Уведомление пришло в половине седьмого утра. Елена проснулась от вибрации телефона и сквозь сон увидела сообщение от банка: «Списано 247 890 рублей. Турция».
Она села в кровати, словно от удара током. Рядом мирно сопел муж Илья, а за стеной плакал их годовалый сын Тимоша.
— Илья! — прошептала она, тряся его за плечо. — Илья, просыпайся!
Он открыл глаза, недовольно поморщился: — Что случилось?
Елена протянула ему телефон. Илья долго всматривался в экран, моргал, потом резко вскочил.
— Это что еще за... — Он осекся, взглянув на жену. — Ты что-то покупала?
— Ты с ума сошел? Откуда у меня четверть миллиона на отдых?
Они переглянулись. В груди у Елены что-то холодное разлилось, как ледяная вода.
— Твоя мама, — произнесла она тихо.
— Не может быть. Мама не станет...
Но телефон Ильи уже звонил. На экране высветилось: «Мама».
— Алло, — голос Риммы Сергеевны звучал необычно бодро. — Илюша, сынок!
— Мам, ты где?
— А я в самолете лечу! Представляешь, решила себя побаловать. В Анталию лечу, в пятизвездочный отель. Все включено!
Елена почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она схватилась за спинку кровати.
— Мам, а деньги откуда? — голос Ильи дрожал.
— Ой, сынок, не переживай. С вашей карточки сняла, там же общий счет. Я думала, вы не против. Мне так нужен был отдых после всех стрессов...
Елена выхватила трубку:
— Римма Сергеевна! Вы что наделали?! Это все наши сбережения! Мы копили на двухэтажный дом!
— Леночка, милая, не кричи так. — Голос свекрови стал сладким. — Я же не навсегда потратила. Отдохну немножко, восстановлюсь. А деньги... ну что деньги? Еще заработаете.
— Как «еще заработаете»?! — Елена почувствовала, что сейчас закричит на всю квартиру. — Это наша ипотека! Платеж через неделю!
— Ой, а что такого? Один месяц просрочите, не умрете же.
В трубке послышался голос стюардессы, объявляющей о взлете.
— Илюша, сынок, самолет взлетает, я отключаюсь. Не переживайте так. Любви вам! — И гудки.
Елена опустилась на кровать. В голове стучало, перед глазами плыло. Двести сорок семь тысяч рублей. Вся их подушка безопасности. Вся надежда на собственное жилье.
— Она спятила, — прошептала Елена. — Совсем спятила.
Илья стоял посреди комнаты с телефоном в руке, похожий на громом пораженного.
— Я не понимаю, как она могла... У нее же своя карта, свои средства...
— Своих средств нет! — взорвалась Елена. — Вот она и решила, что наши — это тоже ее! Твоя мамочка привыкла жить за чужой счет!
Плач ребенка за стеной стал громче. Елена машинально встала, пошла к сыну. На автомате взяла его на руки, прижала к себе. Тимоша сразу затих, уткнувся личиком ей в шею.
«Как я ему объясню, что мама не смогла купить детское питание, потому что бабушка улетела в Турцию?» — мелькнуло в голове.
— Лен, успокойся, — Илья подошел к ней. — Мы что-нибудь придумаем.
— Что придумаем?! — Елена развернулась к нему. — Твоя мать украла у нас деньги! Понимаешь? Украла!
— Не украла, а взяла. Это же семейный бюджет...
— Семейный бюджет?! — Елена едва сдерживалась, чтобы не закричать. Ребенок на руках сжался. — Это наш бюджет! Мой и твой! Мы работали, мы копили, мы отказывали себе во всем!
Илья опустил голову.
— Я поговорю с ней, когда она вернется.
— Когда она вернется?! Через две недели! А платеж по ипотеке через неделю! И детское питание кончается послезавтра!
Елена понесла сына на кухню. Руки тряслись, когда она готовила бутылочку. В голове роились мысли, одна страшнее другой.
«Сколько раз я просила Илью не давать ей доступ к нашему счету. Сколько раз говорила: она не понимает границ. А он: «Мама же не чужая, вдруг что-то случится». Ну вот, случилось».
