— Это из-за тебя наш сын вырос таким никчёмным человеком! Надо было заниматься ребёнком, вместо того чтобы карьерой своей заниматься! — Валентина швырнула на стол результаты экзаменов Кирилла, глядя на мужа с нескрываемым презрением.
Павел устало потёр переносицу. День выдался тяжёлым, а теперь ещё и это. Он посмотрел на жену, пытаясь сохранять спокойствие:
— Валя, давай без обвинений. Мы оба его родители, и ответственность лежит на нас обоих.
Валентина фыркнула:
— Ответственность? А где была твоя ответственность, когда нужно было ходить на родительские собрания? Когда нужно было помогать с уроками?
Павел почувствовал, как внутри закипает раздражение. Он столько лет работал, обеспечивая семью, а теперь оказывается виноватым во всём?
— Я обеспечивал нас всем необходимым, — твёрдо сказал он. — У тебя было время заниматься воспитанием.
Валентина всплеснула руками:
— Ах, значит, это я виновата? Я, которая сидела с ним днями и ночами, когда он болел? Я, которая возила его на все эти кружки и секции?
Павел вздохнул. Он понимал, что жена тоже много сделала для сына. Но результат... Результат оставлял желать лучшего.
— Валя, дело не в том, кто виноват. Давай подумаем, что делать дальше. Кирилл не поступил, работать не хочет. Так не может продолжаться.
Валентина опустилась на стул, её гнев сменился усталостью:
— А что мы можем сделать? Он взрослый человек. Мы не можем заставить его...
— Можем, — перебил Павел. — Можем перестать его содержать.
Валентина вскинулась:
— Что? Ты хочешь выгнать собственного сына на улицу?
Павел покачал головой:
— Не выгнать. Но пусть поймёт, что в жизни ничего не даётся просто так. Хочешь жить с комфортом — работай.
В этот момент дверь в кухне открылась, и вошёл Кирилл. Высокий, худощавый парень с растрёпанными волосами и сонным взглядом. Он зевнул, потягиваясь:
— Чего шумите? Поспать не даёте.
Павел посмотрел на часы — было уже далеко за полдень.
— Сынок, нам нужно поговорить, — начал он.
Кирилл махнул рукой:
— Пап, давай потом. Я только встал, есть хочу.
Валентина тут же вскочила:
— Сейчас, милый, я разогрею обед.
Павел перехватил её за руку:
— Нет, Валя. Пусть сам разогреет. Кирилл, сядь. Нам действительно нужно поговорить.
Кирилл недовольно поморщился, но сел за стол. Валентина опустилась рядом с ним, готовая в любой момент встать на защиту сына.
Павел посмотрел на них обоих:
— Кирилл, ты провалил экзамены. Это факт. Что ты собираешься делать дальше?
Кирилл пожал плечами:
— Ну, можно на следующий год попробовать. А пока отдохну, подумаю...
— Отдохнёшь? — Павел почувствовал, как внутри снова закипает гнев. — От чего отдохнёшь? От безделья?
Валентина тут же вступилась:
— Паша, не нужно так. Кирилл просто растерян. Ему нужно время подумать.
Павел покачал головой:
— Нет, Валя. Хватит его оправдывать. Кирилл, тебе восемнадцать. Ты взрослый человек. Если не хочешь учиться — иди работать.
Кирилл насупился:
— Не хочу я работать. Чего это я буду горбатиться за копейки?
Павел почувствовал, как у него начинает пульсировать висок:
— А на что ты собираешься жить? На наши с матерью деньги?
Кирилл пожал плечами:
— Ну а что такого? Вы же родители. Должны обеспечивать.
Валентина погладила сына по руке:
— Конечно, милый. Мы всегда тебе поможем.
Павел резко встал:
— Нет. Хватит. С этого дня ты сам за себя отвечаешь. Хочешь жить здесь — плати за квартиру. Хочешь есть — зарабатывай.
