"... Девчонки, с которыми Люба жила в общежитии, говорили ей, что нужно было жаловаться и требовать лучший вариант, но для Любаши, которая много лет прожила в деревенском доме, где нужно было топить печку, а затем занимала койко-место в общежитии, собственное жильё стало подарком...."
Читайте : Аннушка
Любаша не заметила, как пролетело два года, насыщенных для неё самыми разными событиями. Она работала, с удовольствием училась, писала контрольные, а затем успешно сдавала сессию за сессией. Ездила в выходные к бабуле, чтобы помочь по хозяйству. Отпуск тоже проводила в деревне в хлопотах и заботах, какие были у всех деревенских жителей.
Когда Дима летом должен был прийти в положенный отпуск, собирался приехать в Замосточье. Люба, зная характер своей бабушки, сначала спросила у неё разрешения. Прасковья Ивановна хоть ничего и не имела против переписки внучки с Димой, была категорична:
- Нет! Не будет его ноги в моём доме, пока он тебе никем не приходится! Хватит нам Толика, который последним человеком оказался. Я от того позора ещё отойти не могу. Как вспомню, так сердце разрывается. Другого такого раза пережить не смогу, тем более, что вы всего три дня и знакомы. Письма можешь ему отправлять, а в деревню приезжать с ним не смей!
Слова бабули были для Любы законом. Она не перечила, хоть про себя говорила, что эти три дня были самыми счастливыми в её жизни. Она смогла только увидеться с Димой два раза за всё время его отпуска. Они вместе провели время в городском парке. Об этом договорились в переписке. Пришла Люба на встречу не одна, а с сыном, решив, что так будет правильно. Правда, Варвара подругу отговаривала, считая, что нечего ребёнку слушать разговоры взрослых.
- Ваня только мешать будет, - уверяла Варвара, - вам с Димой лучше поговорить наедине.
Люба была совершенно другого мнения, поэтому отвечала каждый раз одно и то же:
- Я и Ваня - это одно целое. Если Диме нужна я, значит, нужен и мой ребёнок. Если нет, то... Мне лучше это сразу понять.
Люба была уверена, что по одному выражению лица Димы поймёт, рад ли он тому, что она пришла к нему на встречу не одна, а с сыном. Волновалась очень, когда в назначенный день спешила с Ванечкой в парк.
Дима приехал с цветами - тремя алыми розами, чем очень удивил Любашу. Таких роз в своей жизни она никогда не видела и не могла понять, где Дима их купил. Он на вопрос не ответил, только смущённо ответил:
- Это тебе от чистого сердца, Любаша.
Её имя он произнёс очень ласково, при этом смотрел на Любу и не отводил глаз, а затем достал из пакета грузовую машинку и протянул Ване.
- Спасибо! - радостно ответил мальчик. - Мама, у меня машинка!
Ваня прижал к себе игрушку так, как будто это была самая великая ценность и не выпускал из рук. Даже катался на лошадках, прижимая к себе одной ручонкой грузовик. Люба стояла рядом и придерживала сынишку, чтобы он не упал.
Привёз Дима подарок и для бабушки. Это было махровое полотенце.
- Передай ей от меня, пожалуйста. Я бы, конечно, сам подарить хотел, но раз нельзя мне в Замосточье приезжать, значит, нельзя!
- Не обижайся только, сам пойми, что после той ночи бабуля доверять кому бы то ни было перестала. Ей всё кажется, что везде подвох или обман.
- Понять её можно, конечно, но ведь не все люди одинаковые...
Любе продолжать разговор на эту тему вовсе не хотелось. Она начала спрашивать у Димы, как ему служится в железнодорожных войсках, чем солдаты могут там заниматься. По причине плохого зрения Дима вместе с товарищами" с одинаковой проблемой был годен только для службы в желдорбате. Он начал охотно рассказывать:
- У нас с ребятами стишок: два солдата желдорбата заменяют экскаватор. Так что лопаты и носилки - наше всё. Автомат я держал только на присяге.
Разговаривали Люба и Дима о многом. Планы у них были грандиозные. Дима собирался после армии продолжить учёбу, но хотел учиться заочно. Спросил у Любы, не против ли будет она, если он переедет в её город.
- Я только "за". Конечно, с бабулей надо поговорить...
- Не переживай, - уверенно сказал Дима. - У тебя мировая бабушка, я её возьму на себя... Орудовать лопатой я научился ловко. Так что новый сарай ей построю и забор новый поставлю!
Люба улыбнулась, представив довольное лицо бабушки. Нравились Прасковье Ивановне работящие парни. Она сама привыкла работать не покладая рук и приветствовала тружеников...
...Правда, бабуля, увидев новое полотенце, даже разворачивать его не стала, попросила Любашу положить подарок в шкаф.
- Пусть пока полежит на полке. Я уже платок в подарок получала, с головы его пришлось содрать, чтобы не напоминал о проходимце. Пока не узнаю хорошо Димку твоего, вытираться полотенцем не буду.
