Звонок из прошлого
Телефон Ирины разрывался от звонков с самого утра. Она знала, чей номер высвечивается на экране, и всё равно каждый раз вздрагивала — тётя Рая. Третий день подряд.
Последний их разговор закончился криком. Криком тёти.
— Ты что, денег не можешь занять родной тёте? Она же в долг просит, а не навсегда! — тётин голос звенел от обиды, словно Ирина не деньги зажала, а последний глоток воды в пустыне.
Эхо этих слов до сих пор звенело в ушах. Ирина поставила телефон на беззвучный режим и отложила подальше. За окном моросил дождь, серый и унылый, как её настроение.
История долгов
Тётя Рая — младшая сестра Ирининой мамы. Когда мама умерла пять лет назад, тётя искренне поддерживала племянницу. Приносила еду, звонила каждый день, помогала с похоронами. Ирина была ей благодарна.
А потом начались просьбы «одолжить до зарплаты». Сначала небольшие суммы — три, пять тысяч. Ирина давала без вопросов. Потом десять. Пятнадцать. Двадцать пять...
«Мне ремонт доделать», «На отпуск не хватает», «Холодильник сломался».
Деньги НИКОГДА не возвращались. На осторожные вопросы о возврате тётя обижалась до слёз:
— Я тебе что, чужая? — И добавляла убийственное. — Твоя мама перевернулась бы в гробу!
Ирина затихала, виновато опустив глаза. А тётя уходила с новой суммой.
Наша слабость часто кормит чужую наглость, а наша вина становится чужим оружием.
Незваный гость
В тот день в офисе было особенно тяжело. Сдача квартального отчёта, недовольный директор, головная боль. К вечеру Ирина еле волочила ноги и мечтала о горячей ванне.
На пороге квартиры её ждал сюрприз. Тётя Рая собственной персоной.
— Наконец-то! — тётя подняла руки к потолку, как будто благодарила небеса за долгожданное чудо, и тут же опустила их на бёдра с хлопком, который эхом разнёсся по подъезду.
Ирина молча открыла дверь. В голове мелькнуло: «Как она вообще узнала мой новый адрес?»
Тётя прошествовала в кухню, по-хозяйски открыла холодильник, поморщилась:
— Худая совсем! Питаешься неправильно.
Ирина поставила чайник.
— Что случилось, тёть Рай?
— У Юрки день рождения через неделю, сорок лет, — она говорила о своём сыне, двоюродном брате Ирины, которого девушка видела последний раз лет семь назад. — Юбилей всё-таки. В ресторане отмечать будем.
Она выжидающе замолчала. Ирина не реагировала, размешивая чай.
— Восемьдесят тысяч не хватает, — наконец выпалила тётя. — Через три месяца верну, как премию получу.
Ирина чуть не поперхнулась.
— ВОСЕМЬДЕСЯТ?
— Что ты так смотришь? Нормальная сумма для юбилея, — тётя придвинула чашку к себе. — Ты-то своё тридцатилетие в ресторане отмечала, я помню.
Отмечала. На свои, кровно заработанные. И тётя с семьёй там даже не была — «заболела» в последний момент.
Момент истины
— У меня нет таких денег, — тихо сказала Ирина.
— Как это нет? Ты же директор департамента! — возмутилась тётя. — Квартиру вон какую купила!
— В ипотеку. На двадцать лет, — внутри Ирины что-то натянулось, как старая струна на расстроенной скрипке, готовая вот-вот лопнуть и хлестнуть по пальцам. — Тёть Рай, я ежемесячно отдаю банку почти половину зарплаты.
— Значит, вторая половина у тебя остаётся! — торжествующе заключила тётя.
Внутри что-то оборвалось.
— И еще коммуналка, еда, транспорт, одежда, — Ирина начала загибать пальцы. — И ещё кредит за машину. И ещё...
Она вдруг остановилась. Зачем оправдываться? Почему должна отчитываться о каждой своей копейке?
Тётя смотрела исподлобья, поджав губы.
— Тридцать тысяч могу дать, — наконец сказала Ирина. — Это всё, что есть отложено.
— Тридцать? — тётя фыркнула. — Что на них сделаешь? Это даже на закуски не хватит!
Ирина почувствовала, как по спине побежал холодный пот. Всегда так было — сначала тётя говорила про «самое необходимое», а потом оказывалось, что этого мало.
— Ладно, — тётя резко встала. — Если тридцать — значит тридцать. Неси.
Ирина открыла приложение банка, чтобы сделать перевод.
— На карту? — спросила она.
Тётя замялась.
— А нельзя наличными? А то там эти комиссии вычитают...
Комиссии за перевод? Ирина подняла глаза и встретилась с бегающим взглядом тёти.
В жизни мы часто позволяем другим делать то, что сами себе никогда бы не позволили.
Точка невозврата
Внезапно ей стало так ясно... Перед ней сидела женщина, которая просто пользуется её слабостью. Виной перед памятью мамы. Страхом остаться без «родных».