Валентина ахнула:
— Паша, ты что? Как можно?
Павел посмотрел на жену:
— Валя, мы вырастили эгоиста, который считает, что мир ему должен. Пора это исправлять.
Кирилл вскочил:
— Да пошли вы! Я вообще могу к друзьям уйти жить!
Он выбежал из комнаты, хлопнув дверью. Валентина бросилась за ним:
— Кирюша, подожди!
Павел остался один. Он чувствовал себя опустошённым. Неужели до этого дошло? Неужели они с Валентиной настолько по-разному видят будущее сына? Он не знал, что ждёт их дальше, но понимал — легко не будет.
Валентина вернулась в комнату спустя несколько минут. Её лицо было красным от слёз, а в глазах читалось отчаяние.
— Ну вот, доволен? — бросила она мужу. — Кирилл собирает вещи. Говорит, что уйдёт жить к друзьям.
Павел тяжело вздохнул. Он не хотел доводить ситуацию до такого, но понимал, что нужно быть твёрдым.
— Пусть идёт, — сказал он. — Может, хоть так поймёт, что жизнь — это не только развлечения.
Валентина всплеснула руками:
— Ты с ума сошёл? Это же наш сын! Как ты можешь так спокойно отпускать его?
— А что ты предлагаешь? — Павел повысил голос. — Продолжать его содержать? До каких пор, Валя? До тридцати? До сорока?
В этот момент в комнату вошёл Кирилл с рюкзаком за плечами. Его лицо выражало смесь обиды и вызова.
— Я ухожу, — заявил он. — Раз я вам тут не нужен.
Валентина бросилась к сыну:
— Кирюша, милый, не надо. Давай всё обсудим спокойно.
Кирилл отстранился от матери:
— Нечего обсуждать. Папа ясно дал понять, что я тут лишний.
Павел почувствовал, как внутри всё сжалось. Он любил сына, несмотря ни на что. Но понимал, что нужно быть жёстким.
— Я не говорил, что ты лишний, — сказал он. — Я сказал, что тебе пора взрослеть и брать на себя ответственность.
Кирилл усмехнулся:
— Ага, конечно. А сам-то много ответственности брал, когда я рос? Вечно на работе пропадал.
Эти слова больно ударили Павла. Он действительно много работал, но ведь всё это было ради семьи.
— Я обеспечивал вас, — сказал он. — Благодаря моей работе у тебя было всё необходимое.
— Всё, кроме отца, — парировал Кирилл.
Валентина встала между мужем и сыном:
— Прекратите оба! Кирилл, отец старался для нас. А ты, Паша, не можешь так просто вычеркнуть сына из своей жизни.
Павел покачал головой:
— Я никого не вычёркиваю. Я просто хочу, чтобы наш сын стал самостоятельным человеком.
Кирилл фыркнул:
— Самостоятельным? Да ты просто хочешь от меня избавиться!
— Неправда! — воскликнул Павел. — Я хочу, чтобы ты научился жить в реальном мире. Где нужно работать, чтобы чего-то добиться.
Валентина схватила мужа за руку:
— Паша, пожалуйста. Давай найдём другой выход. Может, Кирилл пойдёт на курсы какие-нибудь? Или мы найдём ему работу?
Кирилл закатил глаза:
— Мам, я же сказал — не хочу я работать. Тем более за копейки.
Павел почувствовал, как его терпение лопается:
— А чего ты хочешь, сынок? Чтобы мы с матерью до старости тебя обеспечивали?
— А почему бы и нет? — вызывающе ответил Кирилл. — Вы меня родили, вы и отвечайте.
Эти слова стали последней каплей. Павел сжал кулаки:
— Знаешь что? Иди. Иди к своим друзьям. Поживи сам, без нашей помощи. Может, тогда поймёшь, чего стоит твоё потребительское отношение к жизни.
Валентина в ужасе посмотрела на мужа:
— Паша, ты не можешь так...
