- Нить, что не держит никого. Глава 12.
- Всё, прошло, сказала Анжела, улыбнувшись соседке. - Что так долго? Хорошо, что не зима, я бы околела уже.
- Да так, с Серёжкой кое о чём поспорили.
- А-а-а, - понимающе протянула Анжела, - конечно. Можешь не продолжать. До сих пор на меня дуется, несостоявшийся жених.
-Есть такое, - пожав одним плечом, сказала Люба, которой не вовремя напомнили о прошлых неприятностях, связанных с соседкой.
- Хорошо, что тебе на меня обижаться не за что, - Анжела обняла её за плечи. - Мы с тобой всегда классно время проводили.
- Это точно, - согласилась Люба, осторожно высвобождаясь из её объятий. - куда пойдём?
- Расскажи мне, что тут у вас новенького появилось? Куда ты обычно ходишь? - Анжела взяла её крепко под руку, стиснув запястье.
- Я, Анжел, редко выбираюсь. Так, с однокурсницами посидеть, - Любе, отвыкшей от соседки, её поведение казалось странным.
- Ах да, я и забыла, что у тебя такой строгий брат. Сначала ты за ним смотрела, теперь он за тобой смотрит, так ведь? - Анжела явно хотела продолжить разговор о Сергее.
- Не то, чтобы очень. Но в парнях он точно лучше разбирается, чем я, - Любе становилось всё неприятнее продолжение беседы.
- Смотри, с таким разборчивым братом останешься старой девой. Ох, не завидую я тебе, Люба!
- Лучше ты, Анжел, расскажи, как с мужем познакомилась. Наверняка романтичная история какая-нибудь приключилась?
- Очень бы хотела похвастаться... Наврать тебе с три короба... Но, ты же знаешь, я не такая. Я всегда правду говорю. На остановке стояла, автобус ждала после вечерней репетиции. Осень была, темно уже, я продрогла вся. Тут он останавливается. Басом своим спрашивает: Поедешь? Я спрашиваю, куда? Домой, говорит, вижу, трясёшься, как курица. Это был наш самый длинный разговор с мужем, - поделилась Анжела.
- Он, наверное, заботливый у тебя? - Любе казалось, что рядом с удивительной соседкой должен быть прекрасный принц. И если она в Фёдоре не смогла разглядеть необходимые достоинства, значит, мужчина их тщательно скрывает.
- Ну да. Особенно зимой. Одевает, как снежную бабу. Шапка - чтобы уши закрывала, шуба - чтобы попень не озябла. Заботливый, да, - грустно констатировала Анжела. - Вот, летом отрываюсь, - она потянула вниз футболку, что норовила прикрыть её очевидные достоинства. - Так ты мне не сказала, куда идём-бредём? - Может, в наш старый добрый «Полёт»?
- Там сейчас не очень. Больше на забегаловку похоже. Вот около старого рынка недавно открыли ночной клуб, «Палуба». Говорят, неплохой. И дорогой в меру, - сказала Люба.
- Ты сама-то хочешь пойти? - спросила Анжела. - А то окажется потом, что я тебя притащила, чтоб ты в углу сидела...
Так за разговорами девушки дошли до остановки, и стали разглядывать высоко висевшее расписание. Мимо проезжали торопливые машины, из открытых окон раздавалась музыка. Когда раздался тонкий визг тормозов, Люба вздрогнула от неожиданности. Анжела же продолжала стоять на месте, внимательно разглядывая закорючки цифр, обещавшие появление нужного автобуса через несколько минут. Машина постояла мгновение, и, будто не дождавшись реакции Анжелиной короткой юбки, «газанула» и понеслась дальше. Девушка медленно повернулась, и как ни в чём не бывало, посмотрела на растерянную соседку:
- Ты чего?
- Это ты чего... Даже не повернулась... Вдруг отморозки какие... - Люба с удивлением смотрела на девушку.
- Вот именно! Такие страх, как злые собаки, за километр чувствуют. Будешь их бояться - точно начнут приставать. Так-то. Да ты не бойся, со мной не пропадёшь, - снова взяла её под руку Анжела.
- Ну да, ну да, - ответила скромница, теперь уже сама крепко вцепившись а предложенный локоть.
