— А я тебя в дом не приглашал, — входя следом за ней проговорил Антон, — если нужно чего, пошли во двор, там и проговорим.
Он взял Оксану за руку и попытался вывести из коридора.
— Ну ты чего, — она посмотрела на него заигрывающе, — это вроде как не вежливо, выпроваживать гостью из дома.
— Так, то гостью, — усмехнулся Зенин, — а я тебя вроде как не приглашал. Так что давай, выходи, не тащить же тебя отсюда силой.
— Фу, — скривилась Оксанка, — какой ты стал невоспитанный, раньше таким не был. Это жена твоя так на тебя влияет.
— Ты пришла сюда перемывать кости моей жене? — Антон взял Оксану за локоть, и потащил к выходу, — тогда уходи, ни о чём разговаривать я с тобой не собираюсь.
— Да ладно тебе, — Оксана вырвала руку и встала в дверях, уперевшись руками в косяки, — что ты сразу в штыки? Поговорить нельзя? Я же не с войной пришла.
Антон остановился, сверля её взглядом. Ему совсем не хотелось вступать с ней в какие-либо разговоры, но и выталкивать силой тоже не хотелось.
— Говори, — буркнул он, сложив руки на груди, — только быстро. У меня нет на тебя времени.
Оксана окинула его оценивающим взглядом, слегка улыбнувшись.
— Какой ты стал… серьезный, что ли. Раньше таким простым был, душой компании. А сейчас прямо бука.
— Оксана, — устало вздохнул Антон, — говори, зачем пришла?
— Да вот, — она пожала плечами, — просто мимо проходила, решила зайти. Узнать как дела. Как жизнь молодая.
— Отлично, семья, работа, я доволен — отрезал Антон, — и как ты заметила, стал серьезным. Потому что мне есть о ком заботиться.
— Ладно тебе, чего ты такой злой, — проворковала она, — я ж по-хорошему. Просто хотела узнать, как ты тут, что нового. Я скучаю, Антон.
Антон фыркнул. Оксана отпустила косяк и повернулась к нему лицом.
— Ну что ты так, Тош? Тебе же ведь хорошо со мной было.
Антон нахмурился.
— Оксана, всё что было, теперь в прошлом, пойми это наконец, и займись своею жизнью. А нас с Таней, оставь в покое.
— Вот именно этим я и занимаюсь, — с лукавой улыбкой ответила Оксана, — хочу вернуть то, что принадлежит мне.
Она шагнула к нему, и Антон невольно отступил. Запах её духов ударил в нос — сладковато приторный. Ему стало неприятно от этого запаха.
— Уходи, Оксана, — тихо, но твердо сказал Антон, не заставляй выталкивать тебя со двора.
Оксана продолжала надвигаться, а Антон пятился, пока не уперся спиной в стену. Ее лицо было совсем близко, и он видел каждую морщинку вокруг ее накрашенных глаз.
— Ты же знаешь, что хочешь этого, — Оксана, протягивая руку и касаясь его щеки промурлыкала, — ты просто боишься признаться себе.
Антон почувствовал отвращение. Ему противна была эта близость, ее навязчивость и ложь в ее глазах. Он собрался с силами и оттолкнул ее.
— Я ничего не хочу, кроме как чтобы ты ушла, — процедил он сквозь зубы.
Взял ее руку и убрал от своего лица. Взгляд Антона стал твердым и решительным. Оксана отступила на шаг, и в ее глазах вспыхнула злость.
— Ну, смотри, Антон, — процедила она сквозь зубы, — я так просто не сдамся. Ты еще пожалеешь, что променял меня на эту.
Терпение у Антона закончилось, он твёрдо взял Оксану за локоть, и потащил из дома на улицу.
Подтащил к калитке, и собрался уже выставить её вон, как дверь раскрылась, и во двор вошла Таня. Она вопросительно посмотрела на мужа.
— Оксанка уже уходит, — торопливо проговорил Зенин, — просто ей к отцу по делам нужно было, но папа ведь уехал.