Илья появился на кухне уже одетый.
— Я в банк поеду, может, что-то можно сделать.
— Ничего нельзя сделать, — устало сказала Елена. — Операция законная. У нее есть доступ к счету.
— Тогда... тогда займу у друзей.
— У каких друзей? У Димки, который сам еле концы с концами сводит? У Серого, который уже нам должен за прошлый раз?
Илья сел за стол, обхватил голову руками.
— Я не знаю, что делать.
Елена смотрела на него и вдруг поняла: она одна. Совсем одна со своим ребенком и своими проблемами. Муж не защитник. Он слабый, зависимый от мамочки мальчик, который до сих пор не может поставить родительнице границы.
Тимоша допил молоко и сладко заснул у нее на руках. Елена смотрела на его мирное личико и чувствовала, как внутри что-то ломается. Не сердце — оно уже было разбито. Ломались последние иллюзии о семье, о поддержке, о том, что муж всегда на ее стороне.
— Знаешь что, — сказала она тихо, — пока твоя мать загорает в Турции, мы с Тимошей поедем к моим родителям.
— Зачем?
— Затем, что здесь мне нечего делать. Я не буду жить в семье, где свекровь может в любой момент лишить моего ребенка крыши над головой.
— Лена, не надо так...
— Так как? Честно? — Она встала, качая сына. — Твоя мать считает наши деньги своими. А ты это позволяешь. Значит, и ты так считаешь.
— Это неправда!
— Тогда почему не заблокировал ей доступ к счету, когда я просила? Почему не сказал ей, что у нас свои планы на эти деньги?
Илья молчал.
— Вот видишь, — Елена пошла собирать вещи. — Мне все ясно.
В сумку летели подгузники, детская одежда, игрушки. Руки двигались сами собой, а в голове крутилась одна мысль: «Как же я могла быть такой слепой?»
Все эти три года она думала, что строит семью. А оказалось — была просто приложением к маминому сыночку. Удобным приложением: готовит, убирает, рожает внуков, работает, приносит деньги. А деньги эти — общие. То есть мамины.
— Лена, не уезжай, — Илья стоял в дверях детской. — Мы решим проблему.
— Какую проблему? — Она обернулась к нему. — Проблему денег или проблему того, что у тебя две жены?
— О чем ты?
— О том, что ты женат на своей матери. А я здесь просто квартирантка, которая еще и ребенка родила.
Елена застегнула сумку, взяла сына. В прихожей она остановилась, обернулась.
— Когда твоя мать вернется из отпуска, которым мы ее обеспечили, передай ей спасибо. Она открыла мне глаза.
Дверь хлопнула. Елена спускалась по лестнице, а в голове уже складывался план. Родители помогут с жильем. На работе возьмет внеурочные смены. Адвокат поможет оформить развод и алименты.
А Римма Сергеевна пусть наслаждается турецким солнцем. Только вот загорать она будет уже не за счет невестки. Эти времена прошли.
Навсегда.
***
Две недели в родительском доме пролетели быстро. Елена работала удаленно, мама нянчилась с внуком, папа чинил детскую коляску и бормотал что-то про «безответственных зятьев».
Илья звонил каждый день. Сначала умолял вернуться, потом злился, потом снова умолял. Елена отвечала коротко и по делу: да, с ребенком все хорошо, нет, домой не собираюсь.
— Мама вернулась, — сообщил он в очередном разговоре. — Хочет с тобой поговорить.
— Не хочу я с ней разговаривать.
— Лена, она извиняется! Говорит, что не подумала...
— Не подумала на четверть миллиона? Как это?
В трубке послышалось шуршание, и знакомый сладкий голос произнес:
— Леночка, доченька моя! Как дела? Как внучек?
Елена почувствовала, как внутри все сжимается в комок.
— Римма Сергеевна, как отдохнули?
— Ой, замечательно! Представляешь, такой отель! Море синее-синее, обслуживание на высшем уровне. Я там с одной женщиной познакомилась, Людочкой, так она мне говорит: «Римма, у вас такие заботливые дети, так о матери пекутся!»
У Елены отвисла челюсть. Она ждала извинений, а слышала отчет о проведенном отпуске.
