Merhaba, друзья мои!
В прошлой части Осман принял самое рискованное решение в своей жизни – встретить потенциального предателя как дорогого гостя.
Сегодня мы с вами окажемся на самом необычном пиру, какой только можно представить. Здесь за каждым тостом будет скрываться угроза, за каждой улыбкой – холодный расчет, а за каждым дружеским рукопожатием – проверка на прочность.
Сможет ли наш Осман, играя роль простодушного вождя, разгадать истинные намерения своих гостей? Или сам попадется в их сети?
Приготовьтесь к настоящему психологическому поединку!
Улыбка вождя и глаза охотника
Стойбище Кайы гудело, как растревоженный улей. Запах жареного мяса, свежеиспеченных лепешек и терпкого кумыса разносился по всей округе. В центре лагеря, перед самым большим шатром, был устроен настоящий şölen (шёлен – пир, празднество).
Воины и старейшины сидели на цветастых коврах вокруг низких столов, уставленных яствами. В центре, на почетном месте, восседал гость – Алишир-бей, вождь соседнего племени, а рядом с ним, как и подобает гостеприимному хозяину, сидел сам Осман.
Осман улыбался. Он шутил, поднимал чашу с кумысом, хлопал Алишира по плечу, расспрашивал о его стадах и семье. Он играл свою роль безупречно. Роль простого, немного наивного, но удачливого вождя, которому случайно улыбнулась şans (шанс – удача).
Но если бы кто-то мог заглянуть в его глаза, он увидел бы там не веселье, а холодный, хищный блеск охотника, наблюдающего за своей добычей. Каждый жест, каждое слово, каждая улыбка Алишир-бея и его приближенных воинов не ускользали от его внимания.
Рядом, чуть поодаль, сидели братья Конур и Аксунгар. Они тоже улыбались и пировали, но их уши ловили каждый шепот, а глаза – каждый косой bakış (бакыш – взгляд).
– За твою победу, Осман-бей! – провозгласил Алишир-бей, поднимая чашу. Его лицо было румяным, а речь громкой и уверенной. Он был мужчиной крупным, с окладистой черной бородой и хитрыми, бегающими глазками. – Ты показал этим византийским собакам, чего стоит тюркский kılıç (кылыч – меч)! Говорят, ты захватил несметные богатства? Целый караван с золотом! Аллах воистину благоволит к тебе!
– Мы взяли то, что принадлежало нашему врагу, Алишир-бей, – скромно ответил Осман. – Всевышний даровал нам победу, но главное наше богатство – не золото, а верные yoldaşlar (йолдашлар – товарищи, спутники), которые готовы стоять друг за друга. Выпьем за братство!
Игра слов и скрытых смыслов
Пир шел своим чередом. Разговоры становились все громче, смех – все раскованнее. Воины Алишир-бея, осмелев от выпитого кумыса, хвастались своими подвигами. Воины Кайы отвечали им тем же. Но за этим внешним дружелюбием шла невидимая война.
– Слышал я, текфур Константин в ярости, – как бы невзначай бросил один из приближенных Алишира, обращаясь к Конуру. – Говорят, он теперь боится каждого куста. Такой удар по его gurur (гурур – гордость, самолюбие)!
– Удар был не только по его гордости, но и по его кошельку, – усмехнулся Конур. – Пусть теперь объясняется со своими хозяевами, куда делось их золото.
– Хозяевами? – переспросил визави, и его глаза на мгновение сузились. – Ты думаешь, у него есть хозяева, кроме императора в Константинополе?
– У всех нас есть кто-то, перед кем мы держим ответ, – философски заметил Конур, внимательно следя за реакцией собеседника. – У меня – мой бей. У бея – его народ. А у текфура, возможно, тот, кто платит ему para (пара – деньги).
Тем временем Осман вел свою игру с Алишир-беем.
– Ты хороший сосед, Алишир-бей, – говорил он, наполняя его чашу. – Всегда приятно знать, что за спиной у тебя не враг, а друг. Наши земли граничат, наши стада пьют из одних рек. Нам нужно держаться вместе против общего врага. Birlik (бирлик – единство) – вот наша главная сила.
– Истинно так, Осман-бей, истинно так, – поддакивал Алишир, его глаза блестели от жадности, когда он смотрел на богатое убранство шатра Османа. – Единство… это важно. Особенно сейчас, когда вокруг столько интриг. Нужно быть очень осторожным. Иногда тот, кто кажется другом, может оказаться волком. А тот, кто кажется врагом… может предложить выгодное anlaşma (анлашма – соглашение, договор).
