Если вас интересовало, что такое Зурбаган, то вот, сразу, быстро, без предисловий — это приморский город, выдуманный Александром Грином . Если вам кажется, что там жила Ассоль, то у вас ложные воспоминания, Ассоль жила в деревне Каперна. А воспоминания у вас из-за песни Владимира Преснякова-младшего. Возможно, у вас даже вызывает узнавание точное словосочетание — «синий Зурбаган». Итак, давайте разбираться, что откуда взялось, почему это настолько книжный вопрос и причем тут попытки прыгнуть выше радуги.
Насколько Зурбаган синий?
Есть мнение (его придерживался Константин Паустовский ), что под Зурбаганом понимался Севастополь. Но более правдоподобной была версия, что название произошло от слова «баган» — тюркское «столб» — так называли в Крыму столбики, чтобы привязывать лодки, а иногда слово означало и корабельные мачты. Учитывая, что «зур баган» с татарского «большой столб», скорее всего имеется в виду именно мачта. Зурбаган же — это идеальный морской город.
Никакого упоминания у Грина, что Зурбаган является синим — нет. Быть может, поэт Леонид Дербенев строчкой «Засыпает синий Зурбаган» имел в виду, что город находится на краю моря.
Кто прыгнет выше Радуги?
Я познакомилась с песней совсем иным путем, чем это обычно принято. Обычно люди знакомятся с двумя песнями-хитами Владимира Преснякова-младшего «Синий Зурбаган» или «Спит придорожная трава», затем узнают, что к песням прилагался целый фильм, а потом, если очень повезет, узнают и о книге. Я же сперва взяла в школьной библиотеке книгу «Выше Радуги», потом с удивлением узнала, что есть фильм (от просмотра осталась не в восторге), а лишь затем наблюдала, как эти две песни из репертуара Владимира Преснякова-младшего становятся хитами.
Я не одинока в своей нелюбви к фильму. В 80-е его мало показывали по телевизору, так что не произошло привыкания, и довольно мало людей испытывают ностальгию при взгляде на кадры, к которым не успели привыкнуть. Режиссер Георгий Юнгвальд-Хилькевич снимал такие популярные мюзиклы, как «Д`Артаньян и три мушкетера», «Ах, водевиль, водевиль». Эти фильмы отличает театральность и некая условность. И то, что фильм попытался сочетать детскую дурашливость, молодежную влюбленность и фантастический мотив, — не пошло ему на пользу.
Лучшие экранизации произведений Александра Грина
Книга Сергея Абрамова про мальчика-поэта Алика Радугу, который испереживался, что плохо себя показывает на физкультуре, загадал желание великолепно прыгать, а также получил исполнение желания под условием, что никогда не будет лгать — намного интереснее. Это роман о взрослении в фантастическом антураже. Мюзикл же заменил фантастических существ из книги на селебрити образца середины 80-х, из-за чего фильм стал выглядеть просто сборной солянкой эстрадных номеров а-ля «Утренняя почта».
Основная линия Алика получила мало развития. Да и попытка режиссера снять номера в театральном стиле смотрелись странно: тот самый брейк-данс (впервые в СССР!) при исполнении песни «Зурбаган» снят всего с одной точки, будто в самом деле наблюдаешь из зрительного зала, а в момент, когда Пресняков внезапно переходит в песне на английский, камера показывает пару людей со средневековыми прическами, затем снова брейк. Как, почему, что имелось в виду, в чём значение? Да и само сочетание брейка и главной героини, которая изображает Ассоль из песни, совершенная разностилистица. По этой ли причине, по причине ли, что не хотели демонстрировать советским труженикам брейк-данс по телевизору, но мало какой киноконцерт обходился без номеров из «Ах, водевиль, водевиль», а вот «Зурбаган» знали обычно с видеорядом самого поющего Преснякова.
Если что, весь этот пассаж не ради того, чтобы познакомить читателя с моими вкусами (хотя почему бы и нет?), но он о том, что, если вам не понравился фильм, — не ставьте крест на книге. Это очень интересный образец советской сказочной фантастики.
Это первая песня о Зурбагане?
Если Грин и был первым, кто создал Зурбаган, то потом славу города, некую легенду о нём воспевало немало поэтов. Ведь это такой романтический образ идеального морского города.
Вот стихи Павла Когана (1936):
Снова месяц висит ятаганом,
На ветру догорает лист.
Утром рано из Зурбагана
Корабли отплывают в Лисс.
