Пальцы в цементе, волосы в штукатурке, коленки в синяках — но какое это счастье! Их с Андреем дом рос, как живой. Не просто стены и крыша, а мечта, которую можно потрогать руками.
— Здесь будет кухня, — Алина кружилась по бетонной площадке, раскинув руки. — Большая! И остров посередине, и столешница светлая, как ты хотел.
Андрей улыбался. Обнимал её. Целовал в испачканный кончик носа.
— А здесь детская, — говорил он тихо, и что-то щемило у Алины внутри.
Она знала — у Андрея есть сын. Пятилетний Миша, живет с матерью. Они бывают у мальчика по выходным. Наталья — бывшая жена — всегда такая официальная, в дорогой одежде и с ледяной улыбкой. Смотрит на Алину, как на временное недоразумение.
Но когда строишь дом — какая разница, что там думает бывшая? У них будущее, семья, может, даже свои дети.
А потом звонки. Частые, нервные.
— Андрей, Миша заболел. — Андрей, у Миши проблемы в садике. — Андрей, нам нужно поговорить о Мише.
И Алина видела: что-то меняется. Тень на лице мужа, когда он возвращается от бывшей. Тишина за ужином. Вздохи.
Дом почти готов, когда Андрей берёт её за руку.
— Алина, нам надо поговорить. О Мише. И о Наталье. И о нас.
— Алина, Миша так по мне скучает, понимаешь? — Андрей смотрел куда-то мимо неё, словно боялся встретиться взглядом. — Вчера воспитательница сказала, что он грустит. Рисует дом и меня, нас с Наташей.
У вас когда-нибудь было ощущение, что под ногами разверзается пропасть? Вот так было у Алины. Что-то в его голосе, в этом «нас с Наташей», заставило её сердце сжаться.
— И что ты хочешь сказать? — она старалась говорить спокойно, но голос дрожал.
— Ничего конкретного, просто... — он вздохнул, потёр лоб. — Мы можем как-то больше времени проводить с ним? Может, он иногда будет оставаться у нас на ночь?
Алина кивнула. Конечно, ребёнок важнее всего. Она понимала.
Но дальше стало только хуже. Наталья звонила теперь днём и ночью. «Миша плачет», «Миша не может уснуть без тебя», «Миша спрашивает, когда ты вернёшься домой».
Домой! Не «к нам», а «домой»!
Алина молчала. И с каждым днём Андрей всё больше времени проводил там — в своём прошлом. А когда возвращался, от него пахло знакомыми духами. Духами Натальи.
— Просто она помогла Мише с уроками, и мы вместе ужинали, — объяснял он.
И строительство дома почему-то замедлилось. То денег не хватало, то времени у Андрея.
А потом Алина случайно услышала его разговор по телефону.
— Наташ, я не знаю, как ей сказать. Да, скоро. Нет, я не трус. Да, я помню про обещание. Миша будет счастлив.
Удивительно, как человек может продолжать жить, улыбаться, работать, когда внутри всё разваливается на куски. Алина ходила на работу, возвращалась, готовила ужин, даже шутила. А внутри — пустота и холод.
Настоящая правда выплыла, как всегда, случайно.
— Алина, помнишь ту детскую, что мы планировали на втором этаже? — спросил как-то Андрей за ужином. — Я думаю, нам нужно увеличить её. Миша растёт, ему нужно место для игрушек, компьютера.
— Конечно, — кивнула она механически. — А где будет наш ребёнок?
Андрей поперхнулся. Отвёл глаза.
— Алин, я думаю, может, нам не стоит пока с нашими детьми. Мише будет тяжело принять, что у меня появится другой ребёнок.
И тут её прорвало:
— Другой? А где будет жить этот «не другой»? В нашем доме?!
Тишина. Долгая, страшная.
— Я хотел поговорить об этом, — наконец сказал он. — Наташа с Мишей. им нужен дом.
— Ты хочешь сказать, что наш дом - Мише и Наташе? — Алина чувствовала, как к горлу подступает тошнота.
— Нет, ты не поняла, — поспешно сказал Андрей. — Их дом. Я возвращаюсь к ним. К семье.
Последнее слово ударило, как пощёчина. «К семье». Значит, она никогда семьёй не была?
— А я? — тихо спросила Алина. — Что будет со мной?
— Ты найдёшь кого-то лучше, — он попытался взять её за руку, но она отдёрнула её, как от огня. — Я выплачу твою долю в доме. Ты сможешь купить квартиру.
