- «Я тебе верю». Глава 96.
«- Вот это франт! - с восторгом подумала Алевтина. - И кто это ему, интересно, такие ровные стрелки на брюках наглаживает???»
- Алечка, познакомься, это Никита.
Орлиный взор глубоко посаженных светлых глаз неприятно удивил её. Высокий и худой, он держался холодно и официально.
Мама была приветлива с гостем, выделяя его из привычного семейного круга. Владимир Петрович был откровенно весел благодаря часто и до краёв наполняемой сто почке. Никита поглядывал на него осторожно, так, будто мужчина играет в какую-то игру. А Никите только остаётся ждать, когда начальник снимет нелепую маску.
Маленький Эдик, посидев со взрослыми за столом, был отправлен в гостевую комнату, где на кровати его ждали новые игрушки, а на стене большой телевизор с несколькими детскими каналами. С собой ему разрешили взять пару кусочков торта, сок, и любимые чипсы. Аля посидела несколько минут рядышком с сыном, разделила его восторги по поводу машинки с пультом управления, робота и упаковки ярких детских журналов, которые вынуждены были покупать взрослые с зубовным скрежетом из-за набора фишек. Поцеловав мальчика, и растрепав нежно его аккуратную стрижку, она привлекла маленькое, но крепкое тело, к себе.
- Какой ты у меня уже взрослый! Какой сильный! Ты не будешь здесь грустить ? Тебе не будет одиноко?
Маленький Эдик терпеливо ждал, когда схлынет волна материнской любви, слегка подогретая временем, проведённым за праздничным столом.
- Не волнуйся, мама, всё хорошо. Такие подарки, мне нужно деду и бабушке Фае спасибо сказать, - он осторожно освободился из маминых объятий.
- Обязательно нужно взрослых поблагодарить. Давай ты утром это сделаешь, хорошо? Воспитанный мальчик, весь в маму, - она поцеловала его в лоб, и ещё раз легонько обняла. - я зайду тебя попозже проведать, Эдик. Всё, не грусти, маме нужно веселиться! - она поправила подол длинного платья с разрезом сзади, оголяющего ноги выше коленных впадинок.
- Мама, - не глядя на неё, окликнул Алю сын.
- Да, мой хороший? Если ты не хочешь здесь быть один...
- Нет, я не это хотел тебя спросить. А... Папа не звонил? - мальчик смотрел прямо перед собой, заранее зная ответ.
- Нет, сыночек, не звонил, - Аля переминалась с ноги на ногу, было неловко и больно слышать такие слова от ребёнка. - Наверное, он в командировке. У него сейчас новая работа...
- Не надо, мама, не оправдывай его. Я так и знал... Это ничего, - мальчик посмотрел на женщину и натянуто улыбнулся. - Ты же придёшь ко мне посидеть?
- Конечно приду, побуду за столом, и обязательно приду. Не будешь спать?
- Не буду, - мягче улыбнулся маленький Эдик. - Мам, а как ты думаешь, у бабушки в холодильнике есть мороженое?
- Я знаю, что мороженое есть. Видела в ведёрке, шоколадное и клубничное, с пингвином, как ты любишь. Хочешь, я сейчас тебе принесу? - Аля в этот момент не знала, чего она хочет больше: сидеть за праздничным столом, или быть рядом с сыном, есть мороженое и смотреть старые советские мультики, очень похожие на полнометражные художественные фильмы.
- Нет, я с тобой хочу. С тобой вкуснее!
Аля с благодарностью посмотрела на сына:
- Всё, я ушла!
- Пока, - кивнул мальчик, и стал искать ножницы в верхнем ящике комода, чтобы поскорее открыть плотный полиэтиленовый пакет, хранящий в себе журнал с игральными фишками.
Фаина Николаевна выглядела уже немного усталой. Искренняя улыбка теперь больше напоминала дежурную. Володенька обмяк и душой и телом, стал будто грузнее и старше. Снова и снова накладывал жене то «Селёдку под шубой», то «Цезарь», хотя её тарелка не успевала опустеть. Произнося тост, он уже не чо кался с присутствующими, а медленно запрокидывал голову с поднесённой к рту стопкой, то и дело разрешая нескольким каплям неряшливо стекать по подбородку и расползаться по рубахе.
