— Ты с ума сошла! Как можно продать дачу, где вы выросли? Где каждый кустик посажен руками твоих родителей? — Клавдия Петровна в волнении теребила край скатерти.
Вера тяжело вздохнула. Этот разговор повторялся уже в третий раз за неделю. С тех пор, как её брат Андрей с женой Мариной узнали о планах продать дачный участок, в доме не было покоя.
— Да поймите же вы все, мне нужны деньги на операцию. Другого выхода нет.
— А мы что, не люди? — раздался возмущенный голос Марины из коридора. — У нас двое детей, нам нужнее! Сами посудите: ютимся в однушке, а тут такой участок пропадает.
Вера поморщилась. Невестка, как обычно, подслушивала под дверью. Впрочем, она давно привыкла к бесцеремонности Марины.
— Ничего не пропадает, — устало ответила Вера. — Я каждые выходные там работаю. В этом году отличный урожай...
— Вот именно! — перебила Марина, врываясь в комнату. — Зачем тебе одной столько? Ты же не замужем, детей нет. А нам с Андреем надо где-то с детьми отдыхать летом.
Клавдия Петровна нахмурилась:
— Мариночка, дача записана на Веру. Это её собственность.
— Ну и что? Мы же семья! Надо делиться! — Марина плюхнулась на диван. — К тому же папа всегда говорил, что дача для всех.
Вера почувствовала, как к горлу подкатывает комок. Отец действительно любил повторять эти слова. Но он умер пять лет назад, оставив дачу ей — старшей дочери, которая всегда помогала ему с участком.
— Марина, я не могу отдать дачу просто так. Мне нужны деньги на лечение.
— Да ладно тебе! — фыркнула невестка. — Подумаешь, колено болит. У всех что-то болит. Вон у меня спина...
— У меня не просто болит. Врачи говорят — без операции скоро ходить не смогу.
— И сколько стоит твоя операция? — прищурилась Марина.
— Восемьсот тысяч.
— Ого! — присвистнула невестка. — За такие деньги можно квартиру в ипотеку взять! А ты их на колено хочешь потратить?
Вера устало потерла виски. Этот разговор выматывал её всё больше. Марина словно специально не хотела понимать очевидного — без операции Вера рискует стать инвалидом. Лежачим. Никому не нужным.
В прихожей хлопнула дверь — вернулся с работы Андрей. Услышав голоса, он заглянул в комнату:
— О чем спорите?
— Да вот, твоя сестра упёрлась — хочет дачу продать, — затараторила Марина. — Представляешь? А нам с детьми где летом отдыхать?
Андрей нахмурился:
— Вер, ты серьёзно? Папа же хотел, чтобы дача осталась в семье.
— Андрей, мне нужны деньги на операцию, — в который раз повторила Вера. — Я не могу больше терпеть эту боль.
— А кредит взять? — предложил брат.
— С моей зарплатой библиотекаря? Кто мне даст такую сумму?
— Ну продай хотя бы нам! — вмешалась Марина. — По дешёвке. Мы же родня!
Вера покачала головой:
— Извините, но я не могу. Рыночная цена участка — миллион двести. У вас есть вся сумма сразу? Мне нужны эти деньги.
— Да ты что, совсем совесть потеряла? — вспыхнула Марина. — Мы же не чужие люди! Как ты можешь так с племянниками?
— А как вы можете так со мной? — тихо спросила Вера. — Я же не прошу денег просто так. Мне нужна операция.
— Подумаешь, операция! — махнула рукой Марина. — Мазями полечишься. Зато дети на свежем воздухе будут!
Клавдия Петровна не выдержала:
— Марина, прекрати! Ты же видишь — Вера еле ходит.
— Ничего, разработает колено упражнениями. Я в интернете читала — многие без операций обходятся.
