Дверь квартиры распахнулась с такой силой, что задела косяк. Я стоял на пороге, держа в руке скомканные документы, и смотрел на Люду, которая металась по комнате как загнанная лиса.
— Ты что творишь?! — выкрикнул я, размахивая бумагами. — Переписала квартиру на этого... на Илью?!
Люда замерла у окна, её плечи поднялись, словно она готовилась к удару. Поворачивается ко мне — лицо белое, губы дрожат.
— Олег, я могу объяснить...
— Объяснить?! — я швырнул документы на пол. — Семь лет брака! Семь лет я думал, что знаю тебя!
В эту секунду зазвонил её телефон. Илья. Конечно же, Илья. Она потянулась к трубке дрожащей рукой.
— Не смей брать! — рявкнул я.
Но она уже нажала зелёную кнопку.
— Алло, Илюша... — голос её стал вдруг мягким, почти нежным.
Меня словно током ударило. Вот так просто. При муже. Даже не скрывает больше.
— Да, документы подписаны... Нет, всё хорошо...
Я выхватил у неё телефон и швырнул об стену. Экран треснул звездой.
— Совсем с ума сошел?! — Люда вскочила, глаза полыхнули яростью. — Это мой телефон! Мои деньги! Моя квартира!
— Твоя? — я захохотал, но смех вышел злой, колючий. — Теперь уже не твоя. Теперь она Ильи. Поздравляю, умница!
Люда опустилась на диван, лицо вдруг стало растерянным, детским.
— Он сказал... он сказал, что это временно. Для налогов. Что вернёт, когда...
— Когда что? Когда ты от меня уйдёшь окончательно?
Она молчала, теребила край подушки. А я вдруг всё понял. Всё встало на свои места — её странные отлучки, новая косметика, эти долгие разговоры шёпотом по телефону.
— Давно? — спросил я тихо.
— Что давно?
— Не дури. Сколько месяцев ты водишь меня за нос?
Люда подняла на меня глаза — в них читалась вина, страх, но и что-то ещё. Облегчение? Да, определенно облегчение.
— Полгода, — выдохнула она. — Может, чуть больше.
Я присел напротив неё, чувствуя, как внутри всё медленно каменеет.
— И что теперь? Собираешься съезжать к нему?
— Олег... — она протянула руку, но я отшатнулся.
— Отвечай!
— Он... он сказал, что пока рано. Что нужно подождать...
В дверь позвонили. Резко, требовательно. Я пошёл открывать — на пороге стоял Миша, мой друг с института. Лицо встревоженное.
— Олег, ты где пропадаешь? Звоню тебе час, трубку не берёшь... — он заглянул в квартиру, увидел Люду. — Ага, понятно. Семейные разборки?
— Заходи, — я отступил в сторону. — Как раз кстати. Расскажи Мише, Люда, про свои подвиги.
Миша снял куртку, осмотрелся. На полу валялись разорванные документы, разбитый телефон поблескивал осколками.
— Что тут происходит?
— А то, что наша дорогая Люда переписала свою квартиру на любовника, — я усмехнулся. — Вот такие дела.
Миша присвистнул.
— Серьёзно? На того типа с Мерседесом?
Я удивлённо посмотрил на него.
— Ты в курсе?
— Олег... — Миша почесал затылок. — Я думал, ты знаешь. Видел их пару раз в городе. Думал, может, у вас свободные отношения какие-то...
Люда вскочила с дивана.
— Это всё ложь! Мы просто дружим!
— Дружишь? — я показал на документы. — И квартиры друзьям дарить — это нормально?
— Я не дарила! — закричала она. — Он обещал вернуть! Сказал, что это выгодно для всех!
Миша покачал головой.
— Люда, ну ты же не наивная девочка. Кто квартиры возвращает?
В этот момент снова зазвонил домофон. Длинно, настойчиво.
— Это он, — прошептала Люда и бросилась к двери.
— Стой! — я перехватил её за руку. — Никто не входит.
Но она вырвалась и нажала кнопку.
— Илюша? Поднимайся...
Через несколько минут в дверь постучали. Уверенно, требовательно. Я открыл.
На пороге стоял мужчина лет сорока, в дорогом костюме, с наглым взглядом. Илья собственной персоной.
— Добрый вечер, — он даже не посмотрел на меня, сразу прошёл в квартиру. — Люда, что за истерики? Соседи жалуются.
— Какие соседи? — я захлопнул дверь. — Ты кто такой, чтобы сюда вваливаться?
Илья наконец обратил на меня внимание. Оценивающе посмотрел с ног до головы.
— А, муж. Олег, кажется? — он улыбнулся. — Ну что, познакомились наконец.
Миша шагнул вперёд.
