— Не доверяю я этой выскочке! — процедила Валентина Петровна, наблюдая за невесткой из окна. — Вечно куда-то спешит, секреты по телефону обсуждает. Явно крутит шашни на стороне!
В утреннем полумраке она видела, как Марина, прижимая к уху телефон, быстрым шагом идёт к машине. — старенькой Хонде, купленной в кредит ещё до свадьбы. Губы невестки шевелились — говорит с кем-то. И улыбается! В восемь утра!
Валентина Петровна поджала губы. За последний месяц эти ранние звонки участились. Три года живут вместе, а такого никогда не было. Невестка вскакивает ни свет ни заря, запирается в ванной и с кем-то шепчется. А на расспросы отвечает уклончиво — мол, рабочие вопросы.
— Рабочие вопросы в такую рань? — фыркнула Валентина Петровна. — Держи карман шире!
Она отошла от окна и тяжело опустилась в кресло. Сын не видит, слеп как котёнок. Верит каждому слову этой... карьеристки. А она вертит им как хочет — то задерживается допоздна, то уезжает в командировки. И всё «проекты», «дедлайны», «совещания»...
Валентина Петровна скривилась, будто разжевала лимон. Все эти модные словечки режут слух. В её время всё было проще и честнее. Тридцать лет проработала бухгалтером, всегда домой вовремя возвращалась. Отработал свои часы — и домой, к семье. А эта... Думает, раз в айтишники выбилась, так теперь всё можно?
Звук захлопнувшейся входной двери прервал её размышления. На кухню заглянул заспанный сын.
— Доброе утро, мам. Марина уже ушла?
— Убежала, — поправила Валентина Петровна. — Как всегда, впереди паровоза. Даже завтрак не приготовила.
— Мам, — Дмитрий устало потёр глаза, — мы же обсуждали. У Марины важный проект, она сейчас очень загружена.
— Важный проект! — передразнила Валентина Петровна. — А муж, значит, не важный? Я вот отца твоего всегда провожала с горячим завтраком. И ничего, мир не рухнул.
Дмитрий достал из холодильника йогурт: — Времена изменились, мам. Марина хороший специалист, её ценят на работе. За последний год она доросла до ведущего разработчика. Я горжусь её успехами.
— Ценят, как же, — пробормотала Валентина Петровна. — Особенно её начальник... или кто там ей названивает спозаранку?
— Что ты имеешь в виду? — Дмитрий нахмурился.
— Ничего, — Валентина Петровна поджала губы. — Просто мать волнуется. Не хочу, чтобы тебя считали наивным дурачком.
— Мама! — Дмитрий с грохотом поставил чашку. — Прекрати намекать на какие-то глупости. Я доверяю жене.
— Доверяй, доверяй, — вздохнула Валентина Петровна. — Только глаза всё равно держи открытыми. Мало ли что...
Дмитрий покачал головой и вышел из кухни. Валентина Петровна посмотрела ему вслед и тихонько вздохнула. Сын не понимает, что мать плохого не посоветует. Но ничего, она выведет эту карьеристку на чистую воду. Материнское сердце не обманешь — чует оно неладное.
Валентина Петровна металась по квартире. Утренний разговор с сыном не выходил из головы. Как он может быть таким слепым? В её время жёны так себя не вели — чтобы умчаться на работу, не накормив мужа!
Она прошла мимо комнаты невестки, и взгляд зацепился за оставленный на столе ежедневник. Валентина Петровна замерла у двери, прислушалась к тишине в квартире. Дмитрий на работе... Она осторожно приблизилась к столу. Обычная тетрадь в кожаной обложке — Марина всегда любила дорогие вещи. На раскрытой странице графики, цифры и короткая запись: «Позвонить Андрею про презентацию».
— Так-так, — прошептала Валентина Петровна, доставая телефон. Щелчок камеры — и страница сохранена. Теперь бы выяснить, кто он такой, этот Андрей.
— Материалы готовы... Нет, он не в курсе... Да, Андрей, успеем до презентации, — голос Марины приглушённый, вкрадчивый.
Валентина Петровна прикрыла рот ладонью, сдерживая торжествующую улыбку. Наконец-то!
Позже, когда Марина ушла в спальню, она подкараулила сына на кухне:
— Дима, а ты знаешь Андрея?
— Какого ещё Андрея? — нахмурился Дмитрий.