Кипарисами машет берег.
Шкипер, верящий всем богам,
Совершенно серьезно верит,
Что на свете есть Зурбаган.
И идут паруса на запад,
Через море и через стих,
Чтоб магнолий тяжелый запах
Грустной песенкой донести.
Вот песня «Паруса» (1969), которую исполнял Муслим Магомаев (Г. Подэльский, Л. Кондрашенко):
Пьют в Зурбагане пиво
И в кружки сыплют соль…
Ты все это красиво
Придумала, Ассоль!
Шипит густая пена
В прокуренных усах.
Всю ночь поет Каперна
Об алых парусах.
Да, в этой песне Зурбаган тоже связан крепко-накрепко с Ассоль.
Группа «Ва-Банкъ» и песня «Крысы не бьют чечетку»:
Наш корабельный плотник-старпом
Сказал: «Я устал стучать молотком,
Младая стенает, детишки скучают,
Пока их папаша на море бухает».
Сказал, как отрезал и был таков.
Видало море таких моряков!
«Качай свою люльку!», — сказал капитан.
Ставь, паруса, курс на Зурбаган.
Как выглядит Зурбаган?
Архитектура Зурбагана эклектична и разнообразна. Здесь можно встретить как старинные здания в колониальном стиле, так и современные постройки из стекла и бетона. Улицы города узкие и извилистые, с множеством лестниц и переулков.
Зурбаган — это портовый город, где всегда кипит жизнь. В порту можно увидеть корабли из разных стран, услышать речь на разных языках и встретить людей самых разных профессий. Более-менее точное описание города есть в рассказе «Зурбаганский стрелок» :
«Множество тенистых садов, кольцеобразное расположение узких улиц, почти лишенных благодаря этому перспективы, в связи с неожиданными, крутыми, сходящими и нисходящими каменными лестницами, ведущими под темные арки или на брошенные через улицу мосты, — делали Зурбаган интимным. Я не говорю, конечно, о площадях и рынках. Гавань Зурбагана была тесна, восхитительно грязна, пыльна и пестра; в полукруге остроконечных, розовой черепицы, крыш, у каменной набережной теснилась плавучая, над раскаленными палубами, заросль мачт; здесь, как гигантские пузыри, хлопали, набирая ветер, огромные паруса; змеились вымпелы; сотни медных босых ног толклись вокруг аппетитных лавок с горячей похлебкой, лепешками, рагу, пирогами, фруктами, синими матросскими тельниками и всем, что нужно бедному моряку в часы веселья, голода и работы».
И да, если что, я заметила в отрывке «синие матросские тельники», возможно, заставившие поэта Леонида Дербенева воспринимать «синим» и весь город.
Это далеко не единственный придуманный Грином город. Постоянное упоминание Ассоль во всех этих стихотворениях должно было бы популяризировать другой гриновский город — Лисс, который упоминается в «Алых парусах», ведь деревня Ассоль Каперна находится недалеко от него, и именно в этом городе Артур Грэй покупал алый шелк для парусов.
Алые паруса (сборник )Александр Грин
Вот как Александр Грин описывал Лисс (рассказ «Корабли в Лиссе» ):
«Нет более бестолкового и чудесного порта, чем Лисс, кроме, разумеется, Зурбагана. Интернациональный, разноязычный город определенно напоминает бродягу, решившего наконец погрузиться в дебри оседлости. Дома рассажены как попало среди неясных намеков на улицы, но улиц, в прямом смысле слова, не могло быть в Лиссе уже потому, что город возник на обрывках скал и холмов, соединенных лестницами, мостами и винтообразными узенькими тропинками. Все это завалено сплошной густой тропической зеленью, в веерообразной тени которой блестят детские, пламенные глаза женщин. Желтый камень, синяя тень, живописные трещины старых стен: где-нибудь на бугрообразном дворе — огромная лодка, чинимая босоногим, трубку покуривающим нелюдимом; пение вдали и его эхо в овраге; рынок на сваях, под тентами и огромными зонтиками; блеск оружия, яркое платье, аромат цветов и зелени, рождающий глухую тоску, как во сне — о влюбленности и свиданиях; гавань — грязная, как молодой трубочист; свитки парусов, их сон и крылатое утро, зеленая вода, скалы, даль океана; ночью — магнетический пожар звезд, лодки со смеющимися голосами — вот Лисс».