— И еще там был такой массажист, Мехмет, — продолжала Римма Сергеевна, — золотые руки! Все напряжение как рукой сняло. Я себя на весь курс записала, думаю — раз уж деньги потратила, то хотя бы с пользой.
— Римма Сергеевна, — перебила Елена, — а где извинения?
— А за что извиняться, доченька? — голос стал удивленным. — Я же не чужая. Семья должна друг друга поддерживать. Вот я всю жизнь Илюшку поддерживала, теперь его очередь маму поддержать.
— Этими деньгами мы должны были ипотеку платить.
— Ой, ну что вы все с этой ипотекой! Подумаешь, один месяц просрочите. В банке же не звери сидят, поймут. А то делаете из мухи слона.
Елена закончила разговор. Просто положила трубку. Руки дрожали от возмущения.
«Она даже не понимает, что сделала что-то плохое, — думала Елена. — Для нее это норма. Взять чужие деньги и потратить на себя — это норма».
Вечером позвонила подруга Ксения.
— Лен, ты как? Слышала, что у вас драма семейная.
— Откуда слышала?
— Да Илья весь город обзвонил, ищет деньги в долг. Говорит, жена ушла, свекровь слегла от переживаний...
— Слегла?! — Елена подскочила. — Она же вчера мне про массажиста рассказывала!
— Ну да, а сегодня давление поднялось, скорую вызывали. Илья теперь в панике — и жена ушла, и мама при смерти.
Елена покачала головой. Классический прием. Когда другие способы не действуют, Римма Сергеевна включала больную старушку.
— Ксюш, а как думаешь — я правильно делаю?
— Лена, ты шутишь? Конечно, правильно! Я бы на твоем месте еще раньше свалила. Помнишь, как она на твоей свадьбе всем рассказывала, что платье тебе не идет?
— Помню.
— А как она Тимошу при рождении осматривала и говорила, что нос не тот? Мол, в их семье такие носы не водятся?
— И это помню.
— А как она ключи от вашей квартиры себе сделала и приходила, когда вас не было?
Елена вздохнула. Да, было и это. И многое другое. Просто она старалась не замечать, списывала на возраст, на одиночество. А оказалось — на наглость.
— Слушай, а что с ипотекой-то? — спросила Ксения.
— Папа занял денег, внес платеж. Говорит, пусть Илья потом отдает.
— Молодец папа. А Илья что?
— А Илья сидит с больной мамочкой и не знает, как жить дальше.
На следующий день Елена поехала в свою квартиру за вещами. Илья был на работе. Заодно взяла документы, свои личные вещи, детские игрушки.
В детской остановилась. Здесь они с Ильей красили стены, выбирали кроватку, мечтали о будущем. А будущее оказалось совсем не таким, как представлялось.
Зазвонил телефон. Незнакомый номер.
— Алло, это Елена?
— Да.
— Меня Людмила зовут, я мамы Ильи знакомая. Мы в Турции отдыхали вместе.
— Слушаю.
— Девочка, а что это у вас в семье происходит? Римма все уши мне прожужжала — сноха, мол, истеричка, из-за денег ушла.
Елена помолчала, потом спросила:
— А она вам рассказала, сколько потратила?
— Говорила, что немного. На самое необходимое.
— Четверть миллиона рублей. Наши сбережения на квартиру.
В трубке повисла тишина.
— Ой, — наконец произнесла Людмила. — А она мне говорила, что тысяч тридцать...
— Она вам много чего наговорила. А я просто не хочу больше содержать чужую мать.
— Да нет, девочка, я понимаю. У меня самой сноха есть, знаю, как это бывает. Просто Римма такая... убедительная. Она и меня чуть не уговорила с ней в спа-салон сходить. За мой счет, естественно.
После этого разговора Елена окончательно утвердилась в своем решении. Она наняла адвоката, подала на развод. В заявлении указала причину: непреодолимые разногласия.
Илья примчался к ней в тот же день.
— Лена, ты с ума сошла! Развод из-за денег?!
— Не из-за денег, — спокойно ответила она. — Из-за того, что ты не можешь защитить свою семью.
— Я защищаю! Я же работаю, содержу...