Приехавший автобус выглядел праздничным и нарядным. От ритма радио, казалось, раскачивались флажки, гирляндой украшавшие лобовое стекло. Шторы с кисточками бахромы создавали почти домашний уют, на сиденье кондуктора лежала небольшая пышная подушка. Сама кондуктор сидела на заднем сиденье. Рабочая сумка перекинута на манер почтальонской, короткая кожаная юбка, чёрные лосины, и то ли майка, то ли топ - вызывающая одежда. Сильно накрашенные тёмными тенями глаза смотрели нагловато из полуопущенных век.
- Девушки, за проезд платим, - она, не двинувшись с места, ожидала, когда пассажиры сами подойдут к ней.
Анжела пристально посмотрела на нахалку, а та - на Анжелу. Вдруг они двинулись навстречу друг другу.
«Драка!» - мелькнуло в голове Любы. Она знала, что соседка никогда никому не уступала, по крайней мере, девчонкам точно.
- Ты чего, самая деловая? - спросила кондуктор, снимая объёмную сумку и кидая её на длинное заднее сиденье.
- А что, может ты самая деловая? - Анжела сняла с плеча свою сумочку расцветки под кожу крокодила.
Девушки кинулись друг на друга, потом крепко обнялись и звонко расцеловали щёки, по-клоунски извозив их помадой.
- Анжелика! Маркиза ангелов! - припомнила кондуктор школьное прозвище певицы.
- Ольга Камастра! - шлёпнула ниже спины Анжелика, - ничего себе, Олька! Ты чего, до сих пор эту ужасную юбку носишь?
- Да ладно тебе, на работу не всё равно ли... - погладила Оля блестящую кожу.
- Ты это маме своей расскажи, я по трём слоям туши вижу, что не всё равно! - Маркиза ангелов взяла подружку за подбородок. - Ах ты красавишна, королевишна ты моя... Кстати, помнишь, мою соседку, Любу?
- Привет, - скромно улыбнулась девушка, поглядывая на подружек, которые на её глазах снова превратились в весёлых легкомысленных школьниц.
- Привет, - кивнула Оля, и бухнулась на сиденье. - Вы куда на ночь глядя? В «Палубу», похоже? Сейчас, подожди...
Автобус ехал, покачиваясь, как затаренный под завязку многотонный большегруз, не притормаживая рядом с пустыми железными крышами остановок.
- Дима-а-ас! - удерживая равновесие в узком проходе, Оля подошла к водителю. - Ты закончишь без меня? Поздно уже, никого нет... Пожалуйста, Димка, выручай!
Димка, державшийся за баранку одной левой, на которой рукав ковбойской рубахи был закатан выше локтя, а на голове бейсболка сидела задом наперёд, кивнул, поправив голову кивающего бульдога перед лобовым стеклом:
- Гуляйте, девчонки, пока молодые, - улыбаясь, он посмотрел в зеркало, и нашёл глазами скромно сидевшую Любу. - Может, подружку мне оставите?
- Разбежался! - Оля встала рядом с девушкой. - Ты чего, самый главный девчачий закон не знаешь? Пришли вместе - значит и уйдём вместе. Так ведь, Анжелка?
Та не отрывая глаза смотрела в зеркало на улыбчивого водителя, вспоминая, сколько раз она нарушала это неписаное правило.
- Может, я вместо подружки сгожусь? - поинтересовалась Анжела.
- Э-э-э, подруга, даже не думай, - оборвала её Оля. - Мы с тобой не виделись целую вечность, а ты опять за своё?
- Пошутила я, не переживай, - Анжела снова одёрнула ползущую наверх футболку. - Долго ещё ехать?
- Не долго. Сиди, наслаждайся. Там танцевать всю ночь придётся, к утру будешь, как выжатый лимон, - Оля скосила глаза к переносице и высунула язык, будто и правда попробовала кислого.
От остановки шли пару минут. Девушки весело подкалывали друг друга, а Любе только оставалось слушать старые истории, открывавшиеся в новом свете.
В клубе было почти темно. Светомузыка крутилась с такой скоростью, что танцующих невозможно было разглядеть. Казалось, фигуры меняют позы, замирая в них на долю секунды, и стремясь не повторить ни одну из уже показанных. В баре было всё, что нужно девушкам, а именно недорогое красное вино, которое во время резвых танцев заменяет одновременно и воду, и компот. Подняв стеклянные стаканы, окрашенные в неправдоподобно рубиновый цвет, Анжела с подружкой переглянулись.
- Пошли, - кивнули они одновременно, и взяли Любу за руки с обеих сторон.