Но Кирилл уже направился к выходу:
— Не нужно, мам. Я всё понял. Папа меня выгоняет. Что ж, прекрасно. Справлюсь как-нибудь.
Он вышел, громко хлопнув дверью. Валентина бросилась за ним:
— Кирюша, подожди!
Павел остался один в комнате. Он чувствовал себя опустошённым и разбитым. Неужели он действительно только что выгнал собственного сына? Но как иначе достучаться до него? Как заставить понять, что жизнь — это не бесконечный праздник?
Через несколько минут вернулась Валентина. Её глаза были красными от слёз.
— Он ушёл, — сказала она тихо. — Сказал, что больше сюда не вернётся.
Павел тяжело опустился на стул:
— Вернётся. Когда поймёт, что жизнь — не сахар.
Валентина посмотрела на мужа с упрёком:
— А если нет? Если с ним что-то случится? Ты об этом подумал?
— Валя, — сказал он тихо. — Мы не можем вечно его опекать. Он должен научиться жить самостоятельно.
Валентина покачала головой:
— Ты ошибаешься, Паша. И я боюсь, что эта ошибка будет стоить нам очень дорого.
Прошла неделя с тех пор, как Кирилл ушёл из дома. Валентина места себе не находила, постоянно звонила сыну, но тот отвечал редко и неохотно. Павел старался держаться, но и его терзали сомнения. Правильно ли он поступил? Не слишком ли жёстко обошёлся с сыном?
В пятницу вечером, когда Павел вернулся с работы, он застал жену сидящей на кухне с телефоном в руках. Её глаза были красными от слёз.
— Что случилось? — встревоженно спросил он.
Валентина подняла на него измученный взгляд:
— Кирилл звонил. Говорит, что у него закончились деньги. Друзья выгоняют его из квартиры.
Павел тяжело вздохнул и сел рядом с женой:
— И что ты ему сказала?
— А что я могла сказать? — Валентина всхлипнула. — Конечно, я сказала, чтобы возвращался домой.
Павел нахмурился:
— Валя, мы же договорились...
— О чём мы договорились, Паша? — перебила его жена. — О том, что выбросим собственного ребёнка на улицу? Он же пропадёт там!
Павел покачал головой:
— Не пропадёт. Он взрослый человек, Валя. Должен научиться решать свои проблемы сам.
Валентина вскочила, её глаза сверкнули гневом:
— Сам? А кто его этому научил? Ты? Который вечно пропадал на работе? Или я, которая всегда потакала его капризам?
Эти слова больно ударили Павла. Он понимал, что жена права. Они оба допустили ошибки в воспитании сына.
— Валя, — начал он мягко, — я знаю, мы оба виноваты. Но сейчас не время искать виноватых. Нужно думать, как помочь Кириллу стать самостоятельным.
Валентина опустилась обратно на стул, её гнев сменился усталостью:
— И как ты предлагаешь это сделать? Выгнать его снова?
Павел задумался. Он понимал, что прошлый метод не сработал. Нужно было что-то другое.
— Давай позовём его домой, — сказал он наконец. — Но на определённых условиях.
Валентина посмотрела на мужа с надеждой:
— Каких условиях?
— Во-первых, он должен найти работу. Любую, хоть курьером, хоть грузчиком. Во-вторых, часть заработка будет отдавать нам за проживание и питание.
Валентина нахмурилась:
— Паша, но он же наш сын. Как мы можем брать с него деньги?
Павел взял жену за руку:
— Валя, это не для нас. Это для него. Чтобы он понял ценность денег, ценность труда. Чтобы научился планировать бюджет.
Валентина задумалась, потом медленно кивнула:
— Может, ты и прав. Но что, если он не согласится?
— Тогда пусть живёт сам, — твёрдо сказал Павел. — Мы не можем вечно его опекать.
В этот момент раздался звонок в дверь. Валентина вскочила:
— Это он! Я чувствую!