Никита сидел прямо, положив руки на стол, изредка вы пивая и закусывая. Ни одной эмоции не скользнуло по его безразлично-вежливому лицу. Ни один сомнительный тост не вызвал ни одобрения, ни возмущения. Всё было ровно, как городская площадь без единого деревца, идеально заасфальтированная «по уровню».
Аля какое-то время поглядывала на гостя, понимая, что человеку нужно время, чтобы привыкнуть к незнакомой обстановке. Но вскоре она поняла, что ничего не измениться. «- Эй, очнись, у нас праздник,» - хотелось Але окрикнуть его, и пощёлкать пальцами перед носом, чтобы сфокусировать внимание мужчины. Но, наверное это было бы бесполезно.
«- Какой нудный и скучный сухарь,» - оценила она недавнего Лизиного кавалера, сама не зная того.
***
В эту новогоднюю ночь не только сын ждал звонка от Алексея, но и его мать. Давно пробили кремлёвские куранты, произнёс выразительно, как на утреннике, нужные слова Президент. Закончились отчаянно весёлые передачи, снятые заранее и приправленные истеричными смешками и выплясываниями нарядных «звёзд». На канале «К» показывали «Ромео и Джульетту» в современной постановке. Грустно улыбалась Антонина Фёдоровна, вспоминая проводы сына в армию. Его возвращение, и семейную жизнь с соседской непутёвой девчонкой. Снова засыпала она, сидя в кресле перед телевизором, её единственным верным и преданным спутником.
***
В квартире Эдика и Лизы ёлку для этой Новогодней ночи не наряжали. Тёща о последнем странном поступке зятя не узнала. Лиза могла себе представить, чем это обернётся для неё, и решила умолчать о произошедшем. Достаточно было предыдущих «показательных выступлений». Светлана Владимировна и Николай Степанович приглашали их в гости, но, как по тону матери поняла Лиза, скорее из вежливости, чем из искреннего желания.
- Спасибо вам за приглашение, мы дома посидим... - Лиза негромко вздохнула.
«Что, и никаких подруг не будет?» - язвительный вопрос чесал язык тёщи, но она решила смолчать, и не наносить ещё один удар в сердце дочери.
- Хорошо. Мы, вообще-то, тоже в не очень праздничном настроении. Снова требования на работе поменялись. Нужно нормативную документацию переделывать. Конечно, это можно и в рабочие дни сделать. Но объём большой, и я, как директор, просто обязана подавать пример подчинённым...
- Мама, не волнуйся, я всё поняла, - успокоила Лиза маму. - Всё в порядке. С Наступающим вас всех, папе и Ивану привет. Мы с подарками потом вас поздравим, хорошо?
- Да-да, конечно, не переживай, дочь. За нас не волнуйся, лишь бы у вас с Сашей всё было хорошо, - вспомнила в завершении разговора бабушка о внуке.
На Новый год Лиза приготовила два традиционных салата: «Селёдку под шубой» и «Оливье». Пельмени купили в магазине, потому что у неё не было желания заниматься этой утомительной стряпнёй. Торт был приобретён в магазине по соседству, из того, что осталось от более расторопных покупателей. Фрукты, овощи, крепкие напитки и сок для Саши - всё необходимое, чтобы создать видимость семейного праздника.
Хрусталь поблек, лишённый ванны с раствором уксуса, и льняного полотенца, растирающего его затем до блеска. Не было зелёной дорожки со снеговиками, оленями, санями, и праздничными веночками. Белоснежная скатерть без него выглядела холодной и траурной.
Лиза сидела в домашнем халате и тапочках, Эдик - в старой футболке. Саша, которому мама достала из шкафа новую футболку кислотной расцветки, странно выделялся среди сидящих за столом. В подарок он получил радиоуправляемый танк, издающий громкие звуки, слишком похожие на настоящие, быстро ездивший, и вращающийся на месте.
Лизе был подарен новый сотовый телефон с большим экраном, чтобы удобнее было фотографировать. Её в последнее время увлекало стремление запечатлеть улетающий момент. Она снимала, как казалось Эдику, всё подряд: лицо сына, его фигуру, быстро бегущую по двору, момент водружения рюкзака на спину. Чёрточки на ростовой сантиметровой ленте, приклеенной к дверному откосу детской комнаты.