Эта троица выглядела странно. Разные по внешности, по темпераменту, они походили на три весенних месяца. Серьёзная и скромная Люба, словно март, тая в себе надежду, с лёгким недоверием поглядывала кругом. Оля, наш апрель, весёлая, смешливая, наполненная предвкушением радости и открытая для неё. Анжела - зрелый май, окружённый распустившимися цветами, познавший всю череду расцветающей природы, уверенный в своей очевидной красоте.
Весёлых компаний в клубе было несколько. А танцплощадка не так велика, чтобы девчонки избежали столкновения. Люба, погружённая в музыку и охваченная движением, почувствовала лёгкий толчок в спину. Она обернулась и встретилась глазами с мужеподобной девушкой. Короткая стрижка с косой чёлкой, закрывающей один глаз, рубаха-балахон и широченные штаны производили отталкивающее впечатление.
Люба кивнула, будто принося извинения, и снова повернулась в свой круг. Не прошло и минуты, как она почувствовала толчок локтем в бок. Девушка решила не реагировать, не зная, как себя лучше вести в этой ситуации. Подружки, переглядываясь, наблюдали за происходящим. После третьего, наглого и очевидного толчка, Анжела взяла Любу за руку, и показала жестом, что им нужно поменяться.
Рубаха-парень-девушка не видела этого, и в четвёртый раз решила просто напасть на раздражающую её особу. Она обернулась, одновременно растопырив пальцы, чтобы вцепиться в волосы Любы. Но её ждал сюрприз в лице отважной Анжелы. Та, не растерявшись, ударила сбоку нападающую по рукам. Женская драка, событие жестокое и беспощадное, разгоралась на глазах всего клуба. Парни радостно улюлюкали, свистели, хлопали в ладоши, радуясь возможности увидеть всю глубину истинной женской страсти. Другие девчонки со страхом и сожалением наблюдали, представляя, какую сильную боль испытывают вступившие в драку.
Бойцов вскоре разняли, и подружки остаток вечера наблюдали за ними, стараясь не дать им шанса снова завязать потасовку. Те же, почувствовав азарт, боль, внезапный прилив сил и потерю страха, поглядывали друг на друга,как пара голодных собак, у которых отняли сахарную косточку.
Когда троица вышла из клуба, раздавались трели несмело распевающихся первых птиц. Влажный прохладный воздух радостно наполнял лёгкие, отравленные запахами и вкусами полнокровной ночной жизни. Такси по пустынным улицам, заставленным жёлтыми кругляшами светофоров, домчало сначала Олю, а затем двух соседок. Федя сидел на скамейке около подъезда, откинувшись на спинку. Кривые ноги были вытянуты и смотрели друг на друга сведёнными концами огромных ботинок. Руки сложены на бочкообразной груди, а твёрдые прямые губы пожёвывали фильтр давно погасшей си гареты.
Жена предстала перед ним с царапиной на левой щеке, и припухшей краснотой на правой, которая на глазах наливалась фиолетовым цветом. Анжела выглядела счастливой и довольной. Она упала на мужчину, нимало не заботясь, каким местом и куда приземлиться. Зная наверняка, что муж поймает её, не дав упасть.
- Опять? - спросил немногословный Федя, и понёс свою Маркизу ангелов в квартиру, где робко скользил по ненастоящей берёзовой роще первый солнечный луч.
***
Серёга был болен. Парень чувствовал, что его лихорадит горячими летними ночами, когда он возвращался, проводив Полину до двери. Он так старался поменьше думать о ней, что с удовольствием стал помогать отцу с машиной.
- Молодец, парень! Башковитый и рукастый, весь в деда! - хвалил его обычно скупой на похвалу отец.
- Почему не в тебя, батя? - спросил Сергей.
- Да я что, так, прибить - приколотить, прикрутить - поломать. А вот дед твой был совсем другой. Трактор мог починить, ГАЗик тоже случалось. Он эти машины будто насквозь видел. Как цыгане - лошадь. Только взглянет, и знает всё.
Воспоминание о цыганах неприятно царапнуло Сергея по сердцу, но так и осталось дремлющей тенью прошлого.
- Вот, он движок запустит бывало, смотрит так, будто доктор, что сердце слушает. Интересно на него глядеть в это время было. Так вот, я, Серёжка, на тебя смотрю, и деда твоего вижу. Да-а-а... Ну, ладно, давай, промывать будем эту трихомундию, - он кивнул на зубчатые железяки, которые пока мало что говорили парню своим внешним видом. - Потом смазать надо как следует. Потом поставим, и завести попробуем.
