- «Я тебе верю». Глава 101.
Светлана Владимировна помешивала утренний чай уже не первую минуту. От пристального взгляда мужа она пришла в себя.
- Что ты говоришь, Коля?
- Спрашиваю, как ты себя чувствуешь. Ночью несколько раз просыпалась. Что с тобой, Света?
Женщина посмотрела на маленькую ложку, от которой поднимался еле заметный пар. Такой же пар, казалось, поселился в её венах. Невидимый снаружи, мучающий её вены изнутри.
- Да так, ничего, вены болят. К непогоде, наверное, - она склонилась над столом, чтобы достать ноющие икры и провести по ним ладонями, успокаивая.
- Ты бы в больницу сходила, а? Сколько можно мучиться?
И правда, ноги всё больше заставляли задумываться. Раньше учительница, воодушевлённая мировой историей, ходила у доски, рассказывая ребятам материал. Представляя события, она так красочно описывала их, что на заворожённых детей было приятно посмотреть. Ученики задавали самые разные вопросы. Кого-то интересовал быт того времени, а кого-то культурные обычаи.
- И как это они, Светлана Владимировна, в таких сооружениях на головах спали? - речь шла о придворных дамах и их причёсках восемнадцатого века.
- Очень странное удовольствие, получать разряд тока, да ещё за свои деньги, - удивлялись они французским аттракционам девятнадцатого века.
Теперь женщина чаще сидела за учительским столом, незаметно для учеников переставляя ступни с носка на пятку и обратно.
Больничный коридор около хирургического кабинета был, на удивление пуст. Светлана Владимировна обрадовалась, значит, она сможет ещё сегодня вернуться на работу и кое-что успеть. Вопреки ожиданиям, приём у хирурга результатов не дал. Человек с небрежно приглаженными волосами в халате, назвать который белым было невозможно, сухо распорядился:
- Колготы снимайте, на кушетку ложитесь.
Светлана Владимировна аккуратно сняла указанную часть гардероба, задвинула туфли под кушетку, чтобы они не помешали осмотру доктора.
Мужчина с глубокими морщинами разочарования на лице, спрятав левую руку в карман, правой ощупал конечность в нескольких местах.
- Вставайте, одевайтесь.
Быстрым неразборчивым почерком он начал заполнять карточку, одновременно обратившись к женщине.
- Варикоз второй степени. Это нормально в Вашем возрасте. И вообще, чего Вы хотите? У нас полстраны с такими ногами живут. И Вы поживёте.
Ставшая толще на один заполненный лист, карточка была брезгливо отодвинута на край стола. Врач нервно стал карябать на небольшом листочке, время от времени хмыкая. Закончив, достал из верхнего ящика печать, и с силой врезал по безвинному листу поверх крючковатой подписи.
- Вот это купите. Пейте по инструкции. Работа сидячая? Стоячая?
- Я учитель, - с достоинством ответила она. Директор школы чувствовала себя неловко от такого явно пренебрежительного отношения.
- Понятно, - не глядя на женщину, кивнул патлатый доктор. - Пешие прогулки по три - пять километров ежедневно. Всё.
- Я хотела узнать, может, что-нибудь можно сделать? Операцию, например. Ноги болят уже давно.
- Женщина, - он раздражённо откинулся на спинку стула, глядя на царапины потрёпанного полированного стола, я Вам объясняю, многие так живут. Это не показания для операции. До свидания, - он открыл ящик и принялся рыться в его содержимом, давая понять, что приём для Светланы Владимировны закончен.
Таблетки с фиолетовыми изображениями молодых женских ног на упаковке были дорогими и неэффективными. Узлы, появившиеся на увеличенных венах, будто подтягивали наружу других своих сестёр, призывая их последовать за ними. Женщина не могла встать на ноги сразу после пробуждения. Сначала нужно было закинуть их на стену, чтобы кровь отлила, и старательно шевелить ступнями. После этого Светлана Владимировна опускала их на пол, и вставала, предчувствуя мучения. Тысячи иголок одновременно пронзали ступни, и она отходила от кровати, как старая баржа от пристани, чуть раскачиваясь и кренясь с боку на бок.
- Больно? - с сочувствием спрашивал муж, и она, представив, какой жалкой выглядит в его глазах, охала и отмахивалась.
- Ничего, сейчас пройдёт...
После полугода мучений Светлана Владимировна снова решила обратиться к хирургу. На этот раз коридор был набит битком. Были бабушки, женщины и несколько мужчин.
Когда очередь, наконец-то дошла до неё, Светлана Владимировна уже была уверена, что не попадёт на приём.