Она бросилась открывать. Павел услышал возгласы в прихожей, потом в кухню вошёл Кирилл. Он выглядел осунувшимся, уставшим. Его одежда была помята, а в глазах читалась растерянность.
— Привет, пап, — сказал он тихо.
Павел кивнул:
— Здравствуй, сынок. Присаживайся, нам нужно поговорить.
Кирилл неуверенно сел за стол. Валентина тут же засуетилась:
— Ты, наверное, голодный? Сейчас я разогрею ужин.
— Подожди, Валя, — остановил её Павел. — Давай сначала поговорим.
Он посмотрел на сына:
— Кирилл, мы с мамой готовы, чтобы ты вернулся домой. Но есть условия.
Кирилл напрягся:
— Какие?
Павел изложил свой план. По мере того, как он говорил, лицо Кирилла менялось. Сначала на нём отразилось удивление, потом — возмущение, и наконец — задумчивость.
Когда Павел закончил, в кухне повисла тишина. Валентина переводила встревоженный взгляд с мужа на сына. Наконец Кирилл заговорил:
— Знаешь, пап, неделю назад я бы послал тебя с такими условиями. Но сейчас... — он вздохнул. — Сейчас я понимаю, что ты, наверное, прав.
Павел почувствовал, как внутри разливается тепло. Может быть, не всё ещё потеряно?
— Я согласен, — продолжил Кирилл. — Я найду работу. И буду платить за проживание.
Валентина не выдержала и обняла сына:
— Кирюша, милый, как же я рада, что ты вернулся!
Павел смотрел на эту сцену, и в его душе боролись противоречивые чувства. С одной стороны, он был рад, что сын вернулся и, кажется, начал понимать что-то важное. С другой — он знал, что путь к настоящей взрослости и ответственности только начинается. И этот путь будет нелёгким для всех них.
Прошло три месяца с тех пор, как Кирилл вернулся домой. За это время в их семье многое изменилось. Кирилл устроился работать курьером в службу доставки. Поначалу было тяжело — он приходил домой усталый, с гудящими ногами и жаловался на несправедливость жизни. Но Павел был непреклонен: условия есть условия.
В этот вечер Павел задержался на работе. Когда он вернулся домой, в квартире стояла непривычная тишина. Обычно Валентина в это время уже суетилась на кухне, готовя ужин.
— Валя? — позвал Павел, проходя в гостиную.
Никто не отозвался. На журнальном столике он заметил записку, написанную почерком жены: «Паша, я у сестры. Приеду завтра. Кирилл на работе, вернётся поздно. Ужин в холодильнике, разогрей».
Павел вздохнул. В последнее время Валентина часто уезжала к сестре. Их отношения стали напряжёнными после возвращения Кирилла. Валентина считала, что муж слишком строг к сыну, а Павел был уверен, что только так можно вырастить из него настоящего мужчину.
Он разогрел ужин и сел за стол один. Тишина давила. Павел включил телевизор, чтобы заполнить пустоту, но мысли всё равно возвращались к жене и сыну. Неужели он действительно перегибает палку? Может, Валя права, и он слишком суров?
Звук поворачивающегося в замке ключа вырвал его из раздумий. Дверь открылась, и в квартиру вошёл Кирилл. Он выглядел уставшим, но не измождённым, как раньше.
— Привет, пап, — сказал он, снимая куртку. — А мама где?
— У тёти Нины, — ответил Павел. — Завтра вернётся.
Кирилл кивнул и прошёл на кухню.
— Есть что-нибудь поесть? Умираю с голоду.
Павел кивнул на холодильник:
— Там ужин. Разогрей.
Кирилл достал контейнер, поставил его в микроволновку. Они сидели на кухне молча. Павел украдкой наблюдал за сыном. За эти месяцы он заметно возмужал, стал серьёзнее. Исчезла прежняя расхлябанность, появилась какая-то внутренняя собранность.
