Красная лампочка мигала в углу гостиной, словно глаз хищника в темноте. Установщик системы видеонаблюдения сказал, что это нормально – индикатор записи должен быть заметен только тому, кто знает, где искать.
– Зачем тебе это? – спросила Оксана, когда увидела коробки с оборудованием на кухонном столе. – Боишься воров?
Соврал тогда. Сказал про участившиеся кражи в районе, про то, что Петрович из соседнего дома лишился телевизора. А на самом деле... На самом деле уже два месяца не мог выкинуть из головы странный разговор с ее подругой Светкой.
«Да ладно тебе, Макс, – сказала она тогда у подъезда, курила и смотрела в сторону. – Все мужики одинаковые. Думаешь, твоя святая? Смешно...»
Что она имела в виду? Почему отвела глаза? Почему потом целую неделю избегала встреч?
Первые дни после установки камер пересматривал записи каждый вечер. Оксана готовила ужин, гладила белье, говорила по телефону с мамой. Обычная жизнь обычной семьи. Начал думать, что Светка просто язвила от зависти – у нее с мужем не все гладко, это знали все.
А потом...
Вторник, одиннадцать утра. Только что уехал на работу. Оксана стоит у окна, смотрит на улицу. Что-то высматривает. Или кого-то ждет.
Через полчаса звонок в дверь.
– Кто там? – спрашивает жена.
– Сантехник, – отвечает мужской голос. – Вы вызывали насчет крана.
Никого мы не вызывали. У нас все краны работают исправно. Сам их менял год назад.
Оксана открывает дверь. В кадр попадает мужчина лет тридцати пяти, спортивного телосложения, в джинсах и темной футболке. Никакого сантехнического инструмента при нем нет.
– Проходи, – говорит моя жена. – Только быстро, муж скоро вернется.
Кровь застыла в жилах.
– Не вернется, – смеется незнакомец, обнимая Оксану за талию. – Сегодня же вторник. У него тренировка после работы.
Откуда он знает про мою тренировку?
– Все равно, – Оксана отстраняется. – Давай не здесь. Пойдем в спальню.
Они исчезают из кадра. Камера в гостиной показывает пустую комнату. Тишина. Только тиканье часов на стене и гул холодильника из кухни.
Сижу в офисе, смотрю на экран телефона. Руки дрожат. Коллеги спрашивают, все ли в порядке. Отвечаю машинально, мысли путаются.
Сколько времени это продолжается? Неделю? Месяц? Год?
Пролистываю записи за последние дни. Понедельник – то же самое. Одиннадцать утра, звонок в дверь. Пятница – они встречаются в два часа дня.
Все продумано до мелочей. Оксана знает мое расписание наизусть. Знает, когда я задерживаюсь на работе, когда иду в спортзал, когда встречаюсь с друзьями.
Девять лет брака. Девять лет общих планов, совместных отпусков, разговоров о детях. А она...
Домой возвращаюсь как обычно. Оксана встречает у двери, целует в щеку.
– Как дела? – спрашивает. – Устал?
– Нормально, – отвечаю. – А ты как день провела?
– Да так, – машет рукой. – Убиралась, готовила. Скучно без тебя.
Скучно? Серьезно?
За ужином молчим. Оксана рассказывает про телевизионную передачу, которую смотрела днем. Про то, как соседка жаловалась на шумных подростков. Обычная болтовня. А я сижу и думаю: во сколько сегодня приходил твой любовник? Что вы делали в нашей спальне? На нашей кровати?
– Ты что-то грустный, – говорит жена. – Может, заболел?
– Может быть, – киваю. – Голова болит.
– Хочешь, массаж сделаю?
Те же руки, которые два часа назад ласкали другого мужчину, теперь предлагают мне массаж. Как она может? Как можно быть такой... естественной?
– Не надо, – отвечаю. – Пойду лягу.
В спальне ложусь на кровать, смотрю в потолок. Здесь они были сегодня. На этих простынях. Под этим же потолком.
Встаю, иду в ванную. Смотрю на себя в зеркало. Сорок два года, седина на висках, небольшой животик. Когда успел постареть? Когда перестал быть привлекательным для собственной жены?