Молодой хирург с ранней сединой в угольно-чёрных волосах был очень внимательным. Спросил о хронических заболеваниях, о профессии. После осмотра удручённо покачал головой:
- Что же Вы так долго тянули? Ваше заболевание появляется не за день. Выпишу Вам направление на УЗИ, и будем делать операцию. Согласны?
- Согласна. Конечно, согласна.
- Вот и отлично, - круглое нахмуренное лицо доктора посветлело. - Много ещё там? - он кивнул головой на дверь.
- Ещё четыре человека осталось, - Светлана Владимировна с жалостью посмотрела на него.
- Вы, пожалуйста, не волнуйтесь, это рядовая операция.
То, что врач был готов вести приём до «последнего» пациента, говорило о мягкости его сердца и не утраченном ещё человеколюбии.
- Подождите, пожалуйста, за дверью. Сейчас медсестра Вам вынесет направление на УЗИ и на анализы, чтобы лишний раз Вас не гонять. До свидания, - доктор погрузился в заполнение карточки, пользуясь минутой «смены» пациента.
Выйдя на улицу, Светлана Владимировна почувствовала себя намного лучше. Вера в доктора - половина удачной операции, вспомнила она некогда услышанное выражение.
***
Эдик бодро шагал с автобусной остановки в сторону дома. Соревнования прошли успешно. Второе место, которое заняла команда, порадовала и ребят, и тренера.
- Вы молодцы, ребята! К концу лета мы им точно зад ницы надерём! Второе же место, ещё постараться - и первое возьмём! - оптимизм тренера и вера в возможности ребят заражала их и поднимала настроение в нелёгкие дни. Тренер записывал все игры на камеру, чтобы потом разбирать ошибки своей команды, а также команд противника. То и дело «выплывали» какие-то фишки, которые можно было, обыграв, применять и дальше.
Рюкзак был увесистым, плечи затекли. Он взял лямки в руки, чтобы немного потянуть их вперёд, ослабляя нагрузку на спину. Пара кварталов - ерунда! Надо потерпеть. Тренер говорит, сражаться нужно не с другими, сражаться нужно всегда только с собой. Победить себя - это и есть самая настоящая победа.
Войдя в прихожую, довольный парень опустил рюкзак на пол. Смог, перетерпел, а значит - молодец!
- Мама, я дома! - снимая кроссовки, он пытался заглянуть на кухню. Если мама пьёт чай или кофе, то будет видны ступни скрещенных ног. Нет, мама, похоже, не на кухне.
- Привет, сынок! Я сейчас... - послышался радостный женский голос.
Эдик застыл в коридоре. Из своей комнаты показалась безволосая голова.
- Мама! Ты что, заболела?
- Нет, сынок. Так, решила имидж сменить. Тебе не нравится? - Аля покрутила головой, показывая профиль с разных сторон.
- Нравится... наверное... Ты так странно выглядишь... - Эдик стаскивал футболку, пропитавшуюся мальчишеским потом под мышками. - В корзину бросить?
- Да, и рюкзак сразу разбери. Всё постирать нужно сегодня. Ты у меня совсем мужчина стал.
- Вонючий, да? - смущённо спросил сын.
- Ну что ты, никогда так не говори. Мужчина, который соблюдает гигиену, никогда не будет плохо пахнуть. Ну, а запах пота - это естественный запах. Все люди потеют.
- Кроме тебя, - Эдик потянулся, и по привычке сделал два поворота корпусом, хрустнув костями.
- Давай, дуй в душ, а потом предлагаю прогуляться. Может, пару футболок тебе купим? Эта уже выцвела, да и тесновата тебе в груди, кажется, - Аля, улыбнувшись, пристально посмотрела на парня. Широкая грудь, крепкая шея. Ещё не мужчина, но уже не мальчик. - Ну что, согласен?
- Согласен, - кивнул парень. - я мигом!
Аля была полна намерения выглядеть менее женственно, и менее привлекательно, когда постриглась «под машинку». Вышло же всё наоборот. Открытая шея выглядела более длинной, плечи - беспомощными и нуждающимися в защите. Шаровары и облегающая майка делали её похожей на девчонку, обманом попавшую служить юнгой на пиратский корабль. Собираясь на прогулку с сыном, она по привычке крутилась у зеркала. Первой мыслью было надеть тонюсенькие серьги - обручи, но подумав, она вдела в уши крохотные гвоздики. Было странно чувствовать лёгкость и оголённость головы, когда даже мимолётное движение ветерка ласкает кожу, ранее не знавшую этого.
