Звонок раздался в половине седьмого утра. Я еще не успел толком проснуться, а Жанна уже тараторила в трубку что-то про билеты, отель и срочные дела.
— Аркаша, дорогой, слушай меня внимательно! — голос ее звенел от возбуждения. — Я нашла потрясающий тур в Турцию, все включено, пять звезд! Только сегодня скидка тридцать процентов!
Я потер глаза, попытался собраться с мыслями. За окном моей однушки серел московский февраль, а Жанна уже видела себя на пляже.
— Стоп, Жанн. Какой тур? О чем ты говоришь?
— Ну как же! Мы же договаривались поехать отдыхать! Помнишь, на новогодней вечеринке у Иры? Ты сам предложил!
Я помнил ту вечеринку. Помнил, как после третьего бокала шампанского говорил много чего. Но предлагать Жанне совместный отпуск? Этого точно не было.
— Жанна, я ничего такого не предлагал...
— Аркаша! — в ее голосе появились злые нотки. — Не делай вид, что не помнишь. Ира и Олег тоже слышали. Ты сказал: "Жанн, давай махнем куда-нибудь к морю, пока зима не свела с ума".
Черт. Возможно, я действительно что-то такое ляпнул. Но уж точно не имел в виду, что буду за все платить.
— Ладно, допустим. А кто сказал, что я плачу за двоих?
Пауза. Долгая, тяжелая пауза.
— Аркаша, ты же знаешь мою ситуацию. После развода я еле концы с концами свожу. Алименты мизерные, работа... Ты же не бросишь подругу в трудную минуту?
Вот оно. Классический Жаннин прием — сначала поставить перед фактом, потом надавить на жалость. Я знал эту схему по нашим студенческим годам.
— Жанна, послушай...
— Я уже внесла предоплату! — выпалила она. — Десять тысяч с моей карты! Если сегодня не доплатим, сгорит все!
Я сел на краю кровати, голова гудела. Что за черт? Какая предоплата?
— Ты серьезно внесла деньги, не спросив меня?
— Аркаша, дело в том, что я была уверена в твоем согласии. Мы же друзья! Столько лет дружим!
Друзья. Да, мы дружили с института. Жанна всегда была яркой, энергичной, умела зажечь любую компанию. Но еще она умела манипулировать людьми так, что те даже не замечали.
Я вспомнил, как в студенческие годы она "одалживала" у меня деньги на всякие мелочи и забывала отдавать. Как просила помочь с курсовыми, а потом исчезала на месяц. Как умела превратить любую просьбу в одолжение с ее стороны.
— Жанна, я не готов ехать. И уж точно не готов оплачивать твой отдых.
— Но Аркаша! — теперь в голосе появились слезливые нотки. — Ты же понимаешь, я уже все спланировала! Взяла отпуск, предупредила всех! А эти десять тысяч... они у меня последние!
"Последние" — еще одно волшебное слово из Жаннина арсенала. Я закрыл глаза, попытался представить, как это будет: неделя в отеле с Жанной, которая изображает благодарность, а потом месяцами рассказывает всем, какой я замечательный друг.
— Знаешь что, Жанн? Давай встретимся вечером. Обсудим все спокойно.
— Аркаша, но время идет! До вечера предложение может сгореть!
— Тогда пусть сгорает.
Я отключился и долго сидел, глядя в окно. За стеклом кружился мокрый снег, машины ползли по утренним пробкам. Обычное утро обычного дня. Только теперь мне предстояло разрулить эту историю.
В обед позвонила Ира.
— Аркаша, привет! Слушай, Жанна рассказала про ваш тур. Клево, что решили махнуть!
— Ира, а что именно она рассказала?
— Ну, что вы едете в Турцию, что ты оплачиваешь... Говорит, у тебя сейчас дела хорошо идут, вот и решил подругу порадовать.
Значит, Жанна уже всем трубит, что я спонсор ее отпуска. Интересно.
— Ира, а помнишь новогоднюю вечеринку? Что именно я говорил про отпуск?
— Эм... — Ира замялась. — Честно говоря, все было довольно пьяно. Но кажется, ты что-то говорил про море... А что, проблемы?
— Да так, уточняю детали.
После разговора с Ирой я понял: Жанна выстроила целую легенду. И теперь, если я откажусь, буду выглядеть жмотом, который кинул подругу.
Вечером мы встретились в кафе рядом с моим домом. Жанна пришла в новом пальто — явно не из дешевых. Для женщины, которая "еле концы с концами сводит", выглядела она весьма прилично.
— Аркаша! — она обняла меня с театральным энтузиазмом. — Я так рада, что мы встретились! Знаешь, я весь день думала о нашем путешествии!
Она села напротив, достала планшет, начала показывать фотографии отеля.
