У меня тут на днях такой аттракцион невиданной наглости приключился, что до сих пор отойти не могу. И ведь, как всегда, под соусом «мы же родня, ты должна понять и войти в положение».
Ох уж это «войти в положение»! Иногда мне кажется, что некоторые люди только и ждут, чтобы в чье-нибудь положение войти, да поудобнее там устроиться.
А начиналось все, как водится, довольно невинно. Живу я себе спокойно в своей двухкомнатной квартире. Одна. Да, представляете, одна в двух комнатах!
Никто над ухом не зудит, в холодильник без спроса не лазит. Красота, да и только! Свой маленький уютный мирок, который я обустраивала с такой любовью и таким трудом. Каждая вазочка, каждая подушечка – все на своем месте.
И вот, в один прекрасный (как тогда казалось) вечер, звонок. На проводе – моя двоюродная сестрица Мариночка. Голос у нее такой, знаете, жалостливый-прежалостливый, как будто ее как минимум с работы уволили, мужа увела лучшая подруга, и кошка котят принесла прямо на ее любимом персидском ковре.
— Леночка, привет, дорогая! – щебечет она в трубку, а у меня уже какое-то нехорошее предчувствие зашевелилось. – Как ты там, как твои дела?
— Привет, Марин, – отвечаю осторожно. – Да вроде ничего, потихоньку. А ты чего такая?
И тут полился поток жалоб. Оказывается, у них в квартире ремонт. Да не просто ремонт, а «жуткий ремонт»! Пыль столбом, шум такой, что уши закладывает, рабочие – все ломают, ничего не делают, а сроки горят.
И вот они, бедные-несчастные – она, ее благоверный и их семнадцатилетний отпрыск – буквально задыхаются в этой строительной вакханалии.
— Леночка, ты не представляешь, какой это кошмар! – надрывалась Марина. – Мы же там втроем ютимся, как селедки в бочке! Ребенок кашляет от этой пылищи, спать невозможно, есть негде! Ну просто катастрофа! Ты же понимаешь, да?
Я, конечно, слушала и сочувствовала. Сама через ремонт проходила, знаю, что это такое. И вспомнила, как когда-то, давным-давно, сама оказалась в похожей ситуации, когда срочно нужно было где-то перекантоваться пару недель, и как меня тогда выручили добрые люди. Сердце у меня, знаете ли, не каменное. Дрогнуло.
— Мариночка, ну что ты, – говорю. – Конечно, понимаю. Ужас какой.
— Леночка, родная, – тут она перешла на самый жалостливый тон, от которого у меня мурашки по коже побежали. – Ты же одна живешь, у тебя просторно… Может, пустишь нас к себе на пару неделек? Ну, чисто пока самый адский ад не закончится? Мы тебе мешать не будем, честное слово! Тихонечко, в уголочке…
И что вы думаете? Я сжалилась. Да, вот такая я сердобольная. Подумала: «Ну, действительно, люди в беде, родственники все-таки. Пару недель потерплю, не развалюсь». И сказала: «Конечно, Марина, приезжайте. Места хватит». Ох, знала бы я тогда, во что выльется эта моя «доброта»…
С первых же дней моего гостеприимства началась тихая, но уверенная оккупация моей территории. Сначала это были мелочи, на которые я старалась не обращать внимания.
Ну, съели всю еду из холодильника, как у себя дома. «А чего ты тут все в контейнерах хранишь? – удивилась Марина. – Мы же свои, не чужие!» Ну, подумаешь, сынок жирный кусок курицы уронил на мой новый диван, пачкая его липкими руками.
«Он же подросток, научится потом» – снисходительно улыбалась сестрица.
Потом – больше. Муж Марины, эдакий вальяжный тюлень, повадился разгуливать по моей квартире в моем же халате. В МОЕМ! Который я купила себе на распродаже, такой мягонький, уютненький.
А он в нем, видите ли, «чувствует себя как дома». Сама Марина тоже не отставала. Начала давать мне «ценные советы» по обустройству моего же жилья.
— Леночка, а что это у тебя обои такие скучные? – морщила она носик. – Надо бы что-нибудь повеселее поклеить. И ковер этот твой… он какой-то старый, пылесборник один. Мы его, кстати, уже убрали, в кладовку свернули. Тебе же так просторнее будет, правда?
Я слушала все это, сжимала зубы и молча кивала. Терпела. Успокаивала себя тем, что это временно, что скоро они съедут, и все вернется на круги своя. «Две недели, – твердила я себе, как мантру. – Всего две недели».
Прошли две недели. Потом три. А «жуткий ремонт» у Мариночки все никак не заканчивался.
— Ой, Леночка, ты не представляешь, эти мастера нас так подвели! – снова заводила она свою пластинку. – То одно у них, то другое. Ну, потерпи еще чуть-чуть, пожалуйста! Мы скоро.