— Ты содержишь не меня и сына. Ты содержишь свою мать. А мы просто побочный эффект.
— Это неправда!
— Тогда скажи — когда она потратила наши деньги, что ты ей сказал?
Илья замялся.
— Я... я объяснил, что так нельзя.
— И что она ответила?
— Что больше не будет.
— А извинилась?
— Ну... она пожилой человек, ей трудно признавать ошибки.
— Вот видишь. Для тебя важнее маминое самолюбие, чем справедливость.
Елена встала, подошла к окну. На улице дети играли в футбол, их смех доносился через стекло.
— Знаешь, я долго думала — может, я эгоистка? Может, требую слишком многого? А потом поняла: я просто хочу быть женой, а не нянькой для взрослого мужчины и его мамы.
— Но мы же любим друг друга!
— Ты любишь. Но недостаточно, чтобы поставить меня на первое место.
Развод оформили через два месяца. Илья не сопротивлялся, только просил оставить ему возможность видеться с сыном. Елена не возражала — какие бы претензии у нее ни были к мужу, Тимоша должен знать отца.
Алименты Илья платил исправно. Более того — он наконец заблокировал матери доступ к своим счетам. Правда, случилось это только после того, как Римма Сергеевна попыталась купить себе шубу на его зарплатную карту.
— Представляешь, — рассказывала Ксения, — он мне говорит: «Теперь понимаю, о чем Лена предупреждала».
— Поздно спохватился.
— Ну да. Кстати, он на личную жизнь не претендует?
— Предлагал помириться пару раз. Но я уже решила — нет пути назад.
Елена устроилась на новую работу, сняла небольшую квартиру. Жили скромно, но спокойно. Никто не врывался без предупреждения, никто не указывал, как воспитывать ребенка, никто не считал ее деньги своими.
Тимоша рос веселым и спокойным мальчиком. По выходным ездил к папе, возвращался с подарками и рассказами. Елена не расспрашивала, но однажды сын сам сказал:
— Мама, а почему бабушка Римма всегда грустная?
— Не знаю, малыш. А она грустная?
— Да. И папа тоже грустный. А мы с тобой веселые!
Елена обняла сына. Да, они были веселые. Потому что были свободные.
Полгода спустя Римма Сергеевна попыталась наладить отношения с бывшей невесткой. Приехала с тортом и извинениями.
— Леночка, я поняла свою ошибку. Давай мириться? Ради внука?
— Римма Сергеевна, я не держу зла. Просто мы разные люди с разными принципами.
— Но Тимошка должен знать бабушку!
— Он знает. Видится с вами у отца.
— Это не то! Я хочу быть частью его жизни!
— Вы и так часть. Просто не главная.
Римма Сергеевна ушла обиженная. Потом еще несколько раз приезжала, звонила, просила Илью быть посредником. Но Елена была непреклонна.
Прошел год.
Елена познакомилась с Денисом — разведенным инженером с дочкой-школьницей. Их отношения развивались медленно, осторожно. Оба были обожжены неудачными браками, боялись ошибиться снова.
— У меня есть правило, — сказала Елена на одном из свиданий. — Никто не может распоряжаться моими деньгами без моего разрешения. Даже муж.
— Логично, — согласился Денис. — У меня тоже есть правило: моя мать живет отдельно и не вмешивается в мою личную жизнь.
Они улыбнулись друг другу. Видимо, оба извлекли правильные уроки из прошлых отношений.
Еще через год они поженились. Тихо, без пышности, только самые близкие. Илья даже прислал поздравление и подарок для Тимоши.
А Римма Сергеевна так и не поняла, что именно она сделала не так. До сих пор рассказывает знакомым, что сноха оказалась жадной и бессердечной. Что из-за каких-то денег лишила внука бабушки.
Только вот Тимоша бабушки не лишился. Просто теперь у него их две — родная и приемная. И обе понимают, что чужие деньги — это чужие деньги. И что семья строится не на потребительстве, а на взаимном уважении.
А турецкий загар Риммы Сергеевны давно сошел. А вот урок, который она преподала Елене, остался навсегда. Урок о том, что иногда самые дорогие ошибки оказываются самыми ценными подарками судьбы.