Вера молча встала и, прихрамывая, пошла на кухню. Каждый шаг отдавался острой болью. Последние полгода стало совсем невыносимо — колено распухало, не давало спать по ночам. Врачи в один голос твердили — нужна срочная операция, иначе можно начнутся необратимые процессы.
За спиной послышались шаги — это Андрей пошел следом.
— Вер, ну давай подумаем вместе, — примирительно начал он. — Может, продашь мне половину дачи? Я возьму кредит, внесу часть суммы...
— Андрей, мне нужна вся сумма. Сейчас. А не через год-два, когда ты накопишь.
— Но это же папина дача! — повысил голос брат. — Ты не имеешь права продавать её чужим людям!
— Имею. По закону имею, — твердо ответила Вера. — И продам, если не найду других вариантов.
Весь вечер в квартире царило напряженное молчание. Марина демонстративно не разговаривала с золовкой, Андрей хмурился, мама тяжело вздыхала.
На следующий день Вера, как обычно, поехала на дачу — нужно было собрать созревшие помидоры. Едва она открыла калитку, как услышала детские голоса. На участке резвились её племянники — восьмилетний Димка и пятилетняя Машенька. А на крыльце восседала довольная Марина.
— А мы решили немного пожить здесь! — заявила она. — Дети должны привыкать к своей даче.
— Что значит «к своей»? — опешила Вера. — Это моя дача!
— Ненадолго, — ухмыльнулась невестка. — Мы уже въехали. Попробуй теперь выгони детей!
Вера почувствовала, как задрожали руки:
— Марина, это незаконно. Вы не имеете права...
— Имеем! Мы такие же наследники, как и ты! — отрезала Марина. — И будем жить здесь, пока ты не образумишься.
Вера в изнеможении опустилась на скамейку. Колено нестерпимо ныло после долгой дороги на электричке.
— Тётя Вера, смотри, мы уже грядки полили! — радостно сообщил подбежавший Димка.
Сердце сжалось. Она любила племянников, часто привозила им гостинцы с дачи. Но сейчас их присутствие здесь было как нож в спину.
— Спасибо, Димочка, — через силу улыбнулась Вера. — Только надо было сначала спросить разрешения.
— А зачем? — вмешалась Марина. — Дети должны чувствовать себя здесь как дома. Кстати, мы решили детскую площадку поставить. Андрей в выходные привезет качели.
— Никаких качелей! — вспылила Вера. — Вы не имеете права распоряжаться моей собственностью!
— Мамочка, а почему тётя Вера кричит? — испуганно спросила маленькая Маша.
— Потому что тётя Вера жадная, — громко ответила Марина. — Не хочет делиться с родными племянниками.
Это было последней каплей. Вера резко встала:
— Немедленно забирай детей и уходите! Иначе я вызову полицию!
— Вызывай! — засмеялась Марина. — Думаешь, они станут выгонять детей? Да ты что!
В этот момент у Веры зазвонил телефон. Звонила подруга Лена, работавшая риелтором:
— Верунчик, есть покупатели! Хотят смотреть дачу прямо сегодня!
— Лена, тут такое... — Вера коротко обрисовала ситуацию.
— Не переживай, я еду с участковым. Он мой хороший знакомый, поможет решить проблему.
Через час на участке было уже шумно. Красный от злости Андрей кричал на сестру, Марина демонстративно рыдала, собирая детские вещи, участковый терпеливо объяснял законы, а потенциальные покупатели — семейная пара средних лет — с интересом осматривали участок.
— Отличный сад! — восхищалась женщина. — И домик такой уютный! Берем, правда, Коля?
— Берем! — кивнул её муж. — Задаток прямо сейчас внесем.
— Не вздумайте! — рявкнул Андрей. — Это наша семейная дача!
— По документам дача принадлежит гражданке Вере Николаевне, — спокойно заметил участковый. — Она имеет полное право её продать.
Вечером в квартире разразился настоящий скандал. Андрей метался по комнате, как раненый зверь:
— Ты предательница! Продала память об отце чужим людям!