Вдвойне странно было понимать, что её новая стрижка ни одного встреченного на улице человека не оставила равнодушным. Некоторые смотрели с откровенным сочувствием, ведь облысевшую от химиотерапии голову принято прятать под платком или шляпой, а не выставлять на всеобщее обозрение. Кто-то крутил у виска, оборачиваясь вслед. Но некоторые смотрели с любопытством, улыбаясь, и получая от Али её довольную улыбку в ответ. Она как будто возвращала себе ту, прежнюю, Алю. Бесстрашную, независимую, живущую без оглядки на чужое мнение. Так её казалось до минуты, когда она увидела во дворе неприметную, опасно серую машину. Никита выскочил из автомобиля, и достал большой букет цветочного разноцветья с заднего сиденья.
Он стоял около подъезда, дожидаясь, когда Аля с сыном неизбежно подойдут к нему.
- Привет, - он протянул цветы женщине. - Ты так необычно выглядишь... прости меня, пожалуйста. Я больше никогда...
- А ты выглядишь, как человек, ни разу не получавший по лицу. Конечно, - спокойно ответила женщина. - Никогда. Не подходи ко мне больше никогда, - она равнодушно взяла цветы, и положила на подъездную скамейку.
Аля представила, какое бы удовольствие она испытала, будь это букет из роз. Женщина почувствовала его приятную тяжесть в руке, резкий замах, и десятки шипов, одновременно впившихся в ненавистное бескровное лицо. Но, к огромному сожалению, букет был не розовым.
- Мама, кто это? - спросил Эдик, поднимаясь по ступеням дышащего прохладой подъезда.
- Это, сынок, никто. Пожалуйста, не разговаривай с эти человеком. Не садись в машину, и не обсуждай с ним ничего, - она далеко не с первого раза попала ключом в замочную скважину.
- Я с чужими не общаюсь, мам, можешь не беспокоиться, - приятно шуршащие содержимым пакеты опустились на трюмо. - Может, папе позвонить? - серьёзно спросил сын.
- Не надо, Эдик. Мы с тобой и сами за себя можем постоять, если что, - женщина, открыв сумочку, взглянула на новый перцовый баллончик. - Можем постоять, сынок!
***
Алексей возвращался в город, в котором жил ради работы, или работал ради жизни. Съёмная квартира, после пребывания дома, казалось теперь чужой и неуютной. В ней как будто не хватало чего-то невидимого, неосязаемого.
- Всё то, да не то, - сказал вслух Алексей, и слова его осыпались в воздухе, как лёгкие четырёхлистники увядающей после заморозков сирени. Не получившие ответа, не одаренные эмоциями другого. Или той, другой...
Аппетита не было. Он выпил стакан яблочного сока из холодильника, приятно прокатившегося по горлу сладостью и кислинкой одновременно. Раскрыл дорожную сумку. Достал бритвенные принадлежности. Одинокую зубную щётку поставил в узкий изящный стаканчик, в котором её никто не ждал. Быстрый душ, растёртое докрасна махровым полотенцем тело напомнили о завтрашнем рабочем дне и позволили собраться с мыслями. Выпив ещё стакан сока, мужчина разложил деловые бумаги и начал быстро набрасывать план на завтра. Картина становилась более ясной в его представлении, когда витающие в голове мысли обретали под собой бумажную основу.
Телевизор смотреть не хотелось, да и не было сил. Глаза устали от многочасового вождения автомобиля, и от наглости отдельно взятых водителей, не переключающих дальний свет на ближний, которые все вместе были определены им как парнокопытное длиннорогое стадо. С удовольствием вытянув тело, Алексей затем повернулся на бок и обнял вторую подушку, прижав её к себе. Лёгкая и светлая, как крыло бабочки- капустницы мысль, не давала ему покоя. Будто чья-то невидимая тень бродила рядом, садилась на диван, поднося прохладные ладони к его лицу.
- Кристина, - находясь на пересечении сна и реальности, он бы не мог сейчас отличить одно от другого.
Телефонный звонок спугнул прозрачную вуаль сна.
- Алло, - хрипло и раздражённо рыкнул он, почесав коротко остриженный затылок.
- Алексей? - недоумённый голос Кристины заставил его глаза широко раскрыться.
- Да, я слушаю, - торопливее, чем ему хотелось, ответил мужчина.
- Ты сейчас занят? - девушка спрашивала так, будто был рабочий полдень, а не половина двенадцатого ночи.
«- Скажи, что спишь. Скажи, что ты спишь,» - говорила одна половина сознания.
- Нет, не занят, - Алексей не захотел прислушаться к себе .