— Ты обнаглел что ли, дядя? Это чужая квартира.
— Чужая? — Илья рассмеялся. — А документы на квартиру Люды кто подписывал? Она сама. По доброй воле.
Люда металась между нами, лицо красное, глаза блестят.
— Илья, ты же обещал! Ты сказал, что это временно!
— Временно? — он подошёл к ней, взял за подбородок. — Детка, в бизнесе нет слова "временно". Есть только результат.
Я не выдержал. Бросился на него, но Илья оказался проворнее — отскочил, поднял руки.
— Тихо, тихо, мужик. Без драк. Всё по закону.
— По закону?! — я задыхался от ярости. — Ты обманул женщину!
— Я никого не обманывал. — Илья поправил галстук. — Люда взрослая, умная. Сама решения принимает. Правда, дорогая?
Люда стояла, обхватив себя руками, и плакала. Беззвучно, крупными слезами.
— Ты сказал... ты сказал, что любишь меня...
— И люблю, — Илья пожал плечами. — Но любовь — это любовь, а бизнес — это бизнес. Не смешивай.
Миша подошёл к окну, посмотрел на улицу.
— Олег, а во дворе Мерседес стоит? Чёрный?
— Его, — кивнул я.
— Так. А рядом с ним два типа курят. Здоровые такие.
Илья усмехнулся.
— На всякий случай. Мало ли что в голову взбредёт.
— Ты её запугал! — я ткнул пальцем в Илью. — Заставил подписать!
— Да кто её заставлял? — Илья достал сигареты, закурил прямо в квартире. — Сама бегала, сама подписывала. Сама ключи привезла.
Люда всхлипнула.
— Ты сказал, что разведёшься с женой... что мы будем жить вместе...
— Сказал. И что? Может, ещё разведусь. Время покажет.
Я понял, что сейчас ударю его. Просто ударю, и всё. Но Миша положил мне руку на плечо.
— Спокойно. Не стоит он того.
Илья затянулся, выпустил дым.
— Ну что, закончили семейный совет? Мне ехать надо. Люда, собирайся. Везу тебя к себе.
— Куда везу? — я не понял.
— К себе. В новую квартиру. — Илья ухмыльнулся. — В ее бывшую квартиру, если точнее.
— Как это?
Люда подняла заплаканные глаза.
— Он сказал... что я могу пока пожить там... как квартирантка...
— Квартирантка?! — я не поверил своим ушам. — В собственной квартире?!
— В моей квартире, — поправил Илья. — За небольшую плату, конечно. Тысяч пятнадцать в месяц. Для Москвы копейки.
Миша присвистнул.
— Ну ты и гад...
— Я предприниматель, — Илья стряхнул пепел на паркет. — И кстати, Люда, насчёт оплаты. Первый месяц вперёд. Сегодня.
Люда посмотрела на него, потом на меня.
— У меня нет денег...
— Как нет? — Илья нахмурился. — А где зарплата?
— Потратила... на подарки... тебе...
Тишина повисла тяжёлая, липкая. Илья медленно докурил сигарету, бросил окурок в вазу с цветами.
— Значит, так. Денег нет — квартиры нет. Логично?
— Но... но куда мне идти? — Люда схватила его за рукав.
— Не моя проблема, — он отстранил её руку. — Могла бы раньше думать.
Я подошёл к Люде, взял за плечи.
— Это твой выбор был. Твоё решение. Расхлёбывай сама.
— Олег! — она вцепилась в мою рубашку. — Ты же не выгонишь меня! Мы же семья!
— Какая семья? — я отцепил её пальцы. — Ты сама всё закончила. Иди к любовнику. Или к любовнику любовника.
Илья рассмеялся.
— Ну, мужик, ты жесток. Мне нравится.
— Заткнись.
Люда металась по комнате, хватала вещи, бросала, снова хватала.
— Я... я пойду к тёте Наде! Она меня не бросит!
— К тёте Наде? — я усмехнулся. — Той самой, которая предупреждала тебя не связываться с женатыми?
Люда замерла.
— Она... она поймёт...
Через час они уехали. Илья — на своём Мерседесе, Люда — на такси, с двумя сумками вещей. Я стоял у окна и смотрел, как она садится в жёлтую машину. Обернулась, посмотрела на наши окна. Долго смотрела.
Миша налил водки, протянул рюмку.
— Пей. Другую найдёшь.
— Не в этом дело, — я выпил залпом. — Просто... как можно так? Семь лет...
— Бывает. Люди меняются.
Мы пили молча, а за окном темнело. В девять позвонил мобильный — Люда.
— Олег... тётя Надя меня не пустила. Сказала, что я сама виновата...
— И что?
— Я... я сняла место в общежитии. На Октябрьской. Ужасное место... но других денег нет...