Возвращаюсь в гостиную. Оксана смотрит сериал, закутавшись в плед.
– Не спишь? – удивляется.
– Не могу заснуть.
– Может, чаю выпьем?
– Давай.
Пока она возится на кухне, пересматриваю сегодняшнюю запись. Вот они входят в спальню. Вот через час выходят. Он одевается, она провожает его до двери. Прощальный поцелуй. Обещание увидеться завтра.
Завтра среда. Значит, снова встреча.
– Макс, – зовет Оксана из кухни. – Ты будешь сахар?
– Буду, – отвечаю.
Как всегда. Как девять лет подряд. Два кусочка, без лимона.
Она приносит чай, садится рядом.
– О чем думаешь?
– Ни о чем особенном, – лгу. – Работа, дела...
– Может, отпуск возьмем? – предлагает. – Давно никуда не ездили.
Отпуск? С ней? После всего, что узнал?
– Подумаю, – говорю.
Она прижимается ко мне, кладет голову на плечо.
– Я тебя люблю, – шепчет.
Любишь? Тогда почему изменяешь? Почему врешь каждый день? Почему превратила наш дом в место встреч с любовником?
– И я тебя люблю, – отвечаю.
Говорю правду. До сих пор люблю. Несмотря ни на что. И это самое страшное.
Среда. Сижу в машине у дома, наблюдаю в окна нашей квартиры. В одиннадцать утра силуэт мужчины в подъезде. Поднимается на четвертый этаж. Наш подъезд, наш этаж.
Звоню Оксане.
– Алло?
– Привет, – говорю. – Как дела?
– Нормально, – голос слегка напряженный. – А что?
– Ничего особенного. Соскучился.
– Я тоже, – быстро отвечает. – Увидимся вечером.
– Хорошо. Пока.
– Пока.
Она торопится закончить разговор. Понятно почему.
Вечером встречаю ее как ни в чем не бывало. Ужинаем, смотрим новости, говорим о погоде. Театр абсурда.
– Светка звонила, – говорит Оксана, моя посуду. – Приглашает на день рождения в субботу.
Светка. Та самая, которая намекала на измену.
– Пойдем? – спрашиваю.
– Если хочешь.
– А ты хочешь?
Оксана пожимает плечами.
– Мне все равно. Как решишь.
Решу я? Интересно. А любовника ты тоже по моему решению выбирала?
Четверг проходит по тому же сценарию. Пятница тоже. Я изучаю записи, как криминалист изучает улики. Отмечаю детали, запоминаю фразы, анализирую жесты.
Они знают друг друга давно. Это видно по тому, как общаются. Никакой стеснительности, никакой неловкости. Привычные объятия, привычные поцелуи.
И еще одна деталь: он приходит только тогда, когда меня нет дома. Никогда не рискует. Значит, знает мое расписание. Оксана его информирует.
В субботу идем к Светке. Квартира полна гостей, музыка, застолье. Все как обычно, только я сижу как на иголках.
– Макс, – подходит Светка. – Давно не виделись.
– Да, – киваю. – Работа закрутила.
– Понимаю, – она улыбается, но глаза серьезные. – Работа – это важно. Но и о семье забывать нельзя.
Что она хочет сказать?
– Не забываю, – отвечаю.
– Хорошо, – кивает. – А то бывает, что мужчины так погружаются в дела, что перестают замечать, что происходит дома.
Прямая подсказка.
– Светка, – говорю тихо. – Ты что-то знаешь?
Она смотрит на меня долго, потом вздыхает.
– Знаю, – признается. – Но не мне тебе рассказывать.
– Кто он?
– Макс...
– Кто он? – повторяю.
– Андрей Костин. Работает в рекламном агентстве. Они познакомились полгода назад.
Полгода? Значит, все это время я жил в обмане.
– Откуда ты знаешь?
– Видела их вместе, – признается Светка. – В кафе на Пушкинской. Они не заметили меня.
– Почему не сказала раньше?
– А что бы изменилось? Ты бы поверил?
Права. Не поверил бы. Подумал бы, что она завидует или мстит за что-то.
– Что делать? – спрашиваю.