- Можешь приехать? Я в «Зимней вишне», - назвала Кристина популярное в городе и очень дорогое кафе.
- Хорошо, через полчаса буду, - он ждал, что девушка ответит что-то вроде «Хорошо», «Спасибо», «Буду ждать», но услышал только ровные, как морской прибой, гудки.
Кафе внутри было мрачным, как рыцарский замок, не знакомый с электричеством. Звучала приятная музыка, большинство столиков было занято. Девушка сидела на красном кожаном диване, вальяжно развалясь. Не нужно было быть экспертом, чтобы понять безответственную степень её крайне алко гольного опьянения.
- Алексей! Я рада Вас видеть. Пьём на брудершафт, и покончим с оффи.. официальной частью. Иди сюда, - она похлопала ладонью рядом с собой, приглашая Алексея занять «место».
Мужчина сел напротив неё, пытаясь рассмотреть получше так сильно впечатлившие его черты. Теперь сквозь напускную шелуху, снятую крепкими градусами, проступало другое лицо, другой человек. Обиженная и разочарованная девочка, которая меньше всего на свете хотела вырасти и стать взрослой.
- Ты чего там сел? Боишься меня? - она криво ухмыльнулась. - А я так и знала. Всё с тобой понятно, между прочим... - она пошевелила в бокале плачущие остатки кубиков льда.
- Что тебе понятно? - спросил мужчина, сцепив пальцы в замок.
- Ты тако-ой... - она указала ладонью на него, будто рядом был кто-то ещё, - никакой, в общем. Я сказала - не звони, и ты не звонил. А вот если бы вот, например, мужиком бы ты был, - она запуталась в сложной словесной конструкции, и , отчаявшись, махнула рукой. - Ты бы меня не спрашивал... Понимаешь?
- Понимаю, - не меняя положения рук, ответил Алексей. - Ты закончила на сегодня?
- Не-е-ет, я только начала... - она склонилась набок, в напрасной надежде найти хоть какую-нибудь точку опоры.
- Я вижу. Посиди минуту, - он подошёл к бару, чтобы рассчитаться, не дожидаясь официанта.
Счёт был внушительным.
«- Конечно, по-другому и быть не могло. Человек не привык себе ни в чём отказывать,» - усмехнулся мужчина.
- Мадам, позвольте проводить Вас до кареты, - он прекрасно понимал, что серьёзные разговоры в этой ситуации будут безрезультатными.
- Я мде... маде - муазель, - старательно выговорила Кристина, берясь за его протянутую руку. - Уф... Как хорошо на улице, как свежо! - не выдержав искреннего восхищения, её ноги подкосились. - Поехали на фонтан? - попросила она. - Лёшик, Лёшенька, поехали?
- Обязательно, - мужчина помогал ей усесться, или, вернее, улечься, на заднее сиденье. - только к тебе заедем. Хочу посмотреть, в каком дворце ты живёшь.
- Ага, конечно, - пробормотала Кристина, и расслабленно всхрапнула.
Алексей посмотрел на неё с минуту, затем попробовал трясти за плечо, но всё было напрасно. Сегодня девушка была нокаутирована гремучей смесью текилы и шампанского. Что-то нужно было делать, не сидеть же с всю ночь с таким пассажиром «на борту». мужчина позвонил Толяну.
- Здорово, братан. Извини, если разбудил.
- Извиняю. Ближе к телу. Или к делу. Что случилось? - разбуженный среди ночи босс был как никогда лаконичен.
- Мне Кристина позвонила ночью... - начал Алексей.
- Всё, не продолжай. Бу хая? - раздражённо спросил Толян.
- Есть такое.
- Ну вези её к себе. Что на неё, смотреть что ли теперь! - чувствовалось, что для Толяна сейчас было важнее закончить разговор.
В трубке послышался томный голос его только что проснувшейся жены:
- Что случилось?
- Сестра твоя опять надралась, - скрипнула кровать под растянувшимся на ней Толяном.
- Пусть к нам везут... - женский голос был встревоженным.
- Сама с ней будешь всю ночь сюсюкаться, я пас...
- Хорошо, дорогой, - звонкий «чмок» в трубке заставил Алексея поморщиться.
- Слышал, Лёха? К нам вези. Давай, жду.
***
Снова один в чужой квартире. Снова внутри сжимается сердце, которое не может разделить свою любовь с грустью одиночества. Минута за минутой Алексей прокручивал тёплый летний вечер, убеждая себя, что всё было правильно. Нельзя было привезти Кристину к себе, чтобы утром встретиться глазами с её растерянным непонимающим взглядом.
- Путеводитель здесь.