— Сочувствую.
— Олег, может... может, мы ещё поговорим? Я всё пойму, исправлюсь...
— Нет. Всё кончено.
Я отключился и выключил телефон.
Миша покачал головой.
— А этот Илья хитрый. Сразу видно — не первый раз так проворачивает.
— Да уж. А она повелась как школьница.
— Жалко её?
Я задумался. Жалко? Да, наверное. Но жалость — это не любовь. И доверие не восстанавливается.
— Пусть живёт. Сама выбрала.
Прошло три месяца
Я узнал, что Илья продал её квартиру. За хорошие деньги. Купил себе джип. А Люда так и живёт в общежитии, работает уборщицей в офисном центре. Встретил её случайно на улице — не узнал сначала. Постарела, похудела, волосы седые пошли.
Остановился, поздоровался.
— Как дела?
— Нормально, — она попыталась улыбнуться. — Живу потихоньку.
— Илья?
— Илья женился. На молоденькой. Говорят, тоже квартиру на него переписала.
Мы постояли молча. Мимо проехал чёрный Мерседес — не его, другой, но Люда всё равно проводила взглядом.
— Олег... я хотела сказать... прости меня.
— За что?
— За всё. За предательство. За глупость. За то, что не поверила тебе.
Я пожал плечами.
— Прощаю. Но это ничего не меняет.
— Знаю.
Мы разошлись в разные стороны. Она — к автобусной остановке, я — к машине. Обернулся — она шла медленно, сгорбившись, старушкой какой-то стала.
Вечером звонил Миша.
— Видел свою бывшую?
— Видел.
— Жалко её?
— Нет. Она сама выбрала. Каждый получает то, что заслуживает.
— Суров ты, Олег.
— А что, по-твоему, надо было простить? Взять обратно?
— Не знаю. Может, и надо было.
— Нет. Есть вещи, которые не прощаются. Предательство — одна из них.
Я повесил трубку и посмотрел в окно. За стеклом падал снег, укрывая город белым покрывалом. Где-то там, в грязном общежитии, сидит Люда и тоже смотрит в окно. Думает о том, как всё могло быть по-другому. Но время не вернёшь, а доверие не склеишь.
Каждый получает урок, который заслуживает. Её урок оказался жестоким, но справедливым. А мой? Мой урок — никому не верить слепо. Даже тем, кого любишь.
Снег продолжал падать, засыпая следы прошлого. Завтра будет новый день. И новая жизнь.
Прошло ещё два месяца
Я уже привык к одиночеству, даже начал находить в нём свои плюсы. Никто не пилил за разбросанные носки, можно было смотреть футбол до трёх ночи, есть прямо из кастрюли. Свобода, одним словом.
В субботу вечером я сидел дома, читал книгу, когда в дверь позвонили. Долго, настойчиво. Я подошёл к глазку — Люда. Стояла, покачиваясь, опираясь о дверной косяк.
Открыл, оставив цепочку.
— Что тебе нужно?
— Олежек... — голос у неё был хриплый, усталый. — Пусти меня... Поговорим...
— Говорить не о чем. Иди домой.
— Какой дом? — она рассмеялась горько. — У меня нет дома. Ты же знаешь.
От неё пахло дешёвым вином и сигаретами. Глаза красные, припухшие.
— Сама выбрала такую жизнь, вот и живи!
— Олег, открой! — она вдруг стала дёргать дверь. — Я замерзаю! На улице минус двадцать!
— Иди в общежитие.
— Меня оттуда выгнали! За долги! — она заплакала. — Мне некуда идти!
Я помолчал. Жалко стало, но ненадолго. Вспомнил, как она переписывала квартиру.
— Не моя проблема.
— Как не твоя?! — голос стал истерическим. — Я твоя жена! Мы расписаны!
— Были расписаны. Завтра подаю на развод.
Она притихла, потом заговорила тише, хитрее.
— Олег... а помнишь историю с твоим начальником? Когда ты взятку брал?
Меня словно током ударило. Три года назад было дело — взял я тогда небольшую сумму за ускорение процедуры. Грех, конечно, но все так делали. Только Люде рассказывал в порыве откровенности.
— О чём ты?
— О том, что я всё помню. И документы сохранила. И записи наших разговоров.
— Ты записывала наши разговоры?!
— На всякий случай. — В её голосе появилась злость. — Пусти меня, Олег. А то завтра пойду в прокуратуру.
Я снял цепочку, распахнул дверь. Люда вошла, принесла с собой запах холода и отчаяния.
— Ты совсем уже опустилась? — я смотрел на неё с отвращением. — Шантажом заниматься?
— А что мне остается? — она села на диван, не снимая пальто. — Ты меня выгнал, квартиру отобрали, работы нормальной нет...