– Не знаю, – качает головой. – Это твоя семья, твоя жена. Тебе решать.
Возвращаемся домой молча. Оксана спрашивает, понравился ли мне вечер. Отвечаю односложно. Она не настаивает.
Воскресенье. Сижу в кабинете, думаю. Что делать? Устроить скандал? Потребовать объяснений? Развестись?
А может, сделать вид, что ничего не знаю? Жить дальше, как жили? Многие так живут. Закрывают глаза, терпят, надеются, что все образуется.
Но как терпеть, зная правду? Как смотреть в глаза человеку, который предает тебя каждый день?
Звонит телефон. Оксана.
– Макс, – говорит. – Мне нужно сегодня к маме съездить. Она плохо себя чувствует.
Ложь. Мама Оксаны живет в другом городе.
– Поезжай, – отвечаю. – Я дома побуду.
– Спасибо, – облегченно вздыхает. – Вернусь к вечеру.
Через час она уезжает. Говорит, что возьмет машину, чтобы быстрее добраться. На самом деле, наверное, едет к нему.
Остаюсь один. Хожу по квартире, смотрю на вещи, которые покупали вместе. Диван, на котором проводили вечера. Фотографии с отпусков. Памятные подарки.
Все это было настоящим? Или притворством?
Вечером Оксана возвращается с покрасневшими глазами.
– Как мама? – спрашиваю.
– Лучше, – отвечает. – Но я переживаю за нее.
Очередная ложь. Интересно, сколько их было за эти полгода?
– Ты устала, – говорю. – Иди отдохни.
– Да, – кивает. – Спасибо за понимание.
Понимание? Если бы она знала, что я понимаю...
Понедельник. Иду на работу, как обычно. Но вместо офиса еду домой. Паркуюсь в соседнем дворе, жду.
В одиннадцать утра Андрей Костин поднимается в наш подъезд. Высокий, спортивный, лет на семь моложе меня. Понятно, почему Оксана выбрала его.
Жду час. Два. Наконец он выходит. Целует жену на прощание. Моя жена провожает его взглядом, машет рукой.
Все. Хватит.
Поднимаюсь домой. Оксана встречает меня с удивлением.
– Макс? Что случилось? Почему ты дома?
– Плохо себя чувствую, – говорю. – Решил пораньше уйти.
– Может, врача вызвать?
– Не нужно.
Она суетится, предлагает чай, лекарства. Заботливая жена. Если бы не знать правды, можно подумать, что она действительно переживает.
– Оксана, – говорю. – Нам нужно поговорить.
– О чем? – в ее голосе появляется тревога.
– Садись.
Она садится напротив, смотрит выжидающе.
– Я знаю про Андрея.
Лицо жены бледнеет.
– Какого Андрея?
– Костина. Того, который приходит к тебе, когда меня нет дома.
Молчание. Долгое, тяжелое молчание.
– Как ты узнал? – наконец спрашивает она.
– Неважно. Важно другое. Почему?
Оксана опускает голову.
– Не знаю, – шепчет. – Случилось так.
– Случилось? – переспрашиваю. – Полгода – это не случайность.
– Я не хотела тебя обижать.
– Не хотела? Тогда зачем изменяла?
Она поднимает голову, в глазах слезы.
– Ты изменился, Макс. Стал другим. Холодным, равнодушным. Мы почти не разговариваем, не проводим время вместе. Ты живешь работой, спортзалом, друзьями. А я? Я стала для тебя привычкой.
– Это не оправдание, – говорю.
– Знаю, – кивает. – Но Андрей... Он замечает меня. Говорит комплименты, дарит цветы, слушает, когда я говорю. С ним я чувствую себя женщиной.
– А со мной?
– С тобой я чувствую себя экономкой.
Больно слышать, но, может быть, в ее словах есть доля правды. Когда последний раз я дарил ей цветы? Когда говорил комплименты? Когда мы просто разговаривали?
– Что теперь? – спрашиваю.
– Не знаю, – отвечает Оксана. – Что ты хочешь?
– Хочу понять. Ты его любишь?
Она долго молчит.
– Да, – наконец признается. – Люблю.
– А меня?
