную Милу. — Хватит меня унижать!
— Унижать? Да ты сама себя унижаешь своим поведением!
— Выйдите из моего дома!
— Из какого твоего дома? — Фаина Михайловна усмехнулась. — Это дом моего сына! И я буду приходить сюда когда захочу!
— Мы ещё поглядим! — Кристина была на грани срыва.
— Что поглядим? Ты мне угрожаешь? Да я сейчас Вадиму позвоню, пусть посмотрит, во что превратилась его жена!
— Звоните! Звоните и расскажите ему, как вы меня третируете!
Фаина Михайловна достала телефон. Кристина поняла — это последняя капля. Она больше не может находиться в одном доме с этой женщиной.
Когда вечером пришёл Вадим, дома его ждала записка:
"Увожу Милу к маме. Твоя мать перешла уже все границы, чтобы ноги её больше не было в моём доме. Когда решишь, что для тебя важнее — жена с дочерью или мамочкина опека, звони."
Сегодня
Вадим сидел в пустой квартире и думал. Три дня он ждал, что Кристина одумается и вернётся. Но жена молчала.
Мать, узнав о случившемся, торжествовала:
— Ну вот, показала своё истинное лицо! Хорошие жёны так не поступают. Значит, и не жалко терять такую.
Но Вадиму было жалко. Очень жалко. Дом без смеха Кристины и плача Милы казался мёртвым. Даже подгоревшую запеканку сейчас он съел бы с удовольствием, только бы услышать голос жены.
В кармане завибрировал телефон. SMS от тёти Маши:
"Вадим, я у них в деревне. Кристина плачет, Мила плохо ест. Девочка соскучилась по папе. Подумай хорошенько — стоит ли мамина гордость счастья твоей семьи?"
Вадим перечитал сообщение несколько раз. Потом встал, подошёл к детской кроватке и взял в руки маленького плюшевого зайца — любимую игрушку Милы.
Что я делаю? — подумал он. Самые дорогие мне люди далеко, а я сижу здесь и жалею маму, которая их прогнала.
Он набрал номер Кристины. Долгие гудки, а потом знакомый голос:
— Алло?
— Кристина, это я...
— Вадим? — в голосе жены слышались и надежда, и усталость.
— Прости меня. За всё прости. Я должен был защитить тебя и Милу, а вместо этого...
— Вадим...
— Завтра утром еду за вами. И мы найдём новую квартиру. Нашу квартиру, где никто не будет указывать моей жене, как жить.
На том конце провода стало тихо. Потом Кристина тихо заплакала:
— Правда?
— Правда. Мы семья, Кристина. И семья должна быть вместе.
— А мама?
— Мама — взрослый человек. Пора ей понять, что у меня теперь своя семья. И её интересы для меня главные.
— Мила скучает по папе, — всхлипнула Кристина. — Каждый день показывает на твою фотографию.
— А я скучаю по вам обеим. Дом без вас не дом, а просто пустые стены.
— Вадим, а если твоя мама не простит?
— Она простит. Рано или поздно. А если нет... что ж, это будет её выбор.
— Я тебя люблю, — шепнула Кристина.
— И я тебя люблю. Вас обеих. И больше никого не допущу между нами.
Когда разговор закончился, Вадим долго сидел в тишине. Завтра его ждал трудный разговор с матерью. Но впервые за долгое время он знал точно — он поступает правильно.
Семья важнее всего. А семья — это не та, в которой ты родился, а та, которую создаёшь сам.