Это был намек. Осторожный, завуалированный, но вполне ясный. Осман сделал вид, что не понял его глубины.
– Ты мудрый человек, Алишир-бей. Твои советы ценны.
Шепот в ночи и неожиданная находка
Пир продолжался до глубокой ночи. Когда гости и хозяева изрядно захмелели, Осман предложил самым почетным гостям отдохнуть в специально приготовленных для них шатрах. Алишир-бей и трое его приближенных приняли предложение.
Стойбище медленно затихало, но для Османа и его людей главная часть операции только начиналась. Бесшумные тени, молодые и ловкие Джеркутай и Боран, уже давно следили за шатрами гостей.
Прошел час. Потом другой. И вот, когда луна скрылась за облаком, полог шатра, в котором расположился один из воинов Алишира, тихо откинулся. Фигура, стараясь не производить шума, выскользнула наружу и направилась не к отхожему месту, а в сторону, где паслись кони гостей. Это было şüpheli (шюпхели – подозрительно). Джеркутай и Боран, как две рыси, бесшумно последовали за ним.
Человек подошел к своей лошади, но вместо того, чтобы проверить ее, он быстро огляделся по сторонам и что-то достал из переметной сумы. Это был почтовый güvercin (гюверджин – голубь).
Он быстро прикрепил к его лапке крошечный свиток, что-то прошептал птице и уже готовился ее выпустить. Но сделать этого не успел. В тот же миг сильные руки зажали ему рот, а острие ножа уперлось в спину.
– Еще один ses (сэс – звук), и ты покойник, – прошептал Джеркутай ему на ухо.
Голубя аккуратно поймали, а незадачливого гонца потащили в шатер Османа.
Раскрытая карта и новый вопрос
В шатре Османа уже ждали. Пленник, трясясь от страха, стоял перед вождем Кайы. Это был тот самый воин, что пытался выведать у Конура про «хозяев» Константина.
– Голубь? – Осман с ледяным спокойствием посмотрел на него. – В наше время новости принято передавать с гонцами, а не с птицами. Кому предназначалось это mektup (мектуп – письмо)? Алишир-бею?
– Нет… нет, господин… – заикаясь, пролепетал пленник.
Осман развернул крошечный свиток. Текст был написан на тюркском, но с использованием каких-то странных, условных знаков. Шифр. Но некоторые слова были понятны. «…Осман ничего не подозревает… Думает, это была простая удача… О ларце молчит… Он доверчив, как çocuk (чоджук – ребенок)… Жду дальнейших указаний…» А в конце стояла подпись.
И это была не подпись Алишир-бея. Там стоял знак, который Осман уже видел. Знак тайного братства Филарета.
Осман поднял глаза на пленника. Его взгляд был тяжел, как могильная плита.
– Ты работаешь не на Алишир-бея. Ты шпион Филарета, приставленный к нему. Так?
Пленник побледнел и рухнул на колени.
– Пощади, господин! Hayatımı bağışla (хаятымы баышла – подари мне жизнь, пощади)! Алишир-бей сам боится их! Он вынужден им служить!
– Это мы еще выясним, – холодно произнес Осман. Но теперь он понял главное. Алишир-бей был не просто предателем. Он был такой же пешкой, как и Константин. Возможно, даже более трусливой. Но это открытие породило новый, еще более тревожный вопрос.
Если этот шпион был приставлен к Алиширу, чтобы следить за ним и докладывать Филарету… то кто был приставлен к самому Осману? Кто доложил Филарету о разгроме каравана так быстро, что Алишир тут же примчался с «поздравлениями»?
Кто в его собственном стойбище, среди его верных людей, мог быть глазами и ушами их общего, страшного врага? Эта мысль была как hançer (ханчер – кинжал), вонзившийся ему под ребра.
Наш Осман не просто раскусил игру Алишир-бея, он поймал настоящего шпиона тайного братства! Но разгадка одной тайны породила другую, еще более страшную.
Предатель не среди соседей. Предатель где-то рядом. Внутри. Среди своих. Кто это может быть?! У меня нет ни одной версии! А у вас?
Эта игра становится все более опасной. Теперь Осману придется не доверять никому. Как он поступит с Алишир-беем? И как начнет искать «крота» в собственном лагере?
Об этом – в следующей, 15-й части! Уверен, она будет не менее захватывающей!
Не теряйте нас!