— И я о том же, — Валентина Петровна понизила голос. — А твоя благоверная с ним весь день перезванивается.
— Мам, это наверняка её коллега.
— Коллега? В ванной запершись? И почему ты не должен быть в курсе?
Дмитрий отставил чашку: — Ты что, подслушивала?
— Мимо шла! — Валентина Петровна вскинула подбородок. — В своей квартире имею право...
— Да, это твоя квартира, мам, — устало сказал Дмитрий. — Но мы тоже здесь живем. И имеем право на личное пространство.
— Вот значит как? — голос Валентины Петровны задрожал. — Пожить разрешили? А кто тебя вырастил? Кто всю жизнь...
— Хватит! — Дмитрий стукнул чашкой о стол. — Я тебя люблю, но твои подозрения уже невыносимы.
— Попомнишь мои слова, — процедила Валентина Петровна. — Когда твоя карьеристка сбежит, не говори, что мать не предупреждала.
Она вылетела из кухни. В спальне мелькнул экран телефона невестки, и губы её дрогнули в усмешке.
«Ничего, — подумала Валентина Петровна, — смейся пока можешь».
Комната встретила Валентину Петровну идеальным порядком. Ни единой соринки, всё разложено по местам — вылитая отличница. Но безупречность эта казалась Валентине Петровне подозрительной. Так и чудилось за ней что-то нечистое, грязное.
Она методично обыскивала ящики стола. Документы, квитанции, старые открытки... В нижнем ящике — толстая папка с надписью "Проект". Валентина Петровна раскрыла её, пробежала глазами по строчкам. Цифры, графики, непонятные слова. И везде это имя — Андрей.
— Так-так, — пробормотала она, доставая телефон. Щёлк, щёлк — страница за страницей отправлялись в галерею.
Внезапно в прихожей хлопнула дверь. Валентина Петровна застыла с папкой в руках.
— Мам, ты дома? — голос сына.
Она торопливо запихнула папку в ящик, но не успела его закрыть.
— Что ты здесь делаешь? — Дмитрий стоял в дверях, глядя на мать с нескрываемым раздражением.
— Я... прибиралась, — Валентина Петровна попыталась загородить стол.
— В столе Марины?
— А что такого? — она вздёрнула подбородок. — Имею право знать, что происходит в моём...
— Хватит! — Дмитрий шагнул в комнату. — Это не твой дом, не твоя комната и не твой стол. Что ты искала?
— Правду! — выпалила Валентина Петровна. — О твоей драгоценной жене и её Андрее.
Дмитрий молча подошёл к столу, выдвинул ящик. Папка предательски торчала углом.
— Я позвонил Марине, — сказал он, доставая папку. — Спросил про Андрея.
— И что она наплела? — Валентина Петровна скрестила руки на груди.
— Правду. Он руководитель проекта. Марина готовит важную презентацию, от которой зависит её повышение.
— Повышение? — фыркнула Валентина Петровна. — Так теперь это называется?
Дмитрий раскрыл папку: — Вот, смотри. Документы, расчёты, план презентации. Всё официально, на бланках компании.
— Подделала небось, — буркнула Валентина Петровна, но в голосе её появилась неуверенность.
— Мама, — Дмитрий тяжело опустился на стул. — Я молчал, терпел твои намёки и подозрения. Но рыться в вещах Марины — это уже слишком.
— Я не позволю тебе так разговаривать с матерью! — Валентина Петровна вцепилась в спинку стула. — Думаешь, я не вижу, как она настраивает тебя против меня?
— Никто меня не настраивает, — Дмитрий захлопнул папку. — Ты сама всё разрушаешь своими подозрениями.
— Я пытаюсь открыть тебе глаза! Эта женщина...
— Моя жена, — оборвал Дмитрий. — Которую я люблю и которой доверяю.
— Доверяешь? — Валентина Петровна горько усмехнулась. — А она тебе даже про повышение не рассказала!
— Потому что знала — ты всё испортишь, — в дверях стояла Марина, бледная, с покрасневшими глазами. — Как портите сейчас.
— Явилась! — Валентина Петровна развернулась к невестке. — Может, расскажешь, где была?
— На презентации проекта, — Марина прошла в комнату, положила на стол папку. — Которую вы пытались сорвать своими истериками.
— Я?!
— Да, вы. Названивали Диме, отвлекали его. А я готовилась к важнейшему выступлению в своей карьере.