— Как дела на работе? — спросил Павел, нарушая тишину.
Кирилл пожал плечами:
— Нормально. Сегодня менеджер похвалил, сказал, что я самый быстрый из курьеров.
В его голосе промелькнула нотка гордости, и Павел почувствовал, как внутри разливается тепло. Впервые за долгое время сын говорил о работе без обычного раздражения.
— Это хорошо, — сказал Павел. — Ты молодец.
Кирилл на мгновение замер, удивлённый редкой похвалой от отца, но потом продолжил есть. Они снова погрузились в молчание, но теперь оно не казалось таким напряжённым.
— Пап, — вдруг сказал Кирилл, отложив вилку. — Мне предложили повышение.
Павел удивлённо посмотрел на сына:
— Повышение? Какое?
— Менеджера по логистике. Нужно будет координировать работу курьеров, составлять маршруты. Зарплата выше, но и ответственности больше.
Павел почувствовал, как его захлёстывает волна гордости. Его сын, которого ещё недавно интересовали только компьютерные игры и вечеринки, теперь говорил о работе и ответственности.
— И ты согласился? — спросил он.
Кирилл помедлил:
— Пока думаю. Боюсь, что не справлюсь.
Павел внимательно посмотрел на сына:
— Почему ты так считаешь?
Кирилл вздохнул:
— Ну, я же никогда ничем серьёзным не занимался. А тут нужно будет управлять людьми, принимать решения...
Павел понял, что наступил важный момент. Момент, когда его слова могут либо поддержать сына, либо окончательно подорвать его веру в себя.
— Кирилл, — сказал он серьёзно. — Я думаю, ты справишься. За эти месяцы ты доказал, что умеешь работать. А остальному научишься в процессе.
Глаза Кирилла удивлённо расширились:
— Ты правда так думаешь?
Павел кивнул:
— Правда. Я в тебя верю.
Эти простые слова, которые он, казалось, не произносил уже целую вечность, повисли в воздухе между ними. Кирилл смотрел на отца, и в его взгляде читалось удивление, смешанное с благодарностью.
— Спасибо, пап, — сказал он тихо. — Я, наверное, соглашусь. Попробую, по крайней мере.
Павел улыбнулся:
— Правильное решение.
После ужина они сидели в гостиной, смотрели какой-то старый фильм. Внезапно Кирилл повернулся к отцу:
— Знаешь, пап, я раньше злился на тебя. Думал, ты просто хочешь от меня избавиться. Но теперь понимаю, что ты был прав. Мне нужно было повзрослеть.
Павел почувствовал, как к горлу подступает комок. Он не был готов к такому разговору.
— Я никогда не хотел от тебя избавиться, сынок, — сказал он. — Я просто хотел, чтобы ты стал самостоятельным. Чтобы научился отвечать за свои поступки.
Кирилл кивнул:
— Я понимаю это теперь. И... Спасибо тебе.
Они снова замолчали, но это молчание было другим — тёплым, наполненным взаимопониманием. Впервые за долгое время Павел почувствовал, что между ним и сыном возникла настоящая связь.
Когда на следующий день вернулась Валентина, она застала непривычную картину: муж и сын вместе готовили завтрак, о чём-то увлечённо разговаривая.
— Что это с вами? — удивилась она.
Павел и Кирилл переглянулись.
— Просто разговариваем, мам, — сказал Кирилл. — Кстати, у меня новости. Мне предложили повышение на работе.
Валентина радостно всплеснула руками:
— Кирюша, это же замечательно!
Она обняла сына, потом посмотрела на мужа. В её взгляде читался вопрос. Павел улыбнулся и кивнул. Да, он был прав. Жёсткость и принципиальность оказались тем, что нужно было их сыну. Но теперь пришло время для поддержки и веры в его силы.
Они сели завтракать втроём, как настоящая семья — может быть, впервые за долгие годы…