— Не ври Антоша, — елейным голосом проворковала Полякова, — лучше расскажи своей жене, как сейчас здесь, прямо на этом месте, любил меня. Я ведь едва подол платья успела опустить, перед тем как она, — Оксанка презрительно кивнула в сторону Тани, — появилась тут.
Таня вскинула брови, и ее взгляд, до этого полный недоумения, мгновенно стал холодным и острым, как лезвие ножа. Она перевела взгляд с покрасневшего лица Антона на самодовольную ухмылку Оксаны.
— Что здесь происходит? — тихо, но отчетливо спросила Таня, в ее голосе слышалась сталь.
Антон попытался что-то сказать, но слова застревали у него в горле. Он чувствовал, как краска стыда заливает лицо. Оксана же, напротив, наслаждалась произведенным эффектом. Она медленно и нарочито поправила прическу, словно бы она действительно растрепалась во время любовной страсти.
— Твой муж, Танечка, просто не может забыть меня, — промурлыкала она, глядя прямо в глаза Тане, — мы ведь были женаты, у нас столько воспоминаний… Разве можно так просто все это вычеркнуть?
Таня молча смотрела на Антона, он отпустил руку Оксаны и шагнул к жене.
— Таня, это неправда, — быстро проговорил Зенин, — она явилась без приглашения и несет какую-то чушь. Между нами ничего нет, не было и быть не может. Я люблю только тебя. А у Ксюхи, кажется проблемы с головой, только так я могу объяснить её больные фантазии.
— Ну всё теперь понятно, — усмехнулась Таня, — бабушка моя совсем не больная, и слава Богу болеть не собиралась. Я так поняла, меня специально в Романовку отправили. Чтобы эта сюда смогла заявиться. Антон, за что меня так твоя мать ненавидит? Это ведь её происки. Решила вот таким образом меня из дома выжить.
Таня перевела взгляд на Оксану. В ее глазах не было ни слез, ни истерики. Только холодный, гнев.
— А ты, я вижу, с удовольствием подыгрываешь моей дорогой свекрови. Думаешь, если разведешь нас, то снова вернешь себе Антона? Ошибаешься, дорогая. Он уже давно понял, что ты из себя представляешь. Просто жалкое лживое подобие женщины, живущей прошлым.
Оксана попыталась что-то возразить, но Таня не дала ей и слова вставить.
— И не надейся, что я уйду. Этот дом – мой дом. И я не позволю тебе, вмешиваться в нашу жизнь.
Полякова, топнула от злости ногой, и пулей вылетела за ворота. Антон проводив её взглядом сказал.
— Танька, — он с восхищением смотрел на жену, — я и подумать не мог, что ты можешь быть такой жёсткой. Ты же слова грубого никогда и никому не сказала.
— Знаешь, — Таня устало опустилась на ступеньки, — за свою семью, я кого хочешь порву. Поэтому не позволю, какой-то там Оксанке, плести вокруг нас интриги. А ты поговори с матерью, пускай наконец успокоиться, если не хочет чтобы ты в зятьях жил. Я ведь действительно могу уйти отсюда, к бабушке например. И думаю, что ты уйдёшь весте со мной? — она вопросительно посмотрела на Антона.
— Конечно уйду, если возникнет такая необходимость, — заверил он, — но думаю до этого не дойдёт.
Антон присел рядом с Таней на ступеньки и взял ее руку в свою. — Спасибо тебе, Тань. Я правда не понимаю, что на мою мать нашло. Она всегда была… особенной, но чтобы так…, — он замолчал, подбирая слова. Я поговорю с ней, обещаю. И если понадобится, мы действительно уйдём. Я не позволю ей разрушить нашу жизнь.
Таня вздохнула и прислонилась к плечу Антона. Ей было одновременно страшно и радостно. Страшно от того, что свекровь её ненавидит, а радостно от того, что увидела поддержку мужа. Она знала, что Антон любит ее, и сейчас он доказал это делом.