— Карьера, карьера! — передразнила Валентина Петровна. — А про семью ты подумала?
— Каждый день думаю, — Марина устало опустилась на край кровати. — Только вы этого не замечаете. Я взяла этот проект, чтобы мы могли купить новую квартиру. Мы копили два года, но московские цены растут быстрее наших накоплений. А этот проект с премией — наш шанс. Чтобы жить отдельно.
В комнате повисла тишина. Валентина Петровна открыла рот, но не нашла слов.
— Что? — наконец выдавила она.
— Мы с Димой давно это обсуждали, — Марина взглянула на мужа. — Вам здесь тесно, нам неуютно... Я надеялась сделать сюрприз, когда получу премию за проект.
— Выгоняете! — Валентина Петровна схватилась за сердце. — Родную мать на улицу!
— Мама, прекрати, — Дмитрий положил руку ей на плечо. — Эта квартира останется тебе. Мы с Мариной купим новую.
— Лжёт! — Валентина Петровна стряхнула руку сына. — Всё врёт! Сначала новая квартира, потом этот её Андрей...
— Вот, — Марина достала из папки документ. — Приказ о повышении. С подписью директора. И премией — как раз на первый взнос.
Валентина Петровна уставилась на бумагу. Подпись, печать, сумма... В глазах помутнело.
— Я ухожу, — пробормотала она, пятясь к двери. — Вы все против меня... Сговорились...
Она заперлась в своей комнате. За стеной слышались голоса сына и невестки — тихие, спокойные. Они даже не повысили тон, не попытались её остановить.
Валентина Петровна упала на кровать. Всё пошло не так. Она хотела защитить сына, спасти семью... А что получилось? Они уезжают, бросают её одну.
В дверь тихонько постучали.
— Мама, — голос Дмитрия. — Давай поговорим.
— Уходи! — крикнула она. — Раз уж решил бросить мать...
— Никто тебя не бросает, — дверь приоткрылась. Дмитрий присел на край кровати. — Мы будем жить рядом, навещать тебя. Просто... нам всем нужно личное пространство.
— Это она тебя научила таким словам? — всхлипнула Валентина Петровна. — Личное пространство... А как же семья?
— Мам, — Дмитрий вздохнул. — Мы с Мариной тоже семья. У нас своя жизнь, свои планы. Ты не можешь вечно контролировать каждый наш шаг.
— Я не контролирую! Я забочусь!
— Нет, мама. Ты душишь. Своей заботой, подозрениями, вмешательством... Мы задыхаемся.
Телефон молчал. Дмитрий не отвечал на сообщения, а звонить Валентина Петровна не решалась. Гордость не позволяла сделать первый шаг.
Она механически протирала пыль, перебирала вещи в шкафу, готовила на одну персону. В голове крутились обрывки фраз: «Ты душишь», «Мы задыхаемся», «Просто жить без войны»...
На третий день в дверь позвонили. Валентина Петровна распахнула её, надеясь увидеть сына. На пороге стояла Марина.
— Забыла что-то? — процедила Валентина Петровна.
— Нет, — невестка протянула бумажный пакет. — Принесла ваши лекарства. В аптеке была, вспомнила, что у вас заканчиваются.
Валентина Петровна растерянно взяла пакет. Она действительно собиралась в аптеку... Откуда Марина знает?
— Я всегда замечала, когда у вас таблетки заканчиваются, — словно прочитав её мысли, сказала невестка. — Просто вы не замечали, что я замечаю.
Она повернулась уходить.
— Подожди, — вырвалось у Валентины Петровны. — Дима... как он?
— Скучает, — Марина обернулась. — Но не звонит — знает, что вы должны сами решить.
— Что решить?
— Готовы ли вы принять, что ваш сын вырос. Что у него своя жизнь. Что я — часть этой жизни.
Валентина Петровна молчала, разглядывая пакет с лекарствами. Марина вздохнула:
— Мы нашли квартиру. В соседнем квартале. Будем рядом, если вы позволите нам быть рядом без... войны.
Она ушла, оставив Валентину Петровну в пустой прихожей. На столике лежал пакет с лекарствами — маленькое доказательство того, что невестка всё это время заботилась о ней. Просто по-своему. Не так, как привыкла Валентина Петровна.
Она достала телефон, нашла номер сына. Палец замер над кнопкой вызова.
Может быть, действительно пора научиться жить по-новому?