Прошел месяц. История повторялась с завидной регулярностью. Только теперь в их голосах уже не было прежней заискивающей нотки. Наоборот, появилась какая-то уверенность, даже наглость.
Они уже не просили, а как бы ставили перед фактом. И даже шутить пытались: «Ну ты же не выгонишь свою родную сестру с семьей на улицу, правда? Ха-ха!»
А я все терпела. Глотала обиды, старалась не замечать их бесцеремонности, их посягательств на мое личное пространство, на мои вещи, на мой образ жизни. Но внутри, знаете, что-то медленно, но верно закипало.
Как чайник на медленном огне. И вот однажды этот чайник, что называется, вскипел.
Что-то во мне щелкнуло. Какая-то последняя капля переполнила чашу моего ангельского терпения. Я больше не могла это выносить. И я решила действовать.
Без всяких предупреждений, не сказав ни слова своим «дорогим гостям», я села в такси и поехала по знакомому адресу.
Поднялась на нужный этаж, подошла к двери их квартиры… и сердце у меня заколотилось. Что я там увижу? Руины? Горы строительного мусора?
Я осторожно постучала и.. мне открыл незнакомый мужчина..
Никакого ремонта там и в помине не было. Чистый, вымытый пол. Аккуратно расставленная мебель. На подоконниках – цветы в горшочках. Тишина и покой. И ни малейшего намека на пыль, шум и строительный хаос.
Тут из комнаты вышла женщина. Увидев меня, удивленно спросила:
— А вы к кому?
И вы знаете, что выяснилось?
Что моя родня сдали свою квартиру. А сами перебрались ко мне. Правда, удобно?
Мои «бедные-несчастные» родственнички, оказывается, просто-напросто преспокойно устроились у меня на всем готовеньком.
Вы бы видели мое лицо в тот момент! Я думаю, оно было всех оттенков ярости – от багрового до зеленого. Меня просто трясло.
Обман! Такой наглый, такой циничный обман! Использовать мое сочувствие, мою доброту, чтобы вот так вот меня облапошить!
Я пулей вылетела из подъезда, поймала машину и помчалась домой. Всю дорогу я прокручивала в голове их лживые слова, их крокодиловы слезы, их «спасибо, Леночка, ты нас так выручила!».
И злость во мне росла с каждой минутой, но это была уже не та слепая ярость, а холодная, сосредоточенная решимость. Всё. Хватит. Спектакль окончен.
Влетаю в квартиру. А они там, голубки мои сизокрылые, на кухне сидят. Чай пьют. И, внимание, режут МОЙ арбуз.
Да надо сказать, они ничего особо этот месяц и не покупали. Жили, действительно, на всем готовом.
За мой счет.
— О, Леночка, привет! А мы тут арбузиком балуемся, угощайся!
Но я не удостоила ее ответом. Я прошла на середину кухни, остановилась и посмотрела на них всех таким взглядом, что они, кажется, подавились этим арбузом.
— Значит так, – сдерживать себя я не стала. — Вы не гости. Вы поселились здесь обманным путем.
Поэтому, у вас есть ровно два часа, чтобы собрать свои манатки и освободить мою квартиру. Через два часа, если вас здесь еще будет хотя бы одна пара одежды, я вызываю участкового и пишу заявление о незаконном проникновении и мошенничестве. Время пошло.
На их лицах отразилась целая гамма чувств – от недоумения до испуга. Марина попыталась что-то лепетать про «Леночка, ты что, обиделась?», ее муженек что-то мямлил про «недоразумение». Но меня уже было не остановить.
— Никаких «обиделась»! – отрезала я. – И никаких «недоразумений»! Я все знаю. И про вашу «ремонтируемую» квартиру, которую вы преспокойно сдаете, пока живете за мой счет. И про вашу ложь. Так что не надо мне тут слезы лить и на жалость давить. Мое терпение лопнуло. Два часа!
И знаете, что самое интересное? Они собрались. Быстро, молча, без лишних пререканий. Видимо, поняли, что шутки кончились. Через полтора часа в моей квартире снова воцарилась тишина. Та самая, благословенная тишина, по которой я так соскучилась.
Я осталась одна. Руки немного дрожали, но на душе было такое… облегчение! Как будто я сбросила с себя огромный, тяжелый мешок, набитый чужой наглостью и моей собственной глупостью.
Да, я, может быть, навсегда испортила отношения с двоюродной сестрой. Но, честно говоря, после такого «родства» и терять-то особо нечего. Зато я поняла одну очень важную вещь.
Самое страшное – это не теснота, не бытовые неудобства. Самое страшное – это когда твою доброту, твое сочувствие, используют как проходной билет к твоим ресурсам, к твоей жизни. Когда люди считают, что им все должны только потому, что они – «родня».
Иногда нужно просто сказать «хватит». Громко и отчетливо. И для себя, и для них.
Что скажете?
Не забудьте подписаться - в Дневнике много историй
#отношения #семья #любовь #рассказ #история #историиизжизни