— Смотри, какая красота! Бассейн прямо на крыше, номера с видом на море, спа-центр... И шведский стол! Аркаша, это будет незабываемо!
Я молча слушал ее восторги, наблюдал за мимикой, жестами. Жанна была в ударе — глаза горели, руки танцевали в воздухе, голос звенел от предвкушения.
— Жанна, а сколько это удовольствие стоит?
— Всего сто двадцать тысяч на двоих! Понимаешь, всего! За семь дней, все включено!
Всего. Сто двадцать тысяч для нее — пустяк. Для меня — половина месячной зарплаты.
— И ты считаешь, что я должен это оплатить?
Впервые за вечер Жанна замолчала. Потом улыбнулась — той особой улыбкой, которой пользовалась в сложных ситуациях.
— Аркаша, мы же обсуждали это! Ты сам предложил!
— Я не предлагал оплачивать твой отдых.
— Но ты предлагал поехать вместе!
— Возможно. Но "поехать вместе" не означает "за мой счет".
Жанна отложила планшет, наклонилась ко мне через стол.
— Аркаша, ну послушай. Ты же знаешь, какой у меня сейчас период. Развод, проблемы с работой... Я так мечтала отдохнуть, выкинуть из головы всю эту муру! А тут такая возможность — провести время с лучшим другом в райском местечке...
Лучший друг. Еще один ярлык из ее коллекции.
— Жанна, если у тебя проблемы с деньгами, зачем ты выбрала отель за сто двадцать тысяч? Есть варианты дешевле.
— Аркаша! — в ее голосе появилось негодование. — Я думала, ты понимаешь... После всего, что я пережила, мне нужен нормальный отдых! Не какая-то трешка на окраине, а достойное место!
"Нормальный отдых" за мой счет. "Достойное место" на мои деньги.
— Жанна, давай я объясню свою позицию. Я не против поехать отдохнуть. Но каждый платит за себя. Или выбираем что-то по карману.
Лицо Жанны изменилось. Театральная маска сорвалась, появилось что-то холодное, расчетливое.
— То есть ты хочешь сказать, что не поможешь подруге в трудную минуту?
— Я хочу сказать, что не буду спонсировать чужие амбиции.
— Амбиции? — голос Жанны стал ледяным. — Аркаша, мы дружим восемь лет! Восемь лет! И когда мне нужна поддержка, ты говоришь про амбиции?
— А когда ты последний раз меня поддерживала?
Вопрос повис в воздухе. Жанна моргнула, явно не ожидав такого поворота.
— Что ты имеешь в виду?
— Я имею в виду, что наша дружба какая-то односторонняя. Ты просишь — я даю. Ты просишь — я помогаю. А в обратную сторону как-то не очень.
— Аркаша, это несправедливо! Я всегда была рядом!
— Рядом? Когда у меня были проблемы с работой в прошлом году, где ты была? Когда мне нужна была моральная поддержка после разрыва с Викой, ты сказала, что у тебя нет времени на мои "депрессии".
Жанна сжала губы. Мы оба помнили тот разговор.
— Это было... это другое...
— Нет, Жанна. Это было очень показательно.
Она откинулась на спинку стула, изучающе посмотрела на меня.
— Знаешь, Аркаша, я думала, ты изменился. Стал успешнее, увереннее... А ты все тот же жмот студенческих времен.
Жмот. Вот и все, маски долой.
— Понятно. Если я не плачу за твой отдых, я жмот. Интересная логика.
— А как это еще назвать? У тебя хорошая зарплата, ты можешь себе позволить помочь подруге, но предпочитаешь копить на какую-то ерунду!
— На какую ерунду?
— Ну не знаю! На новую машину, квартиру, что там еще... Мужские игрушки!
Я усмехнулся. Если бы она знала, что я коплю на операцию матери...
— Жанна, мои деньги — мое дело. И мои приоритеты — тоже мое дело.
— Прекрасно! — она резко встала, схватила сумочку. — Значит, я для тебя не приоритет. Восемь лет дружбы — не приоритет. Понятно.
— Жанна, не устраивай сцену.
— Я не устраиваю сцену! Я просто наконец поняла, кто ты есть на самом деле!
Она развернулась и направилась к выходу. У двери обернулась:
— Кстати, эти десять тысяч предоплаты — я их потеряю. Спасибо за дружбу!
Дверь хлопнула. Я остался сидеть за столиком, глядя на недопитый кофе Жанны.
На следующий день позвонил Олег.
— Аркаша, что там у вас с Жанной произошло? Она названивает, рыдает в трубку, говорит, что ты ее кинул.
— Олег, а как ты думаешь, кто должен оплачивать отпуск Жанны?
— Эм... сама, наверное?
— Вот именно.
— А-а-а... Она опять за свое взялась?
Оказывается, Олег знал Жанну получше, чем я думал.