Возможно, на то, что Лисс не получил должного внимания, влияет омоним с «лисой», другие часто упоминающиеся у Грина города тоже вызывают не те ассоциации: Покет — что-то английское, Сан-Риоль — испанское (и, скорее всего, из Южной Америки), Гертон — недостаточно морской. Я лично всегда была уверена, что Зурбаган — это название какого-то вида морского ветра. В этом названии действительно слышится нечто экзотическое, романтическое.
Если вас интересует, где это, где стоит искать все эти порты, то для той загадочной страны, где происходит действие огромного количества произведений Грина, советский критик и литературовед Корнелий Зелинский предложил название Гринландия (по фамилии самого писателя). Это страна — полуостров с громадным количеством портов. Дать точное определение для этой страны сложно. В ней вполне современная для Грина архитектура и техника, но заходят в эти порты, как правило, парусники, а случиться может любое волшебство.
О том, что для самого писателя эта страна была чем-то совершенно реальным, имевшем четкие границы (всё-таки, давайте начистоту, описания что Зурбагана, что Лисса подошли бы любому иному портовому городу), свидетельствует история, которая приведена в книге «Жизнь и творчество Александра Грина» Васюченко И. Н.: «Э. Арнольди, литератор-современник, вспоминает, что однажды по его просьбе Грин рассказал, как пройти из Зурбагана в одно из окрестных селений, также упоминавшихся в гриновских книгах.
Он говорил, — вспоминает Арнольди, — спокойно, не спеша, как объясняют хорошо знакомую дорогу другому, собирающемуся по ней пойти. Он упоминал о поворотах, подъемах, распутьях, указывал на ориентирующие предметы вроде группы деревьев, бросающиеся в глаза строения и т. п. Дойдя до какого-то пункта, он сказал, что дальше надо идти до конца прямой дорогой.
Впрочем, не забудем: Грин при всей своей суровой замкнутости был изрядным мистификатором. Поэтому заинтригованный слушатель пожелал проверить, была ли то импровизация или распутья, строения, холмы придуманного края впрямь отпечатаны в сознании своего творца с ясностью и постоянством реальных картин. Он постарался запомнить зурбаганскую дорогу, а спустя какое-то время попросил Грина рассказать о ней еще раз. И он узнал ее — дорога, несомненно, была та самая».
Почему именно Зурбаган?
На самом деле в произведениях Грина много опасного, тревожного, грохочет война, «причины которой не интересуют» героя. Если вы хотите попугать себя, прочтите повесть Грина «Крысолов» или «Серый автомобиль» , или же посмотрите экранизацию последнего произведения в жутковатом перестроечном ужастике «Господин оформитель».
Крысолов (сборник) Александр Грин
Серый автомобиль. Алые паруса Александр Грин
Но вот «Алые паруса» — это произведение, в котором нет социальных подтекстов. Хотя там существует злодей Меннерс, про него как бы забывают — и если человек не слишком хорошо помнит сюжет повести, то будет уверен, что неприятие соседями семьи Ассоль было вызвано исключительно ее верой в сказку об алых парусах. И это сбывшаяся мечта девушка посрамила всех, кто посмел не верить в то, что сказка возможна.
И потому Зурбаган напрочь связан с этой сказкой о том, что мечты сбудутся. Это странное слово, похожее на заклинание, просто воплощение морской романтики, а связь с «Алыми парусами» как бы является обещанием, что все мечты, всё ожидание приключений и чего-то волшебного обязательно сбудется.
И закончу стихотворением самого Александра Грина из рассказа «Вокруг света»:
В Зурбагане, в горной, дикой, удивительной стране,
Я и ты, обнявшись крепко, рады бешеной весне.
Там весна приходит сразу, не томя озябших душ,
В два-три дня установляя благодать, тепло и сушь.
Там, в реках и водопадах, словно взрывом, сносит лед;
Синим пламенем разлива в скалы дышащее бьет.
Там ручьи несутся шумно, ошалев от пестроты;
Почки лопаются звонко, загораются цветы.
Если крикнешь — эхо скачет, словно лошади в бою;
Если слушаешь и смотришь, ты — и истинно — в раю.
Там ты женщин встретишь юных, с сердцем диким и прямым,
С чувством пламенным и нежным, бескорыстным и простым.
Если хочешь быть убийцей — полюби и измени;
Если ищешь только друга — смело руку протяни.
Если хочешь сердце бросить в увлекающую высь,
Их глазам, как ворон черным, покорись и улыбнись.
Текст: Энджи Эфенди, автор телеграм-канала Bookkittenz