- Ага, - кивнул Сергей, тряхнув головой и глубоко вздохнув, чтобы прогнать навязчивый образ.
Солнце скрывалось за горизонтом всё быстрее, забирая с собой августовское тепло. Наступило первое сентября, когда белые банты школьниц разукрасили город белее майских одуванчиков, а длинные улицы были усыпаны разноцветьем портфелей, сумок, и рюкзаков.
Полина в этот вечер была задумчивая и грустная.
- Пойдём в кино, Полин? - Сергею было неприятно её состояние. Но за время знакомства он успел понять, что спрашивать её бесполезно. Девушка сама всё расскажет, когда её мысли обретут нужную форму.
- Пойдём, - кивнула она. - Какой фильм идёт?
- Не знаю. Да всё равно, что смотреть. Главное, вместе. Правда ведь? - Сергей делал вид, что ничего не замечает и старался говорить обычным тоном.
- Ну да. Купишь мне мороженое? - спросила девушка, беря его за руку.
- Куплю, - улыбнулся Сергей. - Может, ещё чего-нибудь хочешь?
- Хочу, - подтвердила она, второй ладошкой накрывая сверху его руку. - Зефирки хочу. Можно?
- Можно, - ответил парень. «- Какой же ты ещё ребёнок», - подумал он, оглядывая завлекающие витрины магазинов.
Фильм был про мужскую дружбу, и Сергей то и дело вспоминал службу в армии. Происходящее там с течением времени вспоминалось с улыбкой, хотя в недавнем прошлом было вовсе не смешно. Когда показывали откровенные сцены, он чувствовал, какой тревожной становится Полина, и думал, что понимает её опасения. Парню и в голову не приходило не то что перейти запретную черту, но даже и приблизиться к ней.
Осень пришла холодная, мрачная. Лужи наполнялись её одинокими слезами и расползались, растекались, будто стараясь найти друг друга, чтобы стать единым целым.
На улице больше гулять было невозможно. Кафе и кинотеатры уже не радовали, всё было обыденно. Родители Полины, посовещавшись, сказали, что хотят познакомиться с Сергеем.
В жизни каждого молодого человека рано или поздно наступает этот момент - знакомство с родителями девушки. Наверное, это волнительно, чувствовать, что будешь подвергнут оценке других людей. Страх, что не сможешь соответствовать чьим-то ожиданиям. А особенно ожиданиям родителей любимой девушки, что вдвойне страшно.
Сергей купил большой букет крупных белых роз, бутылку коньяка и шампанское. Колючие стебли не помещались в трёхлитровую банку, в которую сестра предложила их поставить. Пришлось прибегнуть к услугам красного ведра, которое летом всегда было наполнено водой «про запас» из-за перебоев на насосной станции.
- Ого! Какой букетище! - удивилась мать. - Это тебе подарили, Люба?
- Нет, мам, это... - начала девушка.
- Это я иду с родителями своей девушки знакомиться, - перебил её Сергей.
- Понятно, - женщина подошла ближе и наклонилась над цветами. - Хороший выбор. Красные бы выглядели пошло, жёлтые, как говорят, символ разлуки. Так что, белые - то, что нужно. Ладно, с её родителями понятно. А мы когда твою дорогую избранницу увидим?
- Да, сынок, - в комнату вошёл отец, вытирая полотенцем только что вымытые руки. - С нами когда знакомить будешь?
- Можно сегодня, кстати. Заодно уж. А то чего я один волноваться буду, правда?
Иван Юрьевич, обняв жену, привлёк её к себе:
- Тебе не кажется, Надюша, что скоро парню свадебный костюм придётся покупать? И нам с тобой и с Любашей новые наряды.
- Скоро не придётся, - покачал головой Серёга, и почесал сломанный ещё до армии выдающийся нос.
- Это почему? - спросила Надежда Аркадьевна, обнимая за талию в ответ мужа.
- Увидите, сами поймёте, - ответил сын.
- Может, тогда и знакомиться не стоит, ни нам, ни тем родителям? - удивился Иван Юрьевич.
- Нет, батя, надо знакомиться, обязательно надо. Поверь, она очень хорошая. Знаю, вам понравится.
- Ну-ну, - кивнул отец, - посмотрим, что за загадка, эта твоя Полина!
- Путеводитель здесь.