Прасковья Ивановна в этот момент была похожа на маленького капризного ребёнка, что вызвало у Любаши улыбку. Она подошла к бабуле, которую очень любила, обняла и поцеловала:
- Ты у меня самая лучшая и понимающая! Я очень тебя люблю!
Прасковья Ивановна уже более мягким тоном продолжила:
- Ты не серчай на меня, Любаша. Я просто счастья тебе хочу и боюсь, чтобы тебя снова не обманули. Пока не увижу твоего Диму в работе, не убежусь в том, что он толковый, не смогу принять подарок...
Люба ничего не ответила, потому что переубеждать бабушку в обратном было бесполезно...
*****
Люба жила письмами. Каждый раз бегала на почту, чтобы узнать, не пришла ли ей весточка. Писал Дима до востребования, решив, что так будет надёжнее. Однажды, когда Люба спешила на почту, её остановила Даша. Каким образом она оказалась здесь, Люба не спрашивала, но ответила на приветствие, собираясь пойти дальше. Но Даша заговорила:
- Как поживаешь, Люба? Что там в деревне нового? Я ведь так в городе привыкла, что в деревню и не тянет.
Люба усмехнулась. Она ведь знала, что мама Даши приказала дочке, опозорившей её на всю деревню, дома не показываться. Приказ матери Даша с радостью выполняла. В деревню не приезжала, порвав все отношения с матерью.
- Всё как обычно. Люди живут, работают, занимаются своими делами, - пожала плечами Люба. - Я спешу, извини.
- Ты это...Подожди. Я ведь чего тебя остановила. Знаю, что Толик хотел с сыном увидеться, а ты запретила.
Люба нахмурилась, вспомнив ту встречу с Анатолием, когда он явился в общежитие "навеселе" и начал требовать у вахтёра пусть его к ней. Любу вызвали, и она дала понять, что Толик добровольно отказался от ребёнка. Поэтому разговаривать им не о чем. Ванечка - это только её сын. Толик так захотел сам.
- Не понимаю, Даша, почему ты об этом заговорила, - ответила Люба. - Я тебя хорошо знаю. Уверена, что ты не хочешь, чтобы Толик приходил к моему сыну. Живите с ним долго и счастливо, а я сама как-нибудь проживу без участия Толика...
Даша призналась:
- Он ведь до сих пор меня обвиняет в том, что это я сама всё испортила. Если бы не застали нас с ним тогда, то жили бы вы долго и счастливо. Говорит, что я его сына лишила, упрекает. Успокаивается только тогда, когда ему "беленькой" налью. Выпьет немного - и совсем другим человеком становится. Но боюсь, что втянется, а с алкоголиком жить мне не хочется. Я с мамкой намучилась, не хочу и дальше маяться. У нас ведь ребёнок будет, Люба. Я поначалу не хотела рожать, но Инга Владимировна обещала меня прописать и нашего ребёнка тоже. Вроде хорошо она ко мне относится. Но это и понятно. Я "пашу" у них в огороде, по дому всё делаю. Кручусь как белка. Надеюсь, что сдержит мать Толика своё слово и пропишет меня, чтобы я городской себя чувствовала.
- Поздравляю, - сказала Люба, подумав с надеждой, что Толик наконец-то займётся своей жизнью, а после рождение ребёнка забудет о Ванечке...
*****
Прошёл ещё год - и Люба получила отдельную двухкомнатную квартиру. Как сказали ей в исполнительном комитете, когда вручали ордер, матерям-одиночкам повезло.
- Можно сказать, Вы запрыгнули в последний вагон, - взглянув строго, сказал начальник. - Слишком много стало желающих получить квартиру бесплатно по льготной очереди. В стране начало расти количество одиноких матерей. Поэтому сейчас мы разбираемся с каждой ситуацией. Ваш вопрос рассматривался на заседании. Нашлись те, кто говорил, что Вы специально не оформляете отношения с мужем, чтобы получить жилплощадь. Мнение разделись. Признаюсь честно: сыграло в Вашу пользу то, что Вы учитесь в техникуме и скоро будете не просто рабочей, а мастером. Специалисты нам нужны. Так что будете жить в отдельной квартире.
Когда Люба в первый раз переступила порог собственной двухкомнатной квартиры, расплакалась. Не смутило её то, что это была самая последняя сорок пятая квартира в пятиэтажном кирпичном доме на три подъезда. Не волновало и то, что квартира была угловой, а значит, и не очень тёплой. Главное - это было своё жильё. Девчонки, с которыми Люба жила в общежитии, говорили ей, что нужно было жаловаться и требовать лучший вариант:
- Наши говорят, что в угловых квартирах всегда холодно. Замерзают люди зимой, когда мороз.
Для Любаши, которая много лет прожила в деревенском доме, где нужно было топить печку, а затем занимала койко-место в общежитии, собственное жильё стало подарком. Поэтому она никуда не ходила, не жаловалась, а благодарила судьбу. Теперь она живёт с сыном в собственной просторной квартире. Разве это не счастье?
... Через несколько месяцев после этого радостного события вернулся из армии Дима, а затем в деревне появился Андрей, освободившийся по УДО.