— Опять?
— Аркаша, да она же всю жизнь так живет! В институте родители содержали, потом муж, после развода — кто попадется. Помнишь историю с Сергеем из нашей группы?
Я не помнил.
— Она его "подружить" с собой пыталась, якобы в трудной ситуации. В итоге он полгода ее содержал, думал, что помогает. А потом выяснилось, что она одновременно с двумя еще встречалась.
— Ты что, серьезно?
— Серьезнее некуда. Жанна — это профессия такая. Она умеет находить спонсоров и выжимать из них максимум. Причем так, что они еще и благодарными остаются.
Картинка начинала складываться. Новое пальто, планы на дорогой отпуск, при этом "последние десять тысяч"...
— Олег, а откуда у нее деньги на предоплату?
— Да какая предоплата, Аркаша! Она же блефует! Классический Жаннин прием — создать срочность, чтобы человек не успел подумать.
Я почувствовал, как во мне поднимается злость. Не столько из-за денег, сколько из-за того, что меня попытались развести как лоха.
Через неделю встретил Жанну в торговом центре. Она была с новыми покупками — судя по пакетам, шопинг удался.
— О, Аркаша! — она улыбнулась так, словно между нами ничего не было. — Как дела?
— Жанна, а как твоя предоплата? Сгорела?
— А? — она моргнула. — А, эта... Да, к сожалению. Но знаешь, я нашла другой вариант! Еще лучше!
— За чей счет?
Улыбка стала натянутой.
— Аркаша, не начинай, пожалуйста. У меня хорошее настроение.
— У меня тоже хорошее. Особенно после разговора с Олегом.
Жанна побледнела.
— Что... что он тебе рассказывал?
— Всякое. Про Сергея, например.
Она отвела взгляд, переминалась с ноги на ногу.
— Не знаю, о чем ты...
— Жанна, давай без игр. Я знаю, кто ты есть на самом деле. И знаю, что никакой предоплаты не было.
Долгая пауза. Потом Жанна выпрямилась, посмотрела мне в глаза.
— Ну и что? Да, я пыталась убедить тебя оплатить отпуск. И что в этом плохого? Мы же друзья!
— Были друзьями.
— Аркаша, не будь идиотом! Все так живут! Ты думаешь, крепкая дружба — это когда каждый сам за себя? Друзья должны помогать друг другу!
— Помогать — да. А не паразитировать.
— Паразитировать? — в ее голосе появилась истерика. — Да кто ты такой, чтобы меня судить? Обычный офисный планктон! Живешь в однушке, ездишь на пятилетней машине, и при этом строишь из себя принципиального!
— Да, Жанна. Я принципиальный. И горжусь этим.
— Принципиальный идиот! Ты мог бы получить гораздо больше от жизни, если бы не был таким зажатым! Посмотри на меня — я живу, наслаждаюсь, не отказываю себе ни в чем!
— За чужой счет.
— А что в этом плохого? Если люди готовы платить за общение со мной, за мою компанию — это их выбор!
Я смотрел на нее и понимал: передо мной совершенно чужой человек. Женщина, которая превратила манипуляции в образ жизни и не видит в этом ничего зазорного.
— Знаешь, Жанна, ты права. Это их выбор. Но мой выбор — не участвовать в этой игре.
— Твой выбор — остаться одиноким неудачником!
— Лучше одиноким, чем с такими "друзьями", как ты.
Я развернулся и пошел прочь. За спиной услышал ее голос:
— Аркаша! Ты пожалеешь! Все пожалеют, кто меня отвергает!
Не обернулся.
Месяц спустя узнал от Иры, что Жанна все-таки съездила в Турцию. За счет какого-то бизнесмена, с которым познакомилась в интернете. Через две недели после возвращения он понял, во что ввязался, и прекратил отношения.
— Она теперь ищет новую жертву, — рассказывала Ира. — На сайтах знакомств сидит, пишет про трудную жизненную ситуацию и желание встретить надежного мужчину.
— А что с работой?
— Уволилась. Говорит, зачем напрягаться, если можно жить проще.
Я не удивился. Жанна нашла свою формулу жизни и не собиралась ее менять.
А я продолжал копить на мамину операцию. Каждый рубль был важен, каждая копейка — на счету. И когда через полгода врачи сказали, что операция прошла успешно, я понял: принципы дороже мнимых друзей.
Иногда вспоминаю студенческие годы, нашу компанию, смех в общежитии. Жанна тогда была другой — или я думал, что она другая. Но люди не меняются. Они просто перестают скрываться.
Зато теперь я точно знаю: настоящая дружба не измеряется деньгами. И тот, кто пытается поставить знак равенства между дружбой и финансовой помощью, другом не является.
Море подождет. А принципы — они на всю жизнь.