— Сынок, успокойся, — пыталась утихомирить его Клавдия Петровна. — Вере действительно нужны деньги на операцию.
— Да какая операция?! — вмешалась Марина. — Просто хочет нажиться! А дети? О детях ты подумала?
Вера сидела, закрыв лицо руками. За последние часы она выпила две таблетки обезболивающего, но колено всё равно пульсировало от боли.
— Я всё решила, — тихо сказала она. — Завтра подписываем договор.
— Ну и катись! — выкрикнула Марина. — Только потом не приходи к нам! И детей можешь забыть!
— Марина! — одернула её свекровь. — Как ты можешь?
— А что? Она же нас предала! Своих племянников лишила летнего отдыха!
— У вас есть квартира, машина, нормальные зарплаты, — устало перечислила Вера. — Можете снимать дачу или ездить на море. А у меня нет других вариантов.
— Знаешь что? — процедил Андрей. — Папа бы тебя не простил. Никогда.
Эти слова больно ударили по сердцу. Вера встала и, прихрамывая сильнее обычного, направилась к выходу. В коридоре её догнала мама:
— Доченька, может, останешься? Поговорим спокойно...
— Нет, мам. Мне нужно побыть одной.
Дома Вера долго сидела в темноте, глядя в окно. Перед глазами проплывали картины счастливого детства на даче — как они с братом качались на самодельных качелях, как помогали отцу копать грядки, как мама учила их собирать землянику...
Телефон разрывался от звонков — звонили родственники, которым Марина уже успела пожаловаться. Вера не отвечала. Только ближе к ночи пришло сообщение от брата: «Прости. Я погорячился. Давай поговорим завтра».
Утром раздался звонок в дверь. На пороге стояла заплаканная Марина с детьми:
— Вера, прости нас! Мы вчера с Андреем всю ночь говорили... Ты права — тебе нужнее. А мы... мы сами накопим на свою дачу.
Димка протянул тёте букет полевых цветов:
— Это тебе! Чтобы ты не болела!
Вера обняла племянников, чувствуя, как по щекам текут слёзы.
— Заходите, — пригласила она. — У меня есть блинчики с вареньем.
За чаем Марина призналась:
— Знаешь, мы вчера с Андреем впервые за долгое время по-настоящему поговорили. Он рассказал, как ты в детстве защищала его от хулиганов, как отдавала свои карманные деньги на его увлечение футболом...
Вера улыбнулась, вспоминая:
— Да, он тогда бредил футболом. А бутсы стоили дорого...
— А я-то думала, ты всегда была такой правильной и жадной, — вздохнула Марина. — Прости мою глупость. Мы с Андреем решили — будем помогать тебе с реабилитацией после операции.
— Спасибо, но...
— Никаких «но»! — перебила Марина. — Ты же нас столько лет поддерживала. Теперь наша очередь. Я правда вела себя как эгоистичная дура!
Через месяц Вера лежала в больничной палате после успешной операции. На тумбочке стояли цветы от брата с невесткой, а на стене висел трогательный рисунок от племянников — большое красное сердце и надпись корявыми буквами «Выздоравливай, тётя Вера!»
Новые владельцы дачи оказались хорошими людьми. Узнав историю участка, они предложили Вере приезжать в гости и даже собирать урожай с посаженных ею деревьев.
А через год Андрей с Мариной неожиданно выиграли в лотерею приличную сумму. Первым делом они купили участок — всего в двух километрах от бывшей отцовской дачи.
— Теперь у детей будет своё место для отдыха, — радовалась Марина. — И тебе недалеко ездить в гости.
Вера смотрела, как племянники носятся по новому участку, и думала о том, что иногда жизненные испытания делают семью только крепче. Главное — научиться слышать и понимать друг друга.
***
А как вы считаете — должны ли дети безоговорочно получать имущество родителей? И можно ли продавать семейные реликвии ради своего здоровья?
🎀Подписывайтесь на канал💕