Говорят, родные люди могут быть одновременно самыми близкими и самыми далекими. Особенно когда живут под одной крышей.
Мария проснулась рано утром от звука падающих капель. Крышка чайника снова была не закрыта. На кухонном столе — следы вчерашнего ужина, который Валя, конечно же, не убрала.
— Валентина! — позвала она сестру. — Можно тебя на минутку?
В дверном проеме показалось заспанное лицо младшей сестры:
— Что случилось в такую рань?
— Почему на кухне такой бардак? Ты живешь здесь бесплатно, так хоть в квартире убирайся! — Мария старалась говорить спокойно, но раздражение все равно прорывалось в голосе.
— О господи, опять двадцать пять, — Валя прислонилась к косяку. — Может, дашь хоть кофе выпить для начала?
— А может, ты наконец повзрослеешь? В твоем возрасте я уже...
— ...работала в крупной компании, снимала квартиру и помогала родителям, — передразнила Валентина. — Я наизусть знаю эту песню.
Пять лет назад все было иначе. Они часами болтали по телефону, делились секретами, поддерживали друг друга. Мария помнила, как радовалась успехам сестры в литературном институте:
— Представляешь, меня похвалил сам профессор Светлов! — щебетала тогда Валя. — Сказал, что у меня настоящий талант.
— Я всегда в тебя верила, роднуля моя!
Тогда они еще умели радоваться успехам друг друга. Мария гордилась младшей сестрой, а Валя восхищалась тем, как ловко Маша строит карьеру.
Но совместная жизнь постепенно обнажила все острые углы их характеров.
— Знаешь что, — Валентина налила себе кофе, демонстративно не помыв чашку из-под вчерашнего. — Я не просила тебя становиться моей надзирательницей.
— А я не просила превращать мою квартиру в творческий хаос! — парировала Мария. — Ты же знаешь, как для меня важен порядок.
— Вот именно! Для тебя! А я другая. И между прочим, этот «беспорядок» помогает мне писать.
— Ах да, твой великий роман, — Мария фыркнула. — Который ты пишешь уже второй год.
Валентина побледнела. Это был удар ниже пояса — сестра знала, как болезненно она относится к своему творчеству.
— А ты... ты просто завидуешь! — выпалила она. — Потому что я занимаюсь любимым делом, а ты застряла в офисе, который ненавидишь!
Мария застыла с открытым ртом. Внутри все похолодело. Откуда Валя узнала? Она никому не говорила о том, как устала от бесконечных отчетов и планерок. Даже себе боялась признаться.
— Я все вижу, — уже мягче продолжила Валя. — Как ты приходишь домой измотанная. Как по ночам сидишь на балконе и смотришь в никуда. Как...
— Хватит! — резко оборвала ее Мария. — Мы сейчас не обо мне говорим.
— А может, стоит? Может, все дело в том, что ты срываешь на мне собственное недовольство жизнью?
Они замолчали. Где-то на улице просигналила машина. В соседней квартире заплакал ребенок. А они стояли и смотрели друг на друга, словно впервые увидели.
Три года назад все было проще. Валя только-только переехала, полная энтузиазма и планов:
— Представляешь, я буду работать редактором и параллельно писать книгу! А ты будешь моим первым читателем.
— Конечно, малыш. Только посуду не забывай мыть, — улыбнулась тогда Мария.
— Обещаю-обещаю! Я буду самой лучшей соседкой.
Что изменилось с тех пор? Когда легкость общения сменилась тяжелым грузом взаимных претензий?
— Маш, — тихо позвала Валентина. — А помнишь, как мы в детстве играли в писателей? Ты была моим главным редактором.
Мария невольно улыбнулась. Конечно, она помнила. Валя строчила свои первые рассказы в толстой тетради, а она важно делала пометки красной ручкой.
— И ты всегда говорила, что я могу лучше, — продолжила Валя. — Что нужно только постараться.
— А ты обижалась и рвала листы.
— Зато потом переписывала. И получалось действительно лучше.