– И тебя тоже. По-другому, но люблю.
– Нельзя любить двоих одновременно.
– Можно, – тихо говорит она. – Только это очень больно.
Встаю, подхожу к окну. На улице начинает смеркаться. Люди возвращаются с работы, спешат домой к семьям. К честным семьям.
– Выбирай, – говорю, не оборачиваясь. – Или он, или я.
– Макс...
– Выбирай, – повторяю. – Я не буду делить тебя с другим мужчиной.
– Мне нужно время.
– Сколько?
– Неделю. Дай мне неделю.
Оборачиваюсь. Она сидит, обхватив голову руками. Плачет.
– Хорошо, – соглашаюсь. – Неделя. Но до тех пор я живу отдельно.
– Куда ты пойдешь?
– К Димке. Он не откажет.
Собираю вещи в сумку. Оксана стоит в дверях, смотрит.
– Я не хотела, чтобы так получилось, – говорит.
– Знаю, – отвечаю. – Но получилось.
– Макс...
– Что?
– Прости меня.
Подхожу, беру ее за руки.
– Прощу, если выберешь меня, – говорю. – Если выберешь его – тоже прощу. Но мы больше не будем мужем и женой.
У Димки живу неделю. Рассказываю ему всю историю. Он слушает, качает головой.
– Бабы, – говорит. – Все одинаковые. Им все мало.
– Не все, – возражаю. – Просто мы, мужики, иногда забываем, что у нас есть жены. Принимаем их как должное.
– И что теперь?
– Не знаю. Жду ее решения.
Звонит Оксана каждый день. Спрашивает, как дела, рассказывает новости. Ни слова о выборе.
В пятницу встречаемся в кафе. Она выглядит усталой, постаревшей.
– Решила? – спрашиваю.
– Да, – кивает. – Выбираю тебя.
Сердце подпрыгивает.
– Серьезно?
– Серьезно. Я поняла, что не могу жить без тебя. Андрей... Это была ошибка. Красивая, но ошибка.
– А он?
– Я с ним поговорила. Он понял.
– И что теперь?
– Теперь мы начинаем сначала, – говорит Оксана. – Если ты согласен.
Смотрю на нее. Та же женщина, которую любил девять лет. Которая изменила мне. Которая сейчас просит второй шанс.
– Согласен, – говорю. – Но с условиями.
– Какими?
– Полная честность. Никаких тайн, никакой лжи. И мы идем к семейному психологу.
– Хорошо, – кивает. – Согласна.
Возвращаемся домой вместе. Снимаю камеры видеонаблюдения. Больше они не нужны. Теперь мы будем доверять друг другу.
Или пытаться доверять.
Прошло полгода.
Ходим к психологу, разговариваем, работаем над отношениями. Трудно, но получается. Оксана снова стала для меня женщиной, а не экономкой. А я, надеюсь, снова стал для нее мужчиной, а не привычкой.
Иногда ловлю себя на мысли: а что если она снова? Что если встречается с кем-то еще? Но гоню эти мысли прочь. Доверие нужно восстанавливать, а не подозрения лелеять.
Красная лампочка больше не мигает в углу гостиной. Но урок, который она преподала, запомню навсегда. Любовь нужно беречь каждый день. Иначе она превращается в привычку, а привычка – в обман.
Мы справились. Наверное…
Три месяца спустя телефон Оксаны стал для нее важнее, чем наши разговоры. Постоянные сообщения, звонки, от которых она отходила в другую комнату.
– С кем переписываешься? – спросил однажды.
– С подругами, – ответила, не поднимая глаз от экрана. – Женские дела.
Женские дела? Какие еще женские дела требуют такой секретности?
Стал наблюдать внимательнее. Оксана начала задерживаться после работы. То совещание, то корпоратив, то день рождения коллеги. Слишком много поводов для женщины, которая раньше спешила домой.
– Сегодня опять задержишься? – спрашиваю в четверг утром.
– Да, – кивает, завтракая стоя. – У нас презентация проекта. Может, допоздна затянется.
– Позвонишь, когда освободишься?
– Конечно.
Но не звонит. Приходит домой в десять вечера, уставшая, рассеянная.