Эдик получил в подарок голубую рубашку. Такая раньше была очень подходящей для работы, а теперь мужчина даже представить себе не мог, куда в ней пойти.
Как говорится, попили-поели... Застолье походило на странный поздний ужин. До двенадцати часов никто за столом не досидел.
Дальнейшая жизнь супругов походила на чёрно-белый фильм. Пробуждения, завтраки, ужины, выходные - слились в одинаковые кадры. Эдик становился всё более заботливым и хозяйственным. Чаще проводил время на кухне, оттягивая минуту, когда нужно будет возвращаться в спальню и ложиться в узкую холодную постель. Сын Саша оправдывал поведение отца тяжёлой физической работой, с которой, к его удивлению, Эдик возвращался воодушевлённым, гордый своими успехами, и с расправленными плечами. Дома его пыл медленно увядал, оседал, как оседает речная пена, прибитая к песчаному берегу.
Иногда муж возвращался домой изрядно выпивший. Проходил по прихожей, пошатываясь и шоркаясь широкими плечами о светлые обои. Долго сидел на дне холодной ванны, пока тугие настойчивые струи не согревали их обоих, и чугунину, и человека, отливавшего её. Брился трясущимися от усталости руками, острой бритвой разрезая кожу и с удивлением поглядывал на красные капли. Прогоняя влажной ладонью пелену отпотины с квадратного зеркала, всматривался в своё плывущее лицо. Пытался разглядеть там смешного глупого человека, который не живёт, а существует. Как карась, пойманный на рыбалке мальчишками и запущенный в пластиковое ведёрко. Есть и вода, и воздух, и корм на поверхности плавает. Нет смысла, и нет жизни.
Лиза молча ставила перед ним тарелку с остывшим ужином, подогревала чайник, и уходила пить чай перед телевизором, прихватив в карман халата пару конфет.
Ещё Эдик, очевидно оставшийся в глубине души глупым ребёнком, не единожды пытался помириться с женой. Стандартный набор: цветы, ужин, шампанское, приправленные словами раскаяния и извинениями только вбивали очередной гвоздь в крышку г роба их недавно почившего брака.
- Ты с ума сошёл? - громко шептала Лиза, когда отчаявшийся муж вставал перед ней на колени и жалобно протягивал руки, пытаясь обнять её за ноги. - Перестань, не надо. Да не трогай же ты меня! - крикнула в отчаянии она.
- Мама, что случилось? - раздались быстрые шаги Саши в коридоре.
- Ничего, сынок, я ударилась о кровать нечаянно, - Лиза с негодованием смотрела на мужа, глазами приказывая ему встать.
Весна была ранняя и быстрая. Казалось, что снег сошёл за несколько дней под упорными горячими лучами, ещё за несколько дней высохла земля, запахшая нерождёнными ещё цветами и робкими надеждами. Птицы пели так отчаянно, будто просили весну не спешить, потому что они не успевают свить уютные гнёзда для своего потомства. Весенняя свежесть уступила место одуряющему летнему зною. Выходя на улицу, Лиза чувствовала, как горячий воздух заполняет пространство между одеждой и её кожей, вызывая кое-где крохотные бисеринки пота. Она скучала по секретарше Оле, с которой познакомилась на комбинате. После зимней размолвки с мужем они стали общаться чаще. У Оли с Бесланом всё ещё не было ребёнка, и это было ноющей занозой в её сердце.
Посиделки в кафе Лиза стала позволять себе чаще. Подруга сидела напротив неё. Как всегда эффектная, будто живёт в мире, где нет ни грязной посуды, ни невыводимых пятен на одежде, ни неистребимых мозолей на ногах от красивой, но неудобной обуви.
- Лиза, посмотри, одни беременные кругом! У меня от них глаза режет, и в носу щиплет! - она с досадой отвернулась от окна с нарисованной гигантской кофейной чашкой.
- Просто ты об этом думаешь, вот и обращаешь внимание, - попыталась успокоить её Лиза.
- Так себе гипотеза. Если это правда, то тебе всюду ведьмы должны мерещиться, такие же, как Алька! Ой, прости, ляпнула, не подумав, - Оля накрыла её ладонь своей. - Ду ра же я иногда бываю...