Казалось бы, что может быть хуже! Но человек, которого она любила, смотрел на неё так, словно делал ей одолжение. Словно откупался.
— Выплатишь мне долю?! — Алина стояла посреди кухни их съёмной квартиры, сжимая кулаки так, что ногти впивались в ладони. — Ты меня за кого принимаешь?
Андрей выглядел растерянным, будто искренне не понимал её гнева:
— Я просто хочу поступить честно.
— Честно?! — Алина почти кричала. — Честно было бы сказать мне об этом год назад! До того, как я вложила все свои сбережения в этот дом! До того, как я отказалась от повышения в Москве!
Она осеклась. До того, как она полюбила его.
— Ты же сама видела, что у нас с Наташей история не закончилась, — его голос звучал почти обвиняюще. — Миша так хотел, чтобы мы снова были вместе.
— А ты? Ты чего хотел, Андрей?
Он молчал. И в этом молчании было больше правды, чем во всех его словах.
Представьте, что земля уходит из-под ног. Вот так, в одну секунду. Человек, с которым вы планировали жизнь, будущее, детей, смотрит сквозь вас, как будто вы уже призрак в его прошлом.
— Я подумал, — наконец сказал Андрей, — может, ты захочешь оставить себе эту квартиру? Я могу платить за аренду первое время.
Алина засмеялась. Не истерично — сухо, как будто ей действительно стало смешно:
— Значит, ты с Наташей в нашем доме, а я здесь? В твоей милости? Да пошёл ты к чёрту, Андрей!
Он смотрел на неё так, словно видел впервые. Может, и правда впервые. Раньше она всегда сдерживалась, боялась его расстроить, старалась быть «хорошей».
— Не надо психовать, — сказал он, и это стало последней каплей.
— Психовать?! Ты забрал два года моей жизни! Мои деньги! Мою любовь! И все ради чего? Чтобы вернуться к женщине, которая дёргает тебя за ниточки, как марионетку! — Алина схватила чашку со стола и с силой швырнула об стену. — Убирайся!
— Алина, ты не понимаешь.
— Нет, это ты не понимаешь! — её прорвало как плотину. — Ты думаешь, я просто тихо уйду в сторону? После всего, что было? После того, как я вложила в наш дом не только деньги, но и душу?!
Алина подошла к нему вплотную, глядя прямо в глаза: — Я не отступлюсь, Андрей. Это наш дом — твой и мой. И если ты хочешь привести туда свою бывшую жену — что ж, вперёд! Но моя доля останется моей. Можешь объяснить это своей Наташе!
А теперь самое интересное. Вместо того, чтобы продолжать спорить, Андрей вдруг сдулся. Весь этот напускной героизм, вся эта игра в благородство — всё исчезло, оставив только жалкого, слабого человека.
— Я не могу так, — пробормотал он. — Наташа рассчитывает…
— На что она рассчитывает? На мою долю? На мои деньги?
И тут он сказал это. Тихо, почти шёпотом: — Она сказала, что не даст мне видеться с Мишей, если я не вернусь. Если не будет дома.
А Алина вдруг ясно увидела — перед ней не мужчина её мечты, а просто человек, который так и не вырос. Который так и не научился брать ответственность за свои решения. Который всегда будет плыть по течению, подчиняясь тому, кто дёрнет за верёвочку сильнее.
Утром Алина позвонила адвокату. Не потому, что хотела мести. Просто справедливости.
— Доля в недостроенном доме? Да, имеете полное право, — голос в трубке звучал деловито. — Особенно если сохранились чеки, документы о переводах.
Сохранились. Все до единого. Алина всегда была аккуратной.
Когда Андрей получил повестку в суд, он примчался — бледный, растерянный:
— Ты что творишь? Миша так радовался новому дому!
— А я нет? — спросила Алина спокойно. Удивительно спокойно.
— Наташа в бешенстве, — продолжал он. — Говорит, если будет суд, она расскажет...
— Что? — Алина улыбнулась. — Что я любила тебя? Строила дом? Мечтала о семье? Пусть рассказывает.
Алина чувствовала себя человеком, сбросившим тяжелый рюкзак после долгого пути. Она выиграла суд. И купила небольшую квартиру.
А в день отъезда получила странное сообщение:
«Миша спрашивает, когда ты приедешь. Он скучает. И я тоже. Наташа ушла. Можно, мы приедем?»
Алина прочитала его дважды. Улыбнулась. И удалила.
Перед ней лежала новая жизнь.
А вы сталкивались с похожими историями? Поделитесь в комментариях.