– Как прошла презентация?
– Нормально, – садится на диван, снимает туфли. – Клиенты довольны.
– А что за проект?
– Реклама косметики, – отвечает быстро. – Ничего интересного.
Слишком быстро. Слишком коротко для женщины, которая обычно рассказывает о работе в деталях.
В пятницу звоню в ее офис.
– Алло, – отвечает секретарь. – Рекламное агентство "Вектор".
– Можно Оксану Михайлову?
– Ее нет на месте. Она в отпуске до понедельника.
В отпуске? Какой еще отпуск? Она же сегодня утром уехала на работу.
– Спасибо, – говорю и кладу трубку.
Сижу в кабинете, пытаюсь понять. Где она? С кем? И главное – зачем снова врет?
Вечером встречаю ее как ни в чем не бывало.
– Тяжелый день был? – спрашиваю.
– Ужасный, – жалуется. – Переделывали проект три раза. Заказчик никак не может определиться.
Врет легко, естественно. Как будто не было полугода назад разговоров о честности.
– Может, завтра отдохнем? – предлагаю. – Съездим за город.
– Не получится, – качает головой. – У меня завтра корпоратив. Обязательное мероприятие.
Корпоратив в субботу? У женщины, которая находится в отпуске?
– Понятно, – киваю. – Тогда я к Димке съезжу.
– Хорошо, – соглашается слишком быстро. – Развейся.
В субботу утром она долго собирается. Красивое платье, дорогие духи, тщательный макияж.
– Серьезный корпоратив, – замечаю.
– Руководство будет, – объясняет. – Нужно хорошо выглядеть.
После ее ухода сажусь в машину. Еду за ней следом. Держусь на расстоянии, чтобы не заметила.
Оксана едет не в сторону офиса. Направляется к центру города. Останавливается у гостиницы "Метрополь". Пятизвездочный отель в историческом центре.
Паркуется, заходит внутрь. Через пять минут к подъезду подъезжает знакомая машина. Из нее выходит Андрей Костин.
Сердце колотится как бешеное. Значит, она не прекращала с ним встречаться. Просто стала осторожнее.
Жду полчаса, захожу в отель. У стойки регистрации интересуюсь:
– На какое имя забронирован номер на сегодня? Костин или Михайлов?
– Извините, – отвечает администратор. – Эта информация конфиденциальна.
– Понимаю, – киваю. – Просто я забыл номер комнаты. Моя жена уже поднялась.
– Ваша фамилия?
– Михайлов.
Администратор проверяет компьютер.
– Номер 412, – говорит. – Четвертый этаж.
Поднимаюсь на лифте. В коридоре тишина, только шум кондиционера. Подхожу к номеру 412. За дверью слышны голоса. Мужской и женский.
Стучу.
– Кто там? – спрашивает Андрей.
– Обслуживание номеров, – отвечаю измененным голосом.
– Мы ничего не заказывали.
– Комплимент от администрации.
Слышу шепот, шаги. Дверь открывается. В проеме стоит Андрей в халате.
– Максим? – изумляется он. – Как ты...
Толкаю дверь, захожу в номер. Оксана сидит на кровати, завернувшись в простыню. Лицо белое как мел.
– Привет, дорогая, – говорю. – Как корпоратив?
Молчание. Андрей пытается что-то сказать, но я перебиваю:
– Закрой рот. Не с тобой разговариваю.
Подхожу к жене.
– Полгода назад ты выбрала меня. Помнишь?
– Макс, – шепчет она. – Я могу объяснить...
– Объясни.
– Это... Это последний раз. Мы решили попрощаться.
– Попрощаться? – переспрашиваю. – В гостиничном номере? На кровати?
– Максим, – встревает Андрей. – Не надо устраивать сцены.
Оборачиваюсь к нему.
– А ты еще здесь? Думал, после нашего разговора ты понял.
– Какого разговора? – удивляется он.
Смотрю на Оксану.
– Ты ему не говорила?
Она молчит.
– Не говорила, что выбрала мужа? Что попросила его оставить тебя в покое?
– Максим, – говорит Андрей. – О чем ты?