Они переглянулись. В глазах обеих мелькнуло что-то теплое, почти забытое.
— Валь, — Мария подошла к сестре. — Я не хочу быть надзирателем. Просто... мне кажется, ты застряла. Топчешься на месте.
— А тебе не кажется, что ты тоже застряла? — мягко спросила Валентина. — В своей правильности, в своем перфекционизме?
Мария опустилась на стул. Впервые за долгое время она почувствовала усталость — не от бардака в квартире, а от бардака в собственной душе. Что-то в словах сестры ее задело.
— Валюш, — сказала она после паузы. — А я ведь правда ненавижу свою работу. Каждое утро заставляю себя встать и поехать в офис.
— Так почему не уйдешь?
— А ты почему не дописываешь роман?
Они посмотрели друг на друга с пониманием. Страх. Вот что их объединяло. Страх перемен, страх неудачи, страх разочаровать — себя, родителей, друг друга.
— Может, нам обеим нужно что-то менять? — предложила Валя. — Только не порядок в квартире.
Мария рассмеялась:
— Ну хоть посуду мыть ты начнешь?
— Если ты начнешь писать заявление об уходе.
Они проговорили до вечера. Впервые за долгое время — честно, без упреков и защитных масок. О страхах и мечтах, о творчестве и рутине, о том, как сложно найти себя, даже когда тебе далеко за двадцать.
В ту ночь они долго не могли уснуть. Каждая в своей комнате перебирала в памяти годы, прожитые вместе.
Мария вспоминала, как радовалась, когда Валя переехала к ней. Казалось, вот оно — возвращение той близости, что была в детстве. Но реальность оказалась сложнее.
Валентина думала о том, как пыталась оправдать сестринские ожидания. Быть успешной, организованной, «правильной». И как эти попытки душили её творчество.
Утро началось неожиданно. Мария проснулась от запаха свежесваренного кофе и звона посуды на кухне.
— Ты что, встала раньше меня? — удивилась она, заглянув на кухню.
Валя стояла у плиты в фартуке:
— Решила начать новую жизнь. Садись, я блинчики пеку.
— В семь утра? — Мария присела за стол. — Кто ты и что сделала с моей сестрой?
— Очень смешно, — Валя ловко перевернула блин. — Просто подумала вчера... может, я действительно слишком увлеклась ролью «свободного художника»?
Мария отхлебнула кофе — идеальный, как она любит.
— А я, наверное, слишком увлеклась ролью старшей сестры-наставницы, — признала она. — Знаешь, я вчера полночи читала твои черновики.
Валя замерла с лопаткой в руке:
— Ты нашла мою папку?
— Она лежала на столе. И... это потрясающе, Валюш. Правда. Особенно та история про двух сестер...
— Которые не могли найти общий язык? — Валя улыбнулась. — Странное совпадение, да?
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись.
— Слушай, — вдруг сказала Мария. — А давай махнем на выходные на дачу? Как в детстве. Ты возьмешь ноутбук, допишешь главу...
— А ты составишь план поиска новой работы?
— Договорились.
За окном занимался рассвет. Новый день обещал перемены — маленькие и большие. Мария смотрела, как сестра колдует над плитой, и думала: может быть, главное в отношениях — это не идеальный порядок и не полная свобода. А умение найти золотую середину?
— Кстати, — сказала Валя, ставя перед сестрой тарелку с блинами. — Я решила закончить роман к концу года.
— А я записалась на курсы фотографии, — призналась Мария. — Давно мечтала, но все откладывала.
Они улыбнулись друг другу. Впереди было много работы — над собой, над отношениями, над жизнью. Но теперь они точно знали: вместе справятся.
А посуда? Что ж, она никуда не денется. В конце концов, есть вещи поважнее безупречного порядка. Например, умение принимать друг друга такими, какие есть. Со всеми привычками, странностями и мечтами.
Ведь что самое сложное в отношениях между сестрами? Не только любовь. А еще и мудрость — позволить друг другу быть собой.
🎀Подписывайтесь на канал, чтобы не пропустить выход новых историй и рассказов💕