— Работа есть. Уборщицей работаешь.
— За копейки! На одну еду не хватает!
— Значит, ищи другую.
Она вдруг вскочила, подошла ко мне вплотную.
— Олег, ну что ты как бревно? Я же объяснила — он меня обманул! Я думала, что люблю его!
— И что? Это оправдание?
— Я ошиблась! Люди ошибаются!
— Не все люди переписывают квартиры на любовников.
Она попыталась обнять меня, но я отстранился.
— Не трогай.
— Олежек... — голос стал вкрадчивым. — Помнишь, как хорошо нам было? Помнишь нашу свадьбу? Медовый месяц в Турции?
— Помню. И помню, как ты мне изменяла.
— Больше не буду! Клянусь! Выброшу его номер, заблокирую везде!
Я рассмеялся.
— Поздно клясться. Поезд ушёл.
Люда села обратно на диван, закрыла лицо руками.
— Что мне делать? Куда идти?
— Не знаю. И знать не хочу.
— Значит, так? — она подняла голову, глаза злые. — Тогда завтра утром я в прокуратуру. Посмотрим, как ты запоёшь, когда тебя с работы выгонят.
— Иди. Только учти — за ложный донос тоже сажают.
— Какой ложный? У меня всё есть!
Я подошёл к ней, присел на корточки, посмотрел в глаза.
— Люда, ты меня не знаешь. Думаешь, я буду плясать под твою дудку?
— А что ты сделаешь?
— А то, что у меня тоже кое-что есть. Помнишь твою подругу Светку? С которой ты в отпуск ездила?
Люда побледнела.
— При чём тут Светка?
— А при том, что она мне рассказала, с кем ты там отдыхала. И не с ней одной. И фотки показала.
— Ты... ты блефуешь!
— Хочешь проверить? Пойдёшь в прокуратуру — я пойду к твоему Илье. Покажу фотки. Думаешь, ему понравится узнать, что его "единственная" развлекалась с турками?
Люда вскочила, заметалась по комнате.
— Ты... подлец!
— Я учусь у тебя.
Она остановилась у двери, повернулась.
— Ладно. Не буду я ничего говорить. Но пусти переночевать! Одну ночь! На улице мороз!
— Нет.
— Олег!
— Нет. И больше не приходи. Увижу ещё раз — вызову полицию.
Она ушла, хлопнув дверью. Я подошёл к окну, посмотрел вниз — она стояла на остановке, кутаясь в тонкое пальто. Автобуса не было, ждать долго. Но это уже не моё дело.
Через неделю Миша рассказал, что видел её в баре "Золотая рыбка".
— Сидела с каким-то типом, пила водку. Еле на ногах держалась.
— Ну и что?
— Да ничего. Думал, тебе интересно.
— Не интересно.
Но врал я. Интересно было. И жалко немного. Но жалость — это не повод возвращать предательницу.
Ещё через месяц встретил её случайно у метро. Не узнал сначала — так изменилась. Худая, жёлтая, волосы грязные. Но главное — глаза. Мутные, потухшие.
— Привет, — сказала она, увидев меня.
— Привет.
— Как дела?
— Нормально. А у тебя?
Она усмехнулась.
— У меня замечательно. Живу в подвале у одного алкаша. Работаю в ночном клубе. Официанткой.
— Официанткой?
— Ну... типа того.
Я понял, чем она занимается. И промолчал.
— Илья женился, — сказала она вдруг. — На той девушке. Квартиру её тоже продал. Теперь у него две квартиры и загородный дом.
— Поздравляю его.
— А меня не поздравишь?
— С чем?
— С тем, что я наконец поняла, кого потеряла.
Я пожал плечами.
— Поздно понимать.
— Я знаю.
Мы постояли молча. Мимо шли люди, спешили по своим делам. Нормальные люди с нормальными проблемами.
— Олег... — она подняла на меня глаза. В них мелькнула прежняя Люда, та, которую я когда-то любил. — Прости меня.
— Уже простил. Давно.
— Но не вернёшь?
— Нет.
— Понятно.
Она пошла к переходу, я — к машине. Обернулся — она стояла у входа в подземку и смотрела на меня. Долго смотрела. Потом махнула рукой и исчезла в толпе.
Больше я её не видел. Миша говорил, что она переехала в другой район, работает в каких-то сомнительных заведениях. Пьёт много, по мужикам шляется. Опустилась окончательно.
Мне не жалко. Каждый выбирает свой путь. Она выбрала предательство — получила одиночество. Выбрала алкоголь — получила деградацию. Всё справедливо.
А я живу своей жизнью. Новая работа, новые планы. Может, и новую женщину встречу когда-нибудь. Но точно не такую, как Люда. Таких мне больше не надо.