– Она тебе не рассказывала, что полгода назад я узнал о ваших встречах? Что она клялась, что все кончено?
По лицу Андрея понимаю – он ничего не знал.
– Оксана? – поворачивается он к ней. – Это правда?
Жена опускает голову.
– Правда.
– И ты продолжала встречаться со мной, зная, что муж в курсе?
– Я не могла с тобой расстаться, – шепчет она. – Ты не понимаешь...
– Понимаю, – говорит Андрей. – Понимаю, что ты лгала и мне, и ему.
Он начинает одеваться.
– Куда ты? – спрашивает Оксана.
– Домой, – отвечает. – С лгуньями я не встречаюсь.
– Андрей, подожди!
Но он уже выходит из номера, хлопнув дверью.
Остаемся вдвоем. Оксана сидит на кровати, плачет. Я стою у окна, смотрю на улицу.
– Зачем? – спрашиваю, не оборачиваясь. – Зачем продолжала врать?
– Не знаю, – всхлипывает она. – Не могла остановиться.
– Не могла или не хотела?
– И то, и другое.
Оборачиваюсь. Она выглядит жалко в этой простыне, с размазанной тушью.
– Мне казалось, что я могу совмещать, – говорит. – Быть женой и любовницей одновременно.
– Нельзя, – отвечаю. – Нельзя сидеть на двух стульях.
– Знаю теперь.
– Поздно.
Подхожу к кровати, сажусь рядом.
– Что теперь, Оксана?
– Не знаю, – качает головой. – Андрей ушел. Ты меня ненавидишь.
– Не ненавижу. Устал.
– От меня?
– От вранья. От недоверия. От постоянного напряжения.
Она кладет голову мне на плечо.
– Прости меня. Еще раз.
– Сколько раз можно прощать?
– Последний раз. Обещаю.
– Ты уже обещала.
– Тогда не сдержала. Но теперь сдержу.
Обнимаю ее. Пахнет знакомыми духами и чужим мужчиной.
– Поедем домой, – говорю.
– Поедем.
Встает, начинает одеваться. Я смотрю, как она натягивает то же платье, в котором пришла на "корпоратив". Красивое платье для встречи с любовником.
– Макс, – говорит она, застегивая молнию. – А что будет дальше?
– Не знаю, – отвечаю честно. – Пока не знаю.
Выходим из отеля вместе. В холле нас никто не останавливает. Обычная семейная пара после романтических выходных.
По дороге домой молчим. Оксана смотрит в окно, я на дорогу. О чем говорить? О том, что доверие убито окончательно? О том, что любовь превратилась в привычку терпеть?
Дома садимся на диван. Тот самый, на котором когда-то планировали будущее.
– Я больше не могу, – говорю.
– Что не можешь?
– Жить в постоянном подозрении. Проверять каждое слово, каждый поступок.
– Я изменюсь.
– Уже говорила.
– На этот раз серьезно.
– Поздно, Оксана. Слишком поздно.
Она понимает по моему тону.
– Ты хочешь развестись?
– Хочу, – киваю. – Не вижу другого выхода.
– А если я...
– Что бы ты ни сказала, я не поверю. Доверие нельзя склеить, как разбитую чашку.
Встаю, иду в спальню. Достаю чемодан, начинаю складывать вещи.
– Куда ты? – спрашивает Оксана, стоя в дверях.
– К Димке. А завтра к адвокату.
– Максим...
– Что?
– Я правда тебя любила.
– Знаю, – отвечаю. – И я тебя любил. Но любви недостаточно, если нет уважения.
Заканчиваю паковать вещи. Иду к выходу. Оксана хватает меня за руку.
– Не уходи. Пожалуйста.
– Прощай, Оксана.
– Это окончательно?
– Окончательно.
Выхожу из квартиры. Не оборачиваюсь. За спиной слышу, как она плачет.
В машине сижу несколько минут, собираюсь с мыслями. Девять лет жизни закончились в гостиничном номере. Странно, но облегчение сильнее боли.
Еду к Димке. Расскажу ему все. Попрошу пустить переночевать. А завтра начну новую жизнь.
Без камер видеонаблюдения, без слежки, без подозрений. Честную жизнь.