— Нет, — Ирина вдруг произнесла это так спокойно, что сама удивилась.
— Что «нет»? — не поняла тётя.
— Я не дам денег. Ни тридцать, ни восемьдесят. НИСКОЛЬКО.
Наступила оглушающая тишина. Тётя смотрела расширившимися глазами.
— Ты что себе позволяешь? — её голос дрогнул.
— Юрка зарабатывает больше меня, — Ирина говорила медленно, чётко проговаривая каждое слово. — У него две квартиры и коттедж. Пусть сам платит за свой юбилей.
— Да как ты вообще... — лицо тёти пошло красными пятнами, она несколько раз открыла и закрыла рот, подбирая слова. — Забыла, кто помогал тебе, когда Нина умерла? Кто дни и ночи с тобой сидел?
Ирина смотрела на фотографию мамы на стене. Мамина улыбка, кажется, стала вдруг понимающей.
— Конечно, помню, — тихо ответила она. — Ты приезжала два раза в неделю, привозила пирожки. Но это было пять лет назад, тёть Рай. Я тогда не девочка была — взрослая женщина, двадцать пять лет. С работой, квартирой.
Что-то внутри неё наконец перестало болеть — словно старая заноза, гнившая годами, вышла из раны.
— Знаешь что... — в глазах тёти плескалась смесь растерянности и гнева. — Попомнишь ты мои слова!
— Какие именно? — Ирина вдруг ощутила странное любопытство, как будто наблюдала за этой сценой со стороны. — Что я неблагодарная? Или что я должна содержать твою семью до конца жизни?
Ирина сама не ожидала от себя такого спокойствия. Тётя смотрела на неё так, словно видела впервые.
Буря
— А может, мне стоит пожалеть о тех пятнадцати тысячах на «ремонт ванной»? Или о двадцати пяти на «отпуск»? Или о сорока на «холодильник»? — Ирина начала загибать пальцы, чувствуя, как дрожит голос. — За пять лет ты взяла у меня больше трёхсот тысяч, тётя Рая. ТРЁХСОТ.
— Не смей говорить со мной таким тоном! Я старше, я...
— И ни копейки не вернула, — Ирина распахнула ящик стола и достала потрёпанную тетрадь. — Вот, я всё записывала. Даты, суммы. Можем вместе посчитать.
— Ты... ты вела УЧЁТ?! — на лице тёти отразилось такое неподдельное изумление, что в других обстоятельствах Ирина бы рассмеялась.
— Конечно, — Ирина положила тетрадь на стол и раскрыла её перед тётей. — Разве не так положено с долгами? Ты же всегда говорила, что это «до зарплаты», «скоро верну». Вот я и записывала, чтобы ничего не забыть.
Тётя молчала, глядя на аккуратные столбики цифр.
Самые важные границы — те, что мы проводим не между собой и миром, а между собой прежним и собой настоящим.
— И знаешь, что я вижу? — продолжала Ирина, проводя пальцем по строчкам. — За пять лет — ни одного возврата. Только новые суммы и новые обещания. Так что если кто и должен пожалеть, так это я. О том, что так долго верила в эти сказки про «скоро верну».
— Ты... ты... — тётя задыхалась от ярости, её лицо покрылось красными пятнами. — Ты остаёшься совсем одна. БЕЗ РОДНЫХ. Я всем расскажу, какая ты... какая...
— Расчётливая? — подсказала Ирина. — Справедливая? Взрослая? Да, расскажи. И заодно объясни, почему твой сорокалетний сын на свой юбилей просит деньги у двоюродной сестры, а не зарабатывает сам.
Тётя схватила сумку и сделала шаг к выходу, но вдруг обернулась:
— Твоя мать никогда...
— Моя мать никогда бы не одобрила, что её сестра использует её память для манипуляций, — тихо, но твёрдо сказала Ирина. — Дверь найдёшь сама.
И тётя ушла. Не хлопнув дверью, как ожидала Ирина. А тихо, словно сдувшийся воздушный шарик.
Новая жизнь
Прошло три месяца. Телефон больше не разрывался от звонков. В социальных сетях родственники обходили Ирину стороной — она стала изгоем семьи, той самой «жадной племянницей».
Но странное дело — это была самая спокойная осень за много лет. Ирина купила абонемент в бассейн. Записалась на мастер-классы по керамике. Завела котёнка.
Недавно она встретила на улице тётю Раю. Та сделала вид, что не узнала племянницу. А Ирина вдруг поняла, что БЛАГОДАРНА ей. За то, что тётя невольно помогла провести чёткую границу между поддержкой родных и манипуляцией.
Родные люди — это не те, с кем у тебя общая кровь. А те, кто заботится о твоём благополучии. Кто не заставляет платить за любовь.
А у вас была похожая ситуация с родственниками? Смогли ли вы сказать «нет», когда это было необходимо?
Если вам понравилось, нажмите на палец вверх и поделитесь в соцсетях с помощью стрелки. С уважением, @Алекс Котов.