- Ничего, - спокойно сказала Лиза. - Так что доктора говорят?
- Скольких уже обошли, все говорят одно и то же. У меня всё в порядке, у мужа всё в порядке. А вместе у нас - не в порядке, - она разминала мороженое в креманке, чтобы подтаявших краешков стало больше. - Говорят, надо ребёнка взять из детдома. Или из дома малютки, - Оля провожала взглядом беременную женщину высоким ещё животом, которую осторожно вёл под локоть мужчина. - Как будто так часто случается. Пара берёт чужого ребёнка, - она брезгливо скривилась, - а потом получается своего родить.
Мороженое таяло, забытое расстроенной женщиной.
- Со мной так и получилось... - Лиза чуть заметно улыбнулась.
- Как это? - секретарша навалилась локтями на стол, чтобы быть поближе к подружке.
- Меня родители удочерили. Мама сказала, мне ещё месяца не было.
- Но ты никогда мне не говорила! - удивилась Оля.
- Знаешь, как-то так получилось... Я сама забываю об этом. Да, а потом у них Иван родился, - пирожное утратило шоколадно - масляную розочку. - Так здорово, что мы сюда зашли. Вкусно, как в детстве, - Лиза прикрыла глаза.
- Может, Эдику тоже возьмёшь? - жалобно попросила Оля.
- Нет, - Лиза заглянула в белоснежную кофейную кружку, содержимого в которой оставалось меньше половины. - Давай ещё по одной?
- А, давай, буду наслаждаться моментом, пока моё тело - только моё тело.
- Извини, конечно, не совсем удобно об этом спрашивать. А ты вот в этих «мамских» чатах сидишь?
- Да ты что! Там с ума сойти можно. Я ещё не родила, даже не забеременела, а уже чувствую себя плохой матерью. Как посмотришь у некоторых мамочек по двое - трое детей, они всё успевают: и готовить, и стирать, с детьми погулять, на кружки их свозить. Мужу время уделить. Ролики снимает об организации хранения вещей в их пятикомнатной квартире. Спортом занимается в зале, один малыш на ней сидит, второй - под ней. Третьего рожает, четвёртым тут же беременеет! - возмущению Оли не было предела. - Понимаю, что я так не смогу. Четвёртый десяток всё-таки разменяла, - грустно добавила она.
- Это понятно, Оля. Вообще не обращай на таких внимания. Люди смотрят - блогеры снимают. Вот такой круговорот. «Яжмать», в конце концов, очень серьёзный диагноз, - обе женщины улыбнулись. - Мне, например, после родов было очень тяжело. Вспоминать не хочется. Но ведь есть, наверное, и адекватные мамаши? Я не об этом хотела узнать. Всё-таки медицина идёт вперёд, может. Есть какие-то новые методы...
- Хочешь сказать, что наши «старые» доктора в современной медицине ничего не понимают? - секретарша недоверчиво посмотрела на подругу.
Ритмичная песня и одновременная вибрация заставили Олин телефон двигаться по столу, опасно приближаясь к его краю.
- Муж, - сказала Оля, поднося телефон к уху. - Да, алло.. Мы с Лизой в кафе... Что?... Всё, бегу. Буду скоро, целую.
Лиза молча смотрела на подругу, ожидая пояснений внезапной тревоги.
- У него бабушка заболела, нужно срочно лететь.
- А вдруг с работы не отпустят? - спросила Лиза.
- Да я сейчас позвоню терапевту, такая жалостливая тётя, - Оля чуть раздула щёки и сложила губы «рыбкой». - У меня больничный, считай, уже в кармане. Всё, я помчалась. Пока!
-Пока, - ответила Лиза. - Пиши - звони, как там дела.
Оля, шагнув на улицу, попала под внезапный ливень, обрушившийся с летнего неба. Аэропорт выглядел свежим и нарядным, вымытый сильными потоками воды. Красавец - самолёт горделиво ждал своих пассажиров, отвернув нос от города. Несмотря на грустный повод для поездки, сердце Оли вдруг наполнилось радостью и верой, что всё у них с мужем будет хорошо.
- Путеводитель здесь.