За время существования «Ремесла добра» представителей каких только стран у нас не было! Приют для людей, находящихся в сложной жизненной ситуации, старается никому не отказать. Каких бы национальности или приверженцами той или иной религии были те, кто к нам обратился. Конечно, основная часть проживающих или просто обратившихся за помощью, это русские люди. Но были и те, кто приехал из Казахстана, Украины, Таджикистана, Узбекистана, Белоруссии (кстати, в последнее время этих братьев-славян среди нуждающихся почти нет, похоже, что перестали оттуда ездить на заработки в Россию).
Были у нас уроженцы и совсем экзотических стран. Вспоминаем, как кубинец Эрик, не знающий ни слова по-русски, жил здесь. Крепкого и здорового парня мы сначала привлекали к своим сельхозработам. Потом, поняв, что кормить кур с его силищей просто нерентабельно, отправили восстанавливать храм – естественно, православный – в Клину. Так как денег на дорогу до родины ему все равно не хватало, мы, рассудив, что зарабатывать он должен, принося пользу и нашим полям и пажитям, порекомендовали его нашему другу фермеру-швейцарцу. Такой вот интернационал получился. Сейчас Эрик мне уже не пишет и не звонит, хотя, когда было трудно, даже научился называть мамой. Конечно, никакой обиды нет. Звонят и пишут обычно, когда есть проблемы или совсем одиноко. Будем надеяться, что все у него сейчас хорошо за тысячи километров от нас...
На днях появилась возможность подружиться с посланцами Камеруна – очень далёкой от нас страны.
Жила-была девушка на самом западе африканского континента. Страна у нее была красивая, зелёная, но очень уж бедная. На человека в год производит товаров меньше, чем на 3 тыс. долларов. А по уровню жизни вообще во второй сотне стран мира. И задумала девушка отправиться получать образование в Россию. Вот такой выбор! Чтобы стать ценным специалистом в сельском хозяйстве. На юге уже нашей страны начала адаптироваться и учиться русскому языку. Но тут случилась любовь. Так бывает... Когда соотечественник узнал, что скоро родится ребенок, то быстренько уехал. На Запад. Но уже не родной страны, а Европы. И осталась беременная студентка в холодной России...
Но пусть страна холоднее, чем те, что близко к экватору, люди у нас все же отзывчивые и добрые. Во всяком случае, ей встретились именно такие. Накормили, обогрели, обули-одели и даже прямо из роддома взяли на проживание, при этом попутно выправляя все нужные документы. Чтобы все было по закону. Девушка эта жила в организации, которая оказывает помощь женщинам и их только что родившимся детям. Но там есть срок пребывания. И когда он почти истек, руководительница обратилась к нам: возьмёте?
Конечно, условия у нас в деревенском доме явно похуже. И тесновато, и, прямо скажем, бедновато – живут-то старики и инвалиды, многие даже без пенсии. Но потеснимся. И за столом место найдем.
Девушка оказалось прекрасной: красивая и статная. С африканскими косичками. Ребёночек – чёрненький кудрявый пупсик. Приданого у нашей новенькой оказалось много. Разгрузили и схватились за голову: где хранить-то будем? Это всё к вопросу о том, что Россия – щедрая душа. И ванночка, и коляска, и креслица, и игрушки – это не считая ещё доброго десятка чемоданов и сумок. Все подарили добрые люди.
Хорошо, что сразу не поторопились мы все это добро разместить в подсобках... Крохотная малышка задала жару с первых минут. Она кричала так, что слышно было из-за нескольких закрытых дверей от комнатки, куда их определили. На несколько секунд замолкала.
Думается, чтобы набрать в лёгкие побольше воздуха и продолжить свою ораторию (от слова орать). Это было что-то! Все наши мужчины присмирели и только спрашивали:
– А как долго ребенок может кричать?
– Ночью она будет так же?
– Нельзя покачать или покормить как-то? Соску, может, дать?
Сказала им, что каждый из них кричал так же. А если у кого были дети, то должны бы помнить, как они росли. Дети были не у всех. Примерно у каждого второго. Так что вспоминать особо нечего. И привыкать трудно. Но Ноэми – все, узнав имя ребенка, дружно воскликнули: Кемпбел! – наконец замолчала.
Тогда её мама осторожно вышла из комнатки и уселась с краешка стола. Перед ней тут же оказалась тарелка с супом.
Я, вспомнив, что в школе (когда же это было-то и было ли вообще?) пыталась завести светскую беседу на французском языке. Это было нелегко. Почему-то всплывали слова о красном знамени (ле драпе руж) и призыв ещё из пятого класса: лир е традюир (читать и переводить). Ну, и ещё: же мапель Таня и коман сапель ву. То есть, я представилась и жду этого же от девушки. Для построения длительного и продуктивного контакта всего этого было явно мало.
На помощь, активно работая ложкой, пришел Игорь со знаменитой фразой "Же не манж па сиз жур". Бланш сочувственно кивнула и еле заметно улыбнулась. Наверняка каждый второй из встреченных русских уже жаловался, что не ел шесть дней (привет от Ильфа и Петрова!).
Девушка, несколько минут посидев со всеми, хлебать суп с перловкой не стала, а с тарелкой ушла в отведённую комнатку, где уже готовилось к следующему сеансу насчёт задать шороху мужикам крохотное небесное создание. Как только в таком маленьком тельце помещается такой громкий голос?
За столом шел серьезный разговор. Кто будет гулять с малышкой, когда Бланш начнет на всех готовить? Кто станет ей помогать по кухне? Где лучше купать ребенка? В общем, нормальное семейное обсуждение. Вроде как деды заботятся о внучке.
Между делом вспомнили, что и раньше были у нас мамки с детьми. И о том, как годовалый Марк именно держась за палец Ахмеда (его уже давно нет с нами и нет вообще), учился ходить. Как начал говорить первые слова. Мне вспомнилось, как менялись самые чёрствые сердца рядом с детьми. Даже говорить в ту пору все стали тише и уважительное друг к другу и как старались порадовать мальчишку игрушками...
А Бланш в это время плакала горючими слезами и по телефону отстукивала просьбы забрать её отсюда. Она боялась обилия мужчин. Её напрягала их внешность. Меня поначалу – тоже. Было такое. Ну, и вообще... Кстати, покидать Россию она категорически не хочет.
...Вскоре позвонила руководитель той организации, которая привезла к нам африканку:
– Не обижайтесь, но, наверное, нам придется её забрать. Хотя по правилам, все сроки пребывания у нас уже вышли...
Мы ни на что не обижаемся. И так же быстро и радостно, как разгружали машину, полную дарованным добрыми людьми скарбом, загрузили вновь. Пусть у нее все сложится хорошо. Да и кричит Ноэми все же знатно...
Российско-камерунской дружбы не получилось. Сегодня мне позвонили уже пять соискателей крыши над головой. Одна женщина и четыре мужчины. По телевизору услышала, что жить мы все стали лучше. Жаль, что бездомные этого не знают. Я в силу возраста помню то время, когда бездомных в стране просто не было. Ни взрослых, ни детей. Ни соотечественников, ни иностранцев. Даже не верится.
На фото: Мы с Бланш, ее дочкой и сотрудницей организации Ириной в первый час знакомства.
Tags: Эссе Project: Moloko Author: Федяева Татьяна
Ещё одна история о жизни в коммуне «Ремесло добра» здесь
Контакты коммуны «Ремесло добра»: +7 (916) 566-